Отпустив "подсадного" — Адриан даже не спрашивал, как того звали — он продолжил слежку за женщиной. Дирижер намекнул, что этот человек — курьер из самого Сегуната, направляющийся через Геалар в имперскую столицу с чрезвычайно важной посылкой: новой книгой кодов для тамошних агентов Седьмого Отдела. Резидент рассчитывал, что Мари, если она виновна, клюнет на такую информацию.
Какое-то время та ничего не делала, просто гуляла по улице, заглянула в ресторан, и Адриан забеспокоился: не подозревает ли она о слежке? Пройти в ресторан за ней он не рискнул, напротив, убрался подальше, предоставив работу людям Дирижера, которые продолжили наблюдать за женщиной, сменяя друг друга. В конце концов, один из них вернулся к ле Нэю и сообщил:
— Она говорила с кем-то по телефону из ресторана. Затем взяла такси и доехала до морского порта. Там сняла камеру хранения, затем снова вернулась в город.
— Ясно, — вот это выглядело уже очень подозрительно. Камера хранения? И что могла Мари там спрятать?
— Вы следите за ней?
— Разумеется, — сказал худощавый мужчина. Звали его Бертоль. — И Делуан остался возле камер хранения.
— Хорошо, — похоже, люди Дирижера действительно знали свое дело. — Едем в порт.
Путь занял немного времени, и вскоре ле Нэй и его спутник встретились с Делуаном. Это был невысокий, неприметного вида мужчина, одетый в простой костюм и ничем не выделяющийся среди прочей праздной публики в порту. Людей вокруг было множество: кто-то тащил тяжелый тюк, кто-то с кем-то разговаривал, другие просто сидели на скамейках или стояли вдоль стен и читали книгу или газету. Толстый мужчина с двумя чемоданами о чем-то спорил с женой. Двое рабочих в заляпанных краской робах несли большую, тяжелую лестницу, и окружающие торопились уступить им дорогу. Ле Нэй отмечал все детали машинально, прикидывая, не может ли среди толпы прятаться кто-то, кто следит за ним самим.
— Ничего? — спросил он у Делуана.
Тот мотнул головой.
— Пока ничего, — он взглядом указал на ряд шкафчиков с металлическими дверцами. — Видите, четвертый справа. Она что-то спрятала там.
— Что именно, вы разглядели?
— Что-то маленькое. Возможно, конверт.
— Хорошо. Пока расходимся поодиночке. Ждем и наблюдаем, — ле Нэй нашел себе место на скамье, откуда мог незаметно присматривать за указанной камерой хранения. Подозвал мальчишку, купил газету и погрузился в ожидание.
Ждать пришлось довольно долго — минутная стрелка на часах четырежды обежала полный круг и пошла на пятый, и на улице уже начало темнеть, когда ле Нэй увидел человека, остановившегося возле нужного шкафчика. Адриан насторожился. Этого долговязого мужчину он никогда не видел прежде. Выглядел он совершенно заурядно, глазу не за что было зацепиться, и больше всего напоминал мелкого чиновника или, может быть, коммивояжера. Незнакомец спокойно открыл дверь ключом, протянул внутрь руку. Ле Нэй заметил, как он убрал что-то во внутренний карман, затем закрыл дверь и без спешки направился к выходу.
Через минуту Делуан и Бертоль присоединились к Маэстро.
— Что делать будем? — деловито осведомился Бертоль, который был среди людей Дирижера за старшего.
— Надо посмотреть, что он взял, — решил рискнуль ле Нэй. — Вы двое, отвлеките его. Разыграйте ссору.
— Прямо здесь? — усомнился Бертоль.
— Да.
Двое агентов поспешили вперед, чтобы обогнать мужчину, шедшего к выходу, а ле Нэй остался немного в стороне и наблюдал. Вскоре он увидел Бертоля, тот порявнялся с незнакомцем, а через минуту с другой стороны вынырнул и Делуан. Неожиданно Делуан подскочил к Бертолю, выхватил чемоданчик у того из рук и пустился наутек. "Ограбленный" опешил, затем во весь голос рявкнул:
— Стой! Хватайте его!
Ле Нэй поспешил к ним, а Делуан, удирая от разъяренного преследователя, врезался в незнакомца, и они вдвоем повалились на пол. Чемоданчик выпал из руки Делуана, "воришка" вскочил и дал деру, и в этот момент появился Адриан.
