Возвращение Героя

— Лучше не нужно, старик, — девочка погладила его по голове и улыбнулась, прикрывая глаза. — Нужно действовать более мягко и медленно. Ведь любовь — это война двух стратегов.

— Благодарю, девочка моя, ты воистину мудра, — серьёзно произнёс Гремори, внимая её словам. Хоть он был стар и необычайно умен, но в делах любовных фору старику могли дать даже самые обыкновенные люди. — Я буду медленно осаждать этот форт, но в итоге... Жизнь будет моей, мва-ха-ха!

Мерлин услышала чей-то шепот, который звал её. Словно эхо, что пронеслось в её разуме. Она развернулась в сторону небольшого круглого шарика синего цвета, витающего неподалёку, после чего произнесла:

— Дедуль, извини, я отойду. Меня зовут.

— Ступай, дитя, — мальчик спокойно кивнул и медленно поднялся на ноги, поглядев в сторону Хлои. — Я проверю нашу пациентку. И спасибо.

Девочка улыбнулась, принимая благодарность. Это была лучшая плата, которую она только могла представить за свою помощь. Её личный наркотик.

Мерлин кивнула и побежала в сторону шарика, продолжая широко улыбаться.

— Реван, я твой отец, — пробасило высокое чёрное существо, больше напоминающее грозовую тучу.

Очертанием оно походило на человека, состоящего из тумана. Дух клубился угольно-чёрным дымом, поглощающим сам свет, а изнутри существа исходили всполохи ослепительно-белого света.

— Не неси чушь, — фыркнул смуглый мальчик, поморщившись от вида Духа. Он успел догадаться, кто это, но не собирался называть его по имени, тем самым высказывая своё отношение к этому существу. — Уходи, у меня нет ничего общего с монстрами, пытающимися стравить меня с моими товарищами.

— Я вижу это в тебе... — существо проигнорировало его речь, окружив дымом и светом. — Великий свет и целую бездну тьмы. Я нашел тебя ещё во время твоего зачатия. С тех самых пор я всегда был рядом и никогда не оставлял тебя одного. Я буду твоим путеводителем по дороге тьмы. Я буду освещать её для тебя, чтобы ты не сбился... Я буду твоей Тьмой, спасающей от ослепительного Света. Имя мне — Свет в Ночи. Я дух Великого Равновесия, и я проведу тебя по твоему пути.

— Мне ничего не нужно от тебя, — практически прорычал Реван, сдерживая всепоглощающую ярость. — Ты такой же, как и остальные! Вы хотите использовать нас, а я не собираюсь становиться игрушкой в руках подобных вам существ! Это моя жизнь! Наша жизнь!

— Да... Да! Это то, что я хотел увидеть, Реван, — всполохи тьмы и света приняли форму двух мечей, находящихся где-то вдалеке. — Я никогда не буду использовать тебя или лгать, если это ты. Я желаю, чтобы ты использовал меня, Реван! Только в твоих руках я смогу обрести своё истинное предназначение!

— О чём ты говоришь? — хмуро спросил мальчик, порядком успокоив свои эмоции. Страсть — это хорошо, но она не должна вмешиваться в холодный разум.

Реван не отрываясь разглядывал два меча, медленно перетекающие из одной формы в другую.

— Мы связаны. Я в тебе, а ты во мне. Мы будем вместе до самого конца, я стану твоим самым ценным инструментом, а ты будешь использовать меня, как своё величайшее оружие, разящее врагов. Я преклоняюсь перед тобой и признаю в тебе своего хозяина...

Реван поморщился от боли в чёрно-белой татуировке, напоминающей круг. Внутри круга появилось множество серых символов в виде знаков бесконечности.

— Ты не лжешь, — это было утверждение. На мгновение Реван растерялся, но быстро взял себя в руки. — Зачем тебе это?

— Потому что я не могу противиться своей сути. И тебе не советую.

Йен скрестила руки перед грудью и с интересом разглядывала свою полную копию. Только взрослую. От зверолюда её отличали только пылающие золотистым пламенем глаза, да потрескивающие от золотистых молний волосы. Два столь схожих и столь разных существа не отрываясь смотрели друг другу в глаза, ожидая чего-то, известного только им двоим.

