Имперский городовой

— Тьфу, на тебя! — высвободившись из могучего захвата ресторатора, Зуур Эр Шуур нарисовал пальцами правой руки замысловатый вензель оберега от сглаза. — Ты болтай, да не заговаривайся. Еще неизвестно, кто из нас двоих раньше отправится в Свет, а кто останется коптить небо. А ты покамест займись своими прямыми обязанностями, иначе мне и моему приятелю придется обратиться с жалобой в гильдию толстозадых рестораторов, мол в "Трех Китах" один аферист кормит посетителей не реальной жрачкой, а сомнительными байками. Кстати, знакомься — мой коллега и вот такой парень, — шаман показал кулак с поднятым вверх большим пальцем.

Хозяин со всеми предосторожностями пожал руку Зенону своей необъятной лапищей и, шлепнув легонько гостей по спинам, предложил проследовать в отдельный кабинет, предназначенный для "самых почетных гостей".

Не позже, чем через пять минут обеденный стол, за которым могло бы уместиться не менее дюжины гостей, буквально ломился от самых изысканных яств. По самой приблизительной оценке еды вполне хватило бы для того, чтобы накормить до отвала целый взвод изголодавшихся опоновцев. Поэтому наш герой, опасаясь значительных расходов, выразил товарищу некоторые сомнения в целесообразности столь дорогостоящего заказа.

— Да не парься ты, — беззаботно махнул рукой Зуур. — Мы с тобой здесь почетные гости и никто с нас не посмеет потребовать даже медного гроша.

— Но это же незаконно, — возмутился юноша. — Стоит хозяину капнуть куда следует, как нами займется служба собственной безопасности...

— Еще раз повторяю, — маг недовольно сверкнул глазами в сторону слишком щепетильного коллеги. — Забудь, чему тебя учили в школе МВД. Жизнь — штука более сложная и зарегламентировать ее "от" и "до" параграфами уставов и статьями кодексов невозможно. Хааз Эд Дан многим мне обязан, к тому же, мы с ним дальние родственники. Впрочем, ты и сам, наверняка, об этом уже знаешь, поскольку, вся информация отражена на его татуированной роже.

— Знаю, — кивнул Зенон и, навалив в тарелку мясного салата, принялся активно работать челюстями. — По большому счету он не одобрял поступка товарища — из его светлой головы, измученной денной и нощной зубрежкой уставов, уложений и статей уголовного кодекса, еще не успели выветриться те огромные сроки, кои полагались всякому сотруднику полиции, уличенному в мздоимстве.

Все-таки стоит отметить, что по мере насыщения настроение юноши заметно улучшалось, а после третьего бокала "Эльтанской лозы" урожая двадцати пятилетней давности все дурные мысли из-под его молодой черепушки вылетели напрочь. К тому же, переложив заботы о прочих посетителях заведения на плечи расторопных официантов, к ним подсел сам Хааз Эд Дан. Огр оказался непревзойденным рассказчиком анекдотов. С непроницаемой физиономией, ниразу не улыбнувшись собственной шутке, он рассказал их не меньше дюжины, успевая при этом весьма активно шевелить челюстями и опрокидывать одну чару благородного напитка за другой. Вообще-то поначалу гости пожелали холодного пива, однако щедрый Хааз в самой категоричной форме отказал им в этом удовольствии, мол, он никогда себе не простит, если почетные гости за его столом станут пить банальным напитом горных карликов и прочих алкашей. Отвергая напрочь все возражения, он лично притащил из погреба кувшин "небесной амброзии", изготовленной искусными руками трудолюбивых эльфов.

"Не менее пятисот имперских марок, — Зенон оценил в уме примерную стоимость предлагаемой выпивки, — две мои месячные зарплаты. За какие такие достоинства здесь так уважают обыкновенного полицейского?"

Однако от каких-либо расспросов юноша воздержался. А так как деньги никто с него брать не собирался, он посчитал неприличным совать нос в чужие дела до тех пор, пока они остаются в рамках существующего закона.

