| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
...Так чтобы все запомнили, так чтобы не противился,
...Так чтобы к смерти до времени нежно, бездумно ластился,
...Так чтоб проснутся, боялся, со временем спорить силился.
...И таял ... таял душой, пока совсем её не лишился?
Кто тебя создал? Кто?
Кто тебя создал....
Я очнулась завороженно глядя на удивительно прекрасного бессмертного. Воплощенное совершенство в этом незнакомом мире. Мечта любой порядочной грешницы с кажущейся невероятно хрупкой и неприлично без этхиры голой тифарой в руках (тифара — девятиструный светло эльфийский музыкальный инструмент напоминает формами гитару, этхира — магическое приспособление для тифары упрощающее игру на ней). Я понимала, что заворожена его голосом, прикосновениям сильных пальцев к слегка разлаженным струнам, его болью. Что сводить с ума бессмертный в видавшей виды грязно-серой одежде, с длинными неопределённого цвета волосами из-за въевшейся в них дорожной пыли, блеклыми тиаилис сам по себе не может, но... ( тиалис один из видов боевых артефактов у светлых эльфов, тиалис разновидность лука не требующая стрел, чем ярче, тем сильней) Я млела рядом с ним и не могла найти в себе сил уйти, чувствовала, что должна, и когда он взглянул мне в глаза, потерялась. По его выцветшим почти белым глазам с легким серебряным оттенком я поняла, кого встретила на своём пути в недобрый час, но остановиться не могла. Он был так похож на потерянного среди людей падшего ангела.
— Вы прекрасно поёте... — говорю я после его выступления подсаживаясь к нему за столик, и мы оба знаем, чем закончиться этот вечер и только ему всё равно.
Дождь, это такая мелочь...
...Самое жестокое и удивительное как меняются бессмертные потерявшие свой смысл, когда кто-то испытывает к ним настоящие сильные чувства. Словно губка, впитывая всё, что ты можешь дать и чуть больше, они расцветают, словно пустыня после дождя. Поэтому, таких, как он, жалеют на расстоянии, ведь выпьет пустой досуха и пойдёт дальше пока окончательно не исчезнет. Его синие глаза могли бы сейчас ослепить и обмануть любого, никому даже в голову не могло прийти, что тот пустой бессмертный и тот, что обнимает меня один и тот же. Что он пьёт мои чувства и потворствует моим желаниям, только для того, что бы создать хотя бы видимость того, что его жизнь имеет значение. Его песни, что он сочиняет для меня, пусты, и так же нереальны как он сам. Я тяжело вздыхаю. Белое золото волос, невозможная синь глаз, низкий глубокий бархатный голос, от звучания которого в животе начинают порхать бабочки, всё это — не моё.
Я третья лишняя которая опоздала на пару столетий, может быть и меньше, но это значение не имеет, с мёртвыми не поспоришь, в памяти всегда о близких остаётся только хорошее, доказать что лучше, не получиться никогда. Да это и бессмысленно...
...На двоих одни комната, постель и игра во влюбленность и новую жизнь. Всего второй рассвет вместе. Я нежно касаясь кончиками пальцев изучаю черты его лица, запоминаю его спящего, настоящего и чужого. Мне так страшно, что он исчезнет, ведь я не смогу без него жить...
— ...Тир и запомни, я пока никуда из этого города не собираюсь. К тому же я из отряда Притма и это не то, что, по моему мнению, стоит менять, — раздраженно хмурясь, говорю я Тиорио Скаси главе соперничающего с нашим отряда обозников. Он уже пару месяцев хочет меня подбить на поход под Закатный кряж с архимагом Мист, но я постоянно отказываюсь, конечно, деньги большие предлагают, но мне своя шкура дороже. К тому же я думала, что он и сам уже отказался от этой безумной затеи.
— Ари ну пойми, я... — он тяжко вздохнул. — Ты просто не видишь сейчас себя со стороны... Не будь у Притма дел в гильдии наёмников, ты была бы уже по другую сторону королевства.
