— Вы что с другой планеты? — удивился дед, потом пригляделся к Асоке и кивнул: — Ну, да. С другой планеты! У нас каждая собака знает, кто в Хогвартсе директор уже последние десять тысяч лет бессменно.

— И как его зовут?

— Та-чье-имя-нельзя-называть! — испугался дед: — Директрису не зовут по имени!

— А почему так? — удивилась Асока: — Она очень злая?

— Наоборот, слишком дружелюбная и болтливая! — предупредил дед: — Стоит упомянуть её, как она тут же появляется и начинает рассказывать историю своей бесконечной жизни. И так, пока не выест весь мозг!

— Для нас это не страшно, мы еще не слышали этой истории, — уверенно сказала Асока.

— Вы не понимаете, о чем говорите, девушка! — сердито сказал старик: — Но если вам так хочется, я могу на салфетке написать её имя. Только одно условие. Вы его прочтете вслух, когда меня рядом не будет!

— Хорошо! — согласилась Асока. И старик быстро чиркнул на салфетке пару слов, после чего быстро расплатился и вышел.

Асока осторожно развернула салфетку и прочла имя.

— ЧТО-о-о?!! Не может быть! — воскликнула она. Люк с любопытством посмотрел на Асоку.

— Кто там? — спросил он: — Ты её знаешь?

— Книгу про нее читала... Хотя если Йода живет уже тысячу лет, без всякого философского камня, то почему бы ей не прожить дольше? Но все равно в голове не укладывается...

— Как зовут её? Вслух прочитай! — нетерпеливо спросил Люк: — Я же не вижу!

— Да что-то боязно... Старик меня запугал! — неуверенно сказала Асока: — А, ладно. Её имя Гермиона Грейнджер! Это она директор Хогвартса.

Еще три мужчины, услышав её имя, сразу вскочили и пошли на выход.

— Гермиона Грейнджер? — громко переспросил Люк: — Забавное имя. Но звучит красиво.

После чего сразу пятеро посетителей вскочили и пошли на выход.

— Именно так — Гермиона Грейнджер! — подтвердила Асока. После этого уже все оставшиеся поднялись и ломанулись на выход или в камин.

А секунд через пятнадцать рядом с нами появилась женщина лет тридцати. С каштановыми волосами... в далеком прошлом. Сейчас они были снежно белые, как у Луны Лавгуд.

— Вы меня искали? — спросила она у Асоки и Люка.

— Если вы директор школы, то да! — сказала Асока, с удивлением оглядывая с виду молодую, но совершенно седую женщину: — Меня зовут Асока Тано, а это Люк Скайуокер. Мы с другой планеты и хотели осведомиться у вас, возможно ли в вашей школе обучать магов с других планет. Но я не уверена, стоит ли здесь разговаривать. Мы слишком всех напугали, упоминанием вашего имени. Может нам лучше куда-то в иное место пойти?

— Хорошо! — согласилась Гермиона Грейнджер и взяла их за руки, после чего они перенеслись в её кабинет в школе.

— Вы не расскажете вначале, почему все так боятся упоминать ваше имя вслух? — спросила Асока, расположившись в кресле. Гермиона улыбнулась и ответила:

— Дело в сторожевом заклинание! Если произнести мое имя полностью трижды, я это услышу и аппарирую в то место. Правда оно действует только на Хогвартс и Хогсмит. И на округу вокруг Хогвартса в радиусе 12 километров.

— Разве это не слишком хлопотно? — удивилась Асока: — Бегать туда куда зовут. Это же утомительно!

— Что вы девушка! — махнула рукой Гермиона: — Иной раз месяцами никто не зовет. Все так налажено, что директор школы никому уже не нужен. И меня побаиваются...

— Побаиваются? — удивился Люк: — Вы не выглядите страшной.

— Это для вас я не страшная, а для всех местных, я их учительница и директор школы! И они все меня боятся, потому что увидев их, я начинаю расспрашивать о их судьбе, делах, успехах... наставлять, поучать...Это происходит у меня рефлекторно — все-таки десять тысяч лет педагогического стажа!

