— Господа, перед вами увеличенный вариант боевых дирижаблей которые вместе с нами громили англичан в Сингапуре. По обводам он напоминает нашу подводную лодку, Он также плавает в воздухе как и подлодка в воде, за счет того, что внутренний объём газа, легче наружной среды. Скорость 120 миль в час, командир корабля обещает, что через трое суток будем в Петербурге, на борту корабля вы пассажиры, и подчиняетесь правилам, которые установлены на корабле. Вопросы есть?

— А он могёт упасть ? Ежели навернуться с тысячесажонной высоты, расшибёмся же в лепёшку.

— Врать не буду, может упасть, но не сразу и не вдруг. Должно случиться что-то крайне неординарное, что бы дирижабль упал и разбился, например вдруг пропал подъёмный газ из всех двадцати баллонов разом. Такое может случиться только если дирижабль пропорет бок от носа до кормы, Где на высоте в полторы тысячи метров можно найти за что зацепиться? Только в горах, но Уральские горы мы перелетим с запасом высоты. в конце концов вам ли бояться высоты? Тем, у кого под ногами до дна были глубины и больше четырёх километров.

В Петербург мы прилетели не через три дня, а через шесть, едва перелетев Уральские горы мы попали во встречный поток воздуха и скорость воздушного корабля резко упала, Костович увёл дирижабль южнее, но и там ветер был не слабее, поэтому на последних каплях горючего он вернул корабль на маршрут и встал на стоянку у заправочной станции города Пермь. Вот там в спокойной обстановке, не отвлекаясь на шумы работающих двигателей, я и объяснил первому капитану российского воздухоплавательного флота его ошибку в прокладывании курса корабля.

— Огнеслав, я вижу ты прокладываешь курс по обыкновенной карте— начал я разговор из далека.

— Ну не совсем по обыкновенной, а по карте выданной мне в географическом обществе, других ведь на сегодняшний день нет,— отвечал мне Костович.

— Ты в курсе того что земля шарообразная,— спросил я его.

— Я стал капитаном корабля на десять лет тебя раньше Евгений Викторович, ты ещё не поступил в Морское училище, а я уже штормовал в морях,— обиделся Костович.

— Прости, что невольно обидел тебя, но вот какая штука, если проложить курс по обыкновенному глобусу Земли, то он разительно будет отличаться от курса, проложенного по обыкновенной карте, даже будь она лучшим экземпляром географического общества,— попробовал оправдаться я.

— С чего бы это? Костович готов был оспаривать мои аргументы.

— А с того любезный мне друг, лучшая карта не учитывает кривизны поверхности земли. Если хочешь, давай проведём эксперимент. Давай сравним твой курс, и прямую линию соединяющие два города, Владивосток и Петербург, на глобусе.

— У меня на корабле нет глобуса,— вздохнул Костович.

— А мы его найдём в городской школе. Непогода не даст нам взлететь ещё пару дней, вот и займёмся картами.

Однако, как говорится, человек предполагает, а господь бог располагает. Узнав, что пролётом через их город следуют герои разгрома Японии и взятия Сингапура, пермское дворянское общество в лице градоначальника, чиновников губернского города и их жен устроило приём для героев, а так как все участники сражений были награждены Императором, Георгиевскими Крестами, то бал так и назвали, в честь Георгиевских кавалеров. в общем чего греха таить, пару дней нам было не до изысканий. Наконец все были удовлетворены, Герои были обласканы и отдарены благодарными соотечественниками вниманием деньгами и подарками. Мы с Костовичем, не преминули намекнуть , что неплохим подарком героям был бы великолепный глобус, метрового диметра который находился в фойе губернской управы. Который и был нам подарен с гравированной табличкой, 'от благодарных сограждан'.

— Что Огнеслав убедился, что не всякая прямая, короче кривой. Теперь тебе стало понятно, где надо было устанавливать промежуточные станции? Кроме того, заметил ли ты то, что мы вдруг неожиданно попали в циклон. А что это значит, ты понимаешь,— спросил я своего компаньона.

