Радуга Ллинн-Хейма

— Это козни Красного мастера! — Норэг вскочил с колен.

— Да, наверняка, Лорин уже у него. Следовательно, нам нужно поспешить.

— Но как такое возможно?! — я вновь зашарила руками по дороге, словно хотела нащупать там брата.

— Судя по всему, кто-то подсунул Лорину какой-то артефакт перемещений. И вот он сработал.

Я обернулась к Эрэд.

— Ты думаешь Велея?

— Не знаю. Она в любой момент могла приказать своим людям схватить нас. Чего стоило просто-напросто нас прирезать, когда мы, расслабившись, спали.

— Но кто?! Кто мог сделать такое? И почему Лорин? — я стукнула кулаками по дороге.

— Синнора, не раскисай. Чем скорее мы тронемся в путь, тем быстрее выручим Лорина, — Нор вскочил в седло. Наярец покачал головой. — Мне не верится, что он сам мог говорить такое. Может он попал под влияние Красного мастера?

— Вот найдем его, тогда и узнаем!

До Лервена мы гнали не останавливаясь. Успели въехать в ворота до темноты, но выехать из города не успели. Ворота закрылись почти перед самым нашим носом.

Носатый гвардеец на все просьбы и даже угрозы только пожимал плечами. Когда Норэг особенно разгорячился, на подмогу носатому прибежало еще с десяток гвардейцев. Нам с Эрэд кое-как удалось замять неприятности и увести Нора прочь, еще не хватало застрять где-нибудь в местной темнице.

— Утром тронемся в путь, — утешала я Норика. — Зато лошади отдохнут, да и мы тоже.

— Не сцепись я с ним, ничего не случилось бы! И чего руки-то было распускать! Что на меня нашло?

— Да не вини ты себя! Артефакт все равно находился у Лорина и сработал бы в любой момент.

— Но я не ожидал от Лорина такого! Как он мог так сказать?! Велея понравилась мне сама по себе, а не из-за владения! Гнусно было предположить, что раз я не знатен и не богат, то могу увидеть в женщине только деньги! — Нор горячился и тряс руками в воздухе.

— Мне кажется, что брат был не в себе. Впрочем, вот освободим и спросим у него самого.

— Сюда, — Эрэд указала на вывеску. — Я уже останавливалась в этом месте. Нужно только узнать, есть ли свободные комнаты.

Свободные комнаты были. Хозяин обещал их показать, как только освободится, а пока предложил нам присесть за стол и поужинать.

Вернулась Эрэд, отлучавшаяся, чтобы проверить, как устроены лошади.

— Что хотите покушать? — спросила улыбчивая служанка, с толстыми косами пшеничного цвета и вздернутым носиком.

— Что-нибудь, что недолго ждать, — высказал всеобщее пожелание Норэг.

Она кивнула и убежала, чтобы почти мгновенно вернуться с полным подносом.

— Может вина? У нас хорошее!

— Нет. Воды или молока. Можно того и другого.

— Синни, а как там твоя зверушка? — шепотом спросил Нор, склонившись ко мне. — Она там лошадей не сожрет? Может ей какой еды отнести?

— Не сожрет. Она с утра вроде охотилась. Пока на ней Маска держится, не будем ее рассекречивать. Представляешь себе — лошадка, уплетающая сырое мясо.

— Да уж, — Норик впился зубами в кусок жареного мяса, я последовала его примеру.

Служанка принесла кувшины с молоком и водой.

Через некоторое время, насытившись, я принялась потихоньку оглядывать зал трактира. Народу было не очень много, так какие-то гуляки, они сидели за соседним длинным столом. Общий зал трактира был вообще очень маленьким, вернее для посетителей отводилось очень мало места, всего крошечный пятачок в центре. От двери к стойке тянулись два длинных стола, между которыми проходил ряд подпорок небольшой галерейки второго этажа. Под лестницей прятались огромные бочки с вином, а вдоль стен возвышались узкогорлые кувшины. А еще в глаза мне бросились взгляды тех самых выпивох. Они косились на Эрэд в мужской одежде, а столкнувшись со мной взглядом, отводили глаза и тут же начинали о чем-то шушукаться между собой.

