— Да, я знаю,— ответил Джай, но еще долго смотрел вслед уехавшим солдатам. Последним имперцам на ближайшие несколько месяцев.
Они вернулись к шатру. Но оказалось, что за это время его уже успели разобрать. А на его месте их дожидалась куча сваленных вместе вещей. Зато кто-то привел их лошадей. Подойдя ближе, Джай с удивлением узнал вчерашнего мальчишку-насмешника.
У молодого степняка явно поубавилось гонору. Он стоял с низко опущенной головой и сжимал в руке поводья. Еще бы, ведь в двух шагах от него стоял Хейт, и выражение его лица не предвещало тому ничего хорошего.
— Доброе утро, рэм,— первым поздоровался Джай, как и полагалось младшему, пусть и гостю.
— Приветствую вас, тэм Джай, тэри Лар,— ответил тот.
Юноша про себя отметил разницу в обращении. Вообще-то, и "тэм", и "тэри" имели одно значение — "уважаемый". Но у степняков ничего не бывало просто так. И если рэм по-разному обратился к ним, значит, это имело значение.
— Наша жизнь отличается от жизни в Империи,— продолжил Хейт.— И у вас появится много вопросов.
Юноша согласно кивнул в ответ. Вопросов, наверняка, будет много. Слишком сильно отличались имперские законы от традиций Хаганата.
— Кроме меня, язык Империи хорошо знает только Хор,— Хейт повел подбородком в сторону мальчишки.
А Джай едва удержался от очередного кивка. В том, что мальчишка прекрасно говорит по-имперски, они с Ларом уже убедились. Молодой лорд мельком взглянул на эльфа, но по лицу Лара ничего нельзя было определить (он как-то очень быстро перенял эту привычку герцога ар-Сантара).
— Он будет вас сопровождать,— подытожил Хейт.
Джай хотел отказаться, но передумал. В любом случае, помощь мальчишки была бы совсем не лишней. Да и Лар успел выучить только несколько слов на языке Хаганата.
— Благодарю вас,— ответил юноша.
Рэм коротко кивнул ему, а потом повернулся к юному степняку.
— Ты позаботишься о наших гостях,— сказал он, выделив последнее слово. И голова мальчишки опустилась еще ниже.
— Да, рэм,— ответил он.
— С должным уважением,— резко добавил Хейт на родном языке.
Джай ни за что не поверил бы, что можно покраснеть еще сильнее, чем Хор до сих пор, пока не увидел это собственными глазами. Мальчишка стал просто багровым.
— Да, рэм,— повторил он.
Хейт успел отойти всего на несколько шагов, когда Хор неожиданно резко мотнул головой и посмотрел Лару прямо в глаза, а потом медленно и церемонно поклонился ему. Точно такой же поклон достался и Джаю. Степняк просил прощения (молча и как-то очень по-взрослому). Не смотря на свой возраст, Хор уже считался полноправным членом отряда. А они всего лишь чужаками. Но мальчишка заставил себя извиниться, и Джай не мог не уважать его решение. Юноша повторил его поклон, краем глаза заметив, что Лар сделал то же самое.
Отряд двигался с максимально возможной скоростью. По подсчетам Джая выходило, что если они будут так спешить, то доберутся до границы с Хаганатом уже через два дня. Степняки явно были обеспокоены. Они постоянно оглядывались по сторонам, всматривались в горизонт, словно старались различить там неведомого врага.
Джай и Лар ехали в середине колонны. При этом ни одна голова не повернулась в их сторону. Но когда молодой лорд попытался придержать лошадь, к ним подъехал Хор (все это время мальчишка ехал неподалеку, но вплотную не приближался).
— Не стоит отставать от отряда, тэм Джай,— посоветовал он.
