Тяжко вздохнув, я упрятал все вещи к себе в инвентарь. Сопровождался этот процесс ошарашенными взглядом хозяйки хлама.
— Как ты это сделал?
— Что именно?
— Спрятал их. У меня в инвентаре места не хватило бы даже на доспех. Про наковальню я вообще молчу.
— Ах это. У меня хорошо прокачан дополнительный навык "Увеличение переносимого веса". Как-нибудь потом покажу, где взять на него квест. Если захочешь, конечно.
На такой вот веселой ноте и началось наше приключение.
* * *
К тому времени, как магазины начали открываться, мы уже были в центральном городе 24-го уровня. За все это время мы не проронили ни слова. Я попросту не был настроен на болтовню, а Сидо, надо полагать, просто не решалась заговорить первой.
Первым делом мы заглянули в лавку НПС-портного. В случае возможной стычки с абстрактным врагом, хоть какая-то защита ей была необходима. Но та рухлядь, которую она принесла с собой, явно не годилась. За сим мне пришлось долго уговаривать ее подобрать доспех по легче в лавке, но девушка наотрез отказалась. Гордость кузнеца не позволяла ей носить вещи изловленные не самостоятельно. После долгого и жаркого спора мы сошлись на том, что новый покупать не обязательно. Достаточно просто подогнать старый под габариты хрупкой девушки.
Потому-то сейчас мы и стояли в лавке лучшего (а значит и дражайшего) портного, ожидая, пока хозяин лавки снимает мерки с девушки. Когда же параметры были измерены, портной проводил мою спутницу в заднюю комнату для переэкипировки. Теперь броня должна быть как раз впору. От шлема в итоге решили отказаться, ибо его размеры изменить так и не удалось, а в изначальном виде он смотрелся а-ля "ведро на голове".
К слову, пока Сидо ожидала завершения сделки с портным, я наводил справки. Но ничего стоящего так и не узнал. Лишь один из моих информаторов видел некого похожего на нашу пропавшую. Да и то, дело было с неделю назад. Удивительно, что он хоть это запомнил, ведь их работа заключается в том, чтобы безвылазно сидеть в трактирах и запоминать лица и слова всех посетителей. Работенка, конечно, не из легких, но и платят за нее сполна. К тому же охотников безопасно зарабатывать деньги было предостаточно.
Дело шло из рук вон плохо. Чтобы продолжить расследование мне требовалась хоть малейшая зацепка. И тут я вспомнил, что говорила Сидо-чан по этому поводу.
— "Сказала только, что ей надо кого-то навестить..." — эхом раздалось у меня в голове.
Недолго думая, я послал информатору сообщение и велел ждать меня в том же трактире, где он предположительно видел Акиру.
Вернувшись в лавку дабы забрать напарницу, я обомлел на пороге. Конечно, ее любимое черное платье с фартучком ей чрезвычайно шло, но это...
В отличии от охламонки, будто бы напялившей отцовские доспехи, передо мной стояла настоящая воительница. Подогнанный доспех смотрелся как влитой. Нагрудник больше не был большой консервной банкой, а плотно сидел на талии, наплечники не свисали, а тканевые подкладки не тянулись по полу, доставая аккурат до подошвы облицованных сапожек. Даже волосы она заплела в хвост, придавая общему виду еще большую серьезность. В, облаченных в черные кожаные перчатки, руках она держала стальной молот.
— Вау... — только и смог промямлить я.
— Не пялься на меня так, — смущенно произнесла она.
Собравшись с мыслями, я выкинул все лишнее из головы и, наконец, сказал:
— Кажется, у меня появилась зацепка.
Она тут же согнала с лица краску, расплатилась с НПС, и, ухватив меня за рукав, вытащила из лавки.
* * *
— Итак, Хальф, вспомни хорошенько, что ты видел. Все и в подробностях.
— Легко тебе говорить, — страдальчески простонал мой информатор. — Это ж неделю назад было. Поди тут вспомни! Может пара лишних коллов освежит мою память.
