Разумеется, никто никого никуда не отправит, это так, бравада. А сеньора оперативная все-таки молодец!..
— Я не мог рисковать, ваше величество, — пожал я плечами. — Если бы ее не взяли в оборот, ваша Елена, или ее высочество, докопались бы до второго игольника и второй гранаты. Надо было успокоить их и настроить на позитив, чтобы иметь козыри. К тому же, вы знаете, что я ее подставил, и ей ничего не будет.
Королева рассмеялась. И смеялась долго. И что ее так рассмешило?
— Молодец, Хуан! Зачет тебе на 'отлично'! Елену сложно обмануть, поверь. А ещё сложнее сделать это, полностью выполнив ее собственный план видения ситуации, отойдя от него лишь в момент, когда исправить что-либо уже невозможно. Скажу честно, они не знали о второй гранате, слишком понадеялись на... Капитошку — так ты ее прозвал? Интересное прозвище!
Я вновь кивнул. Похвала льстила, хотя понимал, что не такие это и великие заслуги. Я просто не мог двигаться в ином направлении, был скован четырьмя стенами тоннеля своего выбора.
— И когда ты в последний момент вышел из строя, они... Ликовали! — закончила она. — На свою беду.
— Недооценка противника... — начал я известную цитату, но продолжать не требовалось. — Однако, вы-то знали про вторую гранату! — продолжил я, и, кажется, грозно прищурился.
— Хуан, это мой дворец, — улыбнулась она. — И мой корпус. И моя операция. Это моя сказка, и я сама решаю, кто и что в ней будет делать.
Сережа — отец моих детей, он так же заинтересован в их будущем, а значит, будущем Венеры, как и я. Другое дело, что девочкам мы не сказали — позволили импровизировать. Для чистоты эксперимента, чтоб было интереснее.
'То есть, camarrado, — перевел внутренний голос, — пока ты в проекте и играешь по правилам, а его превосходительство думает, что контролирует тебя, все будет великолепно. Правда, лишь пока он будет в тебе уверен...'
Оптимистично! Но пока не стоит забивать себе голову подобными вещами. Жить нужно сегодня, а не завтра.
— Все понятно, ваше величество, — уважительно вытянулся я. — Я все понял. И постараюсь оправдать ваши надежды,
Она добро-добро так, по-матерински улыбнулась.
— Я в тебя верю, Хуан. Верила всегда, до последнего. Даже когда не поверила Елена. Вот и не подводи мою веру дальше. До встречи! Думаю, она состоится не так уж не скоро!
— Спасибо, ваше величество! — поднялся я, сделал легкий поклон. Ощущения кайфа от разговора на равных просто распирало. — Я не подведу!
— Иди.
Когда я обернулся и уже шел к двери, она окликнула:
— Хуан, насчет твоего взвода. У меня целая стопка рапортов с настойчивыми рекомендациями тебе его заменить. Что скажешь? Особенно, после сегодняшнего?
Я замялся.
— Все будет хорошо, ваше величество. Чтобы понять конфликт, нужно было его пройти, окунуться в него. Я справлюсь.
— Надеюсь, ты понял, почему именно они? — прищурились ее глаза.
— Так точно, ваше величество. И не сомневайтесь, я решу проблему. Наметки есть. Тем более, сейчас, пока они раздавлены и психика их наиболее уязвима для воздействия. Я справлюсь.
Вновь кивок
— Вот и хорошо. Все, я на тебя рассчитываю.
Я снова развернулся и бодро зашагал к выходу.
* * *
— Входите, рассаживайтесь! — произнесла Лея, кивая входящим на кресла вокруг стола. Елена от каталки отказалась, переступала, опираясь на костыли — на ее ноге под штаниной форменных брюк высился бугорок шины.
— Все в порядке? — кивнула Лея ей на ногу, тщательно скрывая заботу в голосе. На что та ответила совсем не литературно, плевав, что находится в кабинете главы государства.
— ...Этот щенок стрелял в меня, Принцесска! — подвела она итог длинному монологу. — Понимаешь? Он! Стрелял! В меня! В МЕНЯ!!!