Но вот Йен кивнула и протянула духу руку, широко улыбнувшись и одобряюще, с заметными нотками уважения, произнесла:

— Мужик.

— Мужик, — Великий Дух крепко пожал её руку и скопировал улыбку.

Им хватило двух слов, чтобы понять друг друга и признать друг друга. Ведь так делают "настоящие мужики".

-= Мир Гнилого Леса. =-

— Это правда? — я просто не мог поверить в этот бред.

— Да, — серьёзно отозвалась моя новая подруга и мой новый карманный дух, несколько раз кивнул. — Честно-честно, Фауст!

— Я верю тебе, — спокойно ответил ей я, пытаясь успокоить начавшуюся мигрень, помассировав виски.

В какой же глубокой мы заднице... Настолько глубокой, что все жертвы Йен в прошлом мире могут с жалостью смотреть на меня. Задница настолько глубока, что я не вижу света!

— То есть, нас теперь убьют? — я вздохнул, понимая столь обычную истину. — Духи не дадут нам жить, да и тот же Вождь просто уничтожит нас. Мы нарушили ритуал, поэтому ты затянула меня сюда... попыталась спасти?

— Не бойся, друг, всё хорошо! Я нашла лазейку в ритуале, ну... мне кое-кто рассказал о ней, но даже не проси называть его имя! Я поклялась, что буду молчать! Я никогда в жизни не скажу, что мне обо всём рассказал-...

Я подскочил со стула и заткнул её рот, в уме тяжело вздохнув и выругавшись.

— Просто молчи, — на моё лицо налезла дежурная радостная улыбка, совершенно не отражающая моих истинных мыслей и эмоций. — Кивни, если поняла.

— Мхм, — промычала дух, весело кивнув. — Тьфу, Фауст, тебя не учили общаться с молодыми девами? Им нельзя так грубо закрывать рот! Сначала позови меня на свидание! В конце концов подобные действия не пунктуальны!

— Если эта "молодая дева" собирается сотворить глупость, то можно, — тем же тоном отозвался я, проигнорировав довольно странные слова о "свидании". И где она это услышала?

Хм, и всё же, кем бы ни был этот дух, а это был дух, но я сомневаюсь, что он не перестраховался. Да, я уже догадался, что здесь не всё чисто. Некоторые действия моего нового духа... довольно странные. Не сочетаются с её поведением. Есть кто-то, кто дёргает за ниточки.

И этот кукловод необычайно хитёр.

— Мне нужно больше информации по миру, — я взял стул и пододвинул его к Гнилому Лесу, став сидеть рядом. Если что, проконтролирую её речь, чтобы она не сболтнула лишнего. — По всем событиям, которые привели к "катастрофе" и нашей проблеме.

— Ну... Я, конечно, много читала, — задумчиво отозвалась девочка, почесав кончик носа, после чего вопросительно уставилась на меня. — Что? Да, я люблю читать, и что такого?

— Ничего, — что она уже читает и где? Ладно, потом спрошу.

— Эх, ладно! Всё началось давно, сначала появился мир-...

— Не настолько далеко, — тут же перебил её я, устало покачав головой. Мне иногда кажется, что она играется со мной и просто веселит себя, но нет, она просто... такая. Не знаю даже, какое слово подобрать. — Начинай с королевства зверолюдей.

— Хорошо! — звонко воскликнула девочка, тыкнув пальцем в стол. На серой скатерти начали проступать алые рисунки людей, точнее зверолюдей, высокие здания, какие-то неизвестные мне механизмы и многое другое. — Это королевство зверолюдей. Бистлик! Первое и последнее. Единственное в своём роде! Много-много тысячелетий назад твоя раса была весьма могущественна. Конечно, не многочисленна, но по сравнению с теперешней ситуацией их была тьма. Именитые появлялись уже тогда, был разработан специальный ритуал, чтобы отсеивать слабых и... ненужных гостей из других миров.

— Зачем? — крайне серьёзно спросил я, хмурясь от собственных мыслей. — Зачем они это делали? Разве Именитые не полезны?

— Полезны, — спокойно подтвердила мои мысли Гнилой Лес, весело улыбнувшись. — А также крайне опасны. Особенно в большом количестве, фу-фу-фу! Не правда ли, Фауст?

