| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Оля, кто это был?
— Ты все слышала?
Вопрос был риторическим, едва посмотрев на девушку, я поняла, почему Кирилл так долго смотрел на дверь спальни. Она не спала, и он знал это по стуку ее сердца, по дыханию и шелесту ткани.
— Да, — Мила кивнула. — Кто он такой? Он ведь это не всерьез?
— Ага. Воля и закон, плоть и кровь Северных пределов, повелитель нечисти и страж переходов Седой демон зашел в мой дом, чтобы пошутить, — я засмеялась, нервно, с надрывом, тем смехом, который грозит перерасти в истерику.
— Ольга, прекрати, пожалуйста. Ты меня пугаешь, — она села рядом и обняла меня за плечи. — Если ты сейчас не возьмешь себя в руки, мне остается отдать им сына. Без тебя я не справлюсь! Пожалуйста!
— Я тоже не справлюсь, — вместо улыбки вышла болезненная гримаса.
Я встала и пошла в ванную. Заплакал Игорь, и я слышала, как, пеленая его, Мила что-то рассказывает или уговаривает, перемежая слова всякими "ути-пути". Я оделась и вернулась в гостиную. Часы показывали пять минут одиннадцатого. У нас было меньше двух часов, чтобы найти выход из безвыходной ситуации.
— Зря я притащила тебя сюда, — покаялась я.
— Не скажи, — девушка держала Игоря на руках, он тихонько покряхтывал и был чем-то недоволен. — Там я не дожила бы и до вечера, а здесь смотри-ка, выбор предоставляют.
— Ты могла бы отказаться от сына? — удивилась я.
— Ну, если ему приставят к горлу нож и предложат на выбор — жизнь без меня или смерть со мной, я готова рассмотреть этот вариант.
— Ты сегодня на удивление разумна.
— Я устала плакать. И бояться, — она стала серьезной — Знаешь, зачем им Игорь? Есть ли у меня выбор, о котором он говорил?
Ребенок выплюнул соску и уставился на меня с любопытством, почувствовав, как важен ответ для матери.
— Будущее рода, — я вздохнула, — исход лета, отказ поручиться за его жизнь... Жертвоприношение ради процветания клана. Ничего другого не приходит в голову. Нужна жертва, обязательно член семьи, еще лучше ребенок, совсем хорошо — один из наследников. Чем важнее предназначенный на заклание и ближе его родство с главой семейства, тем щедрее, богаче и сильнее станет род в дальнейшем. Чем больше отдашь, тем больше получишь.
— Значит, у Тимура нет других детей?
— Не знаю. Может и есть, но...
— Он решил пожертвовать тем, которого не знает, который ничего для него не значит. Как и его мать, — закончила она почти шепотом.
— Прости.
— Не извиняйся. Значит, выбора нет, — она стала ходить по комнате. — Уйти мы не сможем?
— Вряд ли, да и куда?
— А Света? — она остановилась, пораженная пришедшей в голову мыслью.
— Скорей всего, тоже, — я отвернулась.
— Ира родила?
— Она отказалась от ребенка.
— Значит, остались мы с Игорем. Есть идеи?
Идей не было. Часы показывали половину одиннадцатого.
Мы перебирали варианты бегства, как кухарка крупу, один за другим, даже самые фантастические. Самым реальным было прыгнуть в машину и гнать, пока возможно. Пусть небольшой, но шанс уйти был. Дальше вставали одни знаки вопроса. Главный — куда? Я перебрала все карты в поисках места, максимально удаленного от переходов и северных пределов Седого демона. Нашла. Но проблему это не решило, пока активен артефакт, Семеныч всегда знает, где они находятся. Оставить артефакт — вообще не вариант. Замкнутый круг, бегство без медальона невозможно, а с ним не имеет смысла. На освященную землю податься? Так надо оставлять Игоря, и тогда его заберет отец, а именно этого мы и пытаемся избежать.
Мысли бегали по кругу, и мы вслед за ними. Бежать наобум, без плана — последнее дело, и, если святые не явят одно из чудес, мы обречены. Был еще один вопрос, который я пока побоялась произнести вслух, но который занимал меня не на шутку. После того, как я помогу Миле, смогу ли вернуться? И как быстро из меня вытянут подробности нашего побега? Куда ни кинь — всюду клин. Малыш заснул, и Мила понесла его в спальню.
