| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я это слышал еще вчера и не хочу повторять разговор, — обрубил Сандро.
— Возможно, тебе не следовало идти на приступ. Я ошибся. Указал тебе неверный путь. И теперь ты теряешь добрую сущность, превращаешься в...
— Я пошел на приступ и одержал победу. На этом разговор окончен.
— Да, ты победил, но какой ценой? — не унимался Альберт.
— Какова бы ни была цена, сделанного не изменить. Здесь нет Агнэс и ее магии. Она не повернет время вспять. Остается смириться...
— Остается бороться! Борись. И ты найдешь в душе свет.
— Моя душа светит так ярко, — цедя слова, заговорил некромант, — что многие могут ослепнуть.
— Гордыня — путь во мрак. Убей ее в себе.
— Я не мальчишка! Слышишь меня? Не мальчишка. Я все прекрасно понимаю: да, я разорвал душу, откусил от нее часть, и теперь в ней нет места ни для ненависти, ни для любви. Меня окружила тьма, а я, вместо того, чтобы бороться с нею, сам, без чьих-либо науськиваний, иду по неверной дороге. Но это моя дорога — дорога некроманта.
— Ты погубишь себя...
Постоянные нравоучения, копание в мыслях ученика, анализ его поступков — все то, что Трисмегист делал изо дня в день, называя воспитанием, надоело Сандро.
— Пусть так! Но каков выбор? Искоренить в себе все пороки, а еще лучше — вступить в ряды монашеского ордена, чтобы благочестивые собратья указали мне путь к свету? Так я стану проявлением святости, избавлюсь от некромантской гнили, которая волочится за мной хвостом. Буду бел и чист, как ряса первосвященника. Ты это предлагаешь? Нет, Альберт. Этого не будет. Я лучше смирюсь с утратой, чем перекрою свою жизнь по-новому. Она и без этого не блещет алмазами и не льется медовыми реками. Если мне суждено погибнуть, так и будет. Если суждено жить, я приму этот подарок с радостью. Я хочу лишь одного: отведенные мне дни провести по своему усмотрению.
Трисмегист больше не пытался вразумить воспитанника, наставить на верный путь. Решил, что упрямого юношу не убедить словами. И решение Сандро изменит лишь тогда, когда узнает все на собственном опыте, пусть и получив к тому времени немалое число тумаков.
Путаные коридоры привели друида и его воспитанника в тронную залу. Здесь было полно слабых некромантов, не вошедших в Гильдию, а потому — выживших в междоусобной войне. По периметру королевских палат стояли рыцари смерти. Несмотря на тощую стать скелетов, они выглядели в доспехах весьма внушительно, казались могучими и широкоплечими. А в центре кольца из слуг и рабов, раскинув в стороны костяные крылья, восседал король Хельхейма. Он раздавал приказы, но отвлекся, увидев вошедшего через главную дверь полулича, и велел всем удалиться. Дождавшись, когда тронная зала опустеет, Балор Дот пристально посмотрел на гостя и неторопливо заговорил:
— Судя по огню, горящему в твоих глазах, ты решил покинуть Хельгард.
Сандро так и не понял: вопрос это был или утверждение, но для проформы все же коротко, с достоинством поклонился.
— Вы правы, я хотел отправиться в путь сегодня же.
— Задерживать не стану. Но твоя жизнь слишком ценна, чтобы она досталась кому-то, кроме меня, поэтому... будь осторожен: в округе Хельгарда полно бродячих мертвецов, которые еще не подвластны мне и не подвластны никому. — Балор Дот встал с трона и, приблизившись к юноше, снял с пальца золотое кольцо с камнем, сияющим черным светом. — Чтобы обезопасить тебя, я преподнесу тебе воистину королевский подарок. Инициировав его, ты получишь столько энергии, что твои магические способности станут безграничны.
Сандро учтиво поклонился, но не принял перстень.
— Благодарю, но я привык справляться с трудностями своими силами.
— Возьми его, — влился в сознание юноши голос Трисмегиста, — не стоит отворачиваться от подобной удачи. Это кольцо — ключ к большому могуществу.