— Ты это к чему? — зло щурюсь я.
— Этот эльф...
— Не твоего ума дело, — грубо обрываю я своего собеседника.
— Он же пустой! — взрывается страж. Я резко бью Тиорио в солнечное сплетение, и когда он сгибается, ловя ртом воздух, чмокаю в губы и насмешливо хмыкнув, добавляю.
— Не ревнуй, — оставив стража приходить в себя, продолжаю свой путь на рынок. Внутри всё поёт от счастья, сегодня моего менестреля в комнате будет ждать маленький и приятный сюрприз. Ничто не посмеет встать между нами...
...Я ничего не могу поделать, хотя спорю, пытаюсь переубедить. Всё что говорит мне маг, я не воспринимаю, мне всё равно, что было с моим менестрелем до меня. Всё равно! Для меня это не имеет значение. Я говорю жестокие слова, защищаю до последнего. Когда у мага кончается терпение, я оказываюсь на Дороге Смерти. Страх застилает мой разум, сердце сжимается от боли, а на душе ощущение, будто я его предала... меня невозможно любить... я знала...
...Кто тебя создал? Кто?...
Я стряхиваю ненужные сейчас воспоминания. Как давно и как недавно это было.
— Я сотру его из твоего сердца, — уверенно заявляет мне бессмертный. У меня внутри всё переворачивается от этого.
— Зачем?
— Потому что не получилось, — хмыкает бессмертный и встав за спиной обнимает за плечи. -Я не привык отказываться от того, что для меня имеет значение.
— А меня спросить не забыл? — высвобождаясь из его объятий, спрашиваю я. Получилось не очень, в принципе, когда споришь с бессмертным, любые позиции "не очень".
— Ты можешь отрицать это, но я нужен тебе. Сколько из книги о магии теней ты смогла перевести? Сколько ты смогла найти о том, что с тобой происходит? — от правоты его слов мне хотелось взять и побиться головой о стенку, его головой. Доверять ему у меня причин не было, ни одной самой мало-мальски веской причины! Может быть для него имеет значение только то как побыстрее узнать кто я на самом деле? — И сколько ты протянешь до того когда ты не сможешь без крови? Кого выберешь?
— Хватит. Я не настолько слаба, что бы ты решал за меня, — я перестала сдерживать эмоции и насмешливо улыбнулась, от этого он застыл каменным изваянием, ткнёшь, разобьется о пол библиотеки... хотя кто кого это еще не известно.
— Пока — сказала я прошмыгнув мимо голубоглазого и быстро удаляясь из библиотеки. У меня не было никакого желания проверять силу воли этого айсберга, но то, что я оказалась права на счет последствий проявления своих эмоций на публику меня немного успокоило. Невольно вспомнился Брем Стокер с его милым Дракулой, стало дурно. От мысли, что надо будет проверить реакцию на солнечный свет, меня потянуло на нервный смех. Невольно вспомнились все рассказы о тех, кто использовал зелье теней, их безумии и жестокости, о мертворожденных детях или даже об отсутствии самой возможности их зачать. С каждым новым кусочком мозаики становилось только хуже. Но каким образом это связанно с магией теней и той расой, что исчезла тысячелетия назад? Как бы мне не было неприятно это осознавать, но этот Айсберг прав, он мне нужен, но вот зачем ему я?
Махнув мысленно рукой, на то, что у меня через полчаса лекция по ядам для "особо одарённых" забралась в свою комнату и, обложившись подушками, свернулась клубком. И горя нет и плакать не тянет, а на душе тяжело-тяжело, да спину ровно держать сложно, будто внутри что-то гнётся и вот-вот сломается, сердцу не больно. Я касаюсь своих губ руками закрываю глаза и перед моим внутренним взором снова встает образ не моего менестреля, пропыленные волосы, голос, движения сильных пальцев извлекающие звуки из чуть расстроенной голой тифары, почти белые глаза с лёгким серебренным оттенком, горькие складки у губ и между бровей во сне... Мой тающий свет.
