Ведьмочки в Академии боевых магов

Запихивая книги и конспекты в сумку, я чуть не пропустила небольшой листок, дожидавшийся меня на столе.

Развернула, пробежала глазами ровные строчки.

Глеб просил придумать подходящий предлог и задержаться.

Внутри царапнулось что-то, но я не успела разобраться с эмоциями. В дверь вежливо постучали, и все внимание унеслось туда.

— Можно, — громко сообщил магистр Полуночный.

Именно такого ответа с той стороны и ждали. Дверь широко распахнулась, и к нам ввалилась весьма живописная компания. Первым шел настоящий боевой маг, высокий, тренированный, с бритым татуированным черепом, маленькими подозрительными глазками и парочкой вставных серебряных зубов среди своих собственных. Поверх потертой повседневной формы развевалась распахнутая дорогущая мантия. И держался он так, будто весь замок ему принадлежит, а мы пришли в слуги наниматься.

Декан, не меньше. Слишком много гонору для простого преподавателя.

Ясно теперь, кто так пагубно влияет на молодое поколение боевых магов.

Мы с девчонками переглянулись и, незаметно для окружающих, пришли к общему мнению. Ведьма ведьму всегда поймет! И так нам жалко стало, что Эсмеральды нет... Еще на прошлой неделе было решено, что она с нами теперь только по четвергам в ведьминской школе заниматься будет.

Следом за деканом боевого факультета, прижимая к еще утром пострадавшему месту валик, ковылял бледный и несчастный Феликс. Даже шиншилле его жалко стало. До того жалко, что она опять плюнула. И на этот раз не промазала бы, но кто-то подлый выставил щит. У-у, маги! Совести у них нет, одна наглость.

Ну а завершали процессию два друга Феликса, тех самых, с которыми он меня иллюзией пугал. Вид у парней был тоже бледный и разнесчастный, и идти в ведьминские владения они не хотели, об этом неподдельные страдания на смазливых физиономиях свидетельствовали. Странно, чего это они? Вроде их мы еще не кусали.

Даже не прокляли, а они не ценят!

Ввалились они все, и дверь за собой с грохотом закрыли. Мы даже подпрыгнули.

— Богдан, — властно начал тип с серебряными зубами. — Приструни своих ведьм, они на моих парней кидаются!

Ишь, раскомандовался!

— Как именно кидаются? — заинтересовался Полуночный.

— С брачными намерениями! — не сомневаясь в собственных словах, огорошил нас чужой декан.

Справедливая ведьминская душа этого не стерпела.

— Что?! — взвыли мы на три голоса, а Глеб поддержал.

Он хоть и не ведьма, даже не ведьмак, но тоже почему-то пребывал в шоке.

— Всем известно, что ведьмы, даже столь юные, только и мечтают заарканить себе мага посильнее, — глядя на нас с неприкрытой неприязнью, бросил зубастый магистр.

Ему там что, в каком-нибудь бою голову ударило?

— Зачем? — в тишине, прерываемой нашим гневным сопением, прозвучал какой-то отрешенный голос Глеба.

Вопрос был странный и непривычный. Все взгляды сразу же скрестились на молодом маге, его задавшем.

— Что — зачем? — растерялся чужой декан.

— Ведьмам маги, — неожиданно поддержал коллегу Богдан. — Зачем?

Приятно так стало, мы с девчонками даже заулыбались. Ведь знали же: наши маги — самые лучшие! Не то что эти, с боевого факультета.

Целую минуту над нами висела тишина. На миг даже показалось, что в ней слышно, как шевелятся извилины в татуированной голове чужого декана.

— Не знаю, — наконец сдался он. — Нужны.

Презрительное фырканье на три голоса было ему ответом.

— Да толку с них? — Элька снизошла до внятного объяснения. — Наглые, самовлюбленные, недалекие. Тонкой ведьминской души не понимают. Цветка увявшего, пока не проклянешь как следует, не подарят.

— Счастье такое нам даром не надо, — поддержала ее Краса. — Оставьте себе.