Одиннадцать.
Я на минуту закрыла глаза, а когда открыла, в комнате никого не было. Я вскочила, гостиная была пуста. Нехорошее предчувствие горьким привкусом разлилось по языку. Я бросилась в спальню. Никого, лишь детские вещи разбросаны по кровати да тихонько от сквозняка постукивают ставни. Я подошла ближе, так и есть: окно не заперто, лишь прикрыто. Я стукнула кулаком по подоконнику и кинулась обратно в гостиную.
Двенадцать десять.
Я затрясла головой. Невозможно. Я не спала. Я не могла заснуть, даже если бы захотела, не в такой ситуации. Что-то произошло! Каким-то образом они устранили меня на целый час. А ведь мы поверили. Я поверила Кириллу, что у нас есть обещанное время. Паника отвратительными холодными пальцами забиралась внутрь, заставляя дрожать, сердце билось в ушах грохотом барабанов.
Мила доверилась мне, и доверила самое дорогое, а я подвела ее. Они забрали девушку, и, если она не откажется от сына, умрет. Они оба умрут. Без раздумий я пошла к выходу. На крючке у двери на кожаной петле чехла висел охотничий нож, подарок Пашки, черная кожаная рукоять, дымчатое навершие, лучшая сталь в этой половине мира. Жаль не серебро, но времени лезть в тайник не было, его у меня украли. Что-то кольнуло в висок, когда я подумала о ядовитом металле, но я отмахнулась, для головной боли времени не было. Я сдернула ножны, боец из меня по-прежнему никакой, я не врала Миле, учить некому. Но какое это имеет значение?
Я вышла на улицу. Никого. Ничего. Тишь да гладь. Я побежала к центру села, постоянно оглядываясь. Ни одна душа не показалась на глаза, ни одна дверь не скрипнула, не дрогнула ни одна занавеска. Юково затаилось. Распоряжения хозяина здесь исполняют четко и без лишних вопросов.
Уроды! Прихвостни! Ненавижу! Там молодая женщина борется за жизнь сына и собственную, а они послушно сидят по норкам, как приказал кот.
— Трусы! — крикнула я, и эхо отразило слова от равнодушных стен, — Чтоб вы все провалились! Чтоб под вами алтарь раскалился! Чтоб... а!
Я махнула рукой. Плевать. Плевать на всех. Я побежала, не замечая, как по щекам стекают слезы. Дверь в дом старосты я распахнула ногой, похоже, перенимаю местные привычки, жаль, разнести тут все сил не хватит. Прихожая, коридор, кабинет, седая голова, ни бумаг, ни книг, чистота древнего стола и пустая люлька у окна. Она-то и стала последней каплей.
— Ольга? — успел удивиться Семеныч, прежде чем я прыгнула, сначала на стол, потом на старика.
Не упали мы вместе со стулом, потому что спинка ударилась о стеллаж с книгами за спиной старика. Досталось и его затылку, но не так сильно, как хотелось бы. Нож я приставила к горлу, к дряблой, словно тряпочной коже, под которой быстро билась жилка. Мне никогда раньше не приходилось резать глотки, и я замешкалась, рука дрогнула, лезвие сместилось. Урок на будущее: решилась — бей сразу и не раздумывая. Второго шанса ведьмак не дает никому, я не исключение. Невидимая сила подняла меня в воздух, перевернула и швырнула на шкаф.
На шее старика осталась длинная тонкая полоса, быстро набухающая кровью, а он уже был на ногах, зажимая рану рукой. Фонтана крови, как ожидалось, не наблюдалось. Жаль.
— Ольга, чтоб тебя черти взяли, ты взбесилась?
Я медленно собрала руки и ноги в кучу и, не обращая внимания на боль, встала, раз смогла, значит. ничего не сломано, а остальное подождет.
— Где они? — не слова, а гневный рык. — Куда ты их дел? Они еще в доме? — я развернулась, намереваясь пронестись по некогда восхищавшему меня дому ураганом и найти Милу и Игоря.
