Лили медленно вытягивала из сумки ингредиенты и складывала один компонент за другим. Шелкокрылые мухи. Пиявки. Водоросли, собранные во время прилива. Спорыш. Толченый рог двурога. Кусочек шкурки бумсленга.

— Ещё потребуются частички тех, в кого мы собираемся превратиться, — оповестила Лили. — Но это позже.

Синие глаза Сириуса смотрели на неё.

Две красивые стекляшки, от которых становится холодно. Или горячо? От этого взгляда трясутся руки, движения делаются какими-то угловатыми, скованными...

Ну что за ерунда?

— В кого мы собираемся превратиться, Бродяга? — с усмешкой полюбопытствовал Поттер.

— Было бы проще, если бы мы были девчонками, — пренебрежительно дернул плечом Блэк.

— В смысле?!

— В том, чтобы выдрать волосы у сестер, нет никакой сложности.

— А, это...? Ну так ведь можно и в девчонок перекинуться, — засмеялся Джеймс. — Так даже интересней будет.

— К твоему сведению — нельзя, — ехидно проинструктировала Лили. — Оборотное сохраняет половую идентификацию...

— Чего?! Лили, нормальным языком — слабо?

— Если ты мальчик, ты можешь обернуться любым — толстым или худым, длинным или коротким, старым или молодым, красавцем или страшненьким, но — мальчиком, Поттер. Никак не девочкой. Так, надеюсь, достаточно понятно?

— О да! — кивнул Поттер.

— Вполне, — согласился Люпин.

— Крылышки мух придётся настаивать в течение двадцати одного дня... — задумчиво водя пальцем по книге, предусмотрительно стащенной из библиотеки Ремусом, проговорила Лили.

— Уложимся? — опасливо осведомился Лягушонок.

— Впритык.

Рассчитывать на помощь мальчишек не приходилось. Хоть не мешали, и на том спасибо. Вот Северус -тот бы всё сделал сам. Он не стал бы улыбаться, задумчиво хмуриться или разбрасывать пренебрежительные взгляды. Он бы работал, красиво и слаженно. А все, что осталось бы на долю Лили, — просто наблюдать.

Девочка раздраженно отбросила с лица намокшую чёлку.

Ну неужели никому из трех Мародеров в голову не приходит помочь!?

* * *

Тот день выдался солнечным и прохладным. Прихваченная легким морозцем земля перестала расползаться под ногами, и студенты получили возможность прогуляться на уроке Ухода за Опасными Существами без риска увязнуть в грязи.

Профессор Темпл подвел их к двум большим клеткам, где содержались крылатые особи.

Судя по всему, женского пола.

Студенческий гомон стих.

Тварей в равных пропорциях можно было считать безобразными и красивыми.

— Ну чисто моя кузина Белла, — показывая в усмешке ровный ряд зубов, сверкнул синими очами Сириус.

Гибкие мускулистые тела пленниц отдавали синевой, словно сталью. Густые черные волосы спадали между перепончатыми крыльями аж до самого пояса; оттянутые к вискам, красивого разреза глаза были жуткими — змеиные зрачки-лезвия. Картину дополняли длинные раздвоенные языки, то и дело высовывающиеся из пасти.

— Господа студенты, — отвесил преподаватель насмешливый полупоклон, — кто идентифицирует это существо?

Рука Снейпа взметнулась вперёд, хотя Эванс и блондинка-Блэк, не долго думая, тоже подняли руки.

Но опоздали.

— Это гарпии, — прозвучал ответ слизеринца.

— Верно. Бал Слизерину. Чем они интересны?

— Да всем, — со смехом донеслось из рядов гриффиндорцев.

— Ответ не засчитывается, — пожал плечами мистер Темпл.

— Они слишком любят жрать, — надменно сообщил Блэк.

Нарцисса косо поглядела на двоюродного брата и сморщила хорошенький носик.

— Что именно? — вежливо уточнил учитель.

— Человечину, если есть шанс до неё дотянуться.

