Убить бога

Несмотря на развитый Источник, я бы вряд ли выиграл предстоящую битву, но подготовленные загодя артефакты должны стать неплохим подспорьем. Заложенные по обочинам вдоль дороги взрывные амулеты должны перегрузить щиты воинов, вмурованные в стены световые — ослепить и дезориентировать, а воздушные и водяные на крышах — смести основные силы. Да и я вступлю в схватку с первыми же заклинаниями для отвлечения внимания защитников. Засада могла бы быть обнаружена, если бы не одно существенное "но" — все магические вещи и моя экипировка состояли из особого материала, скрывающего магию. Учитель щедро поделился им после очередной тренировки на выживание. У моих противников не было ни шанса.

Вот передние ряды достигли нужной отметки и тут же по моему магическому импульсу вокруг отряда разверзся ад. Троих магов разорвало взрывами — они даже не имели пассивных щитов. Одновременно с грохотом и разлетающейся брусчаткой я метнулся вперед, нанося в ускорении частые удары Темными Хлыстами с двух рук. Вместе с этим сверху на опомнившихся защитников посыпался град острых Ледяных Копий, Лезвий Ветра и Водяных Серпов. Ослепленные и слабо трепыхающиеся умерли почти мгновенно. Уже через несколько секунд на дороге валялось больше дюжины тел, залитых кровью и имеющих крайне неаппетитные раны. Даже если среди павших и оставались выжившие, то они умерли в процессе боя. Ни я, ни сгруппировавшиеся остатки бойцов не обращали внимания ни на что вокруг. Против меня оставалась явно сработанная тройка. Они грамотно прикрывали друг друга, в то же время не давая мне ни на секунду остановиться и перевести дух. Чтобы поставить стационарный щит не было и мысли — в таком случае бой перейдет в позиционную фазу на истощение, и я точно имею невероятно малые шансы на выживание. Приходилось продолжать двигаться на пределе ускорения, но долго держать такой темп я был не в силах. Бой шел до первой ошибки. И на мое счастье, ее совершил один из противостоящих мне людей.

В мою сторону полетела взрывающаяся сфера огня, но меня рядом уже не было. Дернувшись в одну сторону, обозначив направление в противоположную, я откинулся назад, ногами к произошедшему взрыву. Поднявшаяся пыль скрыла меня от троицы, как и их. Чтобы надежно перекрыть обзор и сенсорику, я дополнительно взбаламутил грязевое облако легким выбросом воздуха во все стороны. В итоге магии оказалось достаточно, чтобы не дать понять мое положение и расширить территорию скрытия обзора, но недостаточно, чтобы сдуть марево или указать источник колдовства.

Как я и подозревал, грязевой туман пробили водяная струя под невероятным давлением, огнешар и разрушающий луч Света. Огонь ударил слева, а Свет и Вода — соответственно справа, где я должен был появиться во вторую очередь в случае обманки. Я же смог выгадать эти пару секунд на то, чтобы достать из внутреннего кармана два запасных взрывающихся амулета. Как раз припас на такой случай, но не успевал применить. Но вот время вышло — пыль прибили к земле водяной волной. Прыгать сквозь нее — не самый быстрый способ самоубийства. Хороший маг чувствует свои заклятия и может при отличном контроле преобразовывать приемы на ходу. Да и другие не станут медлить, подогреют воду до кипения и привет шашлыку из Феба.

Закрывшись полусферой тьмы, я направил в двоих магов рой водяных и воздушных копий, рванувшись на ускорении к оставшемуся, пока его напарники отвлеклись. Он собирался встретить меня очередным приемом магии Света, но брошенные перед собой амулеты заставили его поставить светящийся щит. На продолжение дуэли у него не осталось времени — подскочив вплотную я буквально вбил в его защиту импульс магии, двинув за ним левой рукой с хлыстом Тьмы. Перегруженный щит лопнул, а шею мага захлестнула моя магическая плеть. Привычное движения руки — и оторванная часть тела летит в стену здания, а под мои ноги падает оставшаяся часть трупа.

