Мама волшебника?

Демон оцепенел. Я орала как сирена паравоза. ' Урод, сволочь, подлец.' Он поранил шкуру гидре и рана начала кровоточить. Кровь гидры ядовита... Сейчас отравится и его еще лечить придется. Вода начала приобретать черный цвет, кровь сочилась и отравляла систему. Пожухли реденькие листочки на кустарнике, появился специфический запах в воздухе. Демон схватил меня на руки и вылетел из вольера.

— Зараза! Ты что творишь! Гад. — я стучала по груди демона кулаками. — Отпусти меня немедленно!

— Сашенька, гидры опасны, ядовиты, смертельны...

Меня отпустили на пол и я в очередной раз начала восстанавливать равновесие из-за вновь появившихся крыльев. Гидра крутилась в вольере, который начало заволакивать густым туманом.

— Атон, ну что же ты полез, куда тебя не просили... Бедная гидра... За что ты ее так.

— Она опасна!

— Не опаснее ужа, если ее не трогать! Вот кто тебя просил вмешиваться! Кто! Я уже больше двух месяцев здесь работаю и ни разу на меня никто не напал! Я только хищников еще остерегаюсь! Но там боевой факультет помогает! И между прочим их к хищникам направили для того что бы они поняли, что не все что страшно — опасно! Что только агрессия пораждает агрессию. Не трогай животное и оно тебя не тронет... если сыто, конечно.

В виварий уже спешил Круст дель Колодье.

— У меня сработал кристалл оповещения. Что случилось? Сейчас Эллери подойдет.

— Да, вот ненормальный демон нашелся... Он гидру ранил...

Животное выло и вертелось в вольере. Ее чешуйчатое тело иногда становилось видно в разрывах наплывающего тумана.

— Так, дай руку. Сейчас тебя изменим, а то бешеных демонов тут прибавится.

Я спокойно взяла Круста за руку. Изменение — опять болезненное. 'Да что ж такое?!' Профессор с интересом посмотрел на меня.

— А ты красивая, когда темная... Загадочная...

— Круст, не отвлекайся.

— Да-да, потом поговорим. Теперь посмотри в вольер. Что видишь?

Я присмотрелась. Туман становился все реже с каждым моим вздохом, как будто рассеивался. Я увидела Гидру. Красивую, гладкую, смертоносную. Я видела как смерть вытекает из ее раны. Я понимала, что туман это тоже смерть, но не для меня... Для всех остальных слабых и беспомощных, живых. Мне... Мне было все равно. Не важно. Смерть — это я, Я — это смерть. Все просто. Я вздохнула полной грудью. 'Брр, зачем мне это? Смерть — свобода, от всех условностей и желаний, спокойствие... Вечность...'

— Тихо-тихо. — голос пришел с переферии восприятия. — Сашенька, вернись, дыши... Это нужно. Без жизни нет смерти, а без смерти — жизни. Не увлекайся... Смерть не для тебя...

Я начала тихонько отступать от смертоносно тумана.

— Вот так. Умница.

Профессор дель Колодье обнял меня за плечи. Демон зарычал, а я тихо усмехнулась. 'Наивный, он думает я ему принадлежу...'

— Ну, ты, мать, даешь... Ты вообще куда собралась? За грань? Дурища. Контролируй зов смерти... Это необходимо. Так. А теперь давай посмотрим твою восприимчивость к ядам. Я там один не справлюсь. Пошли.

Мы вступили в вольер. Туман начал обволакивать меня...

— Все хорошо. Не действуют. Теперь пошли разбираться, что тут твой ухажер натворил.

Гидра уже начала успокаиваться, но кровь все еще сочилась из раны. Она свернулась кольцами выставив все свои головы наружу и угрожающе шипела. Профессор подошел к ней и хлопнул по одной из голов.

— А ну успокойся. Здесь все свои. Ты что здесь устроила? Ну подумаешь очередной дурак зашел? Так теперь, что и на своих кидаться будешь?

Гидра возмущенно зашипела, но угрозы от нее больше не исходило.

— Давай, показывай, где проткнули?