— Полиция порта, — он продемонстрировал всем окружающим удостоверение с гербом Республики. — Ты! Стоять! — он ловко схватил незнакомца за плечо и рывком поднял на ноги, заломив руку за спину.
— Эй, что вы делаете? — возмутился тот.
— Я все видел! — отчеканил ле Нэй. — Вы пытались совершить кражу.
— Да это был не я! Вы все перепутали.
— Ну, разумеется, — холодно сказал ле Нэй, шаря по карманам человека. Во внутреннем кармане обнаружился паспорт. — Так... гражданин Барро Левьен... а это еще что? — его пальцы развернули небольшой клочок бумаги. Всего лишь листок, выдранный из записной книжки, с несколькими наспех набросанными словами.
— Это личное, — отрезал гражданин Левьен. — Гражданин полицейский, я...
— Постойте! — рядом с ними появился Бертоль. — Гражданин, это не он. На меня напал другой человек... О! Вот мои вещи! — он с радостью поспешил подобрать свой чемодан.
Ле Нэй отпустил свою жертву.
— Хм... Видимо, произошла ошибка. Примите мои извинения, гражданин Левьен.
— Извинения? — проворчал тот. — Так-то вы работаете?!
— Я исполняю свой долг, гражданин.
— Я вижу, как вы его исполняете. Радуйтесь, инспектор, что у меня нет времени писать на вас жалобу. Всего хорошего!
Ле Нэй проводил его взглядом.
— Кто-нибудь видел, куда убежал вор? — обратился он к толпе зевак.
— Туда! — указал Бертоль. — Я видел, как он бежал в том направлении. Поспешим, гражданин инспектор, возможно, мы еще успеем его догнать!
Вместе они покинули павильон и вышли на свежий воздух.
— Что теперь? — спросил Бертоль.
— Все на этом, — ответил ле Нэй. — Вы отлично поработали. Прощайте.
Он расстался с Бертолем и направился к другому павильону. Адриан успел бросить лишь один взгляд на лист бумаги, но этого было достаточно. Там было только: "Альбер Дуа-Ферни". Так звали "курьера", который, со слов Дирижера, направлялся в Ксаль-Риум. Большего Мари не знала — ни времени его прибытия в столицу Империи, ни корабля, которым он поплывет. Если бы Дирижер сказал ей слишком много, это могло навести ее на подозрения. Но имени было достаточно, и Адриан вздохнул, чувствуя одновременно злость и что-то, похожее на грусть. Он действительно симпатизировал Мари.
Снова войдя под крышу, ле Нэй направился к телефонам, выстроившимся в ряд в застекленных будках вдоль стены. Нашел свободный, опустил в щель приемника мелкую монету и набрал номер. Дирижер взял трубку после первого же гудка:
— Это Камбро. Слушаю вас.
— Все подтверждается, гражданин Камбро, — спокойно сказал ле Нэй. — Все как мы и ожидали.
Дирижер молчал несколько секунд.
— Хорошо, спасибо, что предупредили, — его голос звучал сдавленно. — Я подумаю, что тут можно сделать. Когда вы снова будете нужны, я дам знать.
1 Маэз-о-Джуастин (геаларск.) — Дом Справедливости.
ГЛАВА 9
Тэй Дженг. 55 Лета.
За последующие дни удалось пройти на север дальше, чем ожидала Фионелла. Погоня либо сбилась со следа, либо ее не было вовсе, и Фио почувствовала некоторое облегчение. Должно быть, у свободников хватает забот и без них. При этом Фионелла и Дейсел не забывали об осторожности. Неважно, преследуют их или нет, встреча с солдатами Фронта Свободы сулила беду.
"Ирония судьбы... — размышляла анадриэлька. — Как бы я ни относилась к агинаррийцам, сейчас определенно лучше попасться на глаза им, нежели местным".
— Мы уже должны быть где-то рядом с линией фронта, — заметил Дейсел. — Вот здесь лучше бы поискать укрытие. Я думаю, тут осталось еще слишком много свободников, чтобы пробраться незамеченными.
— Как скажешь, — согласилась Фионелла. Она понимала, что сама, без помощи своего "телохранителя", пропала бы, поэтому предпочитала делать, как он говорит. Дейсел разбирался в таких вещах гораздо лучшее нее.