Короче говоря, обед удался на славу. Лишь в конце застолья хозяин, немного помявшись, задал вопрос гостям.

— Парни, поговаривают, завтра из самой столицы в Кряжск приезжают какие-то важные птицы. Так вот, в связи с этим недавно слушок прошел, будто сегодня ночью город будет окружен армейскими подразделениями, на улицы введут десантную дивизию, объявят комендантский час, и всех нарушителей станут ставить к стенке без суда и следствия. Скажите честно, известно ли вам что-нибудь на этот счет?

Зуур слушал своего приятеля и не мог постичь смысла его слов. Зенон, наоборот сразу же понял, откуда растут ноги у данного слуха, и принялся проклинать в душе свою несдержанность в речах, а еще больше одного тупоумного гнома, неспособного отделить зерно истины от плевел досужей болтовни.

Наконец, до сознания шамана дошло то, что хотел сказать кабатчик. Он весело посмотрел на Хааза и с нескрываемой издевкой спросил:

— Откуда же это у нас такие сведения? — и, не получив ответа на свой вопрос, продолжил: — Хааз, насколько я помню, тебе без малого семьдесят восемь, а ты все как дитятко малое бабским сплетням веришь. У нас что, какая-нибудь деспотия или неуправляемая республика, где каждый месяц случаются правительственные перевороты? У нас... совершенно верно... самодержавная монархия, ограниченная конституционными уложениями. А это означает незыблемость законности и, соответственно, стабильность законной власти. Сам подумай, кто в наш пресвященный век посмеет посягнуть на непоколебимые устои Великой Рутании, на ее конституцию, наконец. Да, случилось пятьдесят шесть лет назад, ввели десантные части в Царьград, но это была вынужденная мера. К тому же продолжалась акция не более трех дней — шлепнули всех социалистов и прочих бузотеров, засланных в нашу страну заокеанскими и сопредельными демократиями, и все — уже как полвека с гаком тишь да гладь, и никакая шваль головы поднять не смеет. Сам подумай, кто станет науськивать армию против собственного народа?

— Но ведь оцепляли же рынок, — сделал слабую попытку возразить хозяин трактира.

— Ну и что? Разве солдаты устраивали шмон?... То-то и оно — опоновцы. Признаю, слегка переусердствовали, как-никак молодежь, силушка в жилушках играет, зато, сколько всякого отребья задержали. Сам пойми, лес рубят — щепки летят. Потом сами пострадавшие этим ребятам спасибо скажут за то, что криминальный элемент не очень злобствует. Знал бы ты, что в соседней деспотии творится — сплошь беззаконие, и никто ничего не делает, а ввели бы в Каит, Шаль, Енох и другие города по воздушно-десантному полку, да к стенке всю шушеру поставили...

Не закончив мысль, Зуур Эр Шуур махнул рукой, дескать, что с них взять, одно слово — тупоголовые ханьцы. Потом он плеснул в свой бокал едва не до краев драгоценного напитка и одним махом опорожнил вино. Оросив таким образом горло и язык, огр подытожил:

— Короче, Хааз, ничего не бойся. Никаких десантников завтра в городе не будет. Вполне возможно, что кто-нибудь из свиты наследного принца пожелает прогуляться по городу, так я обещаю тебе, подкинуть ему идею непременно посетить твою харчевню. Поэтому будь наготове: гони взашей всякую шушеру и следи за тем, чтобы в твоем заведении все было чин чином.

— Вот спасибо-то, Зуур! — засуетился счастливый кабатчик. — А я-то уже собирался закрыть Трех Китов и на недельку ко второй теще в деревню рвануть со всем своим кагалом.

— Кстати, — оскалился шаман, — говорят, тебя угораздило четвертую супругу в дом привести. Ну и как? Не жалеешь?

— Да вроде бы и ничего, — усмехнулся в ответ хозяин. — Они там за день между собой переругаются и перебесятся, пары спустят, так что к моему приходу такими тихими становятся — любо дорого глянуть.

