— Сергей, — позвала мужа Наталья. — К тебе пришли друзья. Я отвела на кухню и поставила чай. Разогревать пирожки с повидлом и угощать будешь ты. Раз Виктор здесь, пойду к Ленке.
На кухне за столом его дожидались Виктор Борисов и Валентин Егоров, с которым они сдружились в Обнинске.
— Сейчас выполню задание жены, тогда поговорим, — сказал Сергей, доставая из холодильника пирожки. — Она вчера испекла. Раньше не мог заставить возиться с тестом, а после учёбы закармливает меня сдобой.
— Наверное, тебя так оптимизировали, что она по ночам рыдает от счастья, — засмеялся Виктор. — Моя никогда раньше не издавала никаких звуков, всё молчком, а сейчас стыдится соседей. Я, говорит, буду кричать в подушку.
— Хватит вам трепаться о бабах, — недовольно сказал Валентин. — Подождите, ещё и их оптимизируют, тогда вообще ночами не будете спать. У тебя какие впечатления о Субари?
— Серго? — сказал Сергей. — Обыкновенный гений. А что?
— Во-первых, он грузин, — начал загибать пальцы Валентин. — Ты много знаешь у них учёных мирового уровня? Если в физике, то я знаю только Тавхелидзе, да и тот умер три года назад. Есть там выдающиеся математики?
— Ни хрена у них нет, — ответил Сергей. — Был кое-кто в советские времена, но, по-моему, никого не осталось в живых.
— Вот я и говорю, — согласился Валентин. — Физика, математика, химия... Что я ещё забыл?
— Он не только прекрасный теоретик, но и практик, — добавил Виктор. — Наши инженеры смотрят на него, как на господа бога.
— Я это хотел сказать под номером два, — кивнул Валентин. — По-моему, он такой же грузин, как я якут. Так и хочется подойти и заорать: "Снимай маску, Фантомас!"
— И что останавливает, кроме того, что могут выгнать с работы? — улыбнулся Сергей.
— Боюсь увидеть там глаза на пол-лица и треугольный подбородок, — серьёзно сказал физик. — Как хотите, ребята, но то, чем мы занимаемся, это не уровень земной науки. Виктор пока не закончил своё усовершенствование и не допущен к этим работам, поэтому не может их оценить, но ты-то можешь!
— Могу, — согласился Сергей. — Аппарат анализа многомерных пространств запредельно сложный. Я сумел разобраться только после того, как в полную силу заработала думалка. А сегодня подкинули ещё кое-что в этом роде. Ну хорошо, допустим, что ты прав и здесь орудует внеземной разум. Одни кабели, в которых никто не может разобраться, чего стоят! И что из этого? Вы смотрели дебаты в Думе? Я говорю не об обвинениях в адрес руководства корпорации, а о результатах её работы. По мне, так пусть такие пришельцы возьмут в свои руки всю экономику и политику в придачу! Кстати, Ольга оказалась одной из воротил в корпорации, а на вид нормальная девушка. Она могла так организовать работу, чтобы никто не узнал об отсеве или узнали бы несколько человек и молчали в тряпочку. И уже имели бы укомплектованный центр!
— Быстрее бы она закончила подготовку, — вздохнул Виктор. — Как вас послушаешь, хочется рыдать. Всем нашим не терпится. Даже те из вашего заезда, кто не стал рисковать, узнали, что уже нет риска, и тоже хотят продолжить. Отказались только две женщины.
— А оборудование продолжает прибывать, — сказал Валентин, — и опытное производство укомплектовали кадрами, хотя для них пока нет загрузки. И мы фактически не работаем, а учимся. Быстрее бы уже дорваться до дела. У меня никогда не было такого интереса к работе! Как подумаю о том, что мы здесь наворотим, любопытство просто зашкаливает!
Родители вернулись с работы в шестом часу.
— У нас для вас сюрприз! — сказала встретившая их в прихожей Ольга. — Вы что-нибудь имеете против ещё одной дочери?
— Смотря что за дочь, — осторожно сказал Егор. — Что ты придумала?