Полуденный окинул нас, вставших плечом к плечу и враждебно скрестивших руки на груди, восхищенным взглядом. Полуночный одобрительно хмыкнул. Явственно послышался скрежет вставных зубов. Недомаги старались вести себя тихо и особо не отсвечивать.

— Замечательно! — почему-то тот факт, что его маги ведьмам ну совсем не нужны, боевому декану не понравился. — В таком случае снимите с моего студента порчу и вылечите ему... хм... зад.

Желания лечиться Феликс не проявлял. Стоило нам посмотреть на него, он перехватил валик покрепче и начал пятиться.

А я вдруг отчетливо осознала, что всякие гадостные слухи про ведьм наверняка маги и распускают. Иначе почему это они знают, насколько нам нужны, а мы сами — ни сном, ни духом?

— Ронар, не указывай моим студенткам, — магистр Полуночный говорил спокойно, но декан боевого факультета почему-то не рискнул с ним спорить. — Девушки?

А это он уже нам.

— Не вопрос, — изъявила готовность творить добро я. — Только пусть сначала извинятся.

— Перед ведьмами?! — заорал Ронар.

Твердолобый все же народ эти боевые маги.

Ведьмы в количестве трех штук энергично закивали.

— Еще чего не хватало! — рассмеялся чужой декан.

— В таком случае, за лечением отправляйтесь к целителям, — посоветовал Богдан и выразительно указал на дверь. — Что же до порчи... сама развеется, когда вложенная в нее сила иссякнет.

Сказано это было так, будто он ожидал это событие достаточно скоро. Я же вспомнила, как замок поддержал мою злость на магов, алую молнию вспомнила и поняла, что мучиться Феликсу еще долго. И мне вместе с ним, потому как страдать в одиночку у него не получается, обязательно надо и мне проблем насоздавать. Маг, что тут еще скажешь.

— С удовольствием бы, — процедил сквозь зубы магистр Ронар. — Но эти недоразумения не смогли ничего сделать. Говорят, фамильяр ведьминский, магия непонятная, яд неизвестный, кроме ведьм никто не справится.

Правда? Мы-то считали, что целительницы с магами заодно и против ведьм, а оказывается, маги и их достали. Интересненько!

— Краса, сможешь вылечить? — деловито уточнил Богдан.

— Конечно! — закивала ведьмочка. — Только пусть сначала прощения попросит.

Втянув голову в плечи, Феликс запыхтел, как обиженный хомячок, а его декан как рявкнет:

— Помечтай, ведьма!

— В таком случае, соответствующая тема у нас планируется через пару месяцев, — размеренно сообщил Богдан. — Пусть парень приходит, будет наглядным пособием. А до тех пор, насколько я понимаю ситуацию, рана не заживет, следовательно, сесть он не сможет, заниматься и тренироваться — тоже...

Он хотел еще добавить про действие яда, который не только не позволит ране затянуться, но и вызовет слабость, тошноту и прочие неудобные для боевого мага симптомы, но этого не потребовалось. Феликс и так достаточно впечатлится. А потому, напрочь игнорируя своего декана, выступил вперед и повернулся к Красе:

— Прости меня, пожалуйста. Я был неправ и повел себя, как грубиян. Больше это никогда не повторится.

Визжать хотелось от радости. Потому что победа — это так приятно! Особенно победа над магом.

— Видишь, это не сложно, — мстительно улыбнулась Краса. Потом, впрочем, обещание свое исполнила, распахнула дверь в лабораторию и указала на кушетку: — Проходи, снимай штаны и ложись.

Глава 10

Следующий час прошел продуктивно. Настолько, что мы даже из-за вынужденной задержки в Академии не расстроились, правда, проголодались жутко. Смущаясь и краснея, точно девица на выданье, Феликс приказание Красы исполнил. А потом вообще чуть сквозь землю со стыда не провалился, когда вслед за ним в комнатку, где проходили практикумы по зельям, завалились мы все. В том числе и деканы, которых зелья и лечение вообще не должны были интересовать, не смогли отказать себе в возможности поприсутствовать и понаблюдать. Оказывается, и магам любопытство не чуждо!