— Может быть, и мне обзавестись еще парочкой толстозадых молодух? — задумчиво почесал подбородок Зуур. — А то две мои благоверные едва не дерутся между собой. Раньше я все грозился превратить их в змей или ящериц, теперь этот фокус уже не проходит.

— Только свистни, — с серьезным видом сказал Хааз. — Вмиг устроим тебе для полного комплекта еще парочку аппетитных прелестниц, не испорченных городскими соблазнами, прямо из отдаленных горных урочищ.

— Спасибо, я подумаю, — вставая из-за стола, произнес Зуур, — и за угощение также благодарствуем. Все было на высшем уровне. Ежели чего, за мной не постоит. Ты знаешь.

В свою очередь Зенон также поблагодарил гостеприимного огра и вслед за коллегой направился к выходу из заведения.

Едва лишь следователи покинули стены гостеприимного заведения и направились в сторону центра города, Зенон несколько смущенно обратился к товарищу:

— Зуур, тут такое дело, ты не мог бы мне помочь в одном деле?

— Да ради бога.

— Насколько я знаю, новичку положено проставляться перед коллективом, для неофициального оформления, так сказать, на рабочем месте. Так я готов в любое время.

— Похвально, похвально, — усмехнулся огр, — только у нас это делается несколько иначе. Поляну организуем мы, а ты на ней будешь почетным гостем...

— Но... — попытался что-то сказать юноша.

— Возражения здесь не уместны, ибо таковы правила. Видишь ли, приятель, при равных званиях твое денежное довольствие пока до половины моего не дотягивает, поскольку у тебя еще нет никаких надбавок: ни за выслугу, ни наградных, ни за ранения. Поэтому у нас так заведено — "прописка" нового сотрудника осуществляется за счет ветеранов. Вот получишь орден, тогда "поляна" с тебя. Вообще-то Лиин планировала устроить тебе сюрприз в ближайший выходной, а оно видишь, как обернулось. Теперь дождемся ее выхода из госпиталя, тогда хорошенько и отметим где-нибудь на природе. Жалко бабу, хорошая она, правда, иногда нагоняет на себя избыточную строгость, но на самом деле золотой души создание.

Воспользовавшись благодушным настроением приятеля, Зенон решил побольше разузнать об остальных коллегах по службе.

— Зуур, а что ты можешь сказать о Тверде и Эниэль?

— Понимаю, Зен, наша компашка поначалу могла показаться тебе весьма странной — этакий коктейль из несовместимых ингредиентов: начальница — истинный вампир, причем из касты высших; командир группы — горный карлик; штатный маг — шаман огр и как апофеоз, наша несравненная Эниэль — зацикленная на своем гипертрофированном либидо эльфийка. Ведь так?

— В общем-то, да, — кивнул Зенон. — Но сейчас...

— Можешь не оправдываться, — перебил юношу огр. — Было бы странным, если бы этого не случилось. Про нашу группу в конторе такие слухи ходят, будто все мы извращенцы и регулярно устраиваем оргии. Нужно признать, что все эти разговоры появляются благодаря неординарному поведению одной эльфийки, готовой затащить в койку первого встречного, а потом откровенно поведать всему свету о его достоинствах и недостатках. На самом деле, ни один из нас: ни я, ни Тверд не ложились в постель с этой шлюхой — себе дороже. У меня две законные супруги, которых я должен ублажать как минимум по два-три раза в неделю, иначе они такой шурум-бурум устроят, мало не покажется. Тверд, также мужик строгих правил, к тому же, стоит только его супружнице Мафандре узнать о том, что муженек хотя бы раз сходил налево, ему не позавидует даже приговоренный к смертной казни — ужасно ревнивая бестия. Но я скажу одну веешь — не верь никому, верь глазам своим. А что тебе говорят твои глаза?

Перед тем как ответить Зенон немного подумал.

