Чёртова свадьба! или месть по-ведьмински

— Давай-давай-давай, еще капельку, только одна ниточка... Есть!

Зоя раскинула руки в стороны, позволяя потускневшему медальону скрыться в высокой траве, и сумасшедше расхохоталась в небо. Потом встряхнулась всем телом, как собака, обратила внимание на свидетелей сего непотребства.

— ... твою ..., как же хорошо! — с чувством, отчетливо (и верно расставляя ударения) произнесла ведьмочка. — Вы бы знали!

— Сомневаюсь, что все настолько хорошо, — не согласился бледный как смерть Марат и настороженно уточнил: — Эрос?

— В точку, собака ты фартовая!

Была такая забавная игрушка у Мирославы. На листке красовалась изящная кошечка, нарисованная четкими ровными линиями. А поверх него накладывалась аляповато разукрашенная стекляшка. Сквозь нее отчетливо видны черты первого рисунка, однако если смотреть общую картину, то видится не кошка и не разноцветные пятна. Все вместе образует спящего дракона. Главное — правильно наложить стекляшку, иначе рисунок не сложится. Леся несколько раз, не веря своим глазам, объединяла и растаскивала картинки. В голове не укладывалось — как кошечка с помощью нескольких цветных пятен может превратиться в дракона?

Так вот, внешность Зои настолько дисгармонировала с поведением, что тоже голова кругом шла. Вроде и она... а в глазах — существо более древнее, незнакомая жесткая усмешка кривит мягкие губки, грубые слова срываются с острого язычка и летят, гонимые звонким Зоиным голоском.

— ... твою мать, — прошептала Леся.

— Что сейчас с Зоей? — уточнил Марат.

— Все с ней в порядке, не видно разве? — произнесла "ведьмочка", забавно округлив глаза, и развела руками. — Жива, здорова, разве что без сознания... немного.

— Что все это значит? Объясни!

— А вот неохота мне объяснять, и ты меня не заставишь! Тем более, ты и не поймешь половину. Успокойся, волчонок, ведьмочке я вреда не причиню. Даже желание ее одно исполню, в награду за такой чудесный подарок.

— Это был не подарок, — возразил оборотень, лишь едва поморщившись на пренебрежительное прозвище. — Ты знаешь, зачем тебя освободили?

— Да, — кивнул дух, помрачнев. — Моя девочка в беде.

— Ты можешь помочь отыскать ее?

— Разумеется, в этом и состоит мой долг. Вот только сомневаюсь, что в таком теле я сумею эффективно действовать. Да и девочку жалко — мало кто может выдержать мой дух в своем теле и не покалечить свой. Так что с тебя, Марат, найти мне тело здорового, сильного парня, причем, крайний срок — три часа. Юной волшебнице тяжко дается мое присутствие. И, да, желательно, чтобы парень рыжим был, — подмигнуло это странное, непостижимое существо.

Следующим вечером в небольшой перелесок вдали от поселений ворвалась весьма интересная компания. Громадный серый волчище, подозрительно обнюхивающий все наличные кусты. Смешливая худенькая девчушка на закорках у старательно пыхтящего рыжеволосого здоровяка. И высокая фигуристая девица, понуро плетущаяся в тылу.

— Тпр-ру! — скомандовала Зоя своему выносливому скакуну, и тот послушно остановился, переводя дыхание. — Здесь подходящее место, да, Марат? Остановимся на ночь?

Оборотень ворчливо рыкнул, отчего Леся нервно вздрогнула и заозиралась. Последние часы она вообще за дорогой не следила, в разговорах не участвовала и была занята только тупым подсчетом шагов. Поскольку ее математическое образование не предполагало знания больших чисел, девушка всего лишь считала десятки, что опять-таки изрядно отупляло и вводило в странное состояние оцепенения.

— По-человечески говори, раз с людьми идешь, — посоветовал вредный рыжий, аккуратно спуская маленькую танцовщицу на землю. Плотно набитый мешок со снедью рухнул рядом, скинутый без особого пиетета. Леся это восприняла как команду, тоже сбросила с плеча тяжелую сумку, уронила на землю компактно свернутое одеяло и устало на него присела.

