Очнувшись, я сразу же ощутила сильное головокружение и какую-то непонятную тряску. Открыв глаза, быстро поняла, что меня бесцеремонно волокут по земле. Я успела заметить карету с приоткрытой дверцей, на которой меня, должно быть, сюда и доставили. Выхватила взглядом кусок городской улицы. Место было незнакомое, я лишь могла предположить, что мы снова вернулись в Избург. И ещё подумала, что как-то уж очень откровенно меня тащат: прохожих хоть и было мало — должно быть, здесь самая окраина, — но кое-кто в нашу сторону определённо поглядывал. Между тем меня подняли по двум деревянным ступенькам и вволокли в открывшуюся дверь.
Дверь сразу же захлопнулась и была заперта изнутри на засов. Я оказалась не то в широком коридоре, не то в комнате вытянутой формы. Здесь было полутемно: единственное окно оказалось заколочено. Помимо того, кто притащил меня сюда и держал до сих пор, в помещении обнаружилось ещё несколько человек. Я насчитала четверых, но в доме мог находиться и кто-то ещё.
Между тем, тот факт, что я пришла в себя, не укрылся от похитителя, и он рывком поставил меня на ноги. В первый момент мне пришлось за него ухватиться, чтобы не упасть, но я постаралась как можно быстрее от него отодвинуться.
— Это точно она? — спросил невысокий темноволосый мужчина, который, видимо, был у них за главного.
Я вздрогнула: этот красивый голос был хорошо мне знаком. Я слышала его, прячась в каминной трубе, в то время как этот человек пытал Дамиана, чтобы выяснить, где меня найти. Внешность этого мужчины оказалась куда более заурядной, чем голос. В общем-то, она была ничем не примечательна. Не за что зацепиться, кроме разве что полной достоинства осанки и уверенности в движениях.
— Точно, господин капитан, — ответил тот, который меня привёз. — Я проследил за ними и всё как следует проверил.
Теперь и голос этого, второго, тоже показался мне знакомым. Кажется, именно эти двое разговаривали между собой в тот злополучный день, когда похитили Дамиана, после того, как его уже увели.
— Хорошо, — кивнул первый.
Он окинул меня внимательным взглядом. В его глазах не было ни торжества, ни жестокости, ни похоти. Только напряжённость и, пожалуй, немного усталости.
— Заприте её, — распорядился он. — И пусть все соберутся здесь. Надо как следует подготовиться, а у нас может оказаться мало времени. Андре, надеюсь, ты оставил достаточно много следов?
— Безусловно, — торопливо подтвердил тот. — Свидетелей достаточно, следов полно. Любой идиот нашёл бы. А этот не идиот. К тому же профессионал.
— Значит, придёт, — кивнул капитан. Опять же без торжества, просто сосредоточенно. — Ну же, уведите её, нам надо всё обговорить.
Двое воинов взяли меня под руки и отвели к комнате, дверь в которую находилась в самом конце помещения, напротив входной. Без лишних слов затолкнули внутрь и заперли, почему-то на засов, хотя замочная скважина в двери имелась. К ней-то я и прильнула, убедившись, что ничего интересного и полезного в самой комнате не отыщу. Это была маленькая клетушка, практически пустая, с окном, которое тоже было заколочено. Выбраться отсюда самостоятельно у меня не было никаких шансов.
Понять, сколько именно людей собралось снаружи, через скважину было непросто. Но, насколько я могла судить, из маленького закутка, располагавшегося справа от моей нынешней камеры, вышли двое. Если так, то вместе с остальными получалось семеро.
— Слушайте меня внимательно. — Красивый голос звучал уверенно и повелительно. — Он может прийти в любую минуту. Возможно, один, возможно с сообщниками. Сколько их было? — снова обратился он к Андре.
— Трое, кроме него самого, — ответил тот. — Двое мужчин и девчонка. Только не надо её недооценивать, — добавил он, обращаясь к остальным. — Она заколола Мартина, как нечего делать. Так что вместе с Телбриджем их четверо.