— Верно, мистер Блэк. Балл Гриффиндору. О гарпиях было хорошо известно в Древней Греции, — продолжил профессор. — Их считали легкокрылыми детьми бури, посланными богами в наказание. На самом деле гарпий создали, конечно же, не боги...

— Разве гарпии были созданы искусственным путем? — уточнила Мэри.

Она все время что-то старательно записывала в свой пухлый блокнот.

— Гарпии — гибрид живой материи и темной магии.

— Кто же их создал? — пискнул Петтигрю. — Салазар Слизерин?

Кто-то из слизеринцев обменялся взглядами; кто-то презрительно хмыкнул.

— Минус два балла с Гриффиндора, — невозмутимо уронил профессор Темпл.

— За что?!

— За невежество. Скажите, пожалуйста, мистер Петтигрю, Древняя Греция это какой исторический период? До нашей эры или после?

— До, — пискнул Питер.

— А в какое время жили Основатели? До нашей эры или после?

— После, — упавшим голосом ответил Петтигрю, сообразив, в чем была его ошибка.

— Ответ очевиден. Никто из Основателей не мог стать создателем гарпий, которые к моменту их появления на свет уже успели порядком состариться.

— Вы правы, сэр, — ожидаемо согласился Питер.

Со стороны слизеринцев снова раздались сдержанные смешки.

— Продолжим, господа студенты. Гарпии-пожирательницы чем-то сродни инферналам. Для создания инфернала требуется труп; в то время как для создания гарпий не нужно ничего подобного.

— Разве гарпии не размножаются?

— Нет, Алиса, — снисходительно ответил учитель. — Гарпии — нежить. Нежить способна передавать вирус, обращая в себе подобных пораженную жертву. Но в прямом смысле слова это нельзя назвать размножением, не так ли? Внимание, вопрос, господа студенты. Если сейчас я выпущу двух этих красавиц, и они, не задумываясь, набросятся на вас, в надежде поживиться вкусным юным тельцем, что вы станете делать?

Ропот прошел между детьми.

Они отодвигались от клеток, испуганно глядя на плотоядно скалящихся чудищ.

— Сэр, мы ещё не проходили заклинания такого уровня, — подала голос Мэри. — Мы только первокурсники, — закончила она возмущенно.

— Ответ мертвеца, мисс. Поверьте, этим дамочкам, — учитель постучал палочкой по прутьям, за которыми притаились кровожадные особы, — все равно, что вы первокурсники. Им это только на руку. Невинность овцы всегда больше всего на руку именно волку. В случае опасности вы должны драться всеми доступными средствами. Если нет палочки, деритесь дубиной, нет дубины — ногтями, зубами. Всем, чем можно.

— Сомневаюсь, что ногти в данном конкретном случае помогут, — изогнув бровь и склоняя голову к плечу, уронил Северус. — Лучше работать палочкой.

Лили беспрестанно поглядывала в его сторону. Как же она по нему соскучилась...

— Верно, — кивнул мистер Темпл. — Навскидку, какие заклинания могут поразить нечисть?

— Огонь? — предположила Эванс.

— Режущие? Можно отрезать голову. В таком случае ни одно тело не сможет двигаться.

— Ошибаетесь, Поттер. Некоторые прекрасно обходятся без головы, и вы тому наглядный пример. — Щеки мальчика загорелись от негодования а губы сжались в узкую полоску. — Но, с другой стороны, вы правы — для гарпии данное заклинание может стать губительным.

— Парализующие? — предложила свой вариант слизеринка Нарцисса.

— Бесполезно, — фыркнул Сириус, небрежным кивком откидывая волосы со лба.

— Верно, мистер Блэк. Тоталус против гарпий не поможет. Самым эффективным заклинанием против этих тварей будет...?

— Авада Кедавра, — предположил Северус.

Большинство разделяли любопытство Лили, ибо, похоже, никогда не слышали ничего об этом заклинании.

Мистер Темпл в свой черед с любопытством окинул мальчика оценивающим взглядом:

— А вы откуда знаете это Непростительное?

— Читал, — коротко ответил Северус.

Перехватив любопытный взгляд Лили, он твердо посмотрел ей в глаза. Без злобы, без вызова.

