Техник-Маг широкого профиля

Генерация электроэнергии была за счет двух турбин подвешенных в воздухе на высоте 500 метров от земли. Толстые стебли надежно держали турбины, одновременно обеспечивая транспортировку электричества от генераторов к потребителям. Владе было интересно, за счет чего турбины не падают, но провожатый отказался открывать эту информацию.

Арсений не слушал рассказов о планах и проектов новых способов получения электрической энергии. Он не отрываясь следил за Владой. Хоть она и вела себя как обычно, всем своим видом показывая, что 'Глеб ей друг, почти что брат'. Бывали моменты, когда служивый случайно касался ее руки, и тогда лицо девушки на мгновение искажала гримаса боли. Но она быстро брала себя в руки. После нескольких таких случаев, Влада сама стара ненароком касаться Глеба.

Арсений готов был уже подойти к Глебу, но тут Влада мягко потянула его за рукав.

— Ты не волнуйся. Я специально это делаю. Боль притупляет чувства. И мне проще взять их под контроль.

Арсений, в который раз был поражен ходом мыслей сестры. Он не стал вмешиваться в ее методы. Единственный разговор, с которым он подошел к Глебу, был о предстоящем походе в лес.

— Видишь, я не зря отправился с вами, — гордо ответил военный.

Арсений мысленно перебрал все словами, которыми хотел бы ответить ему за его действия, но лишь слабо улыбнулся, пряча свою злость глубоко в душе.

Глава 31

Сборы были завершены. Мэр сказал, что дом Льва Максимовича был оборудован всем необходимым только для одного человека. Также он предупредил, что ученого редко когда волнуют другие люди. По этой причине, по совету Степана Евгеньевича, были собраны продукты на две недели на пятерых человек, а также спальные мешки. Выходу из города ничего не мешало, так как из группы сопровождения с обеда вчерашнего дня остался только Глеб.

Сейчас все ждали своего проводника в условленном месте. Только молодых людей удивляло, что сбор был определен на стене, а не у ворот города.

— Все правильно, от сюда мы и пойдем, — спокойно ответил на их вопросы Степан Евгеньевич.

Сам мэр шел налегке. Только небольшая холщевая сумка свисала у него с плеча. Мэр повернулся лицом к выделяющейся на фоне голубого безоблачного неба горе. Он просто стоял с закрытыми глазами. Но все, кроме Влады, ощущали потоки возмущений волнового фона идущие от него.

— Путь готов. Можем выдвигаться, — сказал мэр и сделал шаг со стены.

Вопреки ожиданием его нога прочно стояла на невидимой опоре, будто парила.

— Это мост из воздуха? — уточнил Арсений, трогая 'путь' рукой.

— Да, — Степан Евгеньевич довольно улыбнулся. — Не беспокойтесь, он полтора метра в ширину. И для Вас я создал ограждение, чтобы никто не свалился.

— Мы пойдем по нему до самой горы? — спросил Артем, как-то нервно закусив губу.

— Это самый безопасный и быстрый способ. По прямой получается 16 километров. Если пойдем по земле, то будем долго петлять. И тогда обеспечить вашу безопасность будет сложно.

— А сделать его видимым нельзя? — почти отчаявшись, взмолился Артем.

— Если он будет видим, то местные твари могут попытаться его атаковать. Этот путь уже долго и исправно служит. Можешь не бояться, не упадешь, — ехидно заверил мэр.

Но Артем лишь смотрел пустым взглядом на край стены. Его брат беззаботно сидел возле него. Влада была удивлена, что старший из ее братьев мог бояться высоты. Ей казалось, что он ни за что не показал бы страха, из-за одной лишь гордости. Но позже она поняла, что ошиблась.

Дима орал и старался вырваться. Он упорно отказывался ступать на проложенную для них дорогу. Не помогали ни уговоры, ни обещания. В итоге Арсений и Артем вдвоем просто втащили Диму на "путь". Артем периодами выдавал что-то невнятное типа: 'Если бы сказали сразу, я бы его предупредил...'