— Объективно, меня полностью устраивает то, что я оказался именно в группе майора Тверда. Он мне сразу как-то понравился: мужик серьезный, немногословен. С тобой и Лиин Чаханги мы побывали в деле, и я не разочарован. Надеюсь, вы оба также ничего против меня не имеете. Эниэль я толком узнать еще не успел, поэтому пока воздержусь от комментариев.

— Молодец, вьюнош, — похвалил Зенона огр. — Сразу видно, отменный следак из тебя выйдет. Скажу по секрету, всем ребятам из отдела ты также понравился, а девки, так просто без ума от твоих зеленых глаз. Только... — Зуур помахал указательным пальцем перед носом юноши, — не зазнавайся и с девками, а особенно с замужними дамами не лютуй, этим лярвам только дай повод, на весь город ославят — провинция, понимаешь ли.

— Да я, в общем-то, и не собираюсь, — пожал плечами Зенон и, слегка покраснев от смущения, спросил: — Зуур, а что здесь говорят про генеральскую секретаршу?

— Так вот оно что, — шаман весело посмотрел на молодого человека, — и тебя, значит, торкнуло в сердечко. Не знаю, не знаю — странная она какая-то. Все ее ровесницы уже давно замуж повыскакивали, а она все никак. Ведь и на лицо красива, и статью не обделена, и характер ангельский, а все не найдет своего принца. Клеилось к ней превеликое множество молодых и не очень, многие кроме горячего сердца и чистой большой любви честно предлагали руку, но она ни в какую.

— А может быть, у нее что-то с генералом? — предположил Зенон.

— Упаси Создатель! — с деланным ужасом на губастой физиономии воскликнул Зуур. — Герхард Бен Розенталь в этом плане кремень и примерный семьянин. К тому же не в правилах орочьего племени вступать в сомнительные связи с представителями низших рас. После Одельбаумской бойни они хоть формально и признали равенство прочих народов, но как были неисправимыми спесивцами, так ими и остались. — Зуур слегка придержал шаг и, оборотившись лицом к приятелю, бодрым голосом сказал: — Так что, парень, насчет чести и достоинства девушки не сомневайся. Ежели бы чего-нибудь с кем-то у нее сложилось, наша Эниэль не позже, чем через полчаса об этом узнала бы, а еще через полчаса об этом судачила бы вся контора. Поэтому коли нравится девка, не откладывай дела в долгий ящик и как в омут головой. Повезет — отхватишь лакомый кусок всем на зависть. Нет, так на нет и суда нет, с тебя не убудет. Главное будь решительным. Девки они любят, чтоб их штурмом брали. Помнится я свою первую...

И Зуур Эр Шуур пустился в пространные воспоминания дел давно минувших о том, как когда-то вопреки воли родителей невесты он — совсем еще юный огр умудрился прям из-под носа бдительной родни украсть свою первую жену. Не беда, что об этом своем поступке он потом неоднократно пожалел — дамочка оказалась еще той стервой, впрочем, так же как и вторая его супруга, зато какое приключение выпало на его долю.

— Эх, Зенон, пожалуй, послушаюсь я совета своего закадычного кореша Хааз Эд Дана, да возьму еще парочку в свой гарем, для равновесия. Пусть они там тиранят друг друга: организуют коалиции, союзы и заговоры, мутузят чем ни попадя. Лишь бы меня оставили в покое, как-никак не молодой юноша — через месяц восемьдесят три стукнет.

— Да ладно тебе прибедняться! — не без издевки в голосе воскликнул Зенон. — Ты еще меня переживешь. И что такое восемьдесят три для представителя великаньего племени — начало жизненного пути.

— Не понимаешь ты, приятель, — тяжело вздохнул Зуур. — Надоело все: дом эти бабы. Хочется чего-нибудь... А чего хочется, сам не знаю. Хорошо хоть дети выросли, поразъехались кто куда, не беспокоят. Иначе бы я совсем с ума сошел.

— Это у тебя кризис среднего возраста, — с умным видом заявил юноша. — Может быть, тебе действительно стоит пополнить свой гарем, коли законы твоего племени позволяют это сделать. Юные жены, свежие ощущения...