— Одна из тех девчонок, которых мы готовили к отправке в мир Нора, отказалась туда идти, сбежала из военного городка и нашла меня. У неё образовалась редкая по силе привязка, а если учесть то, что она детдомовская и не имеет в этом мире ни одной родной души... Одним словом, я ей сказала, что буду рада такой сестрёнке, при условии, что вы её удочерите. Ей семнадцать, так что пока это можно сделать.
— Показывай потеряшку, — сказал отец. — Наверное, о ней и говорил президент.
— Давайте сначала решим с ней, а потом поговорим о президенте, — предложила Ольга. — Она сильно волнуется. Да, кстати, у неё оказались неплохие способности к магии, но на моё решение это не повлияло.
— На моё тоже не повлияет, так что могла бы этого не говорить. Где она?
— Я определила в гостевую комнату и, чтобы чем-то занять, дала книгу. Когда уходила, у неё руки ходили ходуном.
— А почему не успокоила магией? — спросила Саша.
— Я трижды успокаивала, — возразила Ольга. — Действует недолго и с каждым разом слабее. Решается её судьба, поэтому толку от моей магии... Это надо совсем отключить ей мозги. Вот, прошу любить и жаловать! Лена Иванова собственной персоной!
— Подойди, персона! — сказал Егор вскочившей с дивана девушке. — Встаньте рядом. А ведь похожи!
— Не близнецы, но сходство налицо, — подтвердила Александра. — Колись, твоя дочь? Последствий не будет, ты тогда не был со мной.
— Теперь моя, — сказал он. — Ну а реветь-то зачем? Иди ко мне, потеряшка!
Часом позже, когда стихла буря эмоций и все расселись в гостиной, Егор вернулся к разговору с президентом.
— Он не в восторге от твоей идеи, но отнёсся с пониманием. Поставил условие, что государство подтвердит только факт покупки золота. О дорах и всём, что с ними связано, нужно молчать. Об операции обмена девушек на золото тоже не должно быть сказано ни слова. Поэтому, пока не поймают эту беглянку, никто ничего подтверждать не будет. Одно дело, если она начнёт болтать сейчас, и совсем другое, когда ФСБ признается, что подобная операция с золотом уже имела место. Можешь себе представить, какой разразится скандал, если узнают, что брали детдомовских девушек и обменивали их у инопланетян на золото! Ради того чтобы утопить нашего президента, с готовностью признают существование не только инопланетян, но и твоих богов.
— Лена будет молчать, — возразила Ольга, — а я поговорю с Бортеневым. Для них выгоднее отправить её туда, куда намечали, но я никому не отдам, поэтому придётся договариваться на моих условиях. Только тебя, Ленок, завтра на несколько дней отвезут в Ржев. Как только решу твоё дело, сразу вернёшься. Поедешь туда вместе с полковником Поляковым. Да не бойся ты так! Он уже не полковник и будет работать у нас. Когда ты спала, он сюда приходил, и мы обо всём договорились. Не одна ты от них убежала, он тоже уволился. Хотя твой побег ускорил его уход. Папа, в связи с этими скандалами нужно связаться с Матвеевыми и объяснить, что ты использовал их для легализации Нора. Если к ним примчится какая-нибудь акула пера брать интервью по поводу сына, о котором они знать не знают...
— Чёрт, я уже и забыл, когда с ними общался! — выругался Егор. — Сам поехать не могу, звонить о таком нельзя, а писать письмо... Представляешь, что будет, если оно попадёт не в те руки?
— Всё равно пиши, — сказала Ольга. — Пошлём к ним кого-нибудь из службы безопасности.
Разговор прервал звонок телефона Ольги. Звонил Фадеев.
— Только что приехал в Москву, но у вас сегодня не появлюсь. Против твоих планов никто не возражал. Их немного дополнили и приготовили кое-какие материалы. Часть из них отдашь своему адвокату, остальное можешь использовать в выступлении. Я через друзей договорился с Борисом Кречетниковым. Он ведёт ток-шоу "Прямой эфир" на канале "Россия". Тебе нужно подумать, кто там будет с твоей стороны и созвониться с ним о времени передачи. Завтра я вам позвоню и подъеду.
