Пограничник

Пока зрители с любопытством осматривали девушку и гадали, что она собралась делать без какого либо музыкального или жонглерского инструмента, по-шутовски одетый ведущий, весело подпрыгивая, объявил, что гостья с севера исполнит тамошние баллады а капелла. Влад присоединился к жидким аплодисментам и уже хотел вернуться к остаткам ужина, на предмет, не осталось ли что недоеденным, как девушка на сцене начала петь.

Еда с вином так и не дождались последнего натиска — что один, что другой, братья монахи замерли с недоеденным ужином в разинутых ртах, удивленно уставились друг на друга, и затем повернулись к сцене. Краем глаза Влад заметил, что и другие люди затихли, боясь нарушить очарование, возникшее в скверике.

Мало сказать, что девушка обладала голосом безукоризненной чистоты и мягкости, она еще и в совершенстве им владела, словно всю жизнь только и делала, что училась искусству вокала. Но это все равно не могло объяснить магии, которая мгновенно очаровала всех слушателей. Артистка исполнила одну балладу, чем-то напоминающую Аве Мария, и скромно полонилась. Вся округа взорвалась восторженными возгласами и аплодисментами. Видя такую поддержку, девушка улыбнулась, подняла руку, дождалась тишины и начала другую, не менее красивую песню.

Одновременно она сошла с невысоких подмостков и стала медленно обходить столики. Влад с замиранием сердца понял, что скоро она подойдет к их столу. Странное ощущение чего-то знакомого в девушке все усиливалось с ее приближением, но он понимал, что никогда раньше не встречал эту красавицу. Иезул тоже с интересом смотрел на певицу, но явно никаких приступов дежавю не испытывал.

А девушка подошла к Владу и, положив ему руку на плечо, закончила песню словами:

Что бы ты ни искал —

Ты найдешь, вернувшись к родному.

Куда бы ты ни бежал,

Все пути приведут тебя к дому.

— Если бы... — грустно шепнул смущенный слушатель, и опять со всех сторон послышалось хлопанье в ладоши.

Девушка внимательно заглянула в глаза Влада и, когда шум стих, произнесла:

— Ты не сомневайся. Главное, не отказываться от своей цели, и тогда не потеряешь смысла существования. А дом, старый или новый, рано или поздно будет ждать тебя в конце трудного пути.

— Откуда ты здесь, такая искусная певица? — спросил Иезул.

— Пришла вместе с караваном с севера, — пожала плечами девушка и направилась к сцене, чтобы петь следующую песню.

Уже на пути в гостевой двор, Влад тщетно пытался понять, что так его взволновало в этой девушке. Ведь ничего особенного она не сказала. Он опять вспомнил удаляющуюся к сцене стройную фигуру и вдруг понял, что за дежавю его посетило. Эта певица двигалась точно так же, как и Ксюша, и со спины единственное отличие заключалось в цвете волос. Да и взгляд — столько в нем было немого сочувствия, словно она знала своего случайного слушателя и понимала все его беды.

ГЛАВА 6. ДОРОГА НА СЕВЕР

Влада разбудило настойчивое потряхивание. Он еще попытался лихорадочно досмотреть партию бильярда, разыгрываемую Штырем и Араиком Георгиевичем — ведь от ее исхода зависела жизнь свободного маркера. Но сдавленный шепот дал ему понять, что сейчас его судьба решается не за зеленым столом.

— Быстро! У тебя пять секунд, — Иезул, красуясь в белом исподнем наряде, требовательно смотрел в глаза просыпающемуся "новорожденному".

— На что?.. — зевнул Влад.

— Инквизиторы на дворе! — кивнул в сторону окна монах.

Эта новость подбросила засоню, как удар тока. Иезул еле успел перехватить любопытного напарника в полете к окну, но тот все же ухитрился разглядеть там несколько черных ряс.

— Стой! Тебя же увидят. Одевайся!