— Не нравятся мне эти люди, — я угрюмо посмотрела на друзей. Без Маски я чувствовала себя очень неуверенно, но Лорин не успел ее вернуть, а Нору иллюзии никогда не давались.

— Успокойся, — Эрэд тоже пробежалась взглядом по залу. — Вон и хозяин идет.

К нам, действительно, направлялся хозяин трактира. Но дойти он не успел. В воздухе просвистел почти полный кувшин, он врезался бы мне прямо в лоб, не пригни Эрэд мою голову к столешнице.

Я оглянулась — на стене растеклось темное пятно, от которого отклеивались и падали вниз маленькие осколки.

— Кистеухому отродью не место среди людей! — люди за соседним столом начали вскакивать.

Трактирщик нахмурился.

— Хватит дурака валять. Заплатите и убирайтесь, за разбитый кувшин с вас два серебряных.

Но люди, не обращая на него внимания, с озверевшими лицами двигались к нам.

Эрэд спокойно встала, обернулась и вытащила меч из ножен, коса песочного цвета змеей скользнула по спине.

— Постой, дай я! — Норэг обошел воительницу и вскинул руки. Перед магом вспыхнуло ослепительное алое сияние, его языки жадно тянулись к людям. — Прочь отсюда, иначе я вас уничтожу!

— Колдун!

— Маг!

Вид огнистой стены несколько охладил пыл смутьянов.

На подмогу трактирщику уже спешили несколько крепких ребят.

— Мы еще вернемся! — погрозил мне узловатым пальцем тот, кто бросил кувшин.

Я вздохнула с облегчением, когда дверь за последним из них закрылась, руки дрожали.

— Успокойся, Синни, — Брик положил мне руку на плечо.

— А я успела уже забыть все это, — голос был полон горечи. — В Виломе-то ко мне давно привыкли.

Трактирщик подошел к нам.

— Мне-то все равно. Но вы бы девушку свою как-нибудь прятали, что ли. А то народец-то у нас озлобленный. Все из-за разбойников этих, да дела странные в лесу творятся.

Норэг покивал, взгляд у мага был слегка потерянный.

— Может комнаты посмотрим? — спросил он.

— Ах да, конечно. Постояльцев у меня сейчас мало, не то, что по весне. Только вы будете, да господин, что утром приехал.

Мы разошлись по комнатам. Условия, конечно, не те, что в столичных трактирах, но зато и цены ниже.

Я, не раздеваясь, упала лицом в подушку. Душили слезы. Выберусь из этой переделки, никогда больше не покину Ллинн-Хейм! Как помочь Лорину!

Мысли в голове метались как перепуганные птицы, не удержавшись, я все-таки начала всхлипывать, а потом зарыдала в голос.

Вдруг послышался стук. Дверь, заскрипев, приоткрылась.

— Кто здесь!? — я подскочила на кровати. Надо же было забыть запереться!

У входа зашевелился темный силуэт.

— Извините, госпожа. Вы так плакали, просто сердце разрывалось. Я стучался, но вы не ответили, а дверь была не заперта...

Я разглядывала невысокого слегка сгорбленного старика с длинными седыми волосами, у него был забавный нос крючком и цепкие серые глаза.

— Что вам нужно? Я закричу, и друзья прибегут мне на помощь!

— Мне ничего от вас не нужно, — улыбнулся незваный гость. — Я уже засыпал, но меня разбудил ваш плач.

Мне стало неудобно. Одежда старика и в самом деле выглядела так, будто он натягивал ее в большой спешке.

— Извините, — буркнула я.

— Ничего страшного, — улыбка не сходила с узких губ. — Только вы уж не плачьте больше, а то прямо сердце разрывается.

— Постараюсь, — как назло в носу опять защипало.

— Может я смогу развеселить вас? Я знаю, что девушки любят самоцветы.

От его взгляда не укрылись мои вспыхнувшие глаза, старик тихонько захихикал.

— И откуда у вас самоцветы? — подозрительно спросила я.