Уважительно, как и требовал от него Хейт, но настойчиво. Юноша только пожал плечами в ответ, и подтолкнул лошадь каблуками, заставляя ее двигаться вровень с остальными. Он ожидал, что мальчишка снова отъедет, но тот пристроился рядом с Ларом. Похоже, за прошедшие пару часов Хор все-таки смирился со своим наказанием. Теперь, когда рядом не было ни Хейта, ни старших воинов, молодой степняк уже не старался подражать их нарочито расслабленным позам и безразличным выражениям лиц. Джай с интересом рассматривал его.
Смуглая кожа, карие глаза, темные волосы были собраны в хвост. Для степняка, у него была самая обычная внешность. Кожаная одежда, такая же, как и у остальных, пара кинжалов на поясе. Ножны с мечом Хор прикрепил к своему седлу так, чтобы в любой момент он мог обнажить клинок. Понаблюдав еще некоторое время, Джай решил, что ошибся, определяя возраст мальчишки. Гладкая кожа лица, угловатая фигура. Вряд ли, Хору исполнилось больше четырнадцати лет, хотя он и казался старше своего возраста. Маловато для того, чтобы мальчишку приняли в отряд.
Но Джая заинтересовало кое-что еще. В отличие от остальных воинов, Хор еще не достаточно хорошо умел скрывать свои чувства. В том числе и любопытство, с которым он смотрел на Лара. Причем, его заинтересованность очень отличалась от того, как обычно реагировали люди, впервые увидевшие эльфа. Хор не старался рассмотреть самого Лара, как делали все остальные. Зато его заинтересовало оружие и одежда эльфа. Словно он удивлялся не тому, что Лар — эльф, а тому, во что тот вырядился.
В полдень отряд остановился на привал. А потом они ехали весь день до заката. Джай уже начал подозревать, что Хейт вообще не собирался останавливаться на ночлег. Когда прозвучал долгожданный сигнал, и колонна замедлила движение. Только когда юноша, наконец, слез с лошади, он почувствовал, как устал за этот день. Не меньше, чем после вчерашнего боя. Степняки, привыкшие месяцами не вылезать из седел, целый день держали высокий темп. И они не собирались делать скидки для гостей.
Хаганцы не стали устраивать лагерь. Просто разожгли несколько костров, и начали устраиваться на ночлег. Они расстилали соху (короткие шкуры, которые заменяли им одеяла) прямо на земле. И Джай порадовался тому, что последние пару дней не было дождя. Потому что в отличие от этих шкур, их с Ларом одеяла очень даже промокали.
На то, чтобы устроиться на ночлег потребовалось немного времени. А потом Джай, наконец, смог растянуться на своем одеяле. И в этот момент его совершенно не волновало, что ему придется провести ночь под открытым небом, и спать прямо на земле. Главное, ему больше не нужно было трястись в седле, постоянно заставляя себя держать спину прямо.
Рядом с ним устраивался на ночлег Лар. По его замедленным движениям становилось понятно, что эльф тоже очень устал. Этот день вымотал их обоих.
На следующий день Джай проснулся последним.
Вечером его память решила преподать ему очередной урок (первый за всю прошедшую декаду). Но заклинание огненного кольца оказалось ужасно длинным и отвратительно нудным. И теперь у него болела голова.
Он еще не успел толком проснуться, как Лар сразу же сунул ему в руки тарелку с завтраком.
— Нужно спешить, милорд,— сказал он,— все уже почти собрались.
— Похоже, рэм Хейт очень торопится,— пробормотал Джай, пытаясь справиться с головной болью.
Лар только кивнул в ответ. Потом Хор привел лошадей (это начинало входить в привычку). Уже взявшись за седло, юноша заметил алую ленточку, вплетенную в гриву его лошади. Возможно, если бы у него перед глазами до сих пор не плясали огненные искры, он ни за что не обратил бы на нее внимания. На первый взгляд ленточка казалась совершенно обыкновенной, но когда юноша коснулся ее, она засветилась в его руках.
— Не нужно снимать оберег, тэм Джай,— неожиданно сказал Хор.
Весь прошлый день мальчишка не проронил ни одного слова, а тут вдруг решил заговорить.
