Ледяное небо, Литрпг

И тут на окраине я увидел, наконец, то, что искал — широкую ровную площадку — пустырь или высохшее озеро. Снизился и облетел кругами.

— Диспетчер, это Альфа-Танго-Фокстрот-Севен-Найт, разрешите посадку.

И вновь полная тишина.

— Топливо правого двигателя на исходе, — голос Глэдис звучал на удивление спокойно, хотя она сообщила о том, что скоро мы останется с одним двигателем.

— Ладно, садимся.

Я бросил взгляд на мою прелестную спутницу — наши глаза встретились. Господи, она так доверяла мне, что даже не боялась. И я не мог разочаровать её.

Обыватели считают, что взлёт и посадка — плёвое дело. Вот там, в небе, крутить фигуры высшего пилотажа — это да, опасно. Или ближний воздушный бой — дух захватывает. На деле, труднее всего взлететь и сесть. Когда огромная махина несётся к земле с умопомрачительной скоростью по глиссаде, то есть по прямой для посадки, нужно обладать немалым мастерством, чтобы вписаться в крошечную полоску бетона, не шваркнуться об неё, правильно затормозить, не выкатиться за пределы. Если сбросить скорость слишком быстро, самолёт просто рухнет носом вниз. А если скорость будет высока, лайнер может скозлить — подпрыгнуть, как мячик на упругих шасси, и в лучшем случае завалится на бок, а в худшем... лучше не думать об этом. Сколько классных лётчиков погибло именно при посадке. И скольких людей, пассажиров, членов экипажа они унесли за собой в могилу.

А за штурвалом самолёта, управление которого я знал лишь приблизительно, мучительно вытаскивая из памяти любой клочок информации о пилотировании поршневых транспортников, это сделать было в десять раз труднее. Нет, мне, военному лётчику, пришлось изучить практически всё известные типы военных самолётов, в том числе и С-46. Но летать на нём? Одно спасение — для игры разработчики могли упростить управление — только на это и надеялся.

Но здесь я садился даже не на взлётно-посадочную полосу аэропорта, а в диком поле, без указателей, без разметки, без поддержки диспетчеров, да и из чего состояла эта самая полоса, понятия не имел. Не знал ни направления ветра, ни погодных условий — ничего. И никто, ни одна собака, не могла мне помочь. Сзади стояли два оболтуса, горячо дышали мне в шею, ожидая финала. Их счастье, если они не понимали, какая буря бушевала в моей душе.

И самое страшное, если я не справлюсь и мы погибнем, то навсегда. Потому что система, эта проклятая игровая система, отключилась.

Я сделал ещё один круг над площадкой и начал снижаться.

— Правый двигатель отключился, — голос Глэдис прозвучал так спокойно, что поначалу смысла я не уловил.

— Отключился? — взвизгнул Джеб. — Мы погибнем? Я не хочу! Не хочу!

— Хватит орать! Лесли, уведи его отсюда, — приказал я.

Мало того, что эти парни не могли никак помочь, так ещё и мешали.

— Зафлюгировать винт, — приказал я.

Времени на перекачку топлива не оставалось. Буду сажать с тем, что есть. Я ушёл на второй круг. Выровнял машину и начал снижаться, чутко прислушиваясь к свисту воздуха, который обтекал фюзеляж.

Навстречу несётся с огромной скоростью неизвестность — жёлто-серое месиво.

— Выпустить закрылки.

— Сделано.

— Выпустить шасси.

Я бросил взгляд из кабины:

— Моя лыжа вышла. Как у тебя, Глэдис?

— Моя — тоже.

Снижаемся, сбрасываю газ. Касание задним колесом, отдаю штурвал от себя — опускаю аккуратно нос, транспортник затрясло, повело в сторону — теперь главное удержать махину на прямой.

И только хотел сказать: "включить реверс", как вспомнил, что движок у нас всего один, а значит самолёт поведёт в сторону, и я потеряю управление. Ну, тогда педаль тормоза в пол.

— Тормозим, Глэдис. Реверс включать нельзя.

— Есть, командир.

Мчимся во весь опор под громкий скрип лыж по земле. Нарастают впереди отвесные скалы. Не хватит полосы — врежемся.

И вдруг транспортник остановился, словно устал. Разлилась пугающая тишина, лишь слышно, как ветер шумит за бортом. Я выдохнул весь запас воздуха из лёгких, ощущая себя как в бане — весь мокрый.

— Ну чего, посадил? — в кабину ворвался Джеб. — Молодец, — он с силой хлопнул меня по плечу.

Освободившись от привязных ремней, я обернулся к Глэдис и лишь слабо улыбнулся, поймав её счастливый взгляд, от которого в душу хлынул жар.

Прошёл через салон, увидел лица людей, и ликование поднялось в душе, как тогда, когда только в первый раз посадил лёгкий учебный "Як". Но не показал виду — все в штатном режиме, всё в порядке — а как же иначе.