Руководить лечением взялся Глеб, поскольку в его семье ведьмы были и об их магии он знал достаточно, в отличие от того же Богдана, которому перед каждым занятием приходилось тщательно готовиться и самому вникать в материал. Хотя, надо признать, Краса и сама отлично знала, что делать. Правда, смущалась жутко. Все же лечить приходилось такую часть тела, которую ведьмочка только на картинке в учебнике пока видела. А тут явно понравившийся ей маг!

Следы от зубов впечатляли. Вот сразу видно, волшебная зверюшка, обычной шиншилле такое не под силу. Но фамильяр ради своей ведьмы что угодно сделает!

Шиншилла польщено раздулась и, усевшись на высоком столике, наблюдала, как ее хозяйка готовит нужные зелья, а потом смазываем ими ранки. Это чтобы нейтрализовать яд. Потом она с помощью магии заставила укусы почти затянуться и наложила клейкую повязку.

В определенный момент, когда боль стала слабеть, а зрители подрастеряли к нему интерес, мне даже померещилось, будто Феликс расслабленно растекся под руками ведьмочки.

Идея закралась в голову нежданно-негаданно и до того мне понравилась, что решение принято было мгновенно. Так тому и быть! Вот пожалует завтра Феликс с цветами, я ему и сообщу условия избавления от моей порчи...

Правила изменились. Одними извинениями он уже не обойдется.

Декан боевого факультета, убедившись, что завтра его студент будет в форме, махнул на нас рукой и удалился. Дружки Феликса, проникшись моментом, по очереди попытались пригласить Эльку погулять вечером, получили по отказу и были усланы в столовую за едой для нас и фамильяров. Доброе дело — еще не повод умирать голодной смертью! Оставив нас на попечение Глебу, Богдан скрылся в своем кабинете. А куда подевалась Элла, я вообще не поняла. Просто обнаружила вдруг, что Краса занята Феликсом и ничего другого вокруг не видит, а Глеб стоит рядом со мной и шепчет:

— Придешь?

Это он про записку.

— А девчонки как же?

— Красу отправлю к целителям, пусть аккуратно прояснит вопрос с магами, а Эллу попрошу по дороге домой зайти в лавку за каким-нибудь ингредиентом, — нашелся Полуденный. — Так что?

Устоять было выше моих сил.

— Ладно.

Так он и поступил, и в итоге часа не прошло, как мы остались одни. Дверь за Богданом едва успела захлопнуться, как Глеб сгреб меня в охапку и принялся целовать. Ведьминская душа с радостью отозвалась, и некоторое время утонуло в сладкой дымке. Хорошо все-таки с ним. Можно почувствовать себя маленькой и хрупкой, а рядом взрослый и сильный маг, оберегает, учит. Но что-то было не так, а вот что именно понять я никак не могла.

Наверное, это "не так" и пробудило во мне здравый смысл, заставило увернуться от очередного поцелуя и оттолкнуть Глеба.

— Итак, ты вытащил меня сюда только за этим? — я провокационно прищурилась.

Мастерская, да и весь замок уже начинали утопать в сумерках, и Глеб, обнаружив это, выпустил с десяток маленьких светящихся шариков, которые подобно звездам зависли под потолком.

Я поерзала, удобнее усаживаясь на кушетке, и на всякий случай отодвинулась от него. Так думается лучше.

— Если и так, то что? — вскинул бровь маг.

— Разочаруешь меня, — почему-то хотелось ему противоречить.

Улыбка Полуденного и на улыбку-то не походила. Жесткая, исполненная превосходства и самодовольства.

— Сложно с вами, ведьмами, — отметил он, будто наблюдал за сложным экспериментом. — Трудно привлечь и почти невозможно удержать этот интерес.

— Просто мы к магам предвзято относимся, — призналась я и с ногами забралась на кушетку.