Через полчаса от начала их продвижения, Дима, наконец, успокоился. Он даже пытался бегать. Но Степан Евгеньевич предупредил, что такое поведение мешает ему поддерживать 'путь'. Так что Артем всю оставшуюся дорогу держал брата за руку.

Арсений был замыкающим в группе. Перед ним шли Дима с Артемом. Влада не хотела видеть спину Глеба. Даже простой взгляд на парня вызывал неприятные ощущения под ограничителями. Она подошла к Степану Евгеньевичу, который шел первым. Идти в тишине было скучно, и девушка решила задать давно мучавший ее вопрос.

— А почему вы называете создателя Второго Сердца очкастым некромантом?

— Потому что у него плохое зрение, — широко улыбнулся мэр, но увидев кислую мину Влады, продолжил. — Потому что он и есть некромант. А как еще можно назвать того, кто пытался воскресить умершего человека?

Степан Евгеньевич замолчал, что-то взвешивая в голове. За тем, кивнув головой, будто принял какое-то важное решение, он начал свой рассказ.

Со Львом Максимовичем будущий мэр познакомился в лаборатории университета, где проходил стажировку. У них появилась общая цель. Степа Евгеньевич хотел помочь совей любимой избежать смертной казни из-за слишком большого потенциала по взаимодействию с ф-волами. Лев Максимович искал способ создания искусственного сердца для своей больной жены. В начале восьмидесятых найти донора для МАГЭС было почти не возможно. Если подходили необходимые медицинские показатели, то нестыковка по волновому спектру вела к летальному исходу в 100% случаев.

В то время у Елизаветы Михайловны родился уже третий сын. Но после того, как мальчик достиг возраста полутора лет, общий потенциал по взаимодействию у женщины за короткий срок вырос в разы. Лев Максимович после нескольких тестов предложил разделить силы. Тогда потенциала у сердца, созданного им, хватило бы, чтобы его жена смогла жить дальше.

Но эксперимент шел долго. Братья Елизаветы Михайловны были простыми людьми, как и родители. Близким спектром обладал только Степан Евгеньевич, но он не мог круглосуточно поддерживать создание сердца в одиночку в течении нескольких недель. Лев Михайлович, как мог, сменял его. У Федора Сидоровича, мужа Елизаветы, спектр вступал в конфликт с аппаратурой, как бы он не старался управлять им.

В итоге сердце было создано за месяц. Но жена Льва Максимовича умерла за четыре дня до окончания эксперимента. Еще два дня ушло на тестирование. Сердце работало прекрасно даже без живого носителя. Но Лев Максимович все же решился на вживление Сердца в мертвое тело. Сердце проработало полчаса и стало медленно умирать.

После последнего удара, вся энергия, заключенная в нем, вернулась к Елизавете. Но тело женщины было слишком ослабевшим за месяц нахождения в искусственной коме, и она стала терять контроль над собой. Три дня Степан и Федор боролись за ее жизнь. Тогда казалось, что лучшим итогом будет простая спокойная смерть. В худшем, масштабы разрушений было сложно представить. Но все обошлось.

Только когда Елизавета вернулась в норму, Степан заметил, что Лев сбежал. Спустя год будущий мэр нашел ученого в этом закрытом городе. Но единственное, что мог тогда сделать Степан, это пожалеть повредившегося умом человека, который бесцельно слонялся на границе леса. Степан Евгеньевич хотел вернуться, но город оказался отрезан от остального мира.

Много позже, мэр заметил, что его давний знакомый стал почти гениален в приручении местных растений и животных. Ему выделили жилье за пределами города, где он мог спокойно творить. 70 % всех разработок в городе было сделано им.

— А если он такой ненормальный, то не опасно ли нам будет с ним находиться? — с сомнением спросила Влада.

— Он психически не здоров, но в целом безобиден. Почти как этот, — Степан Евгеньевич указал на Диму.

Влада обернулась на троюродного брата, который шел на корточках, рассматривая лес под ним. Девушка едва заметно покачала головой. Ведь она сама, по сути, не совсем нормальна. Вздохнув, она решила полностью довериться Степану Евгеньевичу, раз другого варианта у нее нет.