Но я зря отвлекся на цель — мне в плечо прилетел водяной таран, раздробивший руку. Я уже не видел, как пропахав три метра своей недопереломанной тушкой, застыл у противоположного края дороги. С трудом отключив болевые импульсы от руки, я попытался встать и сделать вдох. Это оказалось невероятно трудно, грудь к тому же горела огнем. Видимо сломаны ребра и задето легкое. Сквозь затуманенный взор я увидел подходящие ко мне фигуры. неужели так все и закончится? В моей душе поднялась ярость, требуя выхода. И я дал выход обуревавшим меня чувствам в крике и выплеске магии. Защитники, видимо, не ожидали подобного от почти мертвого нападающего и не смогли защититься. Их снесло в стороны как пушинки.

Я резко вздернул себя на ноги не чувствуя физических ограничений и понесся к ним. Надо отдать должное, пришли в себя мои противники быстро. Первые мои магические удары они отражали с трудом, но затем смогли приноровиться. А вот мои силы уходили как вода в песок пустыни. На одной ярости я долго продержаться не мог. И вот уже мы поменялись ролями — мне приходилось защищаться от огненных и водяных ударов, а маги пошли на сближение. Я уже вновь чувствовал боль тела, которая вернулась, многократно усилившись. На остатках воли я пытался не свалиться с ног и ставить слабенькие щиты, благо и оппоненты оказались изрядно истощены.

Бой разрешился внезапно — вступила третья сторона. В висок мага Огня прилетела стрела, убившая того мгновенно. Его напарник получил аналогичный подарок в грудь, сбивший с заклинания защиты и позволивший моей стреле тьмы пройти через его глаз навылет. Увидев тела врагов, что чуть не убили меня еще несколько мгновений назад я лишь мог тупо стоять, пытаясь отойти от горячки сражения. Вот на грани возвращающегося слуха я уловил шаги.

Обернувшись, мне удалось выделить новую группу. Выделялся человек по центру с арбалетом. Богатые одежды, плащ с гербом и ухоженное лицо с аккуратной бородкой. Заказчик. И четверо его телохранителей. Долго гадать мне не пришлось. На неповрежденное плечо опустилась рука и знакомый ненавистный голос над ухом произнес:

— Вы удовлетворены работой, граф Джеро? — я не стал оборачиваться, чтобы не видеть самодовольной улыбки монстра, являвшегося моим Учителем.

— Полностью. Хотя работа могла бы быть и поаккуратнее. — граф кинул в нашу сторону внушительный мешок. Мастер подхватил его и заглянул внутрь. Краем глаза удалось увидеть через горловину отблески. Драгоценные камни. — Рекомендую показать вашего ученика целителю.

— Не беспокойтесь, он поправится. Желаю всего хорошего. — меня развернули и направили в ближайший проулок. Как только мы скрылись с места побоища, к нам утратили малейший интерес и направились к повозке. Но далеко мы не ушли. Учитель схватил меня за шею и впечатал в землю. Вторая рука сжала поврежденное плечо, заставить ослепнуть на секунду и придти в сознание из глухой апатии, в которую я был погружен. — А теперь, ученик, смотри внимательнее. Это очередной твой урок. Называется "Истинная природа людей в их естественной среде обитания".