— Не пыхти, — буркнула Сирена, присаживаясь на место напротив нее. — Сама виновата.
Мишель и Алиса заговорчески улыбались. Елена вновь что-то выдала, но неразборчиво, и замолчала. Доля правды в этих словах имелась, не ей, специалисту с огромным опытом, попадаться на дешевую удочку сопливого мальчишки. Но именно поэтому, что удочка дешевая, а мальчишка сопливый, и было так обидно. Всем им.
— Все мы дали маху, — озвучила общую мысль Сирена, успокаивая давнюю подругу. — Признаюсь, я поверила, что она настоящая. Слишком уверенно он играл, слишком опасливо эту гранату держал. И Сережа тот ещё... хороший человек. Подобные подлянки в его духе.
— Ласково ты о муже! — кошкой ухмыльнулась ее высочество. За столом повеяло легким холодком, который тут же развеялся под громкое натужное покашливание Елены. 'Девочки, личные проблемы будете решать за пределами этого кабинета'.
— Говорю как есть, — перескочила тему Сирена выдавив змеиную улыбку. — Как человек, достаточно его знающий. Он мог подкинуть парню настоящую гранату и смотреть, как мы разгребаем это дерьмо. Смотреть и веселиться. И не смотри на меня так! — гневный взгляд в сторону Леи. — Ты и сама знаешь, как он кого любит, и что является причиной этой 'любви'!
Лея не отреагировала, но все почувствовали, что укол достиг цели. Во всяком случае, ее величество промолчала, что обычно не в ее традициях.
— Его же контакты в корпусе не проработаны, до сих пор, — продолжила сеньора Морган. — Хотя это, на мой взгляд, не такая сложная вещь при нашем техническом обеспечении. — Косой взгляд на Мишель, которая, судя по лицу, произнесла про себя несколько непечатных выражений из лексикона Елены. — Следовательно, то, что мы делали, делали правильно. Но только в рамках полученных установок. А вот по этому поводу у меня возникло много вопросов.
Ее глаза прищурились, взгляд, адресованный Лее, запылал. Но ее высочество ее опередила, задав сестре прямой вопрос в лоб:
— Почему так сложно, Лея? Да, мальчик важен. Для тебя. Но всего этого можно было достигнуть гораздо проще, без риска и для него, и для нашей репутации. Нашей общей, как совета офицеров. И твоей, как сеньора, допустившей такое.
Я умолчу, сколько традиций и неписаных правил мы нарушили, сколько допустили прецедентов на будущее, сколько раз откровенно садились в лужу на виду у всех, роняя остатки авторитета, и как долго будем всё это разгребать. Скажи только, это того стоило?
Лея задумалась. Затем усмехнулась:
— Да, девочки. Это того стоило.
Пауза.
— Авторитет? Репутация? Это дело наживное, девочки. С вашими характерами и вашими подходами к делу порядок наведете быстро. Прецеденты? Да, создали. Но чтобы воспользоваться прецедентами, одного их наличия мало. А ситуации, когда кому-то захочется ими воспользоваться, вы не допустите. Во всяком случае, я в это верю, зная вас. — Она оглядела присутствующих внимательным взглядом. Всем стало неловко.
— Что же касается паренька... Да, девочки, повторюсь, это стоило затраченных нервов и репутации. Мы добились того, о чем даже не мечтали, считая, что это невозможно в принципе. Он стал своим, понимаете? Без кавычек, сносок и условностей. Они его приняли. Более того, готовы встать за него горой, идти следом, если придется. И это уже сейчас, хотя до Полигона ему, как до Макемаке. (3) Мерседес так и не стала своей, даже для собственного взвода, хотя участвовала в десятке боевых операциях на равных со всеми. А он стал. Делайте выводы, сеньорины офицеры!
Повисло задумчивое молчание.
— Те девочки, — решила добить королева, — что собрались помогать ему, которых он осадил вчера вечером, это только начало, поверьте. Он — лидер, и корпус последует за ним, даже если на это не будет приказа.