Упустить случая маг не мог, тут же устроил мои ноги у себя на коленях и сжал горячими ладонями ступни.

— Ведьмочка моя, я делаю все возможное и невозможное, чтобы развеять твои предрассудки насчет магов.

— Пока у тебя получается, но не расслабляйся, — а сама я млела от его прикосновений. М-м-м, он еще и помассировал уставшие за день ножки. — Узнал про ведьм?

Новости насчет нашего небольшого расследования были единственным, что могло заставить меня не растечься сейчас окончательно.

— Узнал, — Глеб сделался серьезным, даже угрюмым. — После того как факультет пропал, имена преподавательниц и студенток больше нигде не всплывали.

Ладонями Глеб наверняка почувствовал мою дрожь, дошедшую до самых пальчиков на ногах.

— Кроме одного, — после короткого молчания продолжил он.

— Какого? — у меня ни единой догадки не было.

— Той самой ведьмочки, что потеряла силу из-за выходки парней, — ниточки постепенно связывались, но рассмотреть единый узор пока не получалось. — Она тогда дома несколько недель отлеживалась, а когда поправилась, все уже произошло.

Ну и что из этого следует? А непонятно. Если бы речь не шла о ведьме, я бы решила, что это она все сотворила с пропавшей частью замка и отомстила таким образом за себя. Но стиль мести совсем не ведьминский, так что этот вариант я отмела.

— Надо с ней поговорить, — это сейчас виделось единственным возможным ходом.

— Сходим на днях, — ненавязчиво так Глеб изобрел еще один предлог нам побыть вместе, а я и не против.

С чувством выполненного на сегодня долга маг потянулся за поцелуем, но я не была бы истинной ведьмой, если бы его не обломала:

— Стой, — и когда он послушно застыл, поглаживая дыханием мне щеку, спросила: — Сможешь открыть кабинет Богдана?

— У меня ключ есть.

Точно! Там же и для них с Эсмеральдой столы предусмотрены, это они сами выбрали сидеть с нами.

— Давай проверим, вдруг там что-нибудь полезное найдется? — на самом деле мне почему-то важно было убедиться, что магистр Богдан играет на нашей стороне.

Глеб спорить не стал. То ли знал, что спорить с ведьмой дело зряшное, то ли ни в чем не мог мне отказать. Оба эти варианты ведьминскую душу грели и радовали, так что я почти вприпрыжку понеслась к двери в кабинет, который единолично занимал декан.

Провернулся ключ, щелкнул замок. А защитные чары нас и вовсе посчитали за своих и пропустили.

— Странно, — отметил Глеб. — На тебя защита должна была среагировать.

Это ему просто было жаль развеивать заклинание, с помощью которого он собирался аккуратненько эту защиту сдвинуть, чтобы не нарушать плетений.

А вот с одним из ящиков стола пришлось повозиться. Он оказался заперт. К моменту, когда очередь дошла до него, мы уже проверили остальные и были мягко говоря разочарованы. Табели об успеваемости, журнал посещений, учебные планы, материалы, которые изучал сам Богдан, готовясь к нашим занятиям... Ничего интересного. И тут запертый ящик!

— Заметил, как Ронар нашему Богдану слово поперек боялся сказать? — шепотом спросила я, пока Глеб моей заколкой ковырялся в замке.

Хвалить при нем его кровного врага было не лучшей идеей, но я это только потом сообразила. Слова назад не запихнешь.

— Это он не привык еще, — реагировал Полуденный на удивление спокойно.

— К чему? — позволила себе еще немного любопытства я.

— Богдан три года был деканом боевого факультета, — у Глеба получилось меня шокировать, признаю. — Но как появились вы, подал прошение о переводе на ведьминский. Они с ректором до сих пор сквозь зубы из-за этого разговаривают. Старик все никак нашего Богдана простить не может, а ведь он прочил его на свое место.

Наш Богдан. О как.

Сдержать любопытство теперь уж точно было никак, и я продолжила свои расспросы.