— Итак, ты отказываешься. Но я во второй и последний раз предлагаю тебе: прими подарок, в знак моей признательности за спасение Хельгарда.
— Что ж, если в знак признательности, — Сандро наиграно улыбнулся и пожал плечами, — я, пожалуй, не стану спорить.
Королевский перстень из рук Балор Дота перекочевал к полумертвому. Юноша лишь мельком взглянул на подарок и тут же оцепенел, погрузился в странное сомнамбулическое состояние. Мир подернулся серой дымкой. Сандро уже ничего не видел вокруг, кроме мягкой многоцветной бездны, живущей в черном камне кольца. Бездна бесконечно двигалась, гипнотизировала, завораживала и притягивала, звала приятным женским голосом, предлагая окунуться в блаженный океан колоссальной магической силы. Было до удушья трудно противостоять велению зова, сопротивление казалось вещью бессмысленной и глупой, неправильной и противоестественной. Зачем отворачиваться от мощи, ведь гораздо разумнее принять ее, вкусить прелесть всевластия.
— Надень его, — раздражающим гулом в ушах зазвенел голос Балор Дота.
— Надень, — вторил ему Трисмегист.
Сандро пытался ответить, но не мог даже открыть рта. Беспорядочные мысли рвали на части загипнотизированное сознание. Но чародей нашел в себе силы, чтобы побороть чужое влияние.
— Нет, слишком легко с ним расстался Балор Дот, чтобы поверить ему на слово.
— Тогда поверь на слово мне, — велел Трисмегист. — Драупнир не причинит тебе вреда. Он обладает мощной объединяющей силой, и с его помощью ты сможешь восстановить душу и вернуть утраченные чувства.
— Мне хорошо без чувств. Они причиняют муки. Я не стану надевать перстень.
Мягкая бездна туманила рассудок, но Сандро уже научился бороться с нею. Он абстрагировал сознание от навязчивого шепота и оторвал взгляд от перстня. Слова застревали в горле. Чтобы выиграть время и оформить непослушные, ускользающие мысли, Сандро заговорил нарочито медленно, цедя слова, вплетая в привычную речь велеречивые, пафосные нотки.
— Благодарю, ваше сиятельство, за бесценный подарок. Это великая честь для меня получить вознаграждение из рук самого короля Хельхейма. Надеюсь, вы не разочаруетесь в том, что доверили это сокровище мне.
— Ты не наденешь его? — удивленно спросил Балор Дот.
— Надевать королевский перстень в присутствии его сиятельства? Это была бы непростительная дерзость. Я сохраню перстень в целости и сохранности. Когда же наступит день нашей следующей встречи, верну его вам. Могу ли я удалиться?
— Да, иди, — взмахнул рукой король. — И пусть Хель ведет тебя по верному пути.
Сандро раскланялся и, пятясь, покинул тронную залу. Вернулся в свои покои, чтобы приготовиться к новому путешествию. Сборы не заняли много времени. Обновив инструментарий для алхимических опытов, пополнив запас ингредиентов, израсходованных ранее, утрамбовав немногочисленные пожитки, взяв в дорогу воды и провизии, Сандро отправился в путь. Он торопился. Его ждала новая жизнь и новая война, не ради земель или власти, не ради любви или мести. Война духовная: с самим собой, внутри себя же.
* * *
Грозно свистал ветер, кусающий холодом тело. С севера надвигались хмурые снеговые тучи. За считанные мгновения они пожирали звезды, погребали их в своей утробе, делая ночь настолько темной и пугающей, будто блуждаешь не под открытым небом, а в черном ледяном склепе.
Торя путь по пустынному тракту, Сандро косо поглядывал на многочисленные заброшенные селения, раскинувшиеся по обе стороны дороги. Люди покинули эти места, перекочевали, бросая дома и имущество, в другие, более далекие от ига некромантов земли. Это не уберегло живых от тяжкого бремени подушной подати.
Не в силах оторвать скорбного взора от заброшенных человеческих жилищ, Сандро все глядел по сторонам и видел лишь блуждавшие отовсюду страх, отчаяние и презрение. Людей не было, но боль и смерть остались.