Уже на второй день пути заросли начали редеть, и идти стало полегче. К вечеру они выбрались на чистое место, и впереди даже обнаружилась небольшая деревенька. Это было случайное везение, и все равно вид обитаемых земель подбодрил Фио. Могло показаться, что они затерялись в неизвестности, и вокруг нет ни одного человека. Правда, она в деревню не пошла, осталась в укрытии, но Дейсел, говоривший по-дженгски, рискнул навести справки. К тому же, припасы у них кончались, и возможность добыть хоть что-то оказалась большой удачей. Он провел в поселке не больше часа и вернулся с запасом местных лепешек из райзы, сушеных фруктов и небольшим мешочком зерен заргу, а также с котелком, в котором их можно было сварить. За еду пришлось отдать карабин, который Фионелла так и несла с собой все это время, и все патроны к нему. Девушка рассталась с оружием без сожаления. Она понимала, что, в случае беды, ружье все равно не спасло бы ее.
— Здесь все еще распоряжается Фронт Свободы, — передал Дейсел то, что рассказали местные. — Но солдаты отступают к Ун-Шею. Агинаррийцы гонят их. Большинство свободников уже отсупило к южному побережью. Вот уж не подумал бы, что стану радоваться успехам Сегуната, — признался он.
— Я тоже, — согласилась Фионелла. — Они не сказали, куда идти?
— Нет, я не рискнул расспрашивать. Они напуганы — бояться свободников, боятся солдат Кая, боятся агинаррийцев. Словом, боятся всего. А напуганным людям такие вопросы лучше не задавать.
— Можно понять их, — девушка рассматривала небольшие деревянные хижины. Несколько, те, что побольше, были крыты керамической черепицей, а остальные — пластинами, вытесанными из древесины хиаценер, которая была здесь главным строительным материалом. — Не похоже, чтобы они могли себя защитить. Сколько людей там живет, человек сто, самое большее?
— Около того, — подтвердил Дейсел. — И большинство — женщины и подростки. Слишком многих мужчин свободники забрали в армию, — гайонец согласно кивнул. — Да уж, ты права: им не позавидуешь. Но ты ничего не можешь сделать, так что лучше пойдем.
Фионелла неохотно признала его правоту. Что тут можно было сделать? Они двинулись дальше, и вскоре поселок, окруженный небольшими участками, где выращивали райзу и заргу, остался позади. Они снова углубились в заросли, идти вдоль дороги было слишком опасно. Последующие два дня так и шли на север, ориентируясь по компасу, избегая открытых мест, но и не рискуя удаляться в джунгли слишком глубоко. Ландшафт постепенно менялся — хиаценеровых рощ становилось все меньше, они уступили место холмистой долине, покрытой зарослями фераксы — раскидистыми кустарниками с огромными круглыми листьями более обычного темно-зеленого цвета. Кое-где феракса достигала высоты по грудь человеку, а в других местах вырастала вдвое выше человеческого роста. Пробираться сквозь такие заросли оказалось даже труднее, чем через хиаценеровые джунгли. К исходу четвертого дня вынужденного "путешествия" Фио окончательно выбилась из сил и едва волочила ноги. Она считала, что находится в неплохой форме, но подобный поход был чем-то таким, о чем прежде она и не помышляла. Даже Дейсел проявлял признаки усталости.
К вечеру четвертого дня они снова вышли к речке, что Фионелла восприняла как подарок судьбы. Поток пересекал долину, вода была прохладной и чистой, как хрусталь, и когда Дейсел объявил привал, девушка с удовольствием воспользовалась возможностью постирать верхнюю одежду, измазанную глиной и зелеными пятнами сока фераксы, а заодно помыться и самой.
— О, за меня можешь не беспокоиться, — заверил Дейсел у скрылся за излучиной. Фио сбросила высокие ботинки, в последний день казавшиеся ей свинцовыми, с удовольствием избавилась от провонявшей и грязной до полного непотребства куртки и начала расстегивать пуговицы рубахи, как вдруг насторожилась. Ее внимание привлек странный звук, доносящийся откуда-то сверху.
Поначалу она приняла его за стрекот назойливого насекомого, или, возможно, за птичий крик, но звук доносился издалека, и постепенно становился все ближе и сильнее. Фионелла задрала взгляд вверх и убедилась, что ей не кажется. Да, звук явно приближался, и это не могло быть ничто иное, кроме двигателя аэроплана.