Любя не отрекаются, я знаю,
И не искать в других тебя, нет сил.
Но грубо я твой образ прогоняю
Себе напоминая "не любил".
И я живу, идя своей дорогой,
Хотя и думалось, что уйдёшь — умру,
Судьбу свою я не считаю горькой,
Хотя еще наверно и люблю.
Любя не отрекаются, и что же?
Я не умею долго, скорбно ждать...
Еще ты для меня всего дороже,
Но уже то, что глупо вспоминать.
Пешка.
Вот странность, когда нужно чтобы никто, ничто не знал и главное не напоминал, как тут же вся академия полниться слухами именно об этом и какая-нибудь особо добрая личность в порыве праведного возмущения или сочувствия прокатывается по твоей любимой мозоли. Больно, жестоко, бесцеремонно. Вот, например, как сейчас. Снова действие происходит в библиотеке в любимом закутке, в принципе меня в другом месте и не выцепишь, на лекциях и занятиях, ни на какие посторонние вопросы не отвечаю принципиально, что собственно любви окружающих не прибавляет, Академия не позволяет беспокоить в коридорах и моих апартаментах, исключения делая только для директора. Так что я скоро рискую заработать боязнь библиотек. ОДЛ предстает в виде той самой старосты одного из вторых классов, краснея и едва не запинаясь, она спрашивает о моей любви к пустому бессмертному.
— Не находите, что это касается только меня? — в ставшей привычной, равнодушной манере спрашиваю я. — Прошлое принадлежит лишь мне.
— Это не справедливо! — с вызовом взглянув на меня, сказала девушка, от такого заявления я удивленно изогнула бровь староста тут же вспыхнула и, смутившись ,отвела взгляд в сторону, моё присутствие вызывало в ней море положительных эмоций, какое у меня вызывал в детстве пирожок с вишней. В отличие от голубоглазого предупреждать это восторженное создание было бесполезно, да и не нужно, пирожок с вишней есть пирожок с вишней. -Я ... Мне очень нужно знать!
— Староста класса Атрей Лиэлла эст Риис, что Вы хотите этим сказать? — добавляю в голос льда, девушка бледнеет, хорошо, что другие так пока не реагируют. Мысленно тяжело вздохнув припоминаю ту лекцию, что после моей эпопеи с пустым мне закатил Притм и урезав её до пары фраз выдаю то, что больше всего меня тогда отрезвило, только немного переиначив. -Смертные исчезают довольно быстро, знание о моём прошлом для бессмертного... незначительно, впрочем как и само моё существование. Несколько столетий и от смертного не останется ничего, а бессмертные, как известно не любят запоминать незначительные вещи. Вы хотели узнать что-то ещё?
— Вы... Нет, больше ничего, — нехотя выдавила из себя она, я чувствовала её нежелание соглашаться и холод, окутавший её душу. У меня неприятно кольнуло сердце, будто кошку в живот пнула, а она свернулась в комочек, всё так же доверчиво смотрит, отлежится дурёха и опять ластиться полезет. Нет, я могла бы себя успокоить тем, что это не моё дело, что я всего лишь раскрываю ей глаза на реальность, но... Кто сказал, что так будет лучше для неё? Кто сказал, что вообще так лучше? Сожалел ли не мой менестрель, когда либо, о том, что любил смертную? Хоть раз?... Сомневаюсь. Умеют ли бессмертные вообще сомневаться в тех, кто вызывают в них сильные чувства? На кой дхор мне всё это надо?!
— Хорошо... — внезапно у меня закружилась голова, я покачнулась, голод скрутил меня, резко закрыв глаза я попыталась сосредоточится на чем-то другом. Приступ длился не больше пары секунд, но отойдя от него, я оказалась в объятьях старосты. Её беспокойство окутывало, нежило, согревало... Вкусно... -Вы слишком беспокоитесь обо мне не находите?