— Когда я училась магии, у нас был один учитель, которому было тысяча лет. Но у меня в голове не укладывается срок в десять раз больший. Как вам удалось столько протянуть? Извините если это неуместный вопрос, — сказала Асока.

— В этом моя проблема и моя судьба, — печально сказала Гермиона: — Еще в начале карьеры директора школы, я провела ритуал привязки к месту силы Хогвартса. И с тех пор я живу, пока стоит Хогвартс. До меня ни один директор не решился на такой радикальный шаг. Ведь из-за него я не могу покинуть округу школы, далее 12 километров. Выйдя за пределы места силы, я начну стремительно стареть и умру. Я как бы, не только на работе, но и в тюрьме. Хотя, так я думаю только в самые грустные минуты. А обычно у меня много радостей. Вот и вы порадовали своим визитом! Давно мечтала познакомиться с потомками людей ушедших к иным звездам.

— Не понимаю, как вы на это решились? — огорченно сказал Люк: — Вы были молодой и красивой женщиной... извините, вы и сейчас красивы... вам нужно выйти замуж, рожать детей, любить... Как можно было запереть себя в школе на вечность?

Гермиона засмеялась.

— Мальчик мой! Спасибо, за комплимент! Но с чего ты взял, что я была столь воздержана? У меня было МНОГО мужей за мою долгую жизнь! Но когда умер сотый муж, я решила, что на этой круглой цифре стоит остановиться.

— Я рассказывала Люку, что наши преподаватели школы магии ведут жизнь монахов. Им запрещается заводить семьи. По крайней мере, так было в школе старого образца.

— Вот это действительно печально! — удивилась Гермиона: — Зачем такие строгости? Магов и так мало, чтобы их рождение сдерживать целибатом! У меня, к сожалению немного потомков. Я свои репродуктивные функции сохранила только первый век своей жизни. Поэтому у меня родилось только восемь детей. Но теперь я уже затрудняюсь сказать, сколько у меня прямых потомков. Учету не подается.

— А почему вы сохранили свою девичью фамилию? — спросила Асока.

— Я же упоминала о сотне своих мужей? Это ужасно неудобно менять сто раз фамилию, — усмехнулась Гермиона: — И детям приходится привыкать к новой фамилии директора. Только первые два раза в своей семейной жизни я меняла фамилию. Вначале я была Уизли, а потом Поттер. А после смерти второго мужа, я вернула родовую фамилию и с тех пор не меняла.

— А мне особенно печально слышать, — начала Асока: — что такой уникальный педагог как вы неспособен ненадолго покинуть планету, для консультаций. Нам необходимо создавать новую академию волшебства на столичной планете. Старая была разрушена в ходе войны, все кадры утрачены. Волшебников что-то знающих крайне мало. На разных планетах рождается множество детей-магов, но их некому учить управлять своей силой.

— Необученный маг, это опасно, — согласилась Гермиона: — Но дело в том, что наше население магической Земли, хоть и медленно, но прирастает. Хогвартс переполнен, как и иные школы. Вряд ли мы сможем оказать существенную помощь галактической империи. Я смогу пообещать взять на обучение максимум три десятка учеников. Больше никак. В других школах и того меньше возьмут.

— Неужели нет никакой возможности вам развязаться с Хогвартсом? Хоть ненадолго? Никаких ритуалов способных продлить вам жизнь? Мы бы за ценой не постояли! — спросила Асока.

— Теоретически есть такая возможность, — ответила, подумав, Гермиона: — Если бы у вас был философский камень, то я бы смогла создать эликсир жизни. И тогда лишь нужно его принимать раз в год, и все будет нормально. Но рецепт камня, как я не старалась, я не смогла восстановить. А последний камень был утрачен в первый год моего обучения здесь 10000 лет назад. Мне его даже в руках не удалось подержать. Ах, если бы мне хоть кусочек его! Я бы смогла даже разобраться с его составом...