Большинство построек уже обвалилось, от крепких домов остались лишь жалкие остовы, выглядывающие из-под девственно-белого снега черной, прогнившей древесиной. Некоторые здания чудом сохранились, стойко перенеся века без человеческого ухода. Но и они представляли собой плачевное зрелище: рухнувшие ограды, покосившиеся стены, заваленные сугробами двери.
Сердце при виде всего этого сжималось в груди некроманта, обливалась кровью. "Люди не должны быть скотом, — крутилась в голове Сандро навязчивая мысль. — Эти земли не должны быть пустынны, а мертвая страна должна, обязана вновь вернуться к жизни, как природа, расцветающая после долгой и изнурительной зимы".
Скупое горело застенчиво и тускло. Стылый ветер, дико завывая, кусал лютым холодом лицо и немилосердно бил в глаза сорванными с белого наста снежинками. Кутаясь в негреющий плащ, Сандро, не останавливаясь, шел вперед. И чем дальше он уходил от Хельгарда, чем меньше становилось темное пятно замка, возвышающегося над горизонтом, тем сильнее и четче юноша ощущал свободу.
К закату дня, когда столица и вовсе скрылась из виду, мир, словно по мановению волшебной палочки, преобразился. Мертвое солнце ожило, стало светить ярче и веселее. Ревущий в еловых кронах яростный ветер поутих и мягко запел тонким женским альтом. Лютая, бешеная вьюга умерила пыл: ласково прикасаясь ледяным дыханием, начала вальсировать вокруг некроманта, ловко огибая его, будто зазывая в танец.
Все ужасное осталось позади, в стенах Хельгарда. Перед Сандро открылся новый мир, где снег белее, воздух чище, а солнце — ярче. И все это лишь потому, что вокруг нет ни рабства, ни ненависти, ни безответной любви, ни предающих друзей — ничего, что могло бы омрачить полную свободу.
Сандро избавился от оков ненависти, которая отравляла и душу, и разум. Очистился от обманной любви, которая вот уже три года не давала покоя, мучила и терзала изнутри. Обрел истинную свободу. Без ограничений. Без сдавливающих стен. Теперь его глаза были широко открыты. Перед ним расстелилась новая жизнь, без кандалов прошлого, не дающих двигаться вперед. Жизнь, которая звала и манила, маячила где-то впереди, за очередным поворотом, за очередным витком судьбы.
Но эйфория длилась недолго и закончилась с наступлением темноты. Зимнее солнце скатилось за горизонт, окуная мир в беспроглядный мрак и наполняя его страшной, унылой таинственностью. Мороз стал яростнее. Продувающий насквозь ветер быстро напитался ночным холодом, завыл с удвоенной силой, заметал в хаотическом танце снежные хлопья. Сандро был вынужден искать убежище для отдыха и ночлега.
К превеликому сожалению, пристойных домов, которые могли хоть как-то защитить от разыгравшейся вьюги, разыскать так и не удалось. Долго проблуждав меж вымерших построек и уже утратив надежду найти хоть какой-то приют, Сандро остановился у последнего уцелевшего в селении здания. Зайдя в него, обнаружил выломанную напольную дверь, ведущую в подвал, и по крутым ступеням спустился вниз.
Наверху, просачиваясь сквозь широкие щели в покосившихся стенах, свистал и ревел ветер, но даже он не мог заглушить тихий скорбный плач, который больнее стали вгрызался в сердце. Добраться до источника звука удалось не сразу. Подвал был настолько завален разномастным хламом: от детских игрушек до разбитых стульев и прогнивших мешков для хранения зерна, что, перешагивая и продираясь через него, можно было легко сломать не только ноги, но и шею. Когда Сандро все-таки пробился через непроходимые завалы, он увидел сидящую на полу молодую девушку, которая покачивала на руках закутанного в пеленки ребенка. Из ее перерезанного горла на белую простынь капала кровь, смешиваясь с солеными слезами, которые горестно проливала покойница. Она пела колыбельную, тихо, беззвучно, так, что слов не удавалось разобрать. Сандро подошел ближе, вгляделся в бледные, мертвые лица матери и ребенка и отшатнулся. Голова младенца была раздавлена чьим-то тяжелым сапогом, маленькие ручки бессильно обвисли и были, судя по всему, переломаны.