Змеюка начала распутываться и вскоре из колец длинного тела показался поврежденный участок. Разрез был длинный и глубокий. Похоже что задели сосуд. Я полезла проверять.

— Придется шить. Тут прижечь сосуд нужно, а затем залатать рану...

— Саш, не спеши. Смотри и учись. Гидра по своей сути смерть в чистом виде помещенная в живую оболочку. Она смерть, ты тоже... Но ты имеешь силу управлять ей. Убить смерть нельзя... Поэтому, мы можем только умертвить живые клетки. Вот смотри.

Вокруг указательного пальца эльфа собралась легкая дымка. Он приложил его к поврежденным тканям и они начали темнеть и отмирать. Открытый сосуд сжался и перестал кровоточить. Как-будто прижгли электрокоагулятором.

— Теперь моя очередь.

К нам присоединился профессор Эллери. Он мимоходом коснулся меня. И я стала видеть жизнь. Яркую, светлую, теплую. Все что было мертво выглядело черными пятнами на этом фоне. А в вольере уже было мертво все кроме нас и гидры. Я поежилась. А профессор Коллум уже приложил свои яркие руки на края раны. Клеточки тела гидры в этих местах вспыхнули как тысячи микроскопических лампочек и начали увеличивать свое число. Практически через несколько минут на месте темной, мертвой раны уже сиял новый слой жизни... яркой и теплой.

— Ну что ж теперь все. Пошли от сюда. Нужно будет сделать для гидры новый вольер. Этот еще долго будет опасен для живых организмов.

— Атон, ты как был напыщенным дураком во время учебы, так им и остался... — Профессор Круст, как всегда не стеснялся особо в выражениях.

— Действительно, что на тебя нашло? — поддержал своего коллегу профессор Эллери. — Ты что забыл все чему мы тебя учили?

— А он что здесь учился? — мне стало жутко интересно.

— Учился, учился да ничему видимо не научился... — Круст начал ворчать. — Мы же столько в вас сил вкладывали... Особенно в боевиков. А ты... — профессор махнул рукой и направился к выходу.

— Александра, не меняй пока форму. Разберись сначала с местом для гидры... А этот вольер запечатай... Хотя нет, мы зомбиков наших сюда переведем. Им не повредит, а место пустовать не должно. Да, и если все же изменишься, то забеги либо ко мне, либо к Крусту, для других это место будет опасно. Да и позволь сделать тебе комплимент. Ты очаровательная эльфийка... Хоть сейчас тебя бы замуж позвал... Но ты же не согласишься? Или подумай...

Демон за моей спиной глухо зарычал.

— А. Ну-да, ну-да... Уже уходим. Но Атон, больше не делай не обдуманных поступков!

Профессура удалилась, а я осталась наедине со взбешенным демоном.

— Ну вот за чем ты мне сдался, а? Ты не выдержанный, наглый, самоуверенный и дурной демон... — 'Лучшая защита — это нападение, правда?' — Ты зачем сюда пришел? Напал на гидру? Мне теперь работы прибавилось... Я опять меняла расы... Мне это все не нужно! Мне хочется спокойствия и уверенности в завтрашнем дне! Я устала от всего этого! Блин, как же все меня это достало.

Злость начала переходить в полноценную истерику. Слезы полились ручьями из глаз. Сил стоять уже не было и я села прямо на пол.

— Вот зачем ты меня хватал? У меня не так много одежды, а зачарованной вообще только один комплект! Куда теперь рубашку эту девать и шорты — только на тряпки! Зачем мне были нужны твои крылья и хвост! Зачем ты пришел! Я тебя не приглашала! Ты что думаешь если вчера вечером с нами шашлыки поел, так все мы тебя приняли и рады видеть? Это не так! Я устала! За вчерашний вечер я прокляла свою покладистость тысячу раз! Неужели ты считаешь, что повторяя, что я твоя судьба, я в это поверю? Или может соглашусь с этим утверждением? Ты меня достал! Это твои проблемы, не мои. Зачем ты мне усложняешь жизнь? Она и без твоего присутствия не сахар!