— Оберег?— переспросил сын герцога.
— Он защищает от неприятностей в дороге,— пожал плечами степняк с таким видом, как будто говорил очевидные вещи. Джаю ничего не оставалось, кроме как оставить лоскуток на том же месте, где он его нашел, и взобраться в седло. Потом во время езды он присмотрелся к лошадям степняков, и заметил, что у большинства были такие же обереги.
Похоже, рассказы о Хаганате все-таки были преувеличенными.
Еще на первых занятиях мастер Риам рассказывал Джаю о природе магии. Тогда ученик мало понял из его слов. Теория магии оказалась слишком запутанной и была мало подтверждена фактами. Но кое-что он запомнил. Неожиданностью для него стала новость, что магия действовала не на всей территории материка. Например, проклятые земли были закрыты для магов (впрочем, как и для всех остальных людей). Многие заклинания не действовали в Ванаане. А на землях Хаганата магия не действовала вообще. Из-за чего степнякам так долго удавалось сохранять свои границы. А императорам приходилось морочить себе голову, выискивая компромиссы на переговорах с очередным хаганом.
Но после утреннего открытия, Джай сомневался точности сведений мастера Риама. Потому что для людей, которые не признавали магию, у степняков ее было слишком много.
Несмотря на спешку, к вечеру стало ясно, что в этот день они не успеют пересечь границу. Поэтому Хейт приказал разбить лагерь.
У Джая весь день болела голова, и ему никак не удавалось ни унять эту боль, ни отгородиться от нее. Казалось, что где-то за правым ухом поселился пульсирующий огненный шар, реагирующий на каждый громкий звук, на каждое неосторожное движение. К вечеру он так измучился, что его раздражало уже все на свете: слишком громкое ржание лошадей, скрип колес, сосредоточенные лица степняков, сочувствующие взгляды Лара, которые к концу дня превратились в откровенно обеспокоенные. Джай едва сдерживался, чтобы не наорать на него.
В этот раз тоже пришлось ночевать на земле, но даже просто лежать было уже невыносимо. Тихие голоса степняков отдавались для него рокотом, так что хотелось заткнуть уши. Пламя костров слепило глаза. Но стоило их закрыть, как вокруг него стеной начинали плясать алые искры, а за ними клубилась серая мгла, и она медленно приближалась. Поэтому Джай старался смотреть вверх на звезды.
У него в ногах сидел эльф, и сын герцога чувствовал его беспокойство, но у него не было сил, хоть как-нибудь отреагировать на это.
А Лар действительно волновался. Джаю становилось все хуже с каждым часом этого отвратительно долгого дня. Но беспокоило его не только это. Он чувствовал угрозу. Ощущение появилось еще утром, но окончательно разобраться, что происходит, Лару удалось только к обеду. Что-то приближалось. По-видимому, это почувствовали и степняки, потому что весь день они выглядели непривычно хмурыми и сосредоточенными, и постоянно подгоняли коней. Да те и сами все время порывались ускорить шаг. Животные тоже ощущали опасность.
Даже мальчишка-степняк, сидевший в двух шагах от Лара, постоянно оглядывался по сторонам. Потом он неожиданно поднялся, и эльф увидел подходившего к ним Хейта. Лар коротко кивнул степняку, краем глаза заметив, что Джай продолжает лежать, глядя куда-то вверх. Молодой лорд даже не заметил появления рэма. Хейт постоял рядом несколько мгновений, но потом ушел, так ничего и не сказав. А Лар подумал, что в эту ночь рэму не помешало бы удвоить дозоры.
Когда Джай глухо застонал и обхватил голову руками, эльф наклонился к нему. Он отвел руки юноши, прикоснулся к его вискам, и золотистые искры сорвались с его пальцев. Это не было исцелением (для настоящего лечения у эльфа не хватало ни знаний, ни опыта), но это было единственное, чем он мог помочь.
