Стремящаяся Ввысь

— Все равно не достанете, гады! Вот тебе... и тебе вот! В очередь, в очередь! — Меч удлинился, пытаясь достать летавших тварей. — Все равно выживу, потому что я живая, а вы тупые мозглюки нет! Гады! Уроды! Мерзкие отродья!

Нежить ответила мне вибрирующем воем. Обладая зачатками разума, она могла понять оскорбления. От трех тварей, нападавших с разных сторон отбиться было гораздо тяжелее.

— Да куда ж вы прете, уроды!.. Получайте, твари! На! Нравится? Не нравится? Да на тебя я даже огненного шара не пожалею, такая красавица!

Огромные зубы лязгнули совсем близко, и рассыпались пеплом. Я отступила еще дальше в тень утеса. Может быть меньше свободы движений, зато меньше возможность подскользнуться на осклизлых краях уступа, щедро политых зеленой дрянью.

— Врешь, не достанешь! У-у... Козлина, куда прешь?! Не видишь, ты мне не нравишься?!

В сердце к доблестному рыцарю Эд'хе потихоньку начал просачиваться страх. Уменьшения количества нежити я не наблюдала вообще, хотя и отправила в пропасть не один десяток тварей. Наверно я впервые почувствовала, что такое безвыходная ситуация.

Одна. Против сотен враждебных мне тварей. С закончившейся магией и иссякающими силами.

— Достали! — еще один удар меча снес ломанное крыло нежити. Та попыталась зацепиться за край уступа, но я с силой пнула ее в безглазый череп и она с воем полетела вниз. Я отогнала еще трех, прежде чем заметила, что отрубленное крыло, валявшееся рядом, конвульсивно дергаясь, пытается ко мне поползти. Волна отвращения затопила меня с головой, отчего я, с силой отшвырнула его прочь, вниз.

Отчаяние потихоньку подобралось и вдруг молотом бухнуло по голове. Ведь впереди меня ждала милая участь в виде дележки одной меня между всеми этими... существами.

Я ведь даже защиту поставить не могу, ее тут же пробьют! Да и сил нет...

Еще одно существо полетело вниз, обрызгав напоследок мне лицо зеленой жижей.

Это было последней каплей.

" Хнэт! Хнэт! Хнэт! Хнэт! Хнэт! Не хочу помирать!!! Не хочу!!!"

Свободной рукой я потянулась к шее и схватила всю горсть амулетов, висевших у меня на шее

Тварь как будто в замедленном темпе летела ко мне. Я замахнулась мечом.

Сила пришла внезапно. Огромная, разрывающая меня сила до верхов заполнила весь резерв и выплеснулась наружу. Сверкавшим молниями куполом разошлась вокруг меня.

Вой нежити усилился, а потом исчез.

Вместо него я услышала грохот сверху.

А потом наступила темнота.

* * *

Сзади послышался громкий многоголосый вой и оглушительный грохот. Ворон, скакавший спереди, решительно повернул Ветра назад.

— Стой, дурак! — Ирбис перегородила ему путь.

— Пропусти.

— Нет. Тебе туда нельзя.

— Ирбис, — мужчина тяжело посмотрел на сестру. — Неужели ты думаешь, что со мной, со мной! Что-то может случиться?! Не дури.

— Я поеду с тобой!

— Еще чего не хватало!

— Поеду!

— Нет, Ирбис. С тобой то как раз много что может случиться!

— Давайте так. — Шакал флегматично прервал начавшуюся было ссору. — Вы едете за Айри, а я нахожу пещеру и готовлю еду. И Стальную возьму с собой, чтоб не путалась.

Оборотень попыталась что-то возразить, но Ворон молча тронул дакета и Снежинка сама ушла с дороги. Ирбис тяжело вздохнула и последовала за братом.

Тишина, встретившая их, резала уши после того бедлама, который тут был около двух часов назад. Там, где они оставили Айри, уступ перегораживала большая куча снега с маленькими вкраплениями камней. Ирбис, ехавшая сзади, заметила как напряглась спина брата, увидевшего это.

— Что она тут натворила?! — Ахнул он и соскочил с коня. Камни на краях уступа были скользкими ри зеленого подобия крови нежити, но самой ее не наблюдалось. А в ущелье все скрывал милосердный туман. Ворон посмотрел в ущелье несколько мгновений, а потом начал решительно раздеваться.