Я плакала выпуская все напряжение последних месяцев. Всю боль и отчаяние... Мне казалось, что здесь я смогу найти что-то большее чем место жительства и работа... Что-то стоящее. Но все и везде одно и тоже. Мне вчера пришлось осознать и отпустить свое прошлое... Перестать надеяться и верить в неземную любовь... Осознать, что во всех мирах я нужна только моему сыну... И только ему. Я выла... как побитая собака, которой я себя и ощущала. Я была в очередной раз беззащитна перед миром... А я не сильная, я слабая и хочу защиты... Хочу что бы меня любили... Просто так, без обязательств и условий. Что бы быть собой... Взбалмошной и спокойной, глупой и образованной, нежной и страстной. Разной, но самое главное — любимой. Не важно сколько тебе лет и насколько ты наивна...хочется любви, равной. Я плакала и напряжение отпускало, нехотя, с ленцой. А возможно я просто выдохлась и больше у меня просто не было сил плакать, ведь на это тоже нужны силы моральные и физические. Моя истерика сошла на нет и я смогла нормально вздохнуть.

— Милая, не плачь.

Мои плечи укрыл плед.

— Я не хотел сделать тебе больно. Я сильно испугался. Даже для расы демонов гидра ядовита. Ты же такая маленькая, хрупкая, нежная. Я не хотел. Не хотел тебя потерять.

— Да, что же это такое... Ну почему даже сейчас ты говоришь о том, что ТЫ хотел или не хотел. Я же сказала не входить... Я же просила. А теперь гидра из-за тебя пострадала... Ты не слышишь меня... Моих слов. Ты действуешь только так как тебе это нужно, не мне. Оставь меня в покое. Я хочу просто жить... Не быть обязанной что-то делать для посторонних мне людей. Почему ты не понимаешь, как сильно ты давишь. На меня, на Мишку, на всех вокруг. Мне это не нужно. Ты не можешь насильно осчастливить кого-то. Ты даже не попытался понять меня и моего сына, но успел заявить свои права. Ты пытаешься выстроить свое счастье на несчастье других, моем несчастье... Уйди... Мне тяжело даже находиться рядом с тобой. Просто уйди. Ты ничем не лучше других...

Демон встал. Я на него не смотрела. Послышались удаляющиеся шаги и хлопнула входная дверь. Он ушел. А мне на душе стало так гадко, как будто я пнула ни в чем не повинную собаку. Но и с этим придется жить. А сейчас — работа.

18.

Как же я люблю поспать! Это желание временами становится навязчивой идеей... несбыточной мечтой. Из-за постоянного обитания в нашем доме кучи голодных, веселых и жутко сообразительных студентов, мечта выспаться преследовала меня постоянно последние несколько недель. Сегодня она должна была воплотиться в реальность. Своим плохим настроением я распугала всю чесну-компанию и даже Мишутка соизволил удалиться на покой во время, а не когда захочется. Я так подозреваю, что желание укутаться в теплое одеяло было не только у меня.

Вечера становились все прохладнее, осень начинала свое наступление на этот островок тепла и солнца. Начали желтеть и краснеть уже почти полностью зеленые листья деревьев, а вот трава становилась только сочнее и более насыщенного цвета. Сегодня днем пошел первый дождь за все время нашего пребывания в Самире и как обещали наши постоянные гости скоро должен был начаться сезон дождей, который продлится почти до весны. Снег в Самире никогда не выпадал.

Я завернулась в шерстяное одеяло потуже и прислушалась к мерному шуму дождя. Хвостик процокал коготками по мраморным плиткам коридора. Его шаги затихли в комнате у Мишутки — последнее время они повадились спать вместе. Я услышала как выскочила из окна Вольга и подумала о том, что скоро нужно будет придумывать, как ей свободно приходить и уходить не оставляя окна на ночь открытыми. Это была моя последняя сознательная мысль.

