Любовь и мафия

Уэс глубоко вздохнул, будто перед прыжком с высоты. Единственное, что знал наверняка — что не сможет спокойно сидеть у нее дома, пока где-то там ей угрожает опасность. Пусть он рискует и поступает глупо, но это осознанный риск. И правильная глупость.

* * *

Сознание возвращалось постепенно и мучительно. Трудно шевелиться, трудно думать, трудно дышать... Сколько пролежала на холодном полу подвала? Пару минут или несколько часов? Когда очнулась, перестрелка на верхних этажах еще продолжалась, но я предположила, что скоро все закончится. Даже сквозь обморок почувствовала, когда другие уравнители отпустили Аспект. Мы применяем способности лишь в самых крайних случаях, когда не остается другого выбора. Или, если дано разрешение на лишение преступника магии, но это уже официальная процедура, что-то вроде казни. Фактически, мы делаем из людей калек... маги говорят, убийство милосерднее. Наверное, копы получили предупреждение Лекса и решили, что настал тот самый крайний случай. Интересно, как справился со способностью мой напарник? И где Элиас?

Я приподнялась на локтях и осмотрелась. Темная энергия ритуала рассеялась вместе с магией создателя — лича. В подвале царил обычный полумрак. Элиас растянулся в десяти футах от меня. Он лежал на спине и крепко прижимал дробовик, как старый солдат, не пожелавший расставаться с оружием. Его грудь медленно и равномерно вздымалась. Мне вдруг захотелось прижаться к нему, чтобы хоть немного согреться. От озноба сильно тряслись руки, да и все тело. Если бы пришлось сейчас защищаться, я не попала бы даже в лошадь с пяти шагов. Именно по этой причине, согласно инструкции, к уравнителям должен быть прикреплен обычный полицейский. Этим правилом мы с Элиасом вынужденно пренебрегли.

Подвал представлял из себя длинный зал с высокими потолочными сводами, разделенный шестью уютными нишами — по три с каждой стороны. Из них сделали что-то вроде приватных кабинок, но не для любовных утех — здесь все-таки не бордель. Скорее всего, здесь состоятельные господа могли скрыться от посторонних глаз, чтобы насладиться уединением и запрещенными веществами. Такие скрытые помещения — не редкость в Сорэйне, но 'Обсидиану' удавалось довольно поддерживать 'чистую' репутацию. Трое магов, точнее уже бывших, скрючились возле противоположной стены, друг за другом, как насекомые. Один из них подобрал колени к груди и свернулся в позе эмбриона. Выражение его конопатого лица было невинным, и таким обиженным — сразу и не поверишь, что пару минут назад он спокойно смотрел, как умирают на алтаре люди. Чуть поодаль расположился и сам маг смерти, вернее сказать — разложился. То, что раньше было личем теперь лежало среди одежды кучей желтых костей и гниющей плоти. Лишенное подпитки, его давно умершее тело обнаружило истинную суть. Давно же он жил за чужой счет... Я почувствовала радость и удовлетворение оттого, что положила этому конец.

В другой стороне зала, у самой стены я разглядела тусклое свечение остаточной магии. Если кто из уравнителей еще на ногах, самое время заняться делом и запечатать источник. То есть, источники. Семь трупов казались продолжением лучей эннеаграммы, делая фигуру еще более зловещей, похожей на уродливое, извращенное солнце в царстве мертвых. Жертвы были одеты в темно-лиловую форму 'Обсидиана'. Так вот, значит, куда все подевались. Какая страшная участь!

Я поежилась. Попыталась встать, чтобы добраться до эннеаграммы и хотя бы стереть символы, нанесенные кровью по периметру фигуры и на груди каждого из умерших. Опираясь на стену, мне удалось пройти до первой ниши. Ноги не слушались, но чувство собственного тела возвращалось с каждым неуверенным шагом. Элиас на полу застонал и приподнял голову, и первое, на что упал его взгляд — алтарь смерти.