— Вызывай машину, — сказал отец. — Видишь, что твои псы начали беспокоиться? Скоро облегчатся на ковёр, и ничего им не скажешь. Не место кавказцам в квартире. Мало вам других забот, теперь сами себе добавили ещё эту.
— Ничего, в это время на дорогах уже посвободней, — сказал Нор. — Сейчас вызову машину и охрану и смотаемся. Заодно и сами подышим свежим воздухом, а то весь день сидим в квартире.
Машины прибыли через двадцать минут, после чего Нор и Ольга забрали собак и сели в свой броневик. Поехали в Лефортовский парк, где с удовольствием погуляли сами и дали вволю помотаться своим питомцам. Они первым делом облегчились, и гулявшая неподалёку женщина с догом сделала замечание, что такое положено убирать.
— Нужно иметь при себе совок и щипчики, — сказала она. — Вы здесь в первый раз? Ладно, возьмите мои, но только потом ополосните.
Убрал один из телохранителей, а они решили, что в следующий раз поедут за город. Большинство собак выгуливали в намордниках, а на гонявшихся друг за другом клыкастых кавказцев косились, но молчали. Когда ехали домой, Ольга набрала номер мобильного телефона одного из офицеров отдела.
— Здравствуйте, Николай! — поздоровалась она, когда он взял трубку. — Это Ольга Ковалёва. У меня к вам просьба. Пусть завтра с утра передадут директору, что я хочу его увидеть. Речь пойдёт о вашей потеряшке, которая нашлась, и о других важных вещах. Пусть скажет, когда подъехать, а вы потом перезвоните. И попросите его от моего имени, чтобы встреча состоялась завтра или в крайнем случае послезавтра. Если это не получится, будем решать свои проблемы без него. Сделаете? Вот и замечательно! Передайте от нас привет офицерам отдела.
Николай позвонил им на следующий день, в десять часов утра, и сообщил, что она может приехать к часу. Пропуск будет готов. Ольга подъехала к указанному времени, прошла пост охраны и без задержки была принята Бортеневым.
— Здравствуйте, Александр Сергеевич, — поздоровалась она с директором. — Давно мы с вами не виделись.
— Здравствуйте, — ответил он. — Садитесь и излагайте, какая у вас к нам нужда.
— Прежде всего давайте решим судьбу Елены Ивановой, — сказала Ольга. — У этой девушки произошла необычно сильная привязка. Вы выбирали тех, у кого здесь нет родных людей, у неё теперь такой человек появился. Идти к Гарле она не хочет, да и не нужна богине жрица, которая будет плакать навзрыд и проситься домой.
— По её вине государство лишилось пятидесяти килограммов бесценного металла, — напомнил Бортенев.
— И что теперь? — спросила Ольга. — Посылать богине брак? Или желаете разделаться с семнадцатилетней девушкой? Я предлагаю другой вариант. У вас в спецподразделениях есть свои девушки. Если пришли к вам, значит, в душе немного авантюристки. Найдите такую, которая не имеет здесь крепких корней, и я проведу ей несколько оптимизаций, сброшу языки и все остальное. На одну физически крепкую девицу, прекрасно управляющуюся с огнестрельным оружием, не потребуется много времени. Если даже она чего-то недополучит от нас, Гарла даст сама. А амуницию пусть возьмёт свою, ещё и за это получите золото.
— Допустим, мы так и сделаем, — сказал директор. — Какая судьба Ивановой?
— Мои родители хотят её удочерить. Я думаю, что вы им в этом поможете. В ваших интересах, чтобы работа с девушками никогда не всплыла, и в моих, кстати, тоже. Мы с вами не делали ничего предосудительного, но её можно преподнести как торговлю детьми. Если это случится, мы никогда не отмоемся.
— Что в ней такого? — спросил он. — Магия?