Поневоле я обратил свой взгляд вперед. Открывшаяся картина заставила меня ощутить близость чего-то ужасного и мерзкого. Подручные аристократа выволокли из повозки девушку и парня. Те пытались откупиться и кричали о семье и связях. Но все было напрасно. Их скрутили и поставили на колени перед своим господином. Девушка расширенными глазами смотрела вокруг, а парень с удивлением — на их пленителя. Он явно узнал его. Речи я слышал плохо, но выражение лица графа не сулило пленникам ничего хорошего. Вот он сделал знак, и юношу стали избивать ногами. Тот пытался защититься, но силы были не равны. Но это был еще не конец трагедии. Вот один из телохранителей задрал голову уже полубессознательному парню, заставив смотреть на девушку. А граф сделал очередной жест. Двое оставшихся слуг подхватили ее, поставили перед своим сюзереном и скрутили руки, не давая двинуться. Джеро подошел ближе. Его рука вытянулась вперед и коснулась ее щеки. Девушка попробовала укусить наглую конечность, но получила пощечину. Затем снова и снова. Когда она уже не могла держать голову ровно, граф схватил руками ворот ее платья и резко дернул в стороны. Сквозь прореху мелькнула белоснежная кожа налитой груди.

Но на этом граф не успокоился, а распахнул полы наряда, любуясь открывшимся зрелищем. А любоваться было чем — девушка имела превосходную фигуру: при своем небольшом росте, чуть выше метра семидесяти, имела тонкую талию, налитую грудь, не вмещающуюся в ладони даже на половину, аккуратные горошины розовых сосков и нежную кожу без единого изъяна. Джеро не стал медлить и, положив руки на желанные полушария, с силой сжал их, впившись ртом в левый холмик. От девушки донесся стон боли, не произведший, впрочем, на насильника никакого впечатления.

Насладившись телом и вскриками жертвы, граф велел своим людям развернуть ее. Жесткие руки воинов повернули девушку спиной к Джеро и, заломив руки, заставили прогнуться вперед. По хозяйски оглядев представившуюся картину, аристократ довольно ухмыльнулся и положил ладони на ягодицы перед собой. Несколько раз проведя по аппетитным формам и сжимая их время от времени, он стал задирать полы платья. Девушка пыталась дергаться, чтобы предотвратить неизбежное, но все было напрасно. Подол платья был накинут ей на спину, а красивые кружевные трусики, сорванные полетели в сторону. Снова грубо ощупывая нижние выпуклости, граф нагло просунул руку в святая святых. На его лице появилось удивление, сменившееся довольным оскалом. Он перенес свои руки на пояс, приступив к завязкам собственных штанов.

Прошло немного времени, как заказчик спустил свои брюки до колена вместе с бельем и придвинулся вперед. Вот он обхватил беспомощную девушку за поясницу, направил своего уже окаменевшего "дружка" в нужное место и рывком двинулся вперед, вторгаясь в беззащитное тело. Отчаянный крик вырвался из жертвы. Ее защитник же только невнятно мычал и хрипел, дергаясь на земле. Скорее всего, ему повредили челюсть или связки.

Ненасытный же мучитель все продолжал свое дело, раз за разом яростно орудуя своим поршнем в молодом и невинном теле. Он наслаждался всем: своим положением, муками жертвы, ощущениями в паху. Но долго это не продлилось. Вот граф ускорился и со звериным рыком проникнув настолько глубоко в чрево девы, насколько смог, излился. Постояв так некоторое время, он вытащил свое "орудие" со следами крови и семени, обтер о разорванное платье и заправил обратно в штаны. С довольной улыбкой граф вытер пот со лба и подошел к избитому юноше. На содрогающееся от рыданий тело девушки внимания он больше не обращал. Кинув пару слов Джеро достал меч и воткнул его в голову парня. Тут телохранители, удерживающие вторую жертву, что-то спросили у него. Получив в ответ безразличный мах рукой, они оскалились и уложили девушку спиной на землю. Воины разорвали на ней остатки наряда и один из них стал пристраиваться между ее ног. Ее руки выпустили из хватки, но предпринимать что-то та уже не стала. Ее наполненный пустотой взгляд смотрел строго вверх, а тело уже не реагировало на действия мучителей.