— Иди сюда, — позвала девушка друга, протягивая ему широкий плащ. Волк ловко поднырнул под ткань, а через секунду с колен поднялся уже человек, отряхивая с волос прилипшие паутинки.

— Так, раз решили останавливаться, давайте до конца доведем, — постановил Марат и принялся распоряжаться, кто за дровами идет, кто готовкой занимается, кто спальные места готовит... Себя работой он также не обделил, поэтому не прошло и получаса, прежде чем компания расселась перед костром в ожидании ужина.

Леся, вооруженная длинной деревянной ложкой, зорко следила за мясной кашей, Зоя настойчиво развлекала подружку интересными волшебными фокусами, а мужчины тем временем обсуждали дальнейшие планы. Вроде, все спокойно, все при деле, но атмосфера, тем не менее, напряженно звенела, как перетянутая струна, грозясь в любую секунду лопнуть и в кровь поранить пальцы.

— Готово, — безразлично уведомила Леся, требовательно протягивая руку за первой плошкой. Огорченная ведьмочка вскинула бровки, догадываясь, что не сумела растормошить подругу, и протянула свою миску. Ужин прошел в тишине, изредка разбавляемой смешками Зои и карикатурно задумчивыми хмыками рыжего. Марат мрачно сверлил взглядом хмурую подругу.

— Далеко нам еще? — поинтересовалась Леся, вяло ковыряясь в остатках своей порции.

— Дня три примерно, — прикинул Эрос. — А там посмотрим, может, придется помощи у кого просить, если ситуация потребует.

Девушка невнятно проворчала что-то по поводу их общей платежеспособности. Этого весьма прозрачного намека Марат не выдержал.

— Ну что, все доели? — нетерпеливо рыкнул он. — Эрос, Зоя, с вас — мытье мисок и котелка.

— Э? С чего бы это?! — возмутился здоровяк.

— С того, что я сегодня охотился, а Леся готовила. Давайте, давайте, ручей вон там. Не заблудитесь. Эрос, за Зоей следи, что случится — скальп сниму.

— Грозный какой... — проворчал тот. Но, поймав многообещающий взгляд оборотня, смекнул, в чем соль, и быстро смылся с посудой в одной руке и залившейся смехом ведьмочкой — в другой.

— Знаешь, что, дорогая подруга, — процедил Марат. — Мне эта твоя мораль уже в глотке костью встала. Говори, что хотела сказать, и успокойся, наконец!

— Моя мораль? — мгновенно вспыхнув, всплеснула руками Леся. — Мораль не моя, это общие законы! Воровство и убийство — это тяжкие грехи, которые никогда не искупить!

— Я сделал то, что посчитал нужным, чтобы мы все выжили и не голодали.

— О Боже... Да я бы лучше умерла, чем обрекла на смерть абсолютно невинного человека!

— Этот человек знал, на что шел, — огрызнулся мужчина. — Самоубийство, между прочим, тоже большой грех, так что можешь успокоиться тем, что мы спасли его бессмертную душу.

— Конечно, спасли! Тем, что уговорили сменить способ самоубийства с одного на другой.

— Леся, черт подери, подумай своей лохматой головой! Если бы мы не нашли этого парня, пострадала бы Зоя! Готова была пожертвовать подругой во имя убеждений?

— Эрос мог вернуться обратно в медальон, — уперлась рогом Леся. — Никто бы не пострадал!

— Тогда бы мы не знали, где искать Ариадну.

— И ты ради нее убил человека?

— Да ради нее я несколько деревень под корень вырежу!

Девушка поперхнулась возражениями, со страхом взирая на обезумевшего друга.

— Марат, — тихо проговорила она. — Ты понимаешь, что сходишь с ума? Тебя Ариадна околдовала, ведь ты бы никогда...

— Пусть даже околдовала. Мне наплевать, сколько законов я нарушу, чтобы спасти ее. Ты сейчас не поймешь, как это бывает. Меня наизнанку выворачивает только от мысли, что ей может грозить опасность.