— И ты срываешь сложившуюся десятилетиями традицию подчинения ради какого-то безумного проекта, — фыркнула ее высочество. — Ты сама признаешь, что они последуют даже без приказа. А как же власть? Как же королевская власть, сестренка? — заводилась она. — Как же порядок? Дисциплина? Ты в своем уме?
— Остынь, Алиса, — усмехнулась королева. — Да, отдаю. И поверьте, мне не очень нравится сложившееся положение вещёй.
Да, у нас дисциплина. Да, порядок. Были до этого момента. Но надолго ли? Сколько нам отмеряют быть надзирателями этого порядка, играть в собственную армию, пока всё вокруг не слетит с катушек?
И тоже перешла на повышенный тон:
— Себастьян уже в открытую скалится, намекая, что готов к 'более плодотворному сотрудничеству'! Сеньоры олигархи в лицо озвучивают свои условия, как быть и что делать, если я хочу перевести страну на военные рельсы! При том, что китайцы со товарищи готовят новую масштабную провокацию, после которой и Себастьян, и русские ударят в спину! Это ты понимаешь?
У нас нет времени на политес, Алиса! — попробовала она взять себя в руки, но получалось плохо. — У нас ни на что его нет! Мы должны рисковать, должны рушить устоявшиеся традиции, иначе совсем иные традиции разрушатся сами, без нас, и тогда вся планета хлебнет горя! Да такого, что вопросы дисциплины внутри корпуса покажутся жалкими и никчемными! Я ясно выражаюсь, или кто-то понимает не до конца?
Все присутствующие сидели, повесив головы. У них уже была эмоциональная беседа с Леей на эту тему, где она убеждала их действовать в соответствии со своими задумками, а не тем, 'как положено'. Тогда тоже звучали подобные аргументы, но эмоциональный накал был существенно ниже.
— Только что наш мальчик назвал нашу систему болотом, — продолжила ее величество, зло усмехнувшись. — Ваши традиции, ваша дисциплина и уставы — это уставы болота, Алиса, ибо корпус — гармоничная его часть. Мы много лет ничего не делали, никуда не спешили, охраняя свои традиции, как жук охраняет собственную навозную кучу. И ничего, совершенно ничего при этом не достигли!
А я больше не хочу жить в болоте — хватит. И главное, если не выберусь из него, не вытащу оттуда нашу планету, я стану последней королевой, которая здесь правила. Всем последующим останется лишь дрессировать молодняк в личном никому не нужном охранном полку, поддерживая дисциплину лишь среди ангелочков, потому, что иных объектов приложения их власти не останется.
Я все сказала. Кто что возразит?
Воцарилось молчание. Никто ничего не хотел возражать, все прекрасно всё понимали. Власть сгнила, ее надо менять, и срочно — приперли обстоятельства. Но кощунственная мысль о том, скольким для этого придется пожертвовать, который день не давал покоя. Елена поймала себя на мысли, что тогда, на том совете Лея сказала правильно, прежней жизни больше не будет. Если они не разрушат устоявшийся порядок сами, им либо помогут это сделать 'снаружи', либо задвинут всю их команду в такие дали Большой Политики, где они ни на что более не смогут влиять. И неизвестно, что хуже. И за последние два месяца, за время 'прокачки' Хуана, эта мысль дошла до всех девчонок, даже для непримиримого консерватора Алисы.
А значит, они будут рисковать, согласятся участвовать в проекте дальше. Эта верткая выдра Мишель сказала правильно — они все в одной лодке. За ее пределами каждой из них останется лишь маленький домик на берегу океана, и то если повезет вовремя 'соскочить'.
На первый же план на ее взгляд теперь должен выйти вопрос, как не воспитать из мальчишки волчонка, который съест их самих. Как не дать ему пойти по пути кровавого тирана, наслаждающегося вседозволенностью и безнаказанностью. До этой мысли девочки ещё не дошли, но уже начали задумываться, и это обнадеживало.