— А ведь у вас была какая-то возможность путешествий во времени? — спросила Асока: — Может можно как-то нырнуть в прошлое и спасти камень от разрушения? С точки зрения причинности, это никак не изменит будущее. Камню все равно как исчезать. А здесь бы он мог появиться!

— Мысль интересная. Но так далеко путешествовать в телесном виде невозможно. Есть лишь теоретическая возможность переслать дух человека и вселить его в носителя прошлого, чтобы он влиял на него изнутри. Но для этого нужно согласие этого человека, чтобы в него дух вселился. А у мертвых согласия не спросишь...

— Но вы-то живы? — спросил Люк.

Гермиона посидела, разинув рот, потом радостно засмеялась:

— Умница мальчик! А я старая балда! Я же жива, а, следовательно, могу дать согласие на вселение в себя. Но, вы знаете... мне что-то боязно. А вдруг дух не только камень припрячет, но и мою жизнь круто поменяет? И я в этом времени просто исчезну? И какой смысл в камне? В моих детских годах, все было так сложно и суетно, что кажется, сделай шаг в сторону от исторического канона моей жизни и все...

— Мне кажется, вы зря опасаетесь! — сказала Асока: — Вы в любом случае станете директором школы, и проведете ритуал привязки. И самое худшее, что может случиться, это поменяется очередность ваших супругов. И все равно будете тут с нами.

— То есть вы считаете, что надо рискнуть? — спросила Гермиона: — А вы готовы рискнуть своей душой? Ведь случись там со мной что плохое, вы тоже исчезнете из плана бытия.

Асока заверила, что готова рискнуть, и риска особого не видит. После чего она сообщила на корабль, чтобы взлетали без них, а у них будут несколько дней идти переговоры. Далее Гермиона её долго инструктировала насчет первого года своей жизни, показывала устройство замка, предположительное нахождение камня и описала способ его консервации в тайнике на 10000 лет, чтобы он не пропал. На это ушло три дня. На третий день Гермиона провела ритуал отправки в прошлое души Асоки по своей линии жизни к началу.

Люк помогал во всем, о чем просили. И когда Асока застыла на алтаре в стазисе, Гермиона, изрядно ослабев, попросила проводить её в спальню. Там она, раздеваясь, спросила, как давно у него не было женщины.

— Двадцать лет! — смущенно ответил Люк.

— То есть никогда? — лукаво спросила Гермиона: — Тогда у тебя шанс чему-то поучиться у самого опытного учителя вселенной. Эти ритуалы меня так взволновали, что я совершенно утрачиваю над собой контроль. Я боюсь остаться одна в постели на ночь. А вдруг я исчезну? Люк! Побудь со мной эту ночь! Хотя мне даже страшно сказать, сколько тысяч лет у меня не было мужчины. Но ведь я еще не слишком плохо выгляжу?

Люк поглядел на обнаженное и совершенное тело Гермионы и заверил, что она еще в порядке. Он воспринимал её не как обычную женщину, а как вечную богиню и несколько благоговел перед ней. Что не помешало ему схватить её в объятия и начать жарко целовать. Если у богини возникла минута слабости, то простой смертный должен срочно этим пользоваться. Нужно быть идиотом, вроде её друга детства Гарри Поттера, о котором она рассказывала им два дня. Тот, имея мантию-невидимку, НИ РАЗУ не заглянул в душ к девочкам! Люк был порядочным парнем, но порядочность не стоит путать с идиотизмом.

Часть 4. Асока Грейнджер.

Лизу из тела Асоки выбросило вначале в некое бесформенное пространство. Во время полета среди сумрака она получила ментальную смс-ку от Автора: "В виду вашего отставания от партнера Сталина в стратегическом развитии, вам добавлен дополнительный уровень для развития".

— О, как! Меня оставили после уроков как двоечницу на дополнительные занятия! — проворчала Лиза: — А то, что за Сталиным хрен угонишься, это никого не интересует. Связался черт с младенцем...