— Глобусом ты меня конечно ошарашил, мы моряки счисляя координаты места корабля в море конечно пользовались различными поправками, а вот перенести эти поправки в воздушный океан, я не догадался. До сих пор никак не укладывается в голову этот парадокс, но скажи на милость, при чём тут ветер?

— А при том, что для безопасного воздухоплавания нужно организовывать метео-службу, которая давала бы погоду по пути следования. Представь себе, что ты собрался лететь из Москвы в Париж, а тебе говорят что над минском грозовой фронт высотой до 5-6 километров, что будешь делать? Понятное дело надо бы его обойти, но какой стороной? Либо подняться севернее, через Пруссию. Померанию и Данию, либо спуститься южнее через Варшаву и Берлин.

— Получается что во всех странах при наших посольствах должны быть метеорологи, спросил меня Костович.

— Ну зачем же сразу метеоролог, ответил я,— всё равно при любом посольстве есть военный атташе, вот вменить ему в обязанности наблюдения за погодой и движением облаков, а раз в день давать нам короткую сводку. Мы сводим все данные со всех посольств на одну карту и имеем очень приблизительную карту ветров и облачности, а также что не менее важно температуру воздуха.

— А что нам даёт температура воздуха, чёрт возьми? Костович за час наших разговоров узнал о погоде и как она влияет на полёты больше, чем за всю свою жизнь.

— Всё в природе взаимосвязано Огнеслав, надеюсь ты знаешь, что Солнце нагревает почву, влага находящаяся в ней испаряется как и тонкий слой с поверхности любого водоёма на Земле, этот горячий воздух поднимается вверх и там, на высоте нескольких километров он конденсируется в облака, которые ветер относит куда ни будь, где они выпадают дождём на землю попутно охлаждая местный воздух. Холодный воздух устремляется вниз и это тоже порождает ветер. Кроме того, на движение воздуха влияет и вращение Земли вокруг своей оси, высота гор, и оба полюса Земли с которых стекают к экватору массы холодного воздуха. Именно так образуются циклоны и антициклоны,— закончил я лекцию о метеорологии.

— Откуда вы всё это знаете,— Костович постоянно поражался широте моих познаний.

— Книжки умные читал в детстве, — ответил я ему, а что ещё я мог ему ответить.

Петербург встретил героев Хоккайдо и Сингапура несравненно пышнее, чем Пермь. Даже Император почтил Героев своим присутствием на лётном поле, куда причалил воздушный корабль. О встрече нас императором меня предупредили по радио, я приказал экипажам привести себя в порядок. Открылась аппарель грузового трюма, моряки спустились на землю, по команде офицеров построились , я строевым шагом подошёл к императору и отрапортовал ему о успешной передислокации экипажей на новый театр военных действий.

— Ваше Императорское Величество, мы готовы немедленно выйти в море и дать отпор агрессорам,— закончил я доклад.

— Спешить вам некуда,— отвечал Государь,— слава Богу, твердыни наши нерушимы и сдерживают врага на почтительном от столицы расстоянии. Пусть ваши экипажи отдохнут от перелёта пару недель, а вас господин адмирал я жду завтра к 12.00 с подробным докладом о боевых действиях нашего флота в Юго-Восточной Азии.

Император уехал, а нас окружила толпа восторженной публики, пережив и этот и несколько последующих приступов газетчиков и фоторепортёров, я наконец смог отдать приказ об увольнении в двухнедельный отпуск и назначил день и время сбора команд в казармах Гвардейского Морского экипажа.

— Время военное господа офицеры, через две недели вы будете мне нужны здоровые и отдохнувшие, будем учить джентльменов манерам. Вольно! Разойдись!

12 часов по полудни следующего дня. Кабинет Императора.

