Генри, ты - Охотник!

— Полный город Нелюдей. Они если и сунутся сюда, то только веря, что тут и люди есть.

Эльза улыбаясь протянула Чарльзу чашку с кофе и когда он втянул носом запах, расплываясь в счастливой улыбке, добавила:

— И я сыграю для тебя. Позже.

Чарли кивнул, улыбаясь ещё шире и с мягкостью глядя на Эльзу. Он отпил кофе и со всё той же улыбкой сказал:

— Но Мэру всё равно будет нужно сообщить про Гончих.

========== 13. ==========

Реджина замирает на границе парка и города, рядом в нескольких местах каменная ограда разрушена, но она всё равно всегда ходит через железную калитку. Её пушистые коты сделали вокруг неё несколько кругов, потёрлись о ноги и скользнули назад в густые кустарники. Реджина проводила их взглядом и поспешила к Теремку.

А-Соль, увидев её в дверях только вежливо и растерянно улыбнулась. Реджина, наткнувшись на это проявление дружелюбия замирает и теряется. Ей нужно просто дождаться, когда спустится Генри. Молча сесть в стороне или встать в тени и ждать. Вместо этого Смотрительница искажает губы в улыбке, от чего А-Соль удивлённо моргает и улыбается ещё искренней, с долей умиления. Это приводит Реджину в полное замешательство. В итоге она сильно тушуется и желает только скрыться в тени, но уже поздно, Эльфийка обратила на неё внимание и теперь явно намерена брать на абордаж. А-Соль аккуратно выходит из-за стойки и даже делает несколько шагов навстречу к Реджине. Она, как и другие эльфы, невероятно любопытна, а Реджина — Смотрительница их библиотеки и, значит, по мнению А-Соль, самая умная из всех, кого ей доводилось встречать.

Широко улыбаясь, поняв, как это работает на Смотрительницу, она старается не делать резких движений и когда Реджина отступает, хмурясь, останавливается и спрашивает:

— Как ваше утро?

У неё мягкая и добрая улыбка от которой перехватывает дыхание и Реджина не знает как можно промолчать, когда тебя так о чё-то спрашивают. Она лихорадочно думает, что может ответить и в какой-то момент, почти с отчаяньем, понимает, что не имеет представления о том, как принято отвечать и реагировать на подобные вопросы. Смотрительница изо всех сил старается мягко улыбаться и со стороны очень заметно, что данная гримаса совершенно ей не привычна. А-Соль чувствует тёплое умиление, словно видит перед собой неловкие попытки маленького зверька встать на лапки. Она терпеливо ждёт ответа и Реджина, наконец, сумев взять себя в руки, отвечает:

— Трудное. Не могу представить, к кому пристроить Генри. Он же не просто Нелюдь.

— А кто? — А-Соль наклоняет голову к плечу, в её глазах детское любопытство и Реджина отвечает без задней мысли:

— Охотник.

Смотрительница думает — сейчас эльфийка отойдёт в сторону и оставит её в покое. Она ожидает, что удовлетворив любопытство, та сотрёт с лица улыбку. Реджина переживает, что сейчас напугает маленькую эльфийку. Это будет закономерно. А-Соль продолжает улыбаться и разговаривать с ней:

— А кандидатур совсем нет?

— Я не... я не смогла дозвониться до своей кандидатуры, — растерянно отвечает Реджина, нервно сцепляя руки между собой и теряясь. Она так и не поднялась, чтобы разбудить Генри и теперь не знала что и как нужно делать. Она была в непривычной ситуации, когда с ней были благожелательны за пределами её Библиотеки, Церкви или родительского дома.

А-Соль задумчиво кусает губы и слегка хмурится, погружаясь в свои мысли. Она пару раз облизывает губы и в итоге всё же находит в своей памяти нужную информацию. Её глаза вспыхивают торжеством и она говорит:

— На окраине, в Портовом квартале, с той стороны, где берег резко обрывается и уходит вниз, живёт пара охотников. Они там уже пару лет как обосновались, никого не трогают.