И все равно этот взгляд тяготил, как если бы в действительности имел вес.

— Авада Кедавра эффективна против гарпий, оборотней, единорогов. И даже драконов. Но вот инферналы и вампиры к ней, как вы сами понимаете, нечувствительны.

— А что эта за Кедавра? — Поттер не был бы Поттером, если бы не подавал время от времени голос.

— Подрастёте, непременно узнаете, — со странной усмешкой ответил учитель.

Лили почему-то дернулась. Словно холодом повеяло от слов. Она поспешила отмахнуться от кольнувшего дурного предчувствия.

— К следующему уроку напишите доклад о гарпиях. А сейчас — все свободны.

— Слава Мерлину! — шепнула подругам Дороти. — Я уж думала, он сейчас натравит на нас этих...гарпий. Бр-р!

Краем глаза Лили заметила, как Поттер и Блэк о чем-то шепчутся, поглядывая в сторону Северуса.

Тот, не обращая ни на кого внимания, шагал в первых рядах слизеринцев, направляясь к замку.

Сириус нехорошо усмехнулся. Поттер поднял палочку, направляя её на Сева...

— Джеймс, нет!

На её крик обернулись многие. В том числе и Сев. Заметив краем глаза замах Поттера, он успел вскинуть палочку. Но это ничем ему не помогло.

В следующее мгновение на Снейпа обрушился зловонный золотистый ливень — дождь из нечистот. В воздухе едко запахло мочой и фекалиями.

Северус, в первый момент не сообразивший, чем именно облили его Мародеры, попытался стряхнуть с себя налипшее дерьмо.

Слизеринцы застыли в молчании.

Гриффиндорцы зашлись от хохота; хохотали до слез.

Лили глядела на Северуса. Всегда такого гордого. Живущего тем, что пытался доказать своим сокурсникам, что он чего-то стоит. Полного достоинства.

Пригвожденный к позорному столбу. Униженный. Осмеянный...

Она даже и не пыталась представить, что он чувствовал в этой момент.

Если бы могла, оторвала бы этим двум козлам головы!

— Нюникус! — хохотал Поттер. — Как тебе душ?

— Нюнчику понравилось, — высокомерно откидывая голову, кривил в злой усмешке губы Блэк. — Тебе к лицу этот аромат, полукровка.

Влажные пятна сверкали на мантии Северуса, волосы слиплись от мочи.

— Что таращишься, Нюнчик? — продолжал ржать Поттер. — Взгляды не кусают.

— Серпенсортиа! — резко выбросил вперёд руку Снейп. — Энго́ргио!

Перестав хохотать, гриффиндорцы испуганно попятились перед огромной змеёй.

— Ого! — Поттер снова поднял палочку. — Эверто Статэм! — змею отбросило на несколько шагов назад, но она снова ринулась вперёд.

— Осторожней, Джеймс! — крикнула Дороти.

— Эверто Статэм!

Змея обнажила острые трехгранные клинки, с которых тянулся вязкий, даже на вид едкий яд.

Снейп продолжал удерживать вибрирующую палочку в руке, направляя действия созданной им змеи.

— Эверто Статэм! — присоединился к Джеймсу Блэк.

Двое на одного? Так нечестно!

Слизеринцы, видимо, посчитали так же.

Гриффиндорцы и слизеринцы ощетинились друг против друга зажатыми в руках палочками.

На секунду все замерло, словно кадр в киноленте. Но спустя мгновение вспышки цветных проклятий раскрасили всё вокруг.

Уши закладывало от криков ярости, ненависти и боли. Все происходило так быстро, что мозг не успевал фиксировать события.

Что-то чиркнуло рядом, и Лили с удивлением смахнула со щеки несколько ярких капелек крови.

-Прекратить! — раздался повелительный оклик.

Посреди разбушевавшихся студентов стоял директор в развевающейся мантии. Хотя ветра не было — одежды заставляла колыхаться собственная магия волшебника.

Лили привыкла воспринимать Дамблдора как человека спокойного и капельку чудаковатого. И только сейчас поняла, каким он бывает страшным и почему его все боятся.