— А нас осталось семеро, — откликнулся капитан. И, в ответ на расслабленный шепоток, распространившийся по помещению, рявкнул: — Это не повод терять бдительность! У нас численное преимущество, но эти четверо уже проявили себя как опытные бойцы, а Телбриджу нечего терять. Так что слушайте меня внимательно. Пробраться в дом они на сей раз могут только через эту дверь. Прийти могут хоть через пять минут, хоть через два дня. Поэтому боевую готовность не терять, в кости не играть, байки не травить. Сменить вас некому, так что если они задержатся, спать будем по двое, в одежде и при оружии. Но думаю, что долго ждать не придётся. Теперь, диспозиция такая. Вы двое, с мечами наготове, становитесь здесь, за углом. — Насколько я могла предположить, он говорил о том самом закутке, что находился справа от моей комнаты. — Ты — вон там. — Теперь капитан указал в противоположную сторону. Я догадалась, что речь идёт о глубокой нише, которую я успела заметить слева от своей двери. — Вы двое с арбалетами ждёте возле той стены, ты прямо за дверью, ты чуть дальше. Таким образом, когда они войдут, сперва заметят только нас с Андре. Задача арбалетчиков — по возможности убрать двоих ещё прежде, чем завяжется схватка. Вы трое выходите в комнату только по моей команде, когда понадобится сделать им сюрприз. Ты в этом случае возьмёшь девчонку и приставишь ей нож к горлу. И запомните: Телбриджа по возможности следует брать живым. Раненым — сколько угодно, но не смертельно. Убить только в случае, если не будет другого выхода. Позволить ему уйти нельзя. Помните и о том, что есть другой вариант. Телбридж может прийти и добровольно сдаться в обмен на жизнь жены. Слишком рассчитывать на такой лёгкий исход не стоит. Но шансы есть. Всем всё ясно? В таком случае разошлись по своим позициям и ждём.
Стук шагов, звук выезжающих из ножен клинков. Перед скважиной периодически мелькает чья-то одежда. Всё. Я села на пол, прислонившись спиной к двери. Что теперь будет?
Я ни секунды не сомневалась в том, что Дамиан за мной придёт. Давно прошли те времена, когда я была уверена, что никому не нужна. И Дамиан прекрасно понимает, зачем меня похитили, прекрасно понимает, что на него устроили ловушку. Что он станет делать? Придёт сдаваться, чтобы освободить меня? Если не будет других вариантов, то да. Но не до тех пор, пока остаётся хоть какая-то альтернатива. Дамиан понимает, что, даже если они его заполучат, меня всё равно убьют, чтобы я не смогла впоследствии сболтнуть лишнего. Я и сама прекрасно это понимала, только старалась заострять внимание на другом. Итак, если Дамиан не придёт сдаваться, что же тогда? Попытается взять дом штурмом вместе с наёмниками? И попадётся в ловушку. Ведь именно на это они в первую очередь и рассчитывают. В отличие от того дома, где раньше держали Дамиана, здесь пространство очень маленькое, и сюда невозможно попасть незаметно. А ворвавшись в дверь, они окажутся на территории врага, причём врага хитрого, который не собирается сразу выдавать все свои козыри. Они даже не смогут правильно рассредоточить силы, поскольку не будут знать истинного числа противников. Всё, что я смогу сделать, — это громко закричать, пытаясь предупредить их о засаде, но, боюсь, для этого всё равно будет слишком поздно. Впрочем, нет, есть ещё одна вещь. Меня собираются использовать, чтобы шантажировать Дамиана. Так вот, моя главная задача — возможно, единственная, — заключается в том, чтобы не позволить им этого сделать.
Я инстинктивно опустила руку на пояс. Увы, мой кинжал забрали. Оглядела комнату. Ничего, что можно было бы использовать в качестве оружия, не нашла. Но это не беда. В конце-то концов у меня есть зубы, есть ногти и есть упрямство; как минимум я не стану для них лёгкой жертвой.