— Хальф! — строго рявкнул я. — Я сейчас не настроен шутить. Либо ты сейчас же рассказываешь все что вспомнил, либо я сообщаю твоим кредиторам о твоем нынешнем местожительстве.
Парень тут же встрепенулся, жалостливо посмотрел на меня и тяжко вздохнул, дескать, все, не на того он напал.
— Ладно-ладно, не кипятись! Ты же знаешь, в нашем бизнесе сейчас без ухищрений никуда.
— Знаю, потому подумаю о выдаче премиальных... да погоди, не светись так от счастья. Только если информация будет полезной.
— Ага-ага! Все расскажу, всех выдам, все явки и пароли сдам! — с наигранной страстью выпалил он. Впрочем, с него бы сталось.
Сидония все это время наблюдала за нашей беседой, мирно поглощая мороженку. Трапеза, собственно, не мешала ей с неподдельным интересом следить за развитием событий. Не считая Брина, она — первая, кто видит меня "за работой". При этом, Хальф оказал на нее не самое приятное впечатление. Как только мы зашли в трактир, этот красавчик попытался подкатить к ней, за что поплатился чистотой своей физиономии и рубахи. Моя спутница без тени сомнения плеснула крепким пряным вином ему в лицо и пошла дальше, как ни в чем не бывало. Так что теперь она наверняка надеялась, что какую-нибудь пакость я этому нахалу таки устрою.
Ну а я, к ее превеликому сожалению, не намерен был этого делать. Хоть этот парень и бывал временами редкой занозой, как агенту ему цены не было. В частности у него была просто феноменальная память, что он не поленился доказать и сегодня.
— В общем, ваша дамочка заявилась в трактир незадолго до заката. Видок у нее, надо сказать был просто ужасный. Словно селедку молоком запила. Пришла одна, да. Вроде бы и не ждала никого. Сидела вот здесь, на этом табурете у барной стойки. Но и не заказывала ничего. Я помню еще подумал: "Странно. На кой в бар приходить, если не пьешь ничего". Но это ладно, бывает. А потом как возьмет, да заплачет. Тихо так, что б не видел никто. Я к ней даже подойти хотел, честно. Но меня опередили. Какой-то рыжий пацан в дорогом костюме. Бард, вроде. Ну точно — бард! Он пару раз даже выступал тут. Сел такой рядом, значит, и сидит. Потом заказывает у бармена две "Слезы Энго" и протягивает один бокал ей. Как пить дать, споить хотел! Знаю я эту дрянь, сам как-то раз попался. Потом два дня из жизни пропали. Веселая, кстати, история была...
— Хальф, не отвлекайся!
— Ну да. Короче протягивает ей напиток, шепчет на ухо что-то. Она на него сначала смотрит так странно, непонимающе, а затем улыбается...
— Улыбается? — перебила его Сидо.
— Ага, при чем до ушей так. В общем, потом они о чем-то долго болтали; парень ее развлекал, как мог, а та над его шуточками все потешалась. И всё. Потом они ушли, а я остался.
— Имя парня помнишь? — серьезным тоном спросил я.
— Нет. Откуда бы! Лично-то мы не знакомы. — затем он основательно призадумался, пару раз почесал свою пышную белобрысую шевелюру и наконец сказал: — Фенхель должен знать.
— Кто? — хором переспросили мы с Сидой.
— Фенхель — хозяин трактира. Это он со всеми бардами договоры заключает, — пояснил он. — Найдете его на втором этаже. Правда он раньше заката дома не появляется, так что придется подождать.
— Ничего, подождем. До заката всего пара часов осталась. — Уверенности в голосе Сидонии было не занимать.
— Ну вот и хорошо. А я, пожалуй, откланяюсь. А то знаете, куча дел еще сегодня. — Сказав это, он многозначительно покосился на меня. Вернее даже не столько на меня, сколько на мой кошель.
— Ох, черт с тобой! Вот тебе десять тысяч и сгинь с глаз моих!
— Сию секунду. — Сказав это, он вихрем вылетел за двери, оставляя нас Сидой одних.