Наконец прозрачный путь закончился. Теперь под ногами была не идеально ровная поверхность, а тонкая тропинка испещренная корнями деревьев. Влада почувствовала, что ноги с благодарностью отзываются на все неровности тропки. Пройдя немного по лесу, они вышли на берег реки. Речка была слишком широкая для горной местности. По обоим берегам на метр от воды не было никаких растений.

Группа свернула в небольшой овраг, разрезающий берег. Теперь они шли вверх по течению у самой кромки воды. Река казалась темной и вязкой. Затем тропа отворачивала от воды и упиралась в небольшой деревянный домик, будто вросший в скалу рядом с ним.

Глава 32

Мэр первым вошел внутрь домика, остальные последовали за ним. Дом представлял собой одну большую комнату и маленькие сени. Убранство комнаты было простым: пол, стены и потолок были деревянными, в противоположном от входа углу на металлическом листе стояла печка-буржуйка, недалеко от нее деревянная кровать с тонким матрацем, рядом стол, тоже деревянный. Правда, выбивалось из этого аскетичного вида обилие полок на стенах, на которых громоздились черные, серые и голубоватые гробики старых приборов. Их можно было безошибочно отличить по мощных текстолитовым ручкам и рычажкам всевозможных расцветок. Шкалы и экраны приборов были закрыты тонкими створками, поэтому судить об их назначении, не взяв прибор в руки, было проблемно. Но к удивлению всех, в доме не было никого.

— Похоже, очкарик в своей норе завис. Оставляйте здесь ваши вещи, и пойдем те к нему, — бодро предложил Степан Евгеньевич.

Влада попросила дать ей время, чтобы она могла переодеться в привычные джинсы. Когда девушка вышла, все ждали ее за домом. Со стороны реки казалось, что строение вплотную, если не глубже, прилегает к скале. На деле между стеной дома и горной грядой имелся приличный зазор метр шириной. За ним начинался просторный коридор, цилиндрической формы и трех метров в диаметре. Свет снаружи почти не поступал, но прожилки породы, ветвящиеся по стенам коридора, давали достаточный для передвижения голубоватый свет.

Коридор заканчивался огромным пространством рукотворной пещеры. Верхние своды уходили высоко. Они не имели светящихся вкраплений, поэтому реальную высоту понять было сложно. Вкраплений света было мало и по стенам. Неясное освещение давал только пол. Было видно, как местами путь свету преграждали большие ящики. Чаще всего они были черными или серыми. Их хаотическое расположение не давало возможности определить, каких размеров была пещера.

— Эй, очкастый некромантище! Тут гости к тебе. Встречать будешь? Или помер? — во весь голос закричал Степан Евгеньевич.

Почти в этот же момент рядом с группой выросла белая тень. Влада, Артем и Дима отступили на шаг. Глеб и Арсений приняли боевые стойки. И только Мэр панибратски хлопнул 'тень' по плечу. 'Тень' пошатнулась и отошла в освещенное место. Это и был ученый — худой человек в длинном белом комбинезоне. Его длинные седые волосы сосульками свисали по плечам, прикрывая половину лица, покрытого морщинами. В отличие от Степана Евгеньевича, Лев Максимович не прятал свой настоящих возраст.

— Знакомьтесь дети, это Лев Максимович Тертов!

Мэр широко улыбался. Лев Максимович потирал ушибленное плечо и зло смотрел на друга.

— Я сколько тебе говорил, чтобы ты не называл меня очкастым? — как-то неуклюже заявил ученый.

— Ты для этого очки снял? Ты хоть что-нибудь сейчас видишь? — Степан Евгеньевич начал скакать вокруг друга с удивительной скоростью. — И теперь ты согласен, что ты — некромант?

— Уймись, — буркнул Лев Максимович, доставая из кармана комбинезона очки с толстым стекло и надевая их. — Ты мелочь эту на экскурсию, что ли привел?

— Тут знаешь, какое дело... — Степан Евгеньевич вмиг стал серьезен. — Их Лизка послала. Она предлагает вот этой барышне сделать Второе Сердце, чтобы стабилизировать ее состояние. Как думаешь, сможешь провернуть такое?