Девушку терзали не долго, уже через двадцать минут граф окрикнул своих слуг. Те с сожалением отступились от жертвы, напоследок перерезав ей горло. Еще через пять минут уже ничто не напоминало об их присутствии на этом кровавом месте. Я же все смотрел вперед и пытался осознать, свидетелем чего я невольно стал. Хватка и давящая сила Учителя не позволили мне даже дернуться на помощь пленникам, заставляя при этом беспомощно наблюдать все от начала и до конца. Я впервые почувствовал на себе столько грязи.

Уже в пещере Учитель рассказал мне подноготную ситуации. Родителем того парня был герцог, а девушка оказалась его невестой, так же не бедного сословия. Они должны были пожениться через неделю, если бы не нападение. Граф же хотел нанести удар по герцогу и причинить ему побольше боли. Тот с помощью интриг смог "отжать" в свою пользу пару ценных мануфактур, приносящих огромную прибыль. Король той страны же действовал по принципу "разделяй и властвуй". Его приближенные имели относительно равное влияние, но герцог смог заручиться поддержкой нескольких влиятельных семей через брак сына. Зная об алчности, беспринципности и мстительности другого аристократа, он просто стравил их, передав герцогу чужое дело и прибыли. Граф закономерно решил отомстить. Король навел его на нужных посредников в среде наемников, где Учитель и принял заказ.

Но не все так просто. Маршрут и охрана. Они были известны нам заранее. Даже более того — они стали нам известны раньше, чем бедной паре. Герцог так же оказался в прибыли: он не только смог расширить свою казну за счет противника, но и получил шанс окончательно растоптать своего главного соперника при дворе. Один из телохранителей Джеро оказался шпионом, имеющим при себе записывающих артефакт. Вся трагедия с участием графа была записана и представлена герцогу. А сын его был накануне отправлен с охраной к невестке для приглашения на семейный ужин в их загородное поместье. День и маршрут были специально выбраны так, чтобы помощь не успела, а случайные наблюдатели скорее разбежались бы, чем помогли или позвали королевских рыцарей. В итоге герцог потерял сына, но у него оставалось еще три подрастающих наследника, а взамен есть компромат на бывшего фаворита короля. Причем такой, что не только похоронит весь род и близких Джеро, но и пошатнет изрядно трон короля. Так и получилось — через полгода в результате переворота погиб король. На трон сел бывший герцог. Первым же своим указом он уничтожил графа Джеро вместе со всей его семьей. Приближенные сгинувшего аристократа открестились от темных делишек бывшего друга, а его деньги и поместья были разделены между друзьями новой власти, в том числе обогатились и родные бывшей невесты сына герцога.*

Я тогда специально наблюдал за ситуацией, не вмешиваясь напрямую. Я не сразу поверил Учителю и хотел убедиться, что люди не такие скоты, какими он их представил. Отец не может бросить своего сына на муки души и тела ради собственных амбиций и жажды власти. Горе родителей от вида растерзанной дочери не залить золотым дождем. Я хотел в это верить. Но я ошибался. Учитель преподнес мне еще один важный жизненный урок. Не последний, но один из первых и самых сильных.

— ... вот так. Теперь ты понимаешь? Трагедии и смерти неизбежны. Они как восход и закат солнца. Это в природе людей. Пожирать себе подобных. Я видел многое за свою жизнь. Родители торговали телами детей, ради более сытной и изысканной пищи, дети топтали честь и тела родителей, для удовлетворения своих сиюминутных нужд и мерзких пристрастий. Не все люди такие, конечно же. Далеко не все. Но таковые скорее исключения, нежели правило. И чем выше и сильнее сидит человек, тем чаще подвергается соблазнам его душа. При этом восемь из десяти не выносят тяжести внутренней чистоты, поддаваясь простым и заманчивым побуждениям и слабостям. Это проще, это удобнее и это слаще. — я смотрел в плачущее лицо мага Теней передо мной. Я разбивал его надежды и его мечты. Его стремления. Чтобы сковать из них новые и нерушимые. Мои.

— Но ведь есть же путь... Возможность... Должен быть... — это были уже не крики, а мольба, отражавшаяся не только в голосе, но и в глазах.