Леся бессильно свесила голову, не зная, как достучаться до Марата. И сомневаясь, нужно ли это. Если он так счастлив...

— Это неправильно, — прошептала она. — Так нельзя.

— А как можно? Очертя голову, бросаться в тяжелую дорогу? Ради собственной жажды приключений брать с собой в путь малолетнюю девчонку, подвергая ее опасности? Так можно?

Марат в сердцах сплюнул и отвернулся. Так он и знал, что не выйдет ничего хорошего. Пусть бы Леська переболела сама, перестрадала, не зачиная скандала. Услышав сзади тихие всхлипы, молодой оборотень возвел взор к ночному небу, испрашивая для себя другого наказания, чем женские слезы. Увы, подруга крепко перенервничала и успокаиваться не желала.

— Черт с тобой, — гаркнул он, оборачиваясь. Шлепнулся рядом с Лесей на землю, крепко обнял. Девушка с облегчением уткнулась ему в плечо, щедро орошая рубашку соленой влагой.

— П-прости, — повинилась она. — Но я просто... Все так быстро и страшно...

— Ладно, это ты меня прости, вспылил. Но у меня слишком мало времени на законные методы. Приходится брать то, что требуется, силой.

— Но это ведь неправильно, Марат! Неправильно!

— У меня нет времени на совесть, — хмуро отозвался друг. — Я в ответе за Ариадну, за тебя и за Зою. Мне тоже тяжело и неприятно, но делая выбор между незнакомцами и друзьями, я всегда выберу друзей. Для меня это — правильно.

Марат не знал, приняла ли к сведению его слова драгоценная подруга, она не ответила. Но и возражать не стала. Все же, разумное зерно в его собственной морали было, и оно явно намекало на привилегированное положение Леси в его системе ценностей. Если не угомонил ее излишне резвую совесть, так хоть самолюбие потешил.

Совершенно незаметно опустилась на землю ночь. До темноты друзья-приятели успели прибрать с импровизированного "стола" после ужина, вернулись Зоя с Эросом и чистой посудой, сразу упаковались, чтобы с утра не тратить время на сборы, и улеглись спать. Вернее, улеглись все, кроме Эроса — он остался сторожить костер большую часть ночи, пообещав Марата разбудить к утру. По словам бессмертного духа-хранителя, его телу сейчас требуется на отдых всего пара часов.

К Лесе сон все не шел. Она, конечно, раздумывала над словами друга, находила их лестными для себя, но неприемлемыми к ее собственной жизни. Сквозь прикрытые веки наблюдала за играющим с огнем Эросом и гадала — а жив ли еще тот убитый горем парень, которого Марат привел из ближайшего поселка? Если присутствие духа-хранителя долго не смогла выдержать даже сильная ведьма, то сколько нужно обычному парню, чтобы окончательно потерять собственную личность? И доволен ли он сделкой?

Перевернувшись на бок, девушка вздохнула. Потревоженная Зоя вяло пихнула ворочающуюся подруженьку в спину, но не проснулась. Марат, в облике огромного зверя, пристроился у девушек в ногах, грея пятки.

Прошел еще один час. Ворованная крупа, несмотря на свое греховное происхождение, мирно грела потроха, а вот совесть все соки из внутренностей высосала. И дернул же ее черт пуститься вдогонку другу безо всяких припасов! Конечно, никто не знал, что преследование затянется, но подстраховаться же можно было!

Леся с тихим стоном вновь открыла глаза и едва не вскрикнула. Перед ней на корточках сидел Эрос, склонив набок голову, с насмешливым любопытством ее рассматривал.

— Чего не спишь?

Девушка неопределенно повела плечом, смежив веки, чтобы оградить себя от никому не нужного разговора.

— Идем, развлеку тебя. Идем-идем, все равно не спишь.

Пришлось подниматься и топать к костру. Подобрав расстеленный на земле плащ, Леся закуталась в него и застыла немым памятником укора.

— Да брось, что ты маешься? — фыркнул Эрос при виде такой картины. — Марат тебе не смог мозги прочистить?

— Просто я с ним не согласна.