Оставалось надеяться на то, что наёмники сумеют что-нибудь придумать. И не позволят Дамиану действовать напрямую. Хотя, с другой стороны, что тут можно придумать? Эти гады всё предусмотрели... К тому же что если наёмники вообще не собираются помогать Дамиану? Они ведь уже выполнили свою работу, ту, которую нанялись делать. Кто сказал, что они должны вытягивать меня из всех неприятностей? Хотелось верить, что не так. Что они помогут. Мне показалось, что за это время мы стали друзьями, но с другой стороны, я уже ошибалась в своей жизни в подобных вопросах. Да и потом, повод ли это для того, чтобы вот так рисковать жизнью?
Прошло несколько часов, а ничего нового всё не происходило. Сперва я вздрагивала при каждом стуке шагов, напряжённо прислушивалась к любому шороху. Потом постепенно перестала и даже в какой-то момент умудрилась задремать, всё так же, на полу, опираясь спиной о стену. Правда, проснулась очень быстро. По мере того, как время шло, волнение сменялось отчаянием, отчаяние апатией, апатия — снова волнением. Где-то на третьем часу сильно захотелось пить. Я понимала, что если постучу в дверь и попрошу воды, мне, вернее всего, не откажут, но унижаться перед этими мерзавцами не хотелось, и я терпела.
Миновал ещё час, а может быть, полтора, когда из-за двери вместо привычных коротких переговоров и шутливых перешёптываний послышался громкий возглас:
— Демоны!
А потом ещё один:
— Святая Рейа!
Я поспешила встать на колени и прильнула к замочной скважине, но ничего особенного поначалу не увидела. Входная дверь была закрыта. Никаких причин столь неожиданного обращения к религиозной тематике заметно не было. Затем двое мужчин по очереди пробежали мимо скважины, покидая таким образом своё убежище в узком закутке.
А крики не прекращались; наоборот, звучали всё чаще и громче.
— Что это?!
— Откуда их столько?
— Демоны, она меня укусила!
Я начала понимать, что происходит, лишь после того, как в поле моего зрения появилась юркая серая тень. Длинный хвост мелькнул и исчез, но вскоре я увидела, как по полу проскользнул ещё один такой же. Я испуганно подскочила, глядя под ноги, а затем принялась озираться по сторонам. Но, к счастью, в моей комнате крыс не обнаружилось. Дверь доходила до самого пола, не оставляя щели, и, похоже, у них не было возможности сюда проникнуть. Или, по крайней мере, не так скоро.
Возгласы за дверью всё продолжались, и вскоре я решилась опуститься на корточки и вновь посмотрела в замочную скважину.
Поле моего зрения было ограничено, поэтому часть того, что я сейчас расскажу, стала известна мне позднее, в большой степени с чужих слов.
Крысы вбежали в помещение одна за другой и принялись метаться по небольшому и практически свободному от мебели помещению. Разумеется, на одну или двух крыс взрослые мужчины не обратили бы особого внимания, но их было полтора, а то и два десятка. И покидать дом они не спешили.
— Ну же, коли, коли! — кричал один голос. — Эх, ну, что же ты!
— Ускользнула! Попробуй сам её достать, если такой умный.
— Всем молчать! — рявкнул капитан. — Прекратить панику! Это всего лишь крысы.
В этот момент "всего лишь крыса" принялась резво подниматься по его штанине, капитану пришлось принять меры, дабы её стряхнуть, и этот процесс заставил его слова прозвучать менее убедительно.
— Но откуда их так много? — воскликнул один из воинов. — В первый раз в жизни такое вижу!
— Это похоже на проклятие богов! — подхватил другой.
— Значит, так. Ещё раз услышу хоть слово про проклятие, прирежу собственными руками, — почти спокойно произнёс капитан. — Все поняли? Надо просто выгнать их из дома.
— Каким же образом?
Кто-то смелый решился озвучить мысль, которая, несомненно, возникла у всех подчинённых одновременно.