"Какой монстр сотворил такое?" — с ужасом подумал юноша, в душе зная ответ на невысказанный вопрос — некроманты.
— Зачем пришел? — посмотрев на Сандро, спросила девушка хриплым, булькающим голосом. — Такие, как ты, пришли в мой дом и перерезали всю мою семью, сделали ожившими мертвецами. Даже ребенка не пощадили. Такие, как ты... Презираю! Ненавижу!
Одной рукой ласково обнимая ребенка, не выпуская его, девушка рванулась с места и устремилась к Сандро. Некромант провел посохом, отталкивая от себя фантома и сковывая его магическими цепями.
— К тем, кто вырезал твою семью, — заговорил Сандро стальным голосом, — я не имею отношения. Но тебя могу расколдовать и подарить покой.
— Ты — зло! Я упокоюсь лишь тогда, когда от вас, паршивых некромантов, не останется и следа!
— Для этого тебе придется жить вечно. А твоему ребенку придется вечно пребывать в младенчестве... с расплющенной головой. Ты примешь мою помощь, хочешь того или нет.
Усилив магические оковы, Сандро змеиным крестом вывел в воздухе два простых символа, и младенец в руках девушки истаял. Но покойница, которая должна была отправиться следом, осталась неподвижна и даже не подумала исчезать. Удивиться юноша не успел. Неожиданно блокирующие чары разрушились, и фантом, злобно, по-звериному завывая, метнулся в сторону некроманта, протягивая к его шее неправдоподобно длинные, костлявые руки.
"Это не призрак, а умертвие"... — запоздало осознал Сандро.
В последний момент, когда казалось, что покойница дотянется до некроманта, сольется с ним воедино, сожрет без остатка его душу и поработит тело, он выставил посох в протестующем жесте. Из-за близости магического удара, Сандро отшвырнуло в другой конец подвала, вбило в стену с такой силой, что мир на мгновение померк, а перед глазами заплясали искры. Когда он пришел в себя, умертвие было уже близко.
— Sta! — выкрикнул чародей, но девушка ловко увернулась от чужой волшбы и ударила обидчика волной первобытного страха, от которого у некроманта покосились ноги и по всему телу пробежал холодок.
Из последних сил выстояв, Сандро закрылся щитами и уже не атаковал, безрезультатно пытаясь подобрать нужное заклинание в хаотическом потоке мыслей. Он уже встречался раньше с подобным существом, но так и не победил его. Даже наставник, вступивший тогда в бой, проиграл, сумел лишь задержать Черную Вдову, лишь отсрочил неизбежное слияние охотницы с жертвой.
Разъяренное умертвие хлестало по магическому щиту бесплотными руками, постепенно разрушая чародейскую защиту. Но Сандро уже подобрал необходимое заклинание и спокойно ждал, когда враг, растратив немалые силы, ослабнув, прорвет оборону.
— Это ж надо было из всех домов остановиться именно в этом? — когда защита уже трещала по швам, ухмыльнувшись, подумал Сандро, и эта мысль принесла просветление: — А быть может, именно так и должно было случиться?
Чары рухнули, но некромант не воспользовался упокаивающим заклинанием. Вместо этого набросил на умертвие магическую сеть. Покойница повалилась на пол и начала извиваться, как угорь на сковороде. Она дико, нечленораздельно кричала от боли, которую причиняла ей волшба некроманта, прожигающая ментальную оболочку призрака. Но девушка оказалась довольно сильна. Сандро пришлось больше часа поддерживать и уплотнять единожды наложенные чары, чтобы она не вырвалась. Когда же силы умертвия иссякли, и оно уже не пыталось вырваться из сковавших сетей, юноша перевел дух, смахнул со лба выступившие бисеринки пота и устало выговорил:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