— Отовсюду. Я ювелир. Могу показать несколько забавных вещиц. Может вам захочется купить что-нибудь? Вижу, вам понравилась эта идея. Сейчас принесу.

Через некоторое время старик вернулся с объемистой деревянной шкатулкой.

— Это не очень ценные камни, зато красивые. Вот агаты из Надольских гор, а вот эти опалы привезены из Ллинн-Хейма, видите какой цвет. Хотя для вас они, наверное, не редкость, ведь Ллинн-Хейм — ваша родина. Здесь у меня еще яшма и янтарь. Везу в Рудал, в порт.

— Не боитесь так далеко ехать в одиночестве? Здесь полно разбойников в последнее время.

— Эх, спаси нас Хранитель от всех напастей. Разбойников в этих местах всегда достаточно было, но я жив до сих пор и даже ни разу не ограблен.

— Все же посоветовала бы вам поостеречься. Сейчас в этих местах особенно опасно. Лучше наймите охрану.

— Эх, деточка. На одинокого старика обратят куда меньше внимания, чем на кучу охраны.

— Я возьму этот и этот, — я указала на черный, почти без вкраплений, агат округлой формы и таинственно мерцающий радужными вспышками опал. Я и не знала, что в Ллинн-Хеймских горах есть такие самоцветы. Интересно, как их там умудряются добывать? Нужно будет усилить охрану границ. Хотя камни могли добывать на каком-нибудь из крошечных безымянных островков, во множестве расположенных рядом с Ллинн-Хеймом.

— Вижу, вы уже не грустите!

В ответ я тяжело вздохнула.

— Подождите, что-то я вам еще покажу. Старик сунул руку за пазуху, достал небольшой сверточек и, воровато оглядываясь, бережно развернул его.

— Что это? — я недоуменно уставилась на три небольших округлых камешка, больше всего похожих на белесую гальку.

— О! Это один из самых редчайших самоцветов нашего мира! Дзирант.

— Никогда не слышала о таком.

— Он обладает магическими свойствами!

Я скептически изогнула бровь. Самоцветы, кроме своих природных, не обладают другими свойствами, если их туда кто-то предварительно не заложил.

— Вижу, вы не верите. А зря. Смотрите! — он взял один из камешков и положил мне на ладонь. Ледяной кругляшок быстро нагрелся и вдруг начал подпрыгивать, будто приплясывая.

Напрягшись, я попыталась уловить магическое влияние, но либо оно было очень хорошо замаскировано, либо его просто не было.

— Ну что? — старичок довольно заулыбался, видя мое ошеломленное лицо.

— Могу я купить их?

Ювелир вздохнул.

— Эти камни я везу заказчику, так что не могу их продать. Но могу поспрашивать у поставщиков, вдруг у них еще есть.

— Хорошо. Но зачем вы мне показали эту редкость? Вдруг я захочу вас ограбить?

Старичок улыбнулся.

— У меня была лавка в Увере. Вы же помните этот маленький городок, в котором находится Академия магических искусств? — с улыбкой спросил он. — А я хорошо помню девочку-ллинни, приходившую время от времени покупать камни в мою лавку.

— Странно, а я совсем вас не помню...

— Вы смотрели только на камни. Я вас сразу узнал, как только увидел! Вы очень выросли и повзрослели, но изменились мало.

Когда старый ювелир ушел, я легла спать уже в совсем другом настроении.

А ночью мне снилось ожерелье Хранителя: продолговатые серые бусины с черными прожилками, крохотный серебристый замочек и подвеска из агата, только черного как ночь.

Утром я проснулась с недобрыми предчувствиями, перед глазами так и стоял этот черный, как недобрый глаз, камень. На столике рядом с кроватью лежали мои ночные покупки, опал все так же радостно переливался, а агат показался продолжением сна. Я быстро смахнула камни в сумку, спрятала под двойное дно, потом не удержалась и достала своего любимца — перстень с "красным деревом". Каким-то чудом разбойники не нашли нехитрый тайник и не разграбили мои "сокровища". Так и хотелось почувствовать на пальце знакомый ободок, но камень мог расколоться во время безумных приключений, или его могли снять какие-нибудь очередные недруги, повздыхав, я убрала перстень обратно в сумку.