— Ты что делаешь? — Ахнула оборотень.

— Стой здесь, никуда не отходи.

— Ворон, ты что...

— Превращаюсь, что, не видно? — огрызнулся золотокожий. Нательная рубашка легла Ирбис на руки. Кожа Ворона вспыхнула ярким золотом, потом чернотой и... за спиной материализовались огромные черные крылья.

"Совсем черные" подумалось Ирбис.

— Стой тут, никуда не шагом.

— Тебя могут почуять!... — но Ворон уже распахнул свои черные полотнища и спланировал вниз.

Несколько минут показались Ирбис вечностью, но, брат снова опустился на камень уступа, меняя ипостась.

— Что там? — жадно спросила девушка.

— Айри нет. Нежити всего несколько тел. Будем надеяться, что она в завале, а не под водой. — Процедил Ворон сквозь зубы и, быстро одевшись, начал отбрасывать снег в ущелье. Им еще надо было найти в снегу, завалившему около десяти метров дороги, фигурку девушки. И они очень надеялись, что живой.

Разгребать снег оказалось занятием совсем не легким. Они отгребали и сбрасывали снег в ущелье, отвоевывая у маленькой лавины сантиметр за сантиметром. Медленно, но верно, завал начал сужаться.

— Вот она! — Воскликнула Ирбис, сосредоточенно вырывая из снега кисть в кожаной перчатке. Вскоре вся девушка была выкопана. Видимо, она успела закрыть лицо руками и так и осталась в странной скрюченной позе.

— Жива. — облегченно вздохнул Ворон, прощупывая пульс.

Снег и холод работают быстро. За то время, которое Ворони Ирбис потратили, чтобы раскопать девушку, она вся побелела. Припорошенные снегом волосы застыли в странную, взбаламученную прическу, заиндевели ресницы, посинели руки и лицо. Она дышала, но уже как-то угасающе, через раз.

— Сейчас мы ее согреем. — Пробормотал Ворон. — Помоги мне.

— Что ты собираешься делать?

Брат ее не слушал. Он расстегнул на себе все куртки и рубашки вплоть до золотистой груди. Потом раздел бесчувственную девушку, оставив на ней только нательную рубашку, перчатки и штаны с сапогами. Благо, кожаная куртка не дала влаге проникнуть внутрь и рубашка была сухая. Ворон посадил ее в седло к Ветру и сел сзади.

— Соберешь вещи, Ирбис? Кожанку только дай. И плащ

Ворон взял у сестры куртку и накрыл ею девушку, затем закутал ее в свой роскошный плащ, подбитый мехом.

— Не замерзнешь? — Усомнилась Ирбис. — Уверен, что ей так теплее будет?

— Я-то точно не замерзну. Для меня это не холод.

— Хм.

— А Айри так точно теплее будет. Это я ей обеспечу. — Проигнорировал золотокожий. — Поехали, нам еще надо до Шакала доехать.

Ирбис быстро раскидала вещи по перекидным сумкам и вспрыгнула на Снежинку. Девушка поехала первой, и Ветер послушно поплелся вслед за белым хвостом.

Ворон обнял Айри, что б не упала и закрыл глаза.

Кожа тут же вспыхнула золотом.

Сердце... слишком медленно. Быстрее. Вот так. Тепло... больше, еще больше. Кровь побежала быстрее... еще быстрее. Немного подправить работу желудка, пробежаться по мышцам. Так лучше.

Золото потухло. Ворон открыл глаза.

Айри, по сравнению с ним была совсем холодной. Щеки ярко белели на фоне рыжих волос.

— Совсем белые... потерпи немного, скоро в пещеру приедем, тебя согреем. И разотрем все, и укутаем, согреешься. Будем стоять, пока не поправишься, и пусть трижды у меня время выйдет, плевать! Я не хороший, не думай, я плохой. Но будь я крылья сломаю, если этот непонятный артефакт стоит того, что мы ради него сделали! И о чем я думал... Хотя нет, о чем я думал, я помню. Проблема только в том, что я так уже е думаю...

— Что ты там бормочешь? — Оглянулась Ирбис и глубокомысленно хмыкнула. — А, ну бормочи, — захихикала она.