Не прошло и полминуты, как появился Дейсел. Гайонец направился прямо к ней, не пытаясь изображать из себя благовоспитанного рыцаря; впрочем, она еще и не успела раздеться настолько, чтобы ситуацию можно было бы называть "пикантной".
— Самолет? — спросила девушка.
— Угу, — подтвердил тот. — Лучше уйдем от реки.
"Как некстати!" — Фио с досадой посмотрела на струящийся поток, но подхватила куртку и ботинки и босиком поспешила за своим спутником, мысленно кляня проклятый аэроплан, на чем свет стоит. Они вдвоем спрятались в тени круглых листьев фераксы, которые давали неплохое укрытие, но позволяли видеть небо, и вскоре Дейсел вытянул руку, указывая вверх:
— А вот и он.
Фионелла не сразу заметила летящий аэроплан: тот был окрашен так, чтобы сюзеляж и крылья при взгляде снизу сливались с небом. Это был какой-то одномоторный военный самолет; Фио не взялась бы сказать, к какому типу он относится, зато сразу узнала две полосы, наискось пересекающие крылья. Одна была ярко-красная, а другая — светло-зеленая.
— Свободники! — она непроизвольно понизила голос, словно летчик мог услышать ее слова.
— Да. Истребитель, — кивнул Дейсел.
— Он летит слишком низко, — заметила девушка. — Не может быть, что они ищут нас? — с невольным страхом спросила она.
— Сомневаюсь, — успокоил ее Дейсел. — Думаю, свободникам уже не до нас. Это, конечно, не значит, что можно показываться на глаза.
Действительно, не похоже, что пилот высматривал что-то на земле. Держась очень низко, он, однако, не нарезал круги над долиной или речкой. Небольшой моноплан двигался прямо, с северо-запада на юго-восток. Однако, по стечению обстоятельств, его курс вел прямо к укрытию Дейсела и Фионеллы, и девушка пригнула голову. Самолет промчался над ними, никуда не сворачивая, и продолжил путь.
— Возможно, это курьер, — предположил Дейсел. — Вряд ли есть другая причина, по которой истребитель мог лететь куда-то в одиночку. Пилот здорово рискует, знаешь. Небо контролируют агинаррийцы, если они заметят свободника — тому несдобровать. Ксати... — мужчина сузил глаза, всматриваясь куда-то в сторону. — Хм. А вот и они, легки на помине.
Фио проследила за его взглядом и увидела два других аэроплана. Они держались намного выше свободника, звук их моторов был почти неразличим. Агинаррийские самолеты летели наперерез ему. Пока еще их разделяло довольно большое расстояние, но оно стремительно сокращалось.
— Они его видят? — произнесла Фионелла.
Дейсел выждал несколько секунд.
— Видят, — уверенно сказал он, когда сначала один, а затем и второй самолет внезапно завалились на правое крыло, резко изменили курс, а затем, как охотящиеся хищные птицы, спикировали вниз.
В небе над долиной Ками.
Иджиме Сетано бросила взгляд на планшет с картой у себя на коленях. В здешних ландшафтах было довольно трудно ориентироваться — череда однообразных холмов, поросших густым кустарником, перемежалась отдельными рощами хиаценер. Людей здесь почти не было, лишь немногочисленные, наполовину опустевшие деревеньки. Тэй Дженг был огромным островом, но не очень густо заселенным — чуть больше шестнадцати миллионов жителей на территорию в три четверти миллиона квадратных километров. В Агинарре вдвое больше людей жило на острове Джангар, который был почти в шесть раз меньше. Череда гражданских войн, не прекращавшихся десятилетиями, естественно, сильно сократила население Дженга. Противники, боровшиеся за власть, регулярно забирали в свои армии молодых сильных мужчин, городки и деревни постепенно пустели и приходили в упадок. Иджиме даже жалела дженгцев. Уж точно, им не позавидуешь. Чем дальше, тем больше она соглашалась с собственной напарницей Аюми, свято убежденной, что оккупация Тэй Анга агинаррийцами будет во благо его жителям. Так вещала официальная пропаганда, и хотя Иджиме всегда относилась к таким лозунгам со скрываемым пренебрежением, пожалуй, здесь не поспоришь: по крайней мере, под властью Сегуната прекратится затянувшаяся гражданская война. Любая власть лучше анархии. У жителей Тэй Анга было много лет независимости, но они не смогли ей воспользоваться, вот и получили на свою голову Северное Братство.