Командный тон подействовал отрезвляюще, и спустя пять секунд беглецы выскочили из комнаты, неся в руках все, что успели прихватить. Монах повел не на выход, а куда-то вглубь коридора. Там оказался черный ход, по которому они быстро спустились со второго этажа и вышли, куда-то на тесные задворки. Иезул продолжал стремительно двигаться и почти тут же скрылся за первым же поворотом узкого проулка. Влад прибавил скорости, чтобы не потерять своего гида. Они еще довольно долго шныряли как две загнанные крысы по лабиринту хибар, но вдруг черная ряса, маячившая впереди, опять пропала из поля видимости.

Влад пробежал между какими-то сараями к месту исчезновения монаха и замахал руками, балансируя над черным проемом. Но оказалось, что Иезул не сгинул в черной пучине, так как его голос раздался, чуть в стороне:

— Прыгай! Там по пояс... и быстро сюда!

Свободный маркер послушался и, закрыв глаза, прыгнул в темноту. Действительно, мягкая земля ударила в ноги всего лишь метром ниже. Дальше оказалось проще: он прошел на голос монаха и, пару раз запнувшись о камни, настиг-таки проводника.

— Теперь осторожнее, — инструктировал почти невидимый Иезул. — Держись за мою руку. Нам нужно пройти еще несколько метров, прежде чем можно будет зажечь свет.

— Где это мы?

— Помнишь, я рассказывал тебе о нашествии нечисти на город? Так вот, атака тогда производилась не только по земле, но и по воздуху, и даже под землей. Эти тоннели были проделаны какими-то монстрами, но стена города уходит на многие метры под поверхность и оказалась не по зубам атакующим. А когда всю нечисть выгнали пограничники, эти катакомбы остались бесхозными. Люди сюда боятся спускаться, но мне по долгу службы иногда приходилось здесь бывать.

— Но насколько здесь безопасно находиться?

— Не дрейфь, турист! Ты же со странствующим инквизитором! — нарочито бодро рассмеялся Иезул и остановился. Затем немного повозился, и вдруг, после какого-то чирканья темноту рассеял слабенький огонек.

— Этот светильник будет отпугивать нежелательную публику, — пояснил подземный гид, демонстрируя маленькую походную масляную лампу. — Помнишь лассо, которым я связал урода на дороге?

— Да.

— Так вот, кроме той волшебной веревочки, есть еще меч и кинжал, которые почти как масло режут "неверных". В общем, не пропадем! Держи кинжал, а то с лассо ты вряд ли справишься, а меч, уж позволь, оставить себе, — покровительственно усмехнулся Иезул и пояснил. — Здесь важно не столько опасаться нечисти, как не сбиться с пути, а то проблуждаем в темноте неделю или выкатим прямо в объятия родной инквизиции.

С этими приговорами Иезул сориентировался только одному ему известными методами, и парочка чернорясых путешественников двинулась по темному и тесному тоннелю. Здесь было на удивление сухо, ровно и тихо. Влад даже стал забывать про опасности, стараясь успевать за почти бегущим монахом. Им попалось несколько разветвлений и больших полостей, в которых потолок и стены уходили в стороны на неизвестное расстояние. Небольшие подъемы чередовались со столь же пологими спусками, но в целом однообразие тоннелей почти ничем не нарушалось.

И вдруг, почти сразу после того как Иезул не без удовлетворения в голосе сообщил, что до выхода осталось совсем чуть-чуть, с бокового прохода на них выскочила серая тень и сразу сбила с ног монаха, который успел только охнуть, оседая под ее натиском. Влад, недолго думая, выхватил кинжал и бросился на предполагаемого зверя. Только вонзив лезвие в темный загривок, Влад сообразил рассмотреть в свете упавшего светильника, что за хищник покусился на монаха.

Хорошо, что освещения было недостаточно, а то непривычного к виду нечисти маркера могло бы и стошнить. Подземный урод напоминал своей отвратительностью давешнего дорожного разбойника, только больше смахивал на волка, и только наполовину — на помешанного лысого старика, с огромной зубастой пастью и серой шерстью, росшей какими-то клоками.