— Вот это реальное дерьмо!.. — потрясенно пробормотал он, перекатываясь на живот. В полутьме его лицо и светлые волосы показались мне размытым пятном. — Это что — заклинание призыва?

— Похоже, они хотели призвать в наш мир кого-то из низших сущностей, — предположила я, с отвращением глядя на светящиеся символы. — Видать, своих силенок уже не хватало.

— А может и нескольких, судя по количеству лучей, — Элиасу удалось подняться без помощи стен, да и на ногах он стоял тверже. — Кстати, смотри-ка, лучей девять, а тел семь. Ритуал начался, но недоставало энергии его завершить. Ты была права: они ждали, пока в здании убьют кого-то еще. Вот тогда бы здесь развернулся настоящий ад!

Я угрюмо кивнула в сторону алтаря и на лежащих недомагов.

— Помоги мне. Я вытру символы, а ты повяжи этих ублюдков. Хм.

— Хм? — насторожился Элиас. После всего мы уже были готовы к любой мерзости.

— 'Они не из наших', — вспомнила я слова девушки, которую нашли в уборной для персонала. — Как думаешь, что это значит?

Элиас нахмурился и уставился на поверженных магов, один из которых начал приходить в себя. Бывший напарник быстро, насколько позволяло самочувствие, подковылял к нему, завел руки за спину и защелкнул на запястьях наручники.

— Подергайся у меня, — раздраженно проворчал он. Я бы с удовольствием отвесила магу пару пинков и зуботычин, как и большинство копов, но Элиас не из таких. Он никогда не позволял себе дать волю злости и агрессии, может, именно поэтому в ОСА взяли его, а не меня.

Я подошла к алтарю и опустилась на колени прямо в центре эннеаграммы.

— Так что ты думаешь? — напомнила вопрос и тут же переключилась. — Есть огонек?

— По правде сказать, я сейчас неважно соображаю, — признался Элиас и бросил мне зажигалку. Металлическая коробочка тускло блеснула в свете магических символов и брякнулась на пол в шаге от меня. С нынешней координацией я даже не пыталась поймать ее в полете. — Нужно закончить в подвале и свалить через черный ход, как пришли. Или пересидеть здесь, пока за нами не вернутся.

Мы на мгновение замолчали, вслушиваясь в ставшие редкими звуки выстрелов, приглушенные толстыми стенами подвала. Ни взрывов, ни автоматных очередей. Магии в здании я тоже больше не ощущала. Надеюсь, агенты и копы повязали основные силы кланов, а теперь проверяют помещения. Если так, скоро дойдут и до подвала. Вот только по закону подлости все может обстоять иначе.

— Пересидеть не вариант, — возразила я. — Если впереди копов сюда вломится кто-нибудь из кланов, нам крышка. Нужно уходить.

— Согласен. Тогда дотирай символы, а этих оставим в подарок упакованными, — кивок на скованных магов. На последнего наручников не хватило, пришлось связать ему руки ремнем из одежды лича. Мерзость.

Зажигалка подсветила фигуру и символы на ткани. Маги смерти обычно рисуют на простых белых простынях, чтобы хорошо было видно каждую линию. Я повернулась к полуобнаженному трупу девушки в форме официантки 'Обсидиана' и оторвала кусок от одежды. Длина юбки для нее теперь не имеет никакого значения, как и много чего другого. Чувствуя себя отвратительно, начала с остервенением отчищать ее голую грудь от крови. Я давно служу в полиции, приходилось делать и не такое, но каждый раз во мне отзывалась звенящая, тоскливая пустота. Всего несколько часов назад эта молодая девушка была жива, работала, любила, быть может, растила детей. А теперь чужая женщина трет ей грудь, размазывая и смывая кровавые потеки, а ее тело лежит на каменном полу подвала, раздетое и оскверненное даже в смерти.

Элиас молча присел рядом со мной на корточки и взялся за другую жертву. Мы отскребали чертовы символы раз за разом, с каждого трупа, а я думала, что, когда меня перестанет трогать преждевременная, насильственная смерть, настанет пора уходить из полиции.