— Ладно, ждать придется долго. Предлагаю пересесть за дальний столик и заказать чего-нибудь, — сказал я, разглядывая пункты в местном меню.
Сидо не возражала, так что мы быстро переместились за столик в самом углу зала, откуда открывался прекрасный обзор.
Спустя пару минут нам подали заказ. В этом заведении было принято обслуживание официантами, чего я откровенно никогда не понимал. Игровая механика, как я уже однажды пояснял, была устроена таким образом, что заказанные блюда могли сразу же оказаться в инвентаре игрока. Однако большинству было приятнее, когда еду им подносила улыбающаяся девушка, самолично выставляла ее на стол и, в случае если подавали напитки, еще и подливала клиентам в бокалы игристые вина. Хоть я, в отличии от все той же Белоснежки, не страдаю от вечной паранойи и не боюсь, что улыбчивая официанточка подсыплет мне яду, такая метода обслуживания была мне не очень-то по душе. Во-первых, я люблю, когда к еде можно приступить сразу, а не ожидать положенное правилами хорошего тона время, чтобы насладиться заказом. А во-вторых — в моей работе лучше, когда тебя вообще никто не замечает, а крутящаяся вокруг официантка явно не идет на пользу статусу "инкогнито". Впрочем, Мерсер мне как-то объяснял, почему "обычным смертным" больше по душе такой расклад: "Ты-то, чудовище, в этом мире чувствуешь себя как дома. А нам, простым обывателям, это как весточка из реальности, понимаешь? Ну, то есть напоминание о реальном мире". Понимать-то я его понимал, но взглядов по данному вопросу все равно не разделял.
Именно по этому, как только к нам подошла пышногрудая брюнеточка в переднике и с подносом в руках, я сразу попросил ее сделать все, чтобы нас не отвлекали, посулив хорошими чаевыми. Девушка тут же кивнула и удалилась.
Теперь на нашем столике стояли кувшин с имрой и приличных размеров кружка с какао. Я с неописуемым наслаждением пригубил первые несколько глотков и взглянул на спутницу. Она к своей кружке даже не притронулась. Более того, она даже не заметила, как ее подали. Взамен, девушка глядела куда-то в потолок отчужденным и, как мне показалось, грустным взглядом.
— Все в порядке?
— А, да... — как-то растерянно сказала она.
— Не переживай, найдем мы твою Акиру. От меня еще никто так просто не сбегал, — попытался я подбодрить ее.
— Надеюсь...
Такой ответ меня не шибко устраивал, но продолжать я не стал. Система ее знает, что у этой барышни в голове творится. Потому я снова принялся методично уничтожать содержимое бокала, поглядывая по сторонам. Так мы просидели около получаса. Обстановка за нашим столиком становилось с каждой секундой все более угнетающей, ибо моя спутница настолько ушла в себя, что, клянусь, я начал видеть мелкие струйки её темно-фиолетовой ауры.
— Слушай, Сидо-чан, — не выдержав начал я. — А с чего ты так печешься об этой девушке? Я имею ввиду: она же не ребенок, сама как-нибудь разберется с проблемами.
— Тебе не понять, — коротко ответила та. — Ты же одиночка. Хоть и в составе гильдии, но все равно одиночка. А значит, тебе не понять, каково это — быть в ответе за других.
Я озадачено поглядел на девушку. Никогда бы не подумал, что она так меня видит. Она конечно в чем-то права. Я всегда хожу на задания один и не несу ответственности ни за кого, кроме себя. Но все это я делаю для гильдии, а не для себя; действую сугубо в интересах окружающих.
— Когда-то, еще в самом начале, я тоже была такой. — Тем временем продолжала Сидо. — Делала только то, что хотела, хоть и была тогда уже в составе "Бронзового молота". Да, ту гильдию кузнецов, что в полном составе вступила в ряды Армии, создала не я. Изначальным организатором; той, кто собрала нас всех и защитила от внешнего мира, была девушка с ником "Блэксмит".
— Блэксмит? Это кажется "кузнец" в переводе с английского. Похоже, девушка с самого начала знала, чем будет заниматься САО.