— Чуть-чуть, — призналась Ольга. — Я это просмотрела и своим воздействием пробудила. Она ничего не знает и умеет только убедительно просить. Так убедительно, что ей трудно отказать. Именно так она получила свои документы из отдела кадров. Можете мне не верить, но дело не в её слабой магии. Я давно мечтала о сестре или брате, а она даже внешне на меня похожа.
— Считайте, что я дал согласие, — сказал Бортенев. — Раз личное дело у неё, можете подавать заявление в органы опеки. Если будут сложности, мы поможем. Но не забывайте о своём обещании. Что ещё?
— Нужен один из ваших сотрудников, который мог бы авторитетно подтвердить факт покупки у меня шести тонн очень чистого золота. Президент сказал, что вы поможете. Я не собираюсь затрагивать тему доров и вдаваться в подробности, и без того найдётся что сказать.
— Шуму будет, — вздохнул Бортенев.
— А вам-то что? — возразила Ольга. — Вы очень дёшево купили стратегически важный металл, который сейчас используется для укрепления обороноспособности страны. Просто отобрать не могли, потому что нечестно, да и хитрая я подстраховалась и могла сбагрить за границу. Это один из тех немногих случаев, которые не предусмотрены законами! И действовать можно было, только исходя из здравого смысла и интересов государства, что вы и сделали. Какие к вам претензии, тем более что решение принималось не вами, а президентом и премьером.
— А то вы не знаете, кто взялся за вашу корпорацию и как они прореагируют на ваше заявление! — сказал Бортенев. — И всё подадут так...
— Можно спросить? — перебила она директора. — У вас есть люди, которые могли бы за наши деньги обеспечить в западной прессе нужные мне публикации?
— Это трудно. В Европе сработает только один раз и потребует больших денег, потому что проштрафившихся выбросят с работы. В Штатах ещё труднее, там пресса контролируется сильнее и виновный может не отделаться одним увольнением. Так что затраты будут немаленькие.
— Посмотрим, — сказала Ольга. — Может, обойдусь без этого и придумаю что-нибудь другое. У меня очень хорошая фантазия и большие возможности.
— У меня просто нет слов! — сказала Алла, с восторгом смотревшая на надевшую парадное платье Ольгу. — Никогда не видела ничего прекраснее! Если ваш вид так действует на женщин, мужчин вы будете разить наповал. С тех пор как в мире исчезла женская красота, они довольствовались тем, что осталось, поэтому будут беззащитны перед вами.
В дверь постучали, и на разрешение войти вбежала одна из младших жриц.
— Старшая! — выпалила она, увидела Ольгу в платье и застыла.
— Вот видите, — довольно сказала Алла. — Я же вам говорила. Гаша, что случилось, если ты так носишься по храму?
— Посланник от Его Величества, — пролепетала девушка, не сводившая глаз с Ольги. — Младший барон Норм должен вручить приглашение на торжества по случаю...
— Великая Богиня! — воскликнула Алла. — Я с вашим прибытием обо всём забыла! Хорошо, что мы успели сшить это платье! Завтра день рождения короля, поэтому все старшие жрецы столичных храмов должны явиться во дворец с теми немногими, кого они решат взять с собой! Гаша, иди к посланнику и передай, что Старшая сейчас будет. И смотри себе под ноги, если не хочешь разбить голову.
— И что я должна сделать? — спросила Ольга, только начавшая разбираться с тем, что загрузила в её голову Гарла.
— Одно из двух, — ответила помощница, — принять приглашение или от него отказаться. Второе делают только в тех случаях, когда король дал повод для обиды. Если отказать без повода, обидится уже сам король. Я всегда принимала и брала с собой пять жриц покрасивее. Кавалеров много, поэтому мы редко возвращались на второй день, чаще задерживались дольше. Во дворце много комнат...
— Это обязательно? — покраснев, спросила Ольга.
— Что вы! — засмеялась Алла, уже понявшая, что Старшей ещё никто не раздвигал ноги. — Богине угодна телесная любовь, но служить ей можно и по-другому. Давайте не будем задерживаться. Бароны очень спесивы и могут обидеться за вашу задержку.