— Что можете добавить адмирал к докладу дяди, — спросил меня Государь. (Наместник Императора на Дальнем Востоке приходился дядей Императору.)

— Видели вы Государь, когда ни будь круги на воде от брошенного в неё камня,— ответил я вопросом на вопрос.

— Видел конечно, но какое отношение имеют эти круги к заданному мною вам вопросу, недоумённо взглянув на меня ответил Император.

— Как ни странно Ваше Величество, самое прямое. Я со своими видениями будущего, как тот камень был брошен рукой провидения в море нашей истории. Казалось, я должен был поднять крутую волну, которая на своём гребне сорвать засевший на мели корабль под названием 'Россия', и вынести его на фарватер, однако оказалось, что либо волна низковата, либо корабль слишком велик. Он лишь слегка качнулся, и так и остался лежать на мели.

— Простите адмирал, что-то не пойму я ваших аллегорий, император нервно барабанил пальцами по столешнице письменного стола,— извольте объясниться.

-Мне, ваше императорское величество, из своих видений доподлинно известно, кто стоит за так называемыми 'революционерами', кто хочет уничтожить Самодержавие, а с тем и разрушить Империю. Это английские, французские и американские банкиры. Правительства этих стран, на содержании у Ротшильдов, Морганов, Рокфеллеров и ещё у десятка другого денежных тузов. Россия, с её гигантскими просторами и неисчерпаемыми природными ресурсами вызывает у них неистребимое желание иметь эти богатства в своём распоряжении. Вчера они натравили на нас Японию, завтра натравят Турцию, послезавтра Германию. Мы вынуждены будем тратить деньги и ресурсы на вооружение, которое сгорит в войне. Понимаете Ваше императорское величество, всё, что мы взрастим, произведём, вырастим, всё придётся сжечь в огне войны.

— И каков по-вашему выход?

— Как военный, я должен был бы вам сказать, что надо их всех убить, а как инженер и промышленник, я говорю вам, ваше императорское величество, их надо разорить. Пустить их состояния на ветер, а их по миру с сумой.

— Каким образом это сделать? Дайте уже рецепт вселенского благополучия, раз вы обрели этот проклятый дар,— император не сдержался, и высказал мне то, что давно хотел сказать.

— Этот дар, ваше императорское величество, спас вас, вашу семью, и Империю, сдержанно ответил я, хотя внутри меня готов был взорваться вулкан обвинений.

— Вас достойно наградили за это граф. Вы чем-то недовольны? Императора как будто укусила какая-то ядовитая муха, казалось, что ещё немного, и он начнёт меня в чём-то обвинять. Поэтому я счёл возможным сказать следующее,

— Если в моих услугах ни вы Государь, ни Империя более не нуждаетесь, я готов подать в отставку.

— Я приму её тотчас-же,— ответил мне император и вышел, хлопнув при этом дверью.

Тут же, на императорском столе, я нашёл лист бумаги, открыл чернильницу, макнул в неё перо и парой строк со своей подписью поставил императора в известность о своей отставке. Что делает русский мужик в таких случаях? Правильно. Напивается в дрызг, в усмерть, до положения риз. Таким меня и нашли мои компаньоны в тот же день вечером, и что интересно присоединились к празднику души. Все эти годы мы работали как проклятые, не зная праздников и выходных, не видя своих близких неделями и месяцами, не замечая, как растут дети и стареют жёны. Праздник плавно переместился из моей квартиры в ресторан, где к нему присоединялись новые участники. Петербургские газеты взорвались серией статей, об отставке и опале 'героя Хоккайдо и Сингапура', муссировали слухи об истинной подоплёке случившегося. Справедливости ради, надо сказать, что статей сочувствующих 'герою' было всё же больше, чем злорадствующих над опальным адмиралом, но я не обращал на это внимание, меня вдруг настигло понимание тщетности моих 'героических' потуг спасти самодержавие в России, да и саму Россию от кровавого будущего. Будь я 'аборигеном' этого времени я бы жил бы себе и жил, выбирать между 'белым' и 'красным' было выше моих сил, поэтому в один из приступов чёрной меланхолии я достал из ящика письменного стола револьвер, прицелился и двумя выстрелами лишил императора обоих глаз на парадном портрете, висящем в моём кабинете.