— Ага. Видел бы ты ее за работой. Она не просто ударяла молотом по металлу, она словно бы вырисовывала каждую деталь нового клинка. И глаза у нее при этом каждый раз сияли так, словно бы каждый новый меч делал ее еще более счастливой... — в голосе ее было и восхищение и грусть одновременно.
— Она погибла? — сухо спросил я, и тут же понял какую глупость только что ляпнул.
— Нет. Просто ушла. Сказала, что обучила нас всему, чему могла, и исчезла. Вот точь-в-точь как Акира. Это нас изрядно подкосило. Гильдия была на грани развала, так что мне пришлось...
— ...взять все в свои руки, — закончил я ее фразу. — Знаешь, как по мне, у тебя неплохо вышло. Посмотри на себя — ты один из лучших кузнецов Айнкрада, все твои девочки в безопасности и ничего с ними не станется. Разве не этого ты хотела?
— Но почему тогда они ушли? Сначала Блэк, затем Акира... почему? Почему все меня бросают? — вид у девушки был самый что ни наесть разбитый. Мне было жаль ее, но что я мог поделать. Хотя...
— Знаешь, я пока никуда исчезать не собираюсь.
Девушка опустила взгляд с потолка на меня и захлопала глазами.
— Так что, если тебе станет от этого хоть чуточку легче — я всегда буду рядом.
— Идиот. — Только и сказала она, уткнувшись носом в большую кружку уже холодного какао. Но даже теперь я заметил, как порозовели ее щечки. Впрочем, я сам был не лучше: покраснел, засмущался, отвел взгляд в сторону и отрешенно попивал имру.
— Спасибо, — почти шепотом произнесла девушка, к которой я, признаюсь, очень привязался. На какой-то момент мне даже показалось, что она — моя младшая сестренка, которой у меня, впрочем, никогда и не было.
Так мы просидели еще с четверть часа, но от былого гнетущего настроения не осталось и следа.
А тем временем, в трактир зашел пухловатый дяденька средних лет с короткими волосами, зато очень длинной бородой. В нем я сразу признал Фенхеля, хозяина трактира.
— А вот и наш клиент, — тихо сказал я своей спутнице.
— И что будем делать? — оживленно ответила та.
— Как что? Продолжать расследование, конечно же!
Глава 15: Избавление
— Почему ты это сделал? — раздался голос за моей спиной. Он был холодным, металлическим и слегка репящим, словно бы исходил из сломанного приемника. — Почему ты не спас нас?
— Я не смог! Я пытался как мог, но не успел! — мои же слова были глухими, произносились хрипло, как слова человека находящегося на смертном одре.
— ЛОЖЬ!!! — эхом прокатилось по комнате.
— Нет, это не так! Клянусь, я очень хотел вас спасти!
— Тогда почему мы здесь? Почему мы мертвы, а ты разгуливаешь по земле!? Тебе было наплевать на нас! Ты всегда заботился лишь о себе.
— Нет же! Прошу, поверьте! Я бы все отдал, чтобы не дать этому случится.
Я стоял посреди темной комнаты. Леденящий холод пронизывал меня до кости, но сейчас мне было плевать. Я смотрел в темноту, не решаясь обернуться. Я просто не мог взглянуть на своих душеприказчиков; боялся, что умру от одного их взгляда.
— Мы мертвы, и ничто этого не изменит! Теперь мы обречены на вечное забвение, наши разумы больше никогда не вернуться в тело, а оно обречено гнить в земле. Наши жизни превратились в ничто ,и ты тому виной!
— Да, но что я могу теперь поделать?
— Ты разделишь нашу судьбу и испытаешь все на себе. — И в эту же секунду перед моими глазами выросла массивная фигура в черной мантии, окутанная голубоватым свечением. Но лицо этого человека было совсем иным, не тем что жило в моей памяти. Зубы его сводило от злости, на лице появились складки, а глаза пылали яростью. Тело мое мимовольно содрогнулось и обрушилось на пол.