— Я всё равно не понимаю. Не легче ли попытаться наладить мосты? Подружиться, создать союз? Да даже самый обычный: "ты мне, а я тебе"?

— Не легче. Если одновременно появлялось больше четырёх Именитых, то проводили ритуал совершеннолетия. В противном случае всё делали также, как и с обычными зверолюдьми. Вождь скармливала им сердца монстров, причём довольно сильных, после чего сдерживала пробуждённую звериную ипостать. Почему именно четыре — максимум? Честно, я не знаю — так решили духи того времени, посоветовавшись с правительницей. Может, так их было легче всего контролировать и не дать натворить глупостей, или же был какой-то сакральный смысл? Разве это имеет значение?

— Ещё как.

— Ну не знаю я, спросишь потом у Праматери... хотя нет, не спрашивай — она тебя убьёт!

Я потёр переносицу и тяжело вздохнул, покосившись на качающую головой девочку.

— Допустим. Что привело к падению королевства и моей расы?

— Восемь Именитых, — на столе алым светом вспыхнули семь точек, образовавших неправильный круг. В центре круга полыхал серебристый огонёк. — Понимаешь, ты кое чего не видишь, Фауст. Вроде взрослый мальчик, а такой наивный...

— Кто ещё из нас наивный? — теперь меня отчитывают. И как мы к этому приехали?

— Милый, ты думаешь, что объединить очень сильные души, пришедшие из разных миров, — легко? Что это раз плюнуть? Нет, ты ошибаешься, фу-фу-фу! Это практически невозможно. Даже если сойдутся все звёзды и эти души каким-то образом найдут общий язык, то им никогда не удастся объединиться без... стимула. Того, кто сможет сдержать столь разных существ. Дать каждому из них цель, связав их между собой.

— Ты намекаешь, что в нашем случае этим "стимулом" стал чёрный кролик? — я хмыкнул, пытаясь сдержать смех. Потому что это было глупо и крайне банально. — Это глупо. Я... я просто хотел подружиться с ними, помочь Хлое перестать плакать и кричать во сне. И... мда, ты права.

Если так подумать, то да, я реально их объединил. Хотя я не ставил себе изначальной целью громкие "объединить перерожденцев", "захватить мир" и так далее.

— Да-да, мой герой, — она нежно подхватила мою травмированную руку и стала аккуратно водить по ней пальцем, заставляя обгорелую кожу осыпаться прахом. Я ничего не делал, так как не чувствовал боли или вреда. — Тебе стало жаль волчонка, герои ведь не могут терпеть женских слёз? Особенно, если они детские и наполнены такой болью, ужасом и скорбью? Поэтому сначала ты помог Гремори. Бывший Архилич... такой древний, такой забавный! Отрицал себя. Отрицал жизнь в себе! Ты буквально силком заставлял его жить, учил заново дышать, питаться, смеяться и даже плакать. Йен привязался к твоей харизме, потому что у него никогда не было друзей, а дружелюбное и настолько "забавное" существо заставляло его искренне улыбаться. Сначала он увидел в тебе питомца. Знаешь, такой милый зверёк, который ластится к руке и заставляет улыбаться? А потом дракон понял, что ты его первый друг, когда осознал, что впервые за несколько миллениумов смеётся. Что, не знал? Ха-ха, какой ты глупенький...

— Откуда ты всё это знаешь? — как-то устало вырвалось из меня.

— Ну-у, брат всегда говорил, что я хорошо понимаю эмоции и искренность. А я наблюдала за тобой всё это время! Ты всегда искренний, и в нашем сегодняшнем разговоре был искренним! Стал моим другом, разве это не прекрасно?! — её левый глаз остался серым, а правый перекрасился в янтарный. — Вот... С Мерлин и Реваном ты поступил умнее всего — соединил их. Дал одному — другую, и наоборот. Замкнутый герой, которого все считали злодеем, и маленькая эльфийская принцесса, уничтожившая свой собственный мир, чтобы создать новый. Мир без боли, горя и тьмы! Разве это не прекрасно? Дать Ревану ту, которую он захочет защищать ценой собственной жизни и души, а Мерлин получила своего защитника. Верного рыцаря, лучшего друга и... первую любовь. Маленькая чёрная пантера готова умереть ради своей антилопы, и наоборот, фу-фу, ты настоящий монстр, Фауст, ха-ха-ха!