Но вместо этого уткнулась во что-то внезапно появившееся в проеме. В кого-то.
— У нее нож, — предупредил Семеныч.
Я успела занести руку для удара, прежде чем ее схватили, выкрутили. Лезвие с тихим стуком ударилось о кирпично-красный ковер.
— Пусти, — взвизгнула я от боли, пытаясь добраться до застывшего равнодушного лица охотника и расцарапать в кровь.
Ногти у меня, конечно, самые обычные, человеческие. Плохо. Так же молча и деловито мне зафиксировали вторую руку.
— Что с ней? — спросил Тём.
— Не имею ни малейшего представления, — старик пробормотал себе под нос какую-то тарабарщину и отпустил руку, на горле осталась розовая полоса новой кожи.
— Где они? Сдал их хозяину? Выслужился? — я плюнула в охотника, но по закону подлости не попала.
Я проиграла. Мы проиграли, и цена этой игры — две жизни.
— Замолкни, — он встряхнул меня так, что клацнули зубы. — О чем она? Где девка и щенок?
Староста прочистил горло.
— Я не вездесущ. Был приказ ждать тут. Я жду.
— А кто меня на целый час выключил? Скажешь святой дух? Зачем вам этот спектакль? Имейте смелость хотя бы признаться, трусы. Сколько вас было на одну девушку? Двое? трое? Герои! Чертовы твари! — я захлебнулась слезами.
В кабинете повисла тишина.
— Н-да, перестарался хозяин, у нее совсем крыша поехала, — резюмировал староста.
— То есть девка не приходила? — спросил охотник.
— Нет.
— Идем, — Вертер потащил меня за собой.
— Надеюсь, ты догадался кого-нибудь у дома оставить? — пробормотал Семеныч.
Староста шел следом, глаза лихорадочно блестели, от стариковских манер и жестов, которыми он так часто радовал нас, не осталось и следа. Размашистый, уверенный шаг. С ветром ему не сравниться, а вот с молодым мужчиной — запросто.
— Догадался, — мы вышли на улицу, Тём отпустил руки и толкнул с крыльца, — топай, живо.
Я потерла запястья, где уже наливались багровые синяки, и пошла вперед. Происходило что-то странное, не только для меня, но и для охотника и старосты. Мы возвращались к моему дому, а вслед нам раздвигались шторы, открывались двери, несся испуганный шепот, давили в спину любопытные взгляды. Они все слышали, и теперь не видели смысла таиться, теперь они хотели знать концовку этой истории. Сорвет ли мне резьбу окончательно? Или накрутят новую гайку да покрепче?
Дом так и стоял с распахнутой дверью. На крыльце нас ждал Веник.
— Ну, — рыкнул Тём.
— Никто не входил и не выходил. Девчонка ни с того ни с сего стала метаться. Время вышло, я залез в окно. Но ни второй девки, ни ребенка. Эта завыла, схватила железку и убежала. Все.
— Уверен? — взгляд охотника был тяжелым как кирпич.
— Смотри сам, — гробокопатель отступил от входа, — Если я ошибся...
— Я тебе хребет вырву, — пообещал Тём.
Веник пожал плечами. Сомневаюсь, что заложившие душу после обращения способны испытывать страх. Голод? Да. Самосохранение? Конечно. Желание? Почему нет. А страх? Падальщик знает: если прейдет дорогу ветру, то умрет, но боится ли он смерти? Вряд ли.
— Найди баюна, — отдал приказ охотник.
— Она не врет, — ответил Веник.
— Найди.
— Вера в свои слова — одно, истина — другое, — Семеныч кивнул гробокопателю и тот спрыгнул с крыльца.
В доме было по-прежнему тихо. Ветер толкнул меня к дивану и стал методично обшаривать комнаты. Больше всего его заинтересовала спальня, там запах Милы был наиболее силен. Я услышала, как хлопнули ставни, охотник выбрался на улицу и продолжил поиски там.
— Ольга, — позвал староста, и я нехотя повернулась, — я ничего не делал. Я тебя не усыплял. Я сидел и ждал, когда мне принесут ребенка. Либо она, либо...
— Кто?
— Веник. Как только вышло время, он должен был, хм, разрешить ситуацию.