— Да, Вы правы... — она нехотя отступила от меня, пряча руки за спину. Какое удивительное послушание! А мне стало очень обидно от того, что без всех этих заморочек, я вряд ли кому была бы нужна, никаких иллюзий на эту тему у меня нет. И чувствовать себя подделкой очень противно, особенно когда не знаешь, как всё это прекратить.
— Благодарю за понимание, — говорю я, девушка быстро отводит взгляд, досада, сожаление и желание победить, напомнили мне еще раз с кем я имею дело. Тоже мне, любительница экзотической выпечки! Интересно когда кончиться моё терпение, и я сорвусь?
— Благодарю за то, что уделили мне время. — староста уходит, а я остаюсь наедине с вновь растормошённой раной. Странно он мёртв так давно, а стоило кому-то чужому начать копаться в моём сердце, как оказалось, что там что-то еще осталось. А конкретно именно он. Даже от стрелы в заднице столько невероятных ощущений не получаешь! Хотя может это фантомные боли, стрелы нет, а задница всё еще в тонусе? Ха-ха-ха! Бред. Нашла что сравнивать. Всё-таки мне нужна хотя бы пара часов нормального сна, а лучше пара десятков... Определённо отосплюсь на том свете.
Отбросив ненужные мысли, снова углубляюсь в чтение, разбираясь в дебрях магии крови. Расчеты, схемы, формулы, теоремы и доказательства этакая жуткая смесь из физики, химии, биологии и геометрии рассчитанная для многомерного пространства, при том есть серьезные разногласия между архимагами изучавшими её, что понятности не прибавляет. Хотя после того как я разбиралась с расовой статичностью довольно подробно разобранной в одном из трудов что мне пришлось изучать для лекции своим одноклассникам, боевая магия стала для меня просто детской забавой. Был бы талант к магии, смогла бы стать архимагом. Но шутки в сторону, чем больше узнаю, тем больше убеждаюсь в своем невежестве. К примеру, эта магия крови, если отойти от привычного взгляда на неё, как на чисто теоритическую науку не применимую на практике, она своеобразный святой Грааль способный на любые чудеса. Воспроизведя определённую цепь воздействий на кровь можно создать демиурга. Но почему никто не пытался? Не могу поверить, что я одна такая умная и подобная идея приходила только ко мне в голову. И между мной и элементарным пониманием этой загадки еще лет пять как минимум карпения над трудами великих магов. К тому же после последней битвы богов исследования "эссенции жизни" было прекращено и при каждом благом порыве рассказать одноклассникам об этой науке подробней с построениями, диаграммами и примерами то чутьё трезвонит так, что я теряю дар речи.
"... и знай алчущий знаний разумом наделённый творящим, что сие есть великая сила наполняющей твою плоть изменчивой и вечной эссенции жизни. Сила следовать воле разума, оставляя прежнее и находя новое..."
" ...сиречь вольная трактовка "старшинства" эссенции, ибо несёт лишь смуту в умы многия..."
"... в начальном "старшинстве" эссенции отражено всея множественность путей восхода жизни в образ тварного мира. Сам смысл творения, но не бытия ибо... "
"...сия формула родового "старшинства" идёт от неизвестной нам величины силы духа родоначальника и месте его в круге перерождений, но сим можно пренебречь в данном конкретном случае, так как звёздная спираль построенная от первой даты рождения не пересекается с ... "
Новый приступ голода скрутил меня сильней предыдущего. Несколько минут ушло на то, чтобы прояснить сознание, ноющая, сродни зубной, боль поселилась в темени, между бровей, основании шеи, сердце, солнечном сплетении, в центре и внизу живота, костях, постепенно переходя в жжение. Сосредоточится на чем либо кроме голода не получается, отправляю книги на полки и быстрым шагом иду в свои апартаменты. Сжавшись в комочек и обняв ярко голубую подушку, пытаюсь собраться с мыслями и хоть что-то сделать, но теряюсь в ало-лимонном мареве и зову.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