Я промолчал, поглядев на алое мясо с костьми, оставшиеся на месте моей левой руки.

— О-о, но больше всего усилий ты приложил к Хлое. Дал ей друзей, дал ей главного соперника. Выбрал для неё личность, как романтично! Ты своими руками создал из столь разбитого существа некое подобие на человека!

— Хватит, — с моей левой руки осыпалось мясо и остались одни почерневшие кости. — Я не хочу этого слышать.

— Но...

— Хватит! — в моём голосе послышался звериный рык, а в глазах забегали серые вспышки.

— И-извини, — Гнилой Лес потупила взор на стол, испуганно прижав к себе руки.

— Нет, — я сжал костяную руку в кулак и устало вздохнул, давя в себе злость, — это ты меня извини. Я повысил на тебя голос, а с друзьями так не делают. Ведь так?

— Ага, — девочка тепло улыбнулась и полуприкрытыми глазами поглядела в моё лицо. — Я тебя прощаю.

Мой костяной кулак начал медленно обрастать серой плотью, сопровождая всё это мокрыми шлепками и противным треском.

— Восьмой, как его называли в книгах, объединил остальных Именитых. Стал их негласным лидером и повёл их по миру. Они натворили много дел, решив... а, это нельзя рассказывать, извини, — девочка прикусила язык и провела пальцем по серой, словно пергамент, коже моей левой руки, закончившей восстановление. — Я умру, если расскажу, как и любой другой дух! Поэтому просто знай, что они уничтожили мир духов, принесли в Хавен разруху и объединили буквально всех против себя. Зверолюдей уничтожили, большую их часть сделали рабами, а остатки скрываются в самых отдалённых и труднодоступных уголках мира. Всего осталось три селения и не больше десяти тысяч представителей твоей расы. Правда, печально?

— Да.

— А Именитые... ну, не считай, что твоя раса единственная к кому приходят Иные. Так вас называют в большом мире! Но у вас их, по неизвестной мне причине, больше всего. Где-то подобные тебе считаются благословением Богов, где-то монстрами, а где-то из вас сразу же делают рабов, ведь вы очень и очень полезны. Как и опасны. К примеру, в подземных королевствах кристальных гномов вы считаетесь двигателем прогресса, искрой Богов горного дела, технологии и науки! А в тёмных пучинах Океана Вечности, подобные вам — монстры, которых тут же убивают, если вдруг узнают о переродившейся в ребёнке душе из иного мира. Точнее, фу-фу, "икринки", так как расы-то там подводные и не живородящие, в основном!

— Неправильный мир, — я потрогал свою руку, вернувшую вполне нормальный цвет. Она была полностью здоровой, боль исчезла, словно её и не было, а чувствовалась она также, как и до травмы. — Почему здесь столько перерождённых?

— Пф, а куда им ещё идти? — фыркнула девочка, заметно удивившись и расставив руки в стороны. — Конечно же, сюда! Это же Хавен! Вспомни перевод этого слова!

— Убежище.

— Приют, — на скатерти всплыло название этого мира, а чуть выше появился алый водоворот, в котором плавало слово "конец". — Приют для заблудших душ. Прибежище миров. Это всё Хавен! А-а... ты же не знаешь, да? Вам же запретили это рассказывать? Ну, мне не запрещали, Фауст, поэтому слушай и внимай истории миров!

Я кивнул, понимая, что услышанное мне вряд ли понравится.

— Произошел Рагнарёк. Конец всего сущего! Все Боги погибли. Все миры уничтожены, вот, собственно, и всё. Бездна пошла в разнос, начав поглощать и выплёвывать из себя оставшиеся от миров куски и сильные души, но... там, где нет ничего, появляется что-то новое. Таковы правила. Поэтому появился Хавен и ещё горстка миров, а в Хавене зародились новые Боги и духи. Насколько я знаю, эти миры появились из искры Творца, погибшего во время конца всего сущего. Наш мир ещё молод, он не закончил воплощать себя, поэтому постоянно расширяется. Ну и его исследуют, я мало что об этом знаю — всё это рассказал мне брат!