Тут появился "свет в конце тоннеля" и её втянуло в тело Гермионы. Она оказалась в теле маленькой девочки, лет 11. И была совершенно голой среди какого-то сада. Сада внутри поместья. Девочка сидела и умывалась в мраморном фонтане, спустив ноги в прохладную воду. Судя по жаркой погоде было лето.

"И где это я?" задумалась Лиза. Она попыталась мысленно поговорить с Гермионой, но та была как в трансе или вроде отключенного мобильника "вне зоны доступа", и не реагировала на обращение к ней. Тут в сад из дома вышел рослый мужчина с длинными усами, одетый в какую-то кавказскую одежду с газырями и кинжалом.

— Ей! Девочка моя! Твой господин уже пришел! Иди доставь ему удовольствие! — просюсюкал он хриплым голосом и раздвинув полы сюртука начал расстегивать ширинку.

"О, нет! Куда я попала?" — запаниковала Лиза, увидев напряженную плоть мужика: "Что здесь происходит, черт возьми?!!"

Гермиона послушно встала и пошла к нему. Потом послушно раскрыла рот и позволила всунуть себе пенис чуть ли не в горло.

— Давай девочка, работай старательно! — довольно заурчал мужик: — Будь хорошей девочкой!

И тут сознание Лизы, находящейся в ступоре, перешло под управление сознания Асоки, также как и управление телом девочки. Рука мастера боевых искусств скользнула вверх по ножнам кинжала и молниеносно выхватила клинок. В следующее мгновение клинок блеснул в опасно близости у губ девочки, отделяя то что во рту от остального тела. Мужик от страха и боли завизжал тонким голосом и вцепился в густые волосы Гермионы, чуть не отрывая ей скальп. Но Асока следующим ударом воткнула кинжал ему в сердце.

Но Асоке этого показалось мало, и она еще и передала через кинжал заряд силы такой величины, что мужик задымился и начал обугливаться. "Прямо как Квирелл" — мелькнула глупая мысль у Лизы. И тут какое-то заклятье спало с Гермионы и она, резко перехватив управление телом у Асоки, побежала в дом, предварительно забрав палочку из одежды мужика.

— Гермиона ты хоть эту гадость выплюни! — крикнула мысленно Лиза, считая, что девочка в шоке, раз она сжимает судорожно в зубах обрубок пениса. Но та упрямо мотнула головой и открыла дверь в дом. После чего побежала в какую-то комнату, украшенную рунами и с алтарем посередине. Уже стоя рядом с алтарем она выплюнула обрубок прямо на белый мрамор. После чего она отскочила и её вырвало в углу комнаты.

— Кто это тебя насиловал? — спросила первое, что пришло в голову Лиза Гермиону.

— Максим Казалуп, волшебник из восточной европы, — ответила хрипло девочка: — Скрывается в политкорректной Англии от преследований злобных русских волхвов, которые обещали его кастрировать, за педофилию. Но здесь он тоже времени не теряет...

— Казалуп? — глупо переспросила Лиза, глядя на кусочек его плоти на белом мраморе. И вдруг пропела машинально: "У атамана Казалупа, была огромная... сноровка"

— А зачем тебе его огузок? — спросила она Гермиону.

— Сейчас увидишь, — проворчала она и надавила рукой на кусок пениса, выжимая его как лимон. На мраморе расползлась лужица крови. Отбросив выжатый кусок плоти, Гермиона пользуясь лужей крови как чернильницей, нарисовала несколько рун на камне. После чего направила на руны палочку Казалупа и произнесла незнакомое заклинание. Руны вспыхнули, а кровь впиталась в камень.

— Сработало! — радостно вздохнула Гермиона: — Даже не верила, что это сработает. Теперь дом свободен и можно его подчинить. Иначе бы мы от сюда не вышли. Я говорю мы, хотя даже не знаю кто ты. Или у меня раздвоение личности так удачно произошло?