— Не хочешь значит по хорошему,— сказал я лишенному глаз портрету,— а я не хочу по-плохому, мне понимаешь ли, совсем не улыбается лежать голым, с проломленной головой в канаве, под хохот обезумевшей татарвы. В конце концов, Россия это не только ты и твоя семья, это и я, и моя семья, и мои компаньоны, и сотни рабочих на моих предприятиях, вот о ком теперь я буду думать! И если России всё же суждено принять кровавый душ революции, то я намерен переждать это смутное время, лёжа на кубинских пляжах, а не в гробу.

— Господа, начал я своё выступление перед компаньонами, и тут же продолжил,— друзья мои, пару недель я был в отчаянии, мои заслуги перед Отечеством забыты, я совершенно безвинно попал в опалу. Но не будем отчаиваться, как говорится, Бог — не Прошка, видит немножко. Трудами нашими мы можем гордится, имена наши известны, репутация наша среди делового мира безупречна. Раз нас отставили от боевых действий, мы направим свои усилия на гражданское строительство, не забывая конечно и о нуждах армии. У меня есть пара отличных идей, но прежде, я хотел бы послушать вас, чего вы достигли, пока я воевал с почитателями Аматерасу.

-Так как я курирую моторостроение,— начал Кутейников,— а это является Альфой и Омегой всех наших инвенций,— продолжил он,— будь они воздушной, морской или вовсе даже приземлённой направленности, то мне и первому слово.

— Ради Бога, этим ты только дашь мне больше времени, чтобы собраться с мыслями, не стал спорить с коллегой Костович.

— Итак, — начал отчёт Кутейников,— нашими предприятиями освоено производство целой линейки мотор, это 8,16, 32, 64, 128, 256, и 512 сильных моторов с водяным охлаждением, и два типа моторов с воздушным охлаждением это 32 сильный оппозитный и 150 сильный звездообразный мотор для самолётов и дирижаблей. На подходе 300 сильная дубль-звезда, пара месяцев и начнём испытания на межремонтный срок работы. Это то, что касается моторов, теперь о моделях автомобилей. Пока вы господин адмирал зарабатывали ордена и графское достоинство, мы с Огнеславом решили расширить ассортимент элитных моделей и заключили договор с фирмой 'Руссо-Балт' на поставку им шасси и моторов, на базе которых они вольны выпускать легковые авто люкс-класса под своей маркой, сохранив при этом наши клейма на шасси и моторах. Подписан договор на поставку 64 сильных моторов в количестве 120 штук в год. Грузовые автомобили собирает Сормовский механосборочный завод, с которым у нас контракт на 500 моторов в год, шасси, задний мост и трансмиссию они будут собирать сами. Кроме того, Нижегодцы закупают у нас 512 сильные моторы на газолино-электрические железнодорожные тепловозы, это ещё 200 моторов в год, харьковчане заказали серию двигателей от 8 и до 32 лошадиных сил, кто-то у них решил соединить велосипед и мотор, что из этого получится, увидим. Слабо раскупаются 256 сильные моторы, производство их прекращено, на складе лежит 94 штуки. На сей момент, в банке лежит 12 миллионов рублей золотом прибыли, только от продажи моторов. У меня всё,— Кутейников собрал бумаги сложил их в папку и отдал её мне.

— Спасибо Николай Николаевич, а теперь как говорилось в одной смешной истории, давайте заслушаем начальника транспортного цеха, Огнеслав Степанович, прошу коротко, но доходчиво, я не вполне отошёл от кратковременного расстройства нервов.