Реджина хмурясь жуёт нижнюю губу и А-Соль приподнимает брови, в ожидании. Смотрительница, в спохватившись, полушёпотом благодарит и снова старается улыбнуться. Вообще-то она всё ещё хочет попробовать пристроить Генри к собственному наставнику. Но, Охотники, живущие в городе, должны стать наиболее логичным вариантом, им явно больше известно про свой народ, и всё же вместе с тем — Медичи вызывает куда больше доверия. Реджина окунается в собственные мысли и, заметившая это А-Соль понимает, что скорее всего больше не достучится до неё, отступает, полностью гордясь собой. И новое узнала и василиска не испугалась. И даже удивила её.

Самая ухоженная и цивилизованная часть парка состояит из идущих кольцами дорожек из жёлтого кирпича. Кольца складывались двумя спиралями, пересекающими друг друга, а в центре было озеро. Тонкие тропинки срезали дорогу в нескольких местах, но по ним редко кто-то ходил. И именно их выбирал Генри для прогулок с Асмодеей. После прошедшего когда-то тут дождя на тропинках отчётливо отпечатались следы тех, кто проходил ранее тут и Генри, согнувшись в три погибели, изучал эти отпечатки ног. В некоторых случаях, конечно, это были просто следы обуви. Следы не интересные и давно изученные. Когда-то Генри метался в выборе между экспертами разных областей и до сих пор хотел к своей основной специальности добавить что-то из Химии, возможно трасолога. Сейчас он самостоятельно изучает различные области науки, чтобы лучше выполняться работу. Время, в течении которого он учился в Высшей школе полиции, было достаточным чтобы понять, что никакая другая информация никогда не будет лишней в работе.

И теперь Генри метафорично рыл носом землю, чтобы рассмотреть следы которых никогда не видел раньше. Он пытался выстроить предположения о том, кому принадлежат те или иные, советовался с Асмодеей.

Генри остановился над следами копыт и несколько минут стоял, изучая их. Вообще-то больше всего это было похоже на самые обычные конные следы. Только без подковы.

— Как думаешь, Асмодея, может быть это сатир?

Генри опустился на корточки и кончиками пальцев прикоснулся к следу. Асмодея заскулила, пряча морду под лапу, пытаясь донести до Генри своё мнение касательно его предположений. Генри в ответ на это рассмеялся, соглашаясь с её правотой.

— Хотя у них, кажется, какие-то другие следы должны быть... — Генри провёл рукой по всему следу, — Может кентавр?

— Это конь.

Глубокий бас раздавшийся за его спиной заставил Генри вздрогнуть и подпрыгнуть. Он оглянулся, быстро поднимаясь на ноги и выпрямляясь. Перед ним стоял мужчина с которым он уже сталкивался в парке. Асмодей. Он выглядел иначе. Его тёмные волосы были уложены в неаккуратные иглы, создавая на его голове нечто вроде ежа в качестве причёске. В сочетании с белым костюмом выглядело очень необычно и Генри замер, разглядывая его. Асмодей улыбался и в его зеленоватых глазах плясали искры. И хотя Генри счёл, что это обман зрения — на самом деле в глазах мужчины, правда, плясали золотистые искры.

— Это следы обычных копыт лошадиных, — повторил Асмодей, убедившись, что Генри смотрит на него и слушает.

Тишина, родившаяся после слов Асмодея длилась слишком долго, в конце концов мужчина понял, что Генри не может ничего ему ответить и, просто чтобы что-то сказать, добавил:

— А Кентавры вымерли пару веков назад.

В ответ на это Генри удивлённо моргнул и, приоткрыв рот, смотрел на Асмодея. Тот приветливо улыбнулся, не размыкая губ. Молчание снова продолжилось бы, но тут голос подала Асмодея. Громко тяфкнула, садясь перед Асмодеем на пушистый зад и задирая мордочку вверх. Мужчина перевёл взгляд с Генри на неё и улыбнулся шире:

— И вам здравствуйте, прелестная моя тёзка.