— Хорошо, мы поддержим тебя, — выдавила Сирена обреченный вздох, выражая общий настрой. — Будем и дальше реализовывать твои проекты, какими бы безумными они не казались. Я ведь не верила! До последнего не верила, что он выкрутится! — воскликнула она. — Никто из нас не верил! Только поэтому мы продолжим: ты оказалась права, акция удалась, а твой проект раскручивается дальше, набирая силу.
Но и ты пойми нас правильно, мы хотим знать не просто о Хуанито, о его наличии, и что он 'чем-то там' обладает. Мы хотим знать, кто он, на что модифицирован, и, наконец, какова твоя конечная цель.
— Пойми, — продолжала увещёвать давняя подруга, — мы не против тебя. Мы — твоя команда. Но если мы — команда, отнесись к нам, как к команде. Раскрой оставшиеся карты. И тогда вместе подумаем, что и как делать дальше. Раз уж занялись такими делами, давай делать их до конца, но вместе, 'всветлую'? Лея?
Лея натужно задышала, чувствуя по взглядам Алисы и Мишель, что как в прошлый раз ей не отвертеться. Опустила голову. Наконец, выдавила:
— Не могу, девочки. Не сейчас.
Молчание. Четыре пары глаз выжидающе буравили ее, не торопя. Все присутствующие знали, на Лею нельзя давить. Наконец, выдохнула:
— Я скажу вам. Обязательно скажу. Но давайте не сейчас? Пожалуйста! Вы мне верите?
Присутствующие молчали.
— Это не просто тайна, поймите. Это оружие, страшнейшее из придуманных на сегодняшний день. И оно только начало проявляться в мальчике. Только первые ростки, совсем не то, чего мы с Еленой в свое время ожидали. — Беглый взгляд на давнюю подругу, которая одними глазами поддержала ее, вселив дополнительную уверенность. — Это эксперимент, девочки. Дайте мне ещё посмотреть, понаблюдать за ним. И когда у меня появятся первые определенные выводы, я скажу. Всё-всё скажу! И тогда составим окончательный план на будущее, — кивнула она на три стоящие перед ней голографические рамки. Одна, центральная, с изображением Изабеллы, была перед приходом Хуана предусмотрительно погашена, но с двух других присутствующим улыбались ее высочество инфанта и принц Эдуардо.
— Год, Лея. Давай договоримся о годе, — вновь взяла слово принцесса Алисия. — Оговорим срок заранее, чтобы не было потом недосказанностей и недоразумений. — Она окинула всех присутствующих взглядом, и все, включая Елену, ей кивнули. — В апреле следующего года ты соберешь нас и раскроешь все секреты, на какой бы стадии проект ни находился. Мы же за это время постараемся выполнить все твои капризы насчет паренька, какими бы странными они ни казались, не задавая вопросов. Все согласны?
Сидящие за столом вновь по очереди кивнули. Когда дошла очередь до Леи, та опустила голову, вновь вздохнула и улыбнулась.
— Да, Алиса. Хорошо. Ровно через год я просвещу вас, что бы ни случилось. И поверьте девочки, это вынужденная мера. Слишком много ещё того, что мы не понимаем...
— Тогда следующий вопрос в повестке, что делать дальше, — перебила ее Елена. — Я отправила его отсыпаться. Но завтра он проснется, и надо будет как-то продолжать игру. Кто что скажет?
— Ему надо отдохнуть, — покачала головой Сирена. — Его психика на пределе, тормоза еле держат. Если мы хотим переходить ко второй фазе, вначале нужно дать ему отдохнуть, и серьезно. Иначе у парня сорвет крышу, можно будет ставить на проекте крест.
— Подтверждаю, — подняла руку Мишель. — Вы не видели его эти дни. Я — видела. Слишком много всего свалилось: противостояние, попытка убийства, попытка убийства единственного близкого человека, проблемы со взводом, а под конец ещё и осознание ответственности за жизни других. Тех, кто хотел его убить, — глаза ее холодно сверкнули, но Лея сделала вид, что не заметила. — А ему нет и девятнадцати, нет никакой антистрессовой подготовки. Мы потеряем его.