Я летала, снова, как позавчера в образе демона. Крылья без особых усилий мерно двигались за спиной. Меня начала переполнять та памятная эйфория. Вокруг клубилась дымка, закрывающая всю видимость. Иногда в рваные просветы, оставляемые моими крыльями в ней, мелькали далекие звезды. Я сосредоточилась на полете. Взмах— вздох— выдох, взмах — вдох — выдох. Тишина и покой... Ощущение невесомости и не возможно понять где верх, а где низ. Взмах — вдох — выдох, взмах — вдох — выдох. 'Интересно, а куда я лечу?' Взмах — вдох — выдох, взмах — вдох — выдох. 'Неважно'. Важно только ощущение полета и то чувство опьянения, что я начинала ощущать все сильней. Легкое головокружение волнами накатывало и отступало через один вдох — взмах.

Вдруг я выскочила из туманной дымки. Головокружение прекратилось и мне захотелось кружиться и смеяться. Вокруг простиралась бесконечность... Я так себе представляла космос. Тишина. Миллиарды звезд ровным светом расчерчивают необъятные просторы вселенной. Поддавшись желанию, я сделала кувырок через голову. Легкость... Мне не пришлось даже напрягаться для выполнения этого маневра. Вот только остановилась я вверх головой... или нет? После кувырка картинка поменялась. Я смотрела и видела перед собой миллионы светящихся точечек, связанных тоненьким радужными нитями. Они все были похожи на капельки росы на заре, задержавшиеся на искусно сотканной паутине. Какие-то были синими, другие — красными. Самое паразительное, что я увидела свет черных росинок. Я и представить не могла, что черный может светиться. Оказалось — может.

Любопытство — не порок, а средство самообразования... Правда? К такой черной росинке я и полетела. Пара взмахов крыльями и я уже могу понять, что это не капелька и не искорка. Это планета, вращающаяся вокруг темно-красной звезды. Еще несколько взмахов и я уже вижу плотную облачность, что скрывает поверхность планеты. Еще несколько взмахов и я уже ниже уровня облаков. С удивлением смотрю наверх — облака светятся кроваво-красным светом... Жуть, но интересно! Это же мой сон? Правда? Моя демонически белая кожа окрашивается бордовым светом облаков и создается ощущение, что меня окунули в краску. А меня все тянет куда-то любопытство. Темная земля приближается быстро, но я не тороплюсь приземляться, намного интереснее наблюдать за всем сверху. В далеке виднеются острые зубцы гор. Внизу извивается темной лентой река, изредка прерываемая перекатами, на которых пена подсвеченная светом облаков приобретает багряный оттенок. И ни души. Нет даже растений. Только река и пустая равнина, тянущаяся до самых гор. Журчание воды — единственное, что разгоняло гнетущую тишину этого места. Да, здесь было жутко, в отличие от 'космоса'.

Я направила свой полет вдоль реки по направлению к горам. Несколько взмахов и я у них. Голые скалы преградили мой полет. Вниз с невероятной высоты низвергается водопад. До меня долетает несколько крошечных капелек, которые остаются на лице и груди. Я лечу наверх... туда, откуда несется весь этот поток мощи. Над местом, откуда устремляется вниз водопад, природа сотворила каменный мост-арку на который я и присаживаюсь. Он довольно широк и удобен. Ноги свисают буквально в нескольких сантиметрах от потока воды и голые пятки щекочут брызги. Вокруг влажно и я закутываюсь в свои крылья, стремясь сохранить тепло.

Сколько я просидела, я не знаю. В один прекрасный момент я почувствовала, что не одна. Буквально через секунду рядом со мной опустился на мостик-арку кто-то. Кто рассмотреть не удалось. Фигуру скрывала тьма.

— Поговорим?

Голос мягким коконом окутал меня согревая и даря спокойствие.

— Ага.

— Не агакай... Такая большая девочка, а разговаривать так и не научилась...

— Ну и что? Это ведь мой сон... Могу и поагакать.

— Ладно... Говори как хочешь... Не важно как ты скажешь, важно — что.

— Договорились. А ты кто?

— Я... Я не знаю. Зато я знаю, кто ты.

— И кто же?

— Первый житель этого мира...

— А что здесь никого нет?