Что-то прохладное коснулось висков Джая, заставляя боль отступить. Перед глазами прояснилось, и он узнал склонившегося над ним Лара. Юноше совсем не нужно было прислушиваться к чужим ощущениям, чтобы понять, почему ему стало легче. Но он знал, что облегчение будет недолгим, и очень скоро перед глазами снова будет клубиться серая мгла. Но эта короткая передышка дала ему возможность собраться с силами, и память услужливо преподнесла ответ, который он искал.
Джай содрогнулся от своей догадки. Потому что новый враг уже шел по их следу. Юноша никогда не видел этого врага, но он знал его имя. Вернее, их имена.
— Позови Хейта,— резко сказал он. Нельзя было терять ни минуты.
Лар мотнул головой, и Хор тут же сорвался с места.
Потом Джай протянул руку, и эльф помог ему подняться. Его шатало, и он с трудом держался на ногах.
— На нас натравили ванаанских псов,— сказал он.
Лар ответил ему непонимающим взглядом. Это название ничего не говорило ему. Он никогда не читал ванаанских легенд о проклятье, пришедшем из древних веков. И у него не было мудрого учителя, который рассказал бы ему, что эти сказки не имеют ничего общего с реальностью. Потому что на самом деле никакого проклятья не существовало. Только гений мстительного безумца, который, к сожалению, оказался еще и магом. Он жил очень давно, и история не сохранила его имени. Зато его творения оставили глубокий след в памяти людей.
Потому что о том, как погиб прекрасный и величественный город Лидий, помнили до сих пор. Такой кровавой резни не устраивал никто и никогда. Твари, созданные сумасшедшим магом, уничтожали все живое на своем пути, не разбирая, были ли это люди или животные. За один день погибли все жители Лидия, включая стариков и новорожденных младенцев. И их смерть была ужасной.
Когда произошли эти события, было неизвестно. Точная дата не сохранилась. Но, учитывая то, что у этого врага было имя даже на эльвандаре — времена были очень древние.
Ванаанских псов (как их называли в легенде) уничтожили совместными усилиями нескольких десятков магов через два дня после гибели города. К тому времени твари успели добраться до четырех поселков и небольшого городка, которым не посчастливилось располагаться слишком близко от несчастного Лидия. Наверное, если бы маги не остановили их, они так и продолжали бы убивать, пока не уничтожили бы все живое, до чего могли дотянуться.
Считалось, что ванаанских псов перебили всех до одного. Та же участь постигла и их создателя. Осталась только легенда, как напоминание о том, какой разрушительной может стать магия в руках безумца. Но теперь эта легенда ожила, и следовала за ними по пятам.
Джай не знал, как ему удалось определить, какой враг преследовал их на этот раз. Было ли это наследством мастера Риама, или чем-то другим. Но в том, что их догоняют именно ванаанские псы, он был убежден. Впрочем, у творений сумасшедшего мага было множество имен: "проклятье ночи", "творение зла"...
— Кэр Тавар,— коротко сказал Джай. И подумал о том, что эльфы не зря назвали этих тварей "рождающими слезы", потому что тех, кто вставал у них на пути, можно было только оплакать.
По тому, как вздрогнул и побледнел Лар, юноша понял, что это название знакомо эльфу. Впрочем, уже через мгновение оказалось, что его знает не только он. Как раз в этот момент к ним подошел Хейт, и он слышал последние слова Джая. Степняк почему-то сразу поверил ему и не стал задавать лишних вопросов.
— Как далеко?— коротко спросил рэм.
— Близко.
— Где?
— Идут с севера.
— Сколько?
— Много,— ответил Джай, сжимая зубы, потому что в глазах снова начинало темнеть.
Лар до боли сжал его плечо, и от этого ему стало немного легче.
— Пока они нас не видят,— продолжил молодой лорд,— но ваша защита слабеет.
— Сможешь держаться в седле?— только и спросил Хейт.
— Да,— выдохнул Джай.