— Ты как? — между делом осторожно спросил Элиас. Остался один-единственный символ на лбу пожилого мужчины. — Давая я.

Бывший напарник принял из моих рук окровавленный кусок тряпки. На долю секунды наши пальцы соприкоснулись, и Элиас быстро отвел взгляд, отвернулся. Я нахмурилась, но спрашивать, в чем дело, не стала. Может, это как-то связано с его поспешным обещанием помочь получить материалы ОСА о задании Макса. Перенапряжение давало о себе знать, хотелось просто лечь в постель и забыться сном... Постель. Уэс ждет меня дома и сложно представить выражение его лица, когда он увидит меня после выезда. Надо бы хоть немного привести себя в порядок.

Мы уже собирались покинуть гостеприимный подвал 'Обсидиана', когда дверь с тихим скрипом открылась. На пороге появилась высокая худая фигура в длинном плаще. Ее резкие, угловатые очертания смутно выделялись на фоне окружающей темноты. Вошедший нас не заметил и, аккуратно прикрыв за собой дверь, скользящими шагами направился вглубь зала. Видение встало перед глазами на короткий миг, не дольше движения ресниц. Фигура сжалась до состояния скелета — тонкие бледные кисти, выглядывающие из-под рукавов плаща, лицо — глубокие провалы глаз и впалые щеки. Я моргнула, и все стало как прежде. Такие неконтролируемые проявления Аспекта часто спасали жизнь. Мы с Элиасом замерли в одинаково напряженных позах, стараясь не выдать себя случайным шумом. Сейчас в схватке с магом смерти нам не выжить. Вот ведь Дьявол, я опасалась, что войдет кто-то из кланов, так и случилось!

Маг подошел к останкам лича и опустился рядом на колени. Решил почтить память усопшего коллеги? Вряд ли. И тут он заметил тех троих, скованных у стены. Маг резко подскочил на ноги и перевел взгляд прямо на нас. Увидел, зараза! Но Элиас уже направил ствол на мага — соображал он быстрее, чем я. Да и шансов попасть из дробовика больше, чем из револьвера, даже при не слишком точной стрельбе.

— Стой на месте, приятель, — доверительно обратился он к вошедшему. — Пришел проведать своего дружка?

— Не твое собачье дело, — огрызнулся маг, но в следующий момент поднял руки вровень с головой. — Слушай, ты вроде неглупый парень. Давай договоримся. Я просто заберу кое-что и уйду. Считай, меня здесь и не было.

— На пол, лицом вниз, — не повышая голоса, скомандовал Элиас. Маг молчал. Пользуясь заминкой, я потянулась к поясной кобуре.

— Без фокусов! Достанешь ствол, и один из вас умрет! Я знаю, что смогу прикончить только одного, но и вы двое на пределе. Предложение в силе. Дайте мне уйти.

— Мразь... — услышала я свой голос сквозь сцепленные зубы. Сама мысль, чтобы отпустить мага из ненавистного клана Ризз-ша выжигала меня изнутри. Даже не решетка, а долгая, мучительная смерть должна ожидать каждого из них за убийство моего брата. Я не смогу спать по ночам, зная, что добровольно позволила уйти этому выродку. Элиас справа от меня ощутимо напрягся. Я отчетливо видела, как дрожат его руки, сжимающие дробовик. Дуло вело из стороны в сторону. У чертова мага есть все шансы убраться без потерь и оставалось только молиться, чтобы он об этом не догадался.

Видимо, Элиас подумал о том же, потому что медленно начал опускать ствол, демонстрируя, что готов принять предложение. Я сжала челюсти, только чтобы не зарычать от обиды и злости. Как он мог! Как мог... после всего, что сделали Ризз-ша с Максом по вине агентов ОСА! По его вине! Бывший напарник бросил на меня короткий предупредительный взгляд. Я почувствовала это боковым зрением, потому что смотрела только на проклятого мага. Пусть катится к Дьяволу со своими предупреждениями!..