Как по мановению руки, все палочки опустились.

— Как это понимать? — разгневанно спросил Дамблдор. — Кто ударил первым?

Студенты молчали, пряча глаза.

— Я спрашиваю, кто ударил первым?

— Я, сэр, — шагнул вперёд Поттер.

— И я, — последовал его примеру Блэк.

— Идите за мной оба, — строго сказал директор.

Задержав взгляд на Снейпе, белом от ярости, директор взмахнул палочкой, и все последствия Лягушачьей Магии исчезли в тот же миг.

Лили не осмелилась подойти к Снейпу, понимая, что тот, скорее всего, не захочет её видеть.

Поразительно, несмотря на то, что она вся кипела от ярости на Лягушонка, он снял своим поступком тяжелый груз с её души. Его поступок был не менее гадок, чем действия Северуса. В конце концов, месть гриффиндорца оказалась ничуть не лучше, чем месть слизеринца.

А значит, она может сделать шаги к примирению с Севом.

Вот только...вот только захочет ли тот её слушать?

Глава 17

Пошел ты, Поттер!

Лили была вне себя от ярости. Она словно со стороны видела, как врывается в Выручай-комнату, как хватает настоявшиеся пресловутые крылышки для приготовления Многосущного; как демонстративно выливает эту гадость на шикарные лягушачьи вихры.

У Поттера в её видении был жалкий вид, но картинка получалось недостаточно яркой, чтобы закрыть образ Северуса, облитого помоями.

Ну Лягушонок! Ну маленькая очкастая пакость! И это ради тебя, туалетного маньяка, Лили поссорилась с лучшим другом?!

Миновав Холл, перекрестье многочисленных лестниц, девочка, не сбавляя шага, бегом добралась до самого верха, направляясь в Выручай-комнату. На верхней площадке она с разбега влетела в чьи-то раскрытые объятия.

— Леди куда-то торопится? — презрительно пропел над ухом высокомерный голос.

— Пусти немедленно! Лапы прочь, Блэк!

Волей-неволей пришлось глянуть в синие-пресиние стекляшки глаз.

Красивые...

— Убери своего цепного пса, Поттер! — продолжала она отбиваться.

Блэк убрал руки, оттолкнув её от себя так резко, что Лили едва не упала.

— Разбирайся с этой истеричкой сам, раз припала охота, — резюмировал Сириус, направляясь к лестнице.

Поттер и Эванс яростно развернулись друг к другу, скрещивая взгляды, точно клинки.

— Успокойся. Не нервничай так, — фыркнул Лягушонок. — Нюнчик того не стоит.

— Не тебе судить.

— Нужно тщательнее подбирать друзей, Эванс. Вот мое мнение.

— Плевать я хотела на твое мнение.

— А плеваться неприлично, к твоему сведению. И ещё — вступаясь за Блевунчика, ты рискуешь прослыть смешной.

— Не страшно. Скажи лучше, на что ты рассчитывал, обливая Сева грязью?

— Сева, значит? Даже так! Надо же, как мы близки! — презрительно скривился Лягушонок. — Не грязью, Эванс. Я облил его тем, чего он, собственно, и заслуживает, — улыбка Поттера от слова к слову становилась все шире, а взгляд делался цепкий и злой. — Почему-то мне кажется, что после золотого дождя, что пролился на милого Севика, — ах! на его прекрасные темные глянцевые локоны! — ты все-таки предпочтешь держать дистанцию...

— Между мной и тобой? Не сомневайся! По-твоему, это смешно?

— Да, Эванс, — жестко ответил Поттер, — по-моему, это смешно. Даже не столько смешно, сколько весело. Мне нравится гнобить Блевунчика — и я буду гнобить Блевунчика. У него же есть палочка? Я не к магглу какому-то прицепился? Так что все по-честному, Эванс. А тебе, помнится, я однажды уже говорил — не суйся ты в наши с ним разборки...

— Я не суюсь в разборки, Поттер! Я сообщаю тебе своё мнение...

— Спасибо, — отвесил Поттер шутовской поклон. — Но уволь — мне оно без надобности.