— Ох, я так соскучился по действительно сложным экспериментам! — воскликнул Лев Максимович.

Он не стал даже смотреть на Владу, а пустился бегать по лаборатории, открывая различные ящики и шкафы. Последовательность, в которой ученый перетряхивал свои запасы, была ведома только ему. Часть коробок, которые он вышвыривал, падала на пол со звоном и скрежетом. Часть замирала в паре десятком сантиметров от пола. Ученый скидывал нужные коробки возле большой стеклянной трубы. Он была в высоту два метра и диаметром шестьдесят сантиметров. В нее легко мог поместиться человек средней комплекции.

Наконец ученый бросился в небольшой лаз в полу, и через секунду оттуда послышался вопль. Все пошли посмотреть, в чем дело. Лаз вел в квадратное помещение, вдоль трех стен тянулась металлическая лестница с перилами. Стены были обильно испещрены светящейся породой. Но главное, все помещение было изрядно утоплено грязно-серой водой с масляной пленкой на поверхности. Лев Максимович скакал вверх-вниз по лестнице, причитая об испорченном оборудовании. Хотя воде до него оставалось еще больше полуметра.

— Эта помпа не исправна! — взревел ученый, увидев мэра. — Ты специально мне такую подсунул, чтобы погубить все мои труды.

— Помпа? Самый обычный насос с электродвигателем? — удивилась Влада, рассматривая гремящий в углу аппарат. Вода еще не достигла двигателя, но была уже близко не нему.

— Да, простая помпа. Ни один живой организм не выдержит тех стоков, что этот некромантище сливает во время экспериментов, — подтвердил мэр.

— Тогда я могу помочь, — предложила Влада. — Только мне бы резиновые сапоги.

Степан Евгеньевич с интересом посмотрел на девушку и вынул из, казалось, маленькой сумочки плотные болотные сапоги, переходящие в полукомбинезон. Еще у них были утяжеленные подошвы. Арсений пытался остановить сестру, но она заверила, что точно знает, что делать. Точнее она один раз видела, как с такой помпой обращался парнишка в одном из цехов, что она не так давно обслуживала. Но вслух этого не сказала. Влада спустилась в воду, которая ей была чуть ниже колена, и подошла к насосу. Он был очень горячим на ощупь, хотя через резину штанов вода ощущалась достаточно холодной.

Влада вспомнила. Тогда ее пригласили узнать о причинах частых поломок подобной помпы. В тот раз тоже все было утоплено. И ей пришлось вначале ждать пока, как выразился рабочий: 'Насос должен остыть. Он очень долго работал на холостую и сильно нагрелся. Взять он сейчас не сможет'

— А где кнопки управления? — крикнула Влада, потому что насос ужасно гремел.

— Она слева от тебя на стене, — ответил мэр.

— Нет! — вскричал Лев Максимович. — Если ты отключишь его, то тут все утонет!

Не слушая возгласов протеста, Влада нажала кнопку 'откл', и насос затих. Теперь крики отчаянья стали еще громче. Вода прибывала, но достаточно медленно, чтобы насос смог немного остыть. Влада проверяла температуру металла рукой. И как только кожа стала терпеть чуть дольше трех секунд, девушка нажала кнопку 'вкл'. Насос вновь загремел, но стрелка манометра, закрепленного на насосе, осталась на нуле.

Влада слегка запаниковала, но вспомнила, как рабочий несколько раз попинал трубу, опускающуюся в воду. Девушка со всей возможной силой повторила прием. На благо тяжелый ограничитель на ноге усилил удар, а толстая подошва сапога позволила не травмировать ногу. Стрелка манометра дернулась и поднялась. Шум от насоса стал тише. Мэр стоял ниже всех на лестнице и одобрительно хлопал в ладоши. Арсений не мог определиться ругать сестру или хвалить. Артем с Димой вернулись в лабораторию. А Глеб с искренним восхищением смотрел на Владу. От чего у девушки вновь начали ныть кости под ограничителями. Она, стараясь избегать взгляда военного, пошла к лестнице.