Асмодей прогуливается с ними до границы парка и города и когда Генри отправляется к Теремку — уходит в другом направлении.

Холл Теремка был не слишком большим продолговатым помещением, раньше лестница была отдельно, но хозяин убрал стену, когда перестраивал дом. Теперь А-соль со своего места могла видеть и входную дверь, и лестничный пролёт, идущий вдоль стен по квадрату. Реджина стояла в стороне и не ощущала никакого дискомфорта по поводу того, что уже полчаса не двигается, уйдя в свои мысли. А-Соль то и дело косилась в её сторону, но в итоге так и не произносила ничего, решив не трогать василиску. Эльфийка, безусловно была очень любопытной, но свои кудри любила в не каменном виде. Что-то подсказывало ей, что рассчёсывать по утрам проще не станет.

Генри, сам того не зная, заставил Реджину в течение почти часа ждать его. Он замер в дверях Теремка, когда увидел замершую в холле Смотрительницу. Она стояла на краю ковровой дорожки и смотрела закаменевшим взглядом на куст в углу. Если бы на ней не было очков, то в углу стояла бы статуя куста и А-Соль могла бы в мире людей заработать денег за не обычную каменную композицию. Многие нелюди подобным образом жили, выдавая какие-то свои деяния за невероятное творчество оригинальное.

Реджина повернула голову в сторону двери, когда та захлопнулась за спиной Генри. Тот замер на месте, растерявшись и глядя на Смотрительницу. Обмен взглядами длился какое-то время, после чего залаяла возмущённая невниманием Асмодея. Генри мгновенно присел перед ней, подхватывая собаку на руки. Реджина нахмурившись разглядывала животное, пытаясь вспомнить, видела ли где-то её. Генри мягко улыбнулся:

— Я быстро!

Он вбежал по лестнице, держа Асмодею под мышкой. Реджина подняла голову, слушая топот ног по дереву наверху и едва заметно улыбаясь, не замечая этого за собой впрочем.

Когда Реджина думает о том, куда и к кому можно пристроить Генри, то первая её идея — самая логичная. В городе есть университет, и отправить Блэка туда учиться, — разумно. Университеты для того и были созданы. Именно так она считает, пока они не подходят к широкому крыльцу. Генри идёт следом и не задаёт никаких вопросов, в его голове мешанина информации, вопросы о которой он не имеет понятия как задавать. Он не просто хочет знать, что происходит и почему, он нуждается в том, чтобы понимать и больше не тонуть в информации.

Их останавливают на входе, внутри, в огромном полукруглом холле с идущей кольцами лестницей, с каменными колоннами, что поддерживают теряющийся вверху потолок и круглый стеклянный купол, сквозь который светит солнце. Холл института выглядит так, словно это место для рекламных сьёмок о том, как здорово учиться магии. Генри думает о том, что, может быть, видел что-то похожее в одном из фантастических фильмов на которые ходил со свой девушкой. Блэк запоздало стыдится того, что забыл о том, что у него есть девушка. Он мог бы погрузиться в пучину стыда, если бы позволяли обстоятельства.

Реджина удивлённо моргнула, когда увидела перед собой женщину, сложившую руки на груди. Смотрительница, вообще-то, задрав голову рассматривала витраж на верху, и вовсе не ждала, что кто-то осмелится к ней подойти и, уж тем более, помешать её движению. Но перед Реджиной стояла женщина с арабской внешностью и смотрела подавляющим взглядом, чей вес ощущала даже Смотрительница. Генри, шедший за ней следом и так же рассматривающий всё вокруг — едва не врезался в её спину и, теперь, остановившись, тоже во все глаза смотрел на ту, что преградила им путь. У неё было немного вытянутое овальное лицо, оливковая кожа, чёрные волосы и крупные миндалевидные тёмные глаза, которые и выдавали в ней арабку.