Судя по последовавшему за этим вопросом молчанию, ответа у капитана с красивым голосом не нашлось. А потом раздался стук в дверь.
— К оружию! — вполголоса приказал капитан.
Воины в целом послушались, но присутствие мечущихся по комнате крыс по-прежнему вносило в их ряды некоторый хаос.
— Кто? — громко спросил Андре, подойдя к двери.
— Простите, пожалуйста, к вам наши крысы не забегали? — кротко спросил снаружи мужской голос.
— Что значит "ваши"?! — резко спросил капитан.
— Лабораторные, — вежливо ответили из-за двери. — Видите ли, от нас сбежали крысы, и нам очень важно как можно скорее найти их и отловить. Пока не произошло непоправимое. Поэтому если крысы забежали к вам, пожалуйста, откройте как можно скорее. — Голос немного помолчал, а затем добавил: — Честное слово, если это не наши крысы, я их забирать не буду. Нам чужого не надо.
Такое замечание было воспринято, как угроза.
— Нет уж, пускай забирает! — воскликнул один из воинов.
Капитан гневно выставил вперёд руку, призывая к молчанию.
— Объяснитесь немедленно! — велел он стоящему за дверью человеку. — Что за лабораторные крысы и откуда они здесь взялись?
— Крысы сбежали из нашей лаборатории, — начиная терять терпение, ответил тот. — Мы проводили эксперименты по мутации и усовершенствованию некоторых видов грызунов... Я не могу рассказать вам всех подробностей, тем более кричать на всю улицу, это строго секретная информация. Но уверяю вас, эти крысы очень опасны, поэтому чем быстрее я смогу возвратить их в клетку, тем лучше.
— А вы сумеете? — спросил кто-то из воинов.
— Я профессионал! — немного обиженно прозвучало снаружи.
— Что у вас за профессия? Кто вы вообще такой? — не слишком вежливо осведомился капитан.
— Я — учёный, специалист по алхимии и метафизике, провожу эксперименты в тайной королевской лаборатории.
На сей раз в голосе говорящего звучала гордость.
— У вас есть какие-нибудь документы, подтверждающие этот статус?
В тоне капитана проскользнула нервозность: сказалось охватившее его подчинённых недовольство. Воины желали как можно скорее избавиться от общества крыс.
— Разумеется. Подождите минутку. — За дверью послышалось шуршание бумаги. — Изволите взглянуть?
— Просуньте в щель.
— Но это же нелепо!
— Делайте, как я сказал.
— Надеюсь, я хотя бы могу рассчитывать на то, что получу своё удостоверение назад в целости и сохранности?
— Можете.
— Хорошо.
В узкую щель между стеной и дверью просунулся край бумажного листа. Андре извлёк документ и почтительно вручил его капитану. Тот внимательно осмотрел удостоверение и прочитал написанное. Затем вопросительно взглянул на Андре, просмотревшего бумагу, глядя капитану через плечо.
— Подлинное, — подтвердил, кивая, Андре. — Написано по всей форме, и королевский вензель настоящий.
Капитан, пришедший к тому же выводу, вновь обратился к стоящему за дверью человеку.
— Мы можем самостоятельно определить, ваши ли это крысы? — предпринял он последнюю попытку не впускать в дом постороннего.
— Конечно! — против всяких ожиданий охотно подтвердили снаружи. — Значит так, слушайте и запоминайте. Надо отловить одну крысу, потом перевернуть её брюшком кверху, поднести поближе к окну, дабы рассмотреть при солнечном свете...
— Достаточно! — перебил его капитан. — Сейчас мы вас впустим, сами разбирайтесь.
Сделав своим людям знак пока дверь не открывать, он быстрым шагом пересёк помещение и остановился возле моей комнаты.
— Если хоть один раз пикнешь, мои люди перережут тебе горло, — веско сказал он, и отчего-то было особенно жутко слышать эти слова, произнесённые столь красивым голосом. — Это понятно?