От удара кинжалом, зверо-человек попытался вскочить, чтобы переключиться на новую жертву. Но тут опять стали происходить "непонятки". Влад успел с сожалением подумать, что по неопытности выпустил свое оружие из рук, и отважно попытался разглядеть, чтобы такого он смог предпринять против этого монстра, немного не дотягивающего размерами до приличного медведя.

Однако под его взглядом зверюга начала терять свою агрессивность. Злобный оскал куда-то пропал, голодный огонь в глазах потух, и спустя несколько секунд монстр уже пятился, не зная, куда спрятать взгляд. Расхрабрившись, "новорожденный" решил исправить ошибку и выдернуть кинжал, так неэффективно прошивший горб жира на спине твари.

Зверюга уже не пыталась нападать, а жалобно скуля, стала отползать. Влад, наконец, дотянулся до рукоятки кинжала и выдернул лезвие из монстра, который к этому времени стал представлять собой совсем жалкое зрелище. Поняв, что больше угрозы с нападавшей стороны ждать не приходится, подземный турист переключил внимание на монаха. Было совершенно неясно, какие повреждения получил Иезул. К радости подопечного гид уже принял положение "сидя" и пытался рассмотреть, что сделали волчьи зубы с его плечом.

Свободный маркер принял в этом процессе самое живое, но, надо заметить, бестолковое участие. Рана была странной. Монашеский хитон был основательно потрепан, но вот ожидаемой разорванной плоти и моря крови не наблюдалось. Пока новичок удивлялся, Иезул пояснил:

— Не пытайся найти повреждений. Это был "чистый" пришелец.

— Ничего не понимаю, — пробормотал озадаченный напарник. — Почему чистый, и почему его зубы не оставили никаких следов?

— "Чистые нечистые", — усмехнулся монах. — Не вселяются в души людей, а пытаются имитировать человеческий вид. Этот, по-видимому, захотел наконец-то вселиться, и выбрал для этого меня. Но неудачно. Поэтому не ищи на мне видимых ран. В худшем для меня случае, через часик такого контакта остался бы только я, но только внешне. Внутри сидело бы вот это чудище.

— Понятно — одним сумасшедшим монахом стало бы больше.

— Что-то вроде того. Надо заметить: вселившихся духов гораздо меньше, чем другой нечисти, но такие гибриды гораздо опаснее. Однако хватит болтать — нужно двигаться дальше. Только взглянем, что с этим неудачником.

Влад помог подняться Иезулу, и они подошли к лысому полуволку, который уже бился в агонии.

— Странно, — пробормотал монах, подсвечивая себе чудом уцелевшей лампой. — Эта зверушка, похоже, концы отдала. Что-то уж больно быстро. Конечно, закусить инквизиторской рубашкой, да получить моим кинжалом в хребет, не так уж и мало, но чтобы тут же сбежать?

— Куда сбежать? — не понял Влад.

— Понимаешь, — задумчиво пояснил инквизитор. — Эти духи, прущие из-за барьера, уходят восвояси из этого мира, если им сильно здесь не понравится. Тот же костер или пыточная — внешние атрибуты работы инквизиции, выражающие только одно действие: выживание духов из мира людей. А уходят они вот так — оставляя свою мертвую проекцию на какое-то время, а затем и это тело растает без следа.

— А куда они уходят?

— Экий ты дотошный! — усмехнулся Иезул. — Надо бы ответить, что не знаю, ну да уж ладно, свое предположение выскажу. По слухам, этот мир защищает все другие иллюзии, порожденные реалом Земли. Потому он и называется Пограничьем. Нечисть, или дикие духи идут из неизведанной тьмы преисподней и находят первым именно этот мир, так как он совершенно незащищен от такого вторжения. Святая инквизиция поставлена здесь как заслон от вторжения в христианский мир. Но насколько это все соответствует действительности — не мне судить.

— Хороший мирок! Все время на осадном положении.

— Ну не так уж все плохо, но в целом ты прав. Причем, тебе, кажется, особенно везет на таких гостей. Если так будет продолжаться и дальше, то, боюсь, путь к цели будет негладким.