— Верное решение, — снисходительно одобрил маг. Посмотрим, как он запоет, когда я окрашу его гнилой кровью эти стены! Понадобились все мои моральные силы, чтобы успокоить дыхание и немного расслабить руки, которые тряслись уже не от слабости, а от адреналина.

Маг опустился на корточки и зашарил руками в смердящих останках лича, достал небольшой предмет из кармана плаща. Он был размером со спичечный коробок и умещался в его тощей ладони.

— Вот так, разойдемся мирно, — продолжал увещевать мерзавец, отступая к двери. — Сегодня каждый вернется к своим семьям...

Это стало последней каплей. Ярость взорвалась перед глазами. Я смотрела, будто со стороны, как моя левая рука подхватывает дробовик Элиаса под цевье, направляя на мага. Меньше секунды. Мерзкая улыбочка спала с лица ублюдка, решившего, что может поиметь нас и выйти сухим из воды. Ублюдка, на счету которого могут быть уже десятки жизней, таких же, как жизнь моего Макса. Я успела снять с предохранителя, но не смогла нажать на курок — мешал палец Элиаса. Маг швырнул заклинание. Оно отозвалось, как раскат грома. Я готова умереть. Жаль, не успею отомстить за брата. И не увижу, как корчится в предсмертных муках этот выродок.

Я успела похоронить себя заживо, но Элиас решил по-другому. Нажал на спусковой крючок, довершив начатое мной. Из-за неправильного хвата приклад соскользнул с плеча и сильно отдал ему в челюсть. Вспыхнула неуместная мысль, что будет синяк. В следующее мгновение он повалил меня на пол, закрыл собой. Было нестерпимо больно, когда магия прошла насквозь. Будто расплавились все органы и прилипли изнутри к коже, к костям. Вкус крови во рту и оглушительный звон в ушах, как от контузии. Тяжесть веса Элиаса, давящая, как надгробная плита. Я зажмурилась, обняла его в последнем, отчаянном порыве... И отключилась, второй раз за ночь.

* * *

Издалека доносились звонкие шлепки и чья-то забористая ругань. По щекам стекала вода. Я плакала? Сознание подернулось мутной пленкой и отказывалось возвращаться, но очередная увесистая пощечина все-таки привела меня в чувство. У кого это такая тяжелая рука? С трудом приоткрыла глаза, казалось, в них насыпали песка.

— Дьявола тебе в задницу, Катарина! — Ларри выдохнул с облегчением и для верности еще раз плеснул мне в лицо водой. — Ну, и напугала же ты нас! Вы оба напугали!

Пиромант приподнял меня и поддержал за плечи. Каждое движение, даже поворот головы, отзывалось глухой болью, но я заставила себя осмотреться. Пока я валялась, сюда добрались наши — сам Ларри Миллер и несколько его ребят из ОМП. Сейчас они включили свет и заносили в протокол весь этот хаос в подвале, фотографировали трупы жертв и убитых магов.

— Какого черта вы все здесь делаете? — несколько недружелюбно прохрипела я. — Полицейские маги должны были покинуть периметр, когда уравнители отпустили Аспект.

Ларри не обиделся на мой тон, только посмотрел, как на болезную.

— Мы снова вошли, когда все закончилось, чтобы помочь с зачисткой. Услышали выстрел в подвале и успели первыми. Крепко же вам досталось.

Нам! Что с Элиасом?! Он закрыл меня собой, защищая от заклинания, а сейчас его нигде не было... К горлу подступил ком, стало трудно дышать. Да что же я за дура такая? Сорвалась, как трехлетняя девчонка, которую дернули за косички. Без оглядки хотела угробить свою жизнь за то, чтобы прикончить какую-то шестерку Ризз-ша. Ради секундной призрачной мести наплевала на долг и на жизнь напарника...друга, который доверил мне прикрывать его спину. А, если Элиас погиб по моей вине? За меня погиб... В душе все заледенело от страшной мысли, распалось на тысячи кусочков и не собрать заново. Осознание потери резануло остро и настолько реально, будто мое сердце проткнули и нанизали на вертел. А я-то, глупая, после смерти брата думала, что больнее быть не может...