— А сестренка все подмечает. Довольна, засранка. Впрочем, ты тоже много что замечаешь. А ты и что Ирбис — оборотень раскусила, и что я не человек. — Ворон помолчал немного, а потом добавил:

— Глупая ты все-таки. Уже много раз спасаешь мою неблагодарную задницу, не думая о себе. А зря. Нельзя быть такой самоотверженной. Ведь кто-нибудь за тобой может не вернуться. И зачем тебе это надо? Говоришь, что жила с драконами. А вроде на первый взгляд смешная девчонка, увешанная железяками. А потом вспоминается та резня около портала в Океании, или гнездо нежити. У тебя же и шанса не было, однако жива.

Ворон замолчал, погрузившись в свои мысли. И видимо невеселые это были мысли, судя по тому, как выступили скулы на щеках. Он только подъезжали к месту, где Ворон повернул обратно.

Неожиданно девушка застонала и начала неразборчиво бормотать:

— Сволочи! По одному подходите! Всех порежу, убью всех! Нежить!..

— Айри! Тихо-тихо! Все хорошо, ты всех уже убила.

Девушка, не приходя в сознание продолжала нести несвязный бред, потом застонала:

— Холодно...

— Сейчас теплее будет, подожди немного. Сейчас.

— Твари... Нежить... Не боюсь! Убью!

— Что она? — озабоченно оглянулась Ирбис.

— Бредит, с нежитью сражается. — ответил Ворон. — Айри, успокойся, спи.

Девушка попыталась поднять руку с предполагаемым мечом, но золотокожий сердито-испуганно стиснул ее, что бы не упала.

-Тише, успокойся!

Девушка замерла, а потом запрокинула голову и посмотрела на золотокожего:

— Нежить? — еле слышно спросила она.

— Нет больше нежити, ты всех убила. Как ты себя чувствуешь?

— Холодно...

— Подожди еще немного, сейчас станет теплее. Все будет хорошо.

Девушка еле заметно напряглась, и снова потеряла сознание. Золотокожему снова пришлось с замиранием сердца щупать ей пульс. Он был. Нет, произошло что-то худшее, чем просто обвал. От обморожения сознания не теряют.

Ворон стал чернее тучи.

До небольшой пещерки с гостеприимно горевшим у входа костерком дакеты добрались далеко за полночь. Шакал спал, прислонившись к стене. Услышав их, он поднялся их поприветствовать и замолк на полуслове, увидев мрачного Ворона и полумертвую Айри.

— Так, все самое теплое давайте. Ирбис оборачивайся, надо согреть Айри.

Ворон бережно уложил девушку на расстеленное одеяло, переодел ее в сухие вещи и укутал в одеяла и плащ. И подсадил получившийся кокон поближе к костру. Больше всего у нее пострадали ноги и лицо. И хотя девушка должна была уже начать согреваться, она все равно оставалась белой, как мел и холодной. Дышала очень медленно, как будто через раз и не приходила в сознание.

Главное, что осталась жива, хотя Ворон до сих пор не мог понять как. Однако в тот момент это было не главное.

* * *

Ворон держал меня за руку. Глаза его светились желтым светом, кожа обтягивала изменившийся череп, а руки украшали десять орудий убийств.

— М-мож-жешь не ст-тараться.— Сказала я и удивилась своему заиканию

Свечение сразу прекратилось, мой работодатель снова стал человеком.

— Как ты себя чувствуешь?

Я подумала немного и ответила:

— Рук-ки болят, лицо бол-лит, ног-ги т-тоже болят. И х-холодно. Д-да чт-то ж т-такое?!

-Это хорошо, — улыбнулся работодатель, проигнорировав мою последнюю фразу, — значит будешь жить, великая самоубийца.

— Чт-то?! Я сп-пасала т-твою шкуру межд-ду прочим!

— А в результате я спас твою! И не выбирайся из одеял.

Я только сейчас заметила, что закутана в несколько одеял и сверху плащом, но решила продолжить.

— Все так плохо?

— Хуже не бывает. — Радостно ответил Ворон. — Тебе придется отрезать обе ноги.

Я обмела, почувствовав как ледяной ком скапливается в груди. Медленно развернула кокон одеял и ощупала ноги. Они были распухшие так, что штаны чуть ли не трещали. Еле-еле стащила сапог и посмотрела на ступню. Она была бледно-синего оттенка и заметно дрожала от холода, хотя я сидела совсем рядом с костром. Я неуклюже потрогала отек и вздохнула с облегчением. Ногу я чувствовала. Значит все нормально.

Ворон старательно поджимал губы что бы не расхохотаться.