— "Разрешить ситуацию", — я попробовала эти слова на вкус, — Самому не противно?
— Я тебе больше скажу, — он не обратил на мои слова ни малейшего внимания, — здесь не применяли никакую магию.
Вот теперь во мне проснулся интерес. Не дубиной же меня огрели?
— А раз так, — он пододвинулся, а голос стал мягким, — пора рассказать правду. Сейчас. пока не пришел Ленник. И я обещаю, Тём тебя не тронет. Пусть хозяин сам решает твою судьбу, уж на это моих полномочий хватит. Ну? — поторопил он.
— Хреновый из вас ведьмак, — ответила я, откидываясь на спинку и закрывая глаза, — ничего-то вы не можете.
— Как знаешь, — грустно сказал старик.
Меня дернули за волосы, из глаз брызнули слезы, я взвизгнула и оказалась лицом к лицу с рассерженным охотником, не надо быть провидцем, чтобы понять: поиски закончились ничем. Ветер лучший в своем деле, тот, кто изначально предназначен выслеживать и охотиться на нечисть. И его провели. Он в ярости. Отыграется, скорей всего, на мне.
— Значит, никакой магии?
— Ни малейшего следа, ни на доме, ни на ней, — Семеныч отступил.
— Найди их по артефакту, — сказал Тём, и его глаза сосредоточились на мне. — Слушай сюда. Ты все расскажешь. Наизнанку вывернешься, но девку сдашь. Соврешь хоть раз, вырву язык, несмотря на то, что он когда-то нравился хозяину.
— В этом нет никакой необходимости, — вмешался третий голос.
Охотник отвернулся, староста уже ушел, вместо него в комнате стоял другой мужчина. Я впервые увидела нашего сказочника так близко. Среднего роста, плотного телосложения, еще немного, и его назвали бы полным, но пока выглядит крепким, загорелый, черноглазый и черноволосый, но черты лица настолько славянские, что назвать его уроженцем солнечной республики язык не поворачивается. Лёник сел напротив и закинул ногу на ногу, пыльные сандалии, пыльные пальцы с давно нестрижеными ногтями.
Я подмечала ненужные и несущественные детали, потому как боялась поднять глаза, казалось, один взгляд на психаря, и я потеряю себя.
— Тём, Тём, — попенял мужчина, — опять запугал человека, она же посмотреть на меня боится, — охотник тут же схватил меня за волосы и рванул голову наверх, не оставляя выбора, кроме как встретиться взглядом с баюном. — Как об стенку горох, — вздохнул тот. — Я такой страшный? — это уже мне.
Я молчала, ветер выпустил волосы. По ощущениям, с меня едва не сняли скальп, так болела кожа.
— Ольга, успокойтесь, — он сцепил пальцы на колене. — Я ничего не буду делать. Оно мне надо? Отдыхал на террасе, пил холодное пиво, нет, прибежали, вытащили. Теперь сижу тут в шортах и майке с Микки — маусом, по пиву скучаю. Хотите пива, Ольга? Закончим и ко мне, договорились? — он улыбнулся так искренне, что не ответить было невозможно, — Тём знает, что вы тут ни при чём.
Мы с охотником уставились на Лёника одинаково удивленными взглядами, он со злостью, я с сомнением.
— Не веришь? Зря. Сидишь на диване, целая и невредимая, по-прежнему красивая, я тебя на пиво зову. Ни царапин, ни синяков, ни истерики. Глаза, ногти, зубы на месте... и ты еще думаешь, он считает тебя виноватой? — мужчина покачал головой. — Ему еще перед хозяином оправдываться, тут за любую соломинку ухватишься.
Ветер зарычал.
— Как думаешь, какое наказание придумает для него хозяин? — лучики лукавых морщинок разбежались от уголков его глаз.
Я попыталась представить, что может придумать Кирилл, и мысли разбежались, не в силах охватить все варианты. Фантазировать на эту тему было приятно. Когда я добралась до варианта с колодками и позорным столбом, меня дернули за волосы. Ветру это не понравилось, и он вернул меня в реальность.
— Расскажи ему, что у вас произошло? — попросил мужчина, — надеюсь, тогда он отстанет от нас обоих.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