— А я не согласен с тобой. И Зоя, кстати говоря, тоже нормально на все отреагировала. А у тебя какие-то принципы странные.

— Нормальные у меня... принципы, — огрызнулась уязвленная пренебрежительным тоном девушка.

— Ну да, ныть по судьбе незнакомого парня — это очень логично. И жалеть, что подруга осталась жива-здорова, и что невесту твоего приятеля скоро найдем.

— Я жалею не об этом, что ты переворачиваешь! Я просто хотела, чтобы никто не пострадал.

— А ты что, не знала, что жизнь не всегда делает то, что ты хочешь? — "удивленно" округлил глаза насмешник. — Всегда есть те, кому одно событие выгодно, и другие, кому оно же несет катастрофические убытки. Это правда жизни, с ней только смириться надо и понять для себя, что тебе дороже.

— Если бы все люди думали так же, мир бы рухнул в череде войн, — подумав, сделала вывод Леся. Эрос хмыкнул и одобрительно хлопнул ее по плечу.

— К счастью, таким вольнодумием страдают лишь избранные. Остальные четко следуют общей морали из страха перед наказанием. А нам закон не писан.

— Почему это?

— Ну, сама подумай. Марату уже терять практически нечего, он на той грани, где стираются все законы. Зоя — сильная ведьма, такие, как она, имеют право и силу жить по собственным правилам. Ну, а я — и вовсе не человек. Признаюсь, людская мораль мне часто непонятна. И я не вижу ничего плохого в том, чтобы занять тело человека, который и сам хотел умереть. Я бы, в принципе, в любого по своему разумению мог бы вселиться, но тут уж уступил вашему пониманию правильности. Но ты и тут недовольна.

Леся сердито засопела. Конечно, она и сама, бывало, нарушала общепринятые правила, но то было баловство, мелочь, а тут... "А может, — вдруг подумалось ей, — то, что я считаю баловством, для другого — непреложный запрет, за нарушение которого следует немыслимая кара?". Вспомнилось, как страдала мачеха, когда обиженная Леся сбежала на ночь из дома. Это ведь для нее была мелочь, пустяк, а для Людмилы — отчаянная, полная слез и переживаний ночь без сна.

— Скажи, — отпустив все мысли на волю, устало проговорила девушка, — а тот парень, он... уже...

— Да нет, знаешь, пока держится, — мотнул головой Эрос, прислушавшись к себе. — Может, и выдюжит, отделается сединой. Странно, он ведь так умереть хотел, а теперь цепляется за каждое воспоминание, за любую ниточку... Вот и пойми этих людей!

— А ты его потом отпустишь?

— Мне все равно нужно будет вернуться в медальон, — пожал плечами дух. — Так что, да, когда опасность для Ариадны минует — отпущу. Хотя...

— Что? — обнадеженная было Леся, в волнении, вновь затаила дыхание.

— Да не хочется, понимаешь ли, опять по пятьсот лет в побрякушке прозябать. Поговорю с Ариадной, может, до следующего ребенка в роду отпустит меня погулять. Тогда и тело понадобится. Но если уж тебе так принципиально, могу пообещать, что если парень не сломается, отпущу. Найду себе другого, на время. Или договорюсь с ним. Раз такой сильный, то сможет мне дать пару-тройку лет для занимательного путешествия. Ну да ладно, поживем — увидим. Ну что, успокоилась, совесть ты наша общественная?

Девушка в ответ благодарно улыбнулась и, привстав на цыпочки, клюнула старого доброго духа в щеку.

— Ну, иди тогда, — добродушно хмыкнул Эрос, слегка шлепнув заботливую благодетельницу пониже спины. — Доброй ночи.

11. Пути расходятся

На третье утро Леся обрадовала спутников неожиданной простудой. Прошедший накануне холодный дождь до судорог выморозил всех, но коварная змея болезни свилась в клубок только в Лесиной груди.

Дневной переход девушка провела в бредовом полузабытьи на мохнатом загривке Марата. Естественно, скорость передвижения существенно снизилась, и теперь уже бедный оборотень начал терзаться совестными сомнениями.