— Ах ты! — Я создала маленькую молнию и метнула ею в Ворона.

И только через пару секунд поняла, что молнии не было.

Только рассосавшийся ледяной ком снова стянул грудь. Я глубоко вздохнула, что бы успокоиться и снова начала создавать молнию, вдумываясь в отточенные годами движения.

Молния не возникла, не ударила током в кончики пальцев, магия не вызвала привычное покалывание в руках.

Руки начали дрожать уже не от холода, а от страха.

Я попыталась еще раз. И еще, и еще. Ничего. Я попыталась вызвать другое заклинание, и снова ничего.

— Моя магия... — всхлипнула я и обвела моих спутников глазами. — Моя магия... — Мой взгляд остановился на Вороне, и тут же пришел образ его, с золотыми глазами держащего меня за руку. — Ты! Ты взял мою магию! Ты ее забрал! Верни!!!

Я лихорадочно выпуталась из своего кокона одеял и попыталась встать. Ослабшие ноги не выдержали и я с размаху плюхнулась на каменный пол.

— Молния! — Снова попыталась вызвать привычный и уютный маленький шарик. — Молния! Нет, пожалуйста! Молния!

Моя речь постепенно превращалась в бессвязные выкрики вперемешку с рыданиями. Холодная, липкая волна черного ужаса затопила меня, не оставив даже мыслей. Магия, то, без чего я уже не представляла свою жизнь, что сопровождало меня с тринадцати лет, чем была наполнена моя сущность, исчезла. Моя магия исчезла.

И ощущение... не дайте боги кому-нибудь испытать это! Страх, безумная надежда, и вместе с тем постоянные удары молота: ты это больше никогда не вернешь. Никогда не сможешь небрежным щелчком пальцев вызвать огонек, никогда не почувствуешь силу.

Я уткнулась лицом в колени и беззвучно зарыдала от безысходности.

— Айри... — Ворон дотронулся до моего плеча. — Что... что случилось?

Новый комок боли попытался разорвать сердце. Я свое имя получила вместе с моим даром. А если его нет, то и имени своего я больше не была достойна. Имени, которое с гордостью носила пять лет.

Я вскочила, заметалась по пещере, пыталась даже выскочить из нее, но меня схватили и отправили обратно. Я выла и рыдала, натыкалась на ребят и уворачивалась, спотыкалась, падала, вскакивала вновь в слепой надежде вернуть. Раз за разом выкрикивала заклинания, махала руками, повторяя пасы.

В конце концов я снова споткнулась о вещи и упала, и так и осталась лежать сломанной куклой, уткнувшись носом в ладони, дрожа от холода и боли.

Наконец я погрузилась в темную, спасительную пучину сна.

* * *

— Уснула. — С явным облегчением вздохнул Ворон.

— Бедная. — Шакал сочувственно смотрел на свернувшуюся в комок девушку. — Досталось ей... Не трогал бы ты ее, Ворон.

— Ее надо завернуть, у нее же все обморожено. — Ответил золотокожий, заворачивая девушку в одеяла. — Хнэт! Она даже во сне плачет!

— Я уже видел такое... — задумчиво проговорил Шакал. Брат с сестрой удивленно переглянулись. — Это было несколько лет назад. Меня вместе с моей тогдашней компанией наняло одно... государство в захудалом мирке что бы найти и убить колдунов, плодивших всякую нечисть. Мы были приставлены к группе магов того мира. Работа оказалась непыльной. Логово мы сразу нашли, переловили два десятка колдунов. Но вот потом... Над ними хотели провести обряд Отнятия. Мы их держали, а маги по одному загоняли их в круг и читали заклинания. Колдуны нас молили, пытались целовать нам ноги и рвать кандалы. Заклинание было долгое... Многие колдуны отбивались и кричали под парализующими узами, другие подходили спокойно... отрешенно. Некоторые бились в истерике, сами кидались на мечи, желая умереть, некоторые после обряда садились в стороне с каменными лицами... некоторые выли... как сейчас Айри. Надо было видеть их глаза... Мертвые, холодные, с пустым взглядом в никуда. За нами не пошел никто. Все остались там, около разоренного логова. Мне кажется, они так и умерли, сидя так, как мы их оставили. Мы, когда вернулись обратно. Ушли в запой, пока не прожрали все деньги. Пытались забыть их лица... Как будто у них отняли не силу, а душу.