Женщина рассматривала их несколько мгновений, после чего произнесла немного певуче, с чётким ритмом:

— Просто так к нам не войти, есть преграда на пути.

Реджина медленно подняла бровь, выпрямляя спину. Прекратив горбиться, она стала выше на несколько сантиметров, а её прямой взгляд, из-за очков, заставил арабку немного неловко отступить.

В этот момент Генри переварил услышанное, и неловко выглянул из-за Реджины. Хотя он и был существенно выше Смотрительницы — арабка не обратила на него внимания, верно определив, кто именно был главным и старшим.

— Это... загадка?

Задав вопрос, Блэк привлёк к себе внимание обеих женщин. Реджина прекратила сверлить их преграду продирающим взглядом и перевела серые глаза на Генри.

— Это, безусловно, великая догадка, — тон Реджины не оставлял сомнений, что она поражена глупостью Блэка. Она говорила с той интонацией, которую обычно люди используют, чтобы сообщить своему собеседнику, что тот — невероятный, полный и безграничный идиот. И не обязательно в более вежливых формах.

Генри ничего не ответил, хотя в выражении его глаз появилась обида. Реджина не заметила.

— Я не собираюсь спрашивать разрешения, или вроде того, — Смотрительница развернулась к арабке. Они сверлили друг друга взглядами, а их лица одинаково ничего не выражали, словно обе женщины были парой каменных статуй. Генри отступил назад, чувствуя себя — не в своей тарелке, пока женщины молча выясняли, кто из них круче. На бейджике арабке, на котором Генри вначале привиделись египетские иероглифы, было выведено её имя — Мерт Мив-шер. И должность — Страж Института. Зачем такая должность в учебном заведении и отличается ли она от "охранника" — Генри не знал и задумался именно над этим, старательно игнорируя тот факт, что совершенно точно до этого видел иероглифы. Он мог их не знать, но на обычные польские буквы они походили крайне мало, и перепутать было нельзя, не смотря на всё с ним произошедшее — Генри продолжал себе доверять.

Страж Института продолжала молчать, игнорируя реплику Реджины, делая её слова глупыми и бессмысленными. Не получив ответа василиска просто попробовала обойти препятствие, решив игнорировать. Генри не знал, но это была их типичная схема решения проблем. Обойти или проигнорировать препятствие и размеренно ползти дальше. Страж шагнула в сторону, снова вырастая перед Реджиной и повторяя:

— Просто так к нам не войти, есть преграда на пути.

Генри в недоумении нахмурился и посмотрел на Смотрительницу, надеясь, что она понимает, что происходит. Реджина склонила голову к плечу, обдумывая что-то известной ей одной и, наконец-то, сказала:

— Дверь?

Вопросительная интонация голоса выдавала её неуверенность. Мерт Мив-шер кивнула и прекратила загораживать путь, отступила в сторону. Не успели Реджина и Генри пройти дальше, как она произнесла новую загадку:

— Песок давно истёк, — когда Реджина в недоумении подняла брови, признавая своё поражение, Страж указала рукой в сторону плаката с часами работы приёмной комиссии. Белый лист бумаги, приклеенный к двери уведомлял о том, что приём документов закончился пятнадцать минут назад. Реджина недовольно поджала губы, вздохнула и махнула Генри рукой. Тот поспешил следом, прекратив разглядывать холл. Стражница наклонила голову к плечу, внимательно их разглядывая, снова и, когда Реджина положила руку на ручку, толкая дверь, снова заговорила:

— Те, кто убивает нас — не смогут стать одними из нас.

Реджина с силой толкнула дверь, едва не сняв её с петель, она замерла на какое-то время, ослеплённая солнечным светом и отступила в сторону. Она придержала двери для Генри, выпуская его.

— Ты можешь быть свободен, я подумаю, кому ещё можно передать твоё обучение. Я не могу отвечать за тебя, если ты не хочешь меня слушать.