Все-таки Влад чувствовал, что монах что-то недоговаривает. Как будто эти нападения на них не были случайностью, да и скорой смерти монстра тот не сильно удивился. С другой стороны все это была полная ерунда по сравнению с той надеждой, которую давало покровительство инквизитора-отщепенца. Поэтому подземный "турист" не стал больше мучить своего гида вопросами, а только спросил:

— Ну и что мы будем делать с этой тварью?

— Кажется, уже ничего. Можно полить святым маслом и поджечь, чтобы наверняка изгнать духа из этого мира, но, на мой взгляд, он и сам сбежал. Так что, лучше продолжим путь — нужно поспешить, чтобы оторваться от преследователей. Ведь мои браться по вере не одну собаку съели в деле розыска неугодных потеряшек, а противника нельзя недооценивать. Сейчас самое важное взять правильное направление относительно своих следам, чтобы на выходе не заблудиться...

Они продолжили движение почти прежним темпом. Влад только удивлялся, как быстро монах восстановил физическую форму после нападения. Это можно было объяснить только тем, что монстр пытался нанести не столько телесные повреждения, сколько психические.

Вскоре монах свернул в какой-то боковой проход, который стал круто подниматься вверх. Еще через сотню шагов Влад увидел серый свет впереди. Это был выход на поверхность, как оказалось, расположенный среди деревянных трущоб на окраине пригорода. Пробираясь сквозь заросшие кустарником развалины, Иезул ворчал:

— Теперь ты видишь, почему я не люблю инквизицию? Ну зачем содержать заманенных в этот мир людей в таких скотских условиях? Хотя я знаю зачем — чтобы люди шли на север, где почвы плодороднее, народа меньше и жизнь легче. Но никто этим людям не объяснит, что там их жизнь будет подвергаться неизмеримо большей опасности. Впрочем, люди это и так знают — земля слухами полнится. Вот такой баланс и создала инквизиция: здесь скопление нищих и осторожных, а там раздолье богатым и до отчаяния смелым.

— А ты сам к каким относишься? — подковырнул монаха Влад.

— Я отношусь к хитрым и относительно свободным, — не полез в карман за ответом Иезул, упорно ведя своего подопечного к какой-то цели.

Конечным пунктом их забега по тоннелям с препятствиями оказался заурядный деревянный дом. Это был бедный аналог заведения, в котором они только что провели ночь. Было видно, что такой путь отхода у монаха был заготовлен заранее, так как бородатый и улыбчивый хозяин таверны радушно приветствовал гостей, сразу проведя их к столу, что оказалось весьма кстати. Влад только при виде еды сообразил, что утренняя пробежка была совершена на пустой желудок.

Все происходило без малейшей задержки: их кормили и одновременно готовили лошадей. Хозяину было достаточно честного инквизиторского слова, что сменных скакунов можно забрать с давешнего гостевого двора. Несмотря на затрапезный внешний вид заведения, и еда и лошади оказались вполне приличными. Так что меньше, чем через полчаса они уже были в седлах и якобы неспешно выезжали в путь на восток.

Как объяснил Иезул, нужно было сбить погоню со следа — тогда инквизиция отвяжется. А какому преследователю придет сумасшедшая мысль, что новичок в этом мире сразу будет рваться на север? Вот беглецы и выехали в самом прогнозируемом направлении. Тем более что крюк ожидался небольшой. В двух километрах, за первой от города деревней, была лесная дорога, ведущая на северный тракт.

Дальше все происходило строго в соответствии новым планом. Пропылив по тракту на восток, они зафиксировали свое движение в лениво-любопытных глазах селян означенной деревни и за околицей свернули на еле приметную тропинку. Дорогой ее было трудно назвать, но телега по ней проехать могла, а уж конный всадник и подавно. Влад, наконец, расслабился, полной грудью вдыхая запахи лесных трав. Кони почти неслышно ступали по мягкой поверхности, а вокруг все было наполнено щебетом птиц и шуршанием листвы. Зад новичка начинал привыкать к новому виду транспорта, а мозоли на нем еще не натерлись. Так что оставалось только наслаждаться походом.