За окном раздавался обычный утренний шум. Я распахнула ставни и выглянула на улицу. Первым делом мне бросился в глаза мой ночной гость, державший под уздцы взнузданную гнедую лошадку и мохнатого вьючного пони. Судя по всему, ювелир собрался уезжать.

— Постойте! — крикнула я, высунувшись в окно.

Старик поднял голову на звук.

— Подождите!

Он кивнул.

Я судорожно оделась и выбежала во двор.

— Вы уже уезжаете?

— Да пора.

— А не могли бы вы... могу я еще раз взглянуть на те танцующие камни?

— Госпожа, извините, но сейчас не время. Да я их и спрятал уже далеко, — ювелир потянул лошадок к узким воротцам, открытым для него служанкой, торопливо вскарабкался в седло.

— Ну ладно, — разочарованно потянула я.

Ювелир выехал из двора на улицу, но вдруг спрыгнул с лошади и вернулся обратно.

— А знаете, я передумал! Я дарю их вам! — он вытащил из-за пазухи знакомый сверточек и втиснул мне в ладонь. Не успела я и рта открыть, как старик уже проворно вскарабкался обратно в седло и пришпорил лошадь.

Ничего не понимая, я вышла на улицу, провожая взглядом странного ювелира.

Вдруг мимо меня пронеслись несколько всадников. Их резвые кони мигом нагнали лошадку старика. Первый из преследователей выхватил меч и снес ювелиру голову.

Я застыла, в ужасе наблюдая за этой сценой. Люди шарахались прочь, никто не спешил на помощь, хотя и помогать-то было уже поздно и некому.

Всадник бросил окровавленный меч в ножны и принялся обшаривать мертвое тело, упавшее на мостовую. Зрелище почему-то меня заворожило, только потом я сообразила, что они ищут. Спутники убийцы раскидали вещи старика.

Я потихоньку начала отступать под прикрытие трактирных ворот, но опоздала.

— Он пуст! — убийца поднял голову и встретился со мной взглядом. — Девчонка! Он отдал их ей! — испачканный кровью палец указывал прямо на меня.

Скорее в трактир! К друзьям! Похоже, я втянула нас в новую заваруху!

Из дверей трактира во двор выбегали какие-то угрюмые люди, они перекрывали мне путь к бегству. В трактир было не прорваться. Я развернулась. Всадники уже вновь были в седлах и во весь опор неслись к нам. Не долго думая, я выскочила из ворот и понеслась вниз по улице, прочь.

Сначала был слышен только стук моих башмаков по мостовой, а потом их заглушил стук копыт и азартное гиканье.

От лошадей мне не убежать! Пульсировали судорожно зажатые в ладони камни.

Города я не знала, поэтому сворачивать в заманчивые узкие переулочки было опасно — они могли окончиться тупиком. А преподносить преследователям такого подарка я не собиралась и продолжала мчаться прямо, в любой момент ожидая услышать за спиной свист рассекающего воздух меча.

Почти задыхаясь я выскочила на какую-то площадь, судя по обилию народа и лоткам — рыночную, столкнулась с какими-то женщинами, несущими тяжелые корзины, опрокинула их, завиляла между какими-то прилавками, столкнула кувшин с маслом...

Замерла, спрятавшись за небольшим шатром. Рука, в которой были камни, дрожала. Я разжала побелевшие мокрые пальцы, развернула влажную ткань. Камешки принялись весело подпрыгивать.

И тут раздался громкий крик:

— Держи воровку!

Я вскинула голову, чуть не рассыпав камни, не долго думая, сунула их в рот, чтобы не мешались. В десяти шагах стоял тот самый убийцы и указывал на меня! От неожиданности я поперхнулась воздухом, закашлялась и вдруг поняла, что проглотила камни. Все, теперь меня точно разделают как поросенка.

Люди поворачивались в мою сторону, их лица темнели.

— Так это ж кистеухая!

— Вот ведь отродье!

— Бей тварь! — этого я тоже узнала, он вчера в трактире кидался кувшинами.