Открыв люк, я спрыгнул вниз, увязнув по щиколотку в жёлтом песке. В лицо ударил тёплый ветер, взлохматил слипшиеся от пота волосы, засвербело в носу от резкого пряного аромата цветов и травы. И тело сразу стало зудеть сразу в десятке мест. Я распахнул куртку, расстегнул рубашку, позволяя ветру игриво забираться внутрь.

Ослепительный свет солнца ударил в глаза, заставив зажмуриться. Но это было вовсе не Солнце — наша родная звезда. Рядом с ярко пылавшим диском висел ещё один размером побольше — тусклый и красный.

Но кое-что заставило мгновенно забыть обо всем — вздымая клубы песка, на нас неслась мрачная армада всадников на вороных конях.

Глава 14. Неподходящее место

Всадники окружили самолёт, но остановили разгорячённых блестевших антрацитовым блеском коней поодаль, словно опасались, что замерший с раскинутыми крыльями на песке невиданный зверь оживёт и бросится на них. Один из группы всё-таки приблизился, спрыгнув с вороного жеребца, подошёл к нам. Невысокий, жилистый мужчина. По земным меркам лет тридцать-тридцать пять, не больше. Загоревший до черноты, так что на худом треугольном лице с грубо выступающими скулами выделялись белки глаз. Мешковатая одежда — шаровары бежевого цвета, подпоясанная белым шарфом рубаха, жилет, сверху короткая, чуть ниже пояса, куртка с вышитой монограммой справа на груди. По бедру в ножнах колотилась кривая сабля. Мужчина подошёл к нам и, вздёрнув костлявый подбородок, нарочито грубо и резко что-то выкрикнул.

— Не понимаю, — я покачал головой.

Если бы работала система, она перевела, но связь отсутствовала, и я не представлял, как преодолеть языковой барьер.

Незнакомец пробормотал пару фраз на другом диалекте — звучало плавно, напевно, и даже показалось, что я разобрал несколько знакомых слов, но все равно смысл ускользнул, как вёрткая ящерка из рук. Он попробовал снова, но я опять ни черта не понял, и уже начал опасаться, что два представителя человеческой расы никогда друг друга не поймут. Как острая боль пронзила голову, будто одновременно воткнули несколько раскалённых спиц и решили расточить здоровенные дыры. В глазах потемнело, земля ушла из-под ног, но кто-то подхватил меня сзади и я устоял.

— Кто вы такие? — наконец, я услышал внятную речь. — Откуда?

То ли система включилась, то ли эти странные люди обладали умением читать мысли.

— Из Сан-Франциско.

Мой ответ звучал глупо, поскольку поначалу следовало сообщить, что мы с Земли. Но как объяснить, что мы смогли перелететь с одной планеты на другую на поршневом транспортнике Второй мировой? Это возможно только в сказках. Или в играх, где есть такие "дыры".

Но мужчину ответ удовлетворил. Может быть, он совпал с тем, что обнаружился в моей башке. Тонкие губы тронула едва заметная улыбка.

— Меня зовут Алан Макнайт, — я решил представиться первым.

— Келорд Хильграст.

Ответ поставил меня в тупик — я понятия не имел, где здесь имя, где фамилия, или "келорд" — это должность?

Тем временем мужчина подошёл к люку и заглянул внутрь. Подтянувшись, ловко запрыгнул в салон. Я залез за ним, провожаемый обеспокоенными взглядами моих невольных пассажиров, которых я вначале спас, а потом затащил черти куда. Джеб совсем скуксился, приуныл — взгляд растерянный и бездумный. Лесли держался лучше, а Глэдис просто излучала спокойствие.

Мягко и осторожно ступая по разбросанной одежде, Хильграст добрался до кабины и оставшись на пороге, деловито засунул голову внутрь, огляделся.

— Что это? — коротко спросил он.

— Кабина. А это панель управления, — вопроса я не понял, но стал отвечать наобум.

— Управления? — в его чёрных глазах вспыхнул явный интерес. — А кто управлял? Вы?

Я кивнул. И на лице незваного гостя промелькнула довольная улыбка.

— Хорошо. А это что? — он указал на панель.

— Приборы. Указывают скорость перемещения самолёта в пространстве: вертикальную горизонтальную... Штурвал.

— Понятно, — он меня не дослушал. — Вы поедете со мной.

— А остальные?

— Остальных отвезут в гостиницу.

Тон звучал не как приказ, а скорее предложение, но я понял, что отказываться не имею права.

Хильграст вылез наружу, сделал быстрый резкий жест рукой, очертив букву "О" с буквой "Х" в центре, и, выпрямившись, замер, словно ожидая чего-то.

Спустя буквально пару минут раздался едва заметный рокот, как от работающей авиамодели вертолёта и сверху спустился летательный аппарат, похожий на экранолёт — между толстыми короткими крыльями каплеобразная кабина, сзади хвостовое оперение в виде кольца. Всадники, горячившие коней, расступились, и машина мягко опустилась и зависла, вздымая песок винтом.

Хильграст сделал приглашающий жест, но я в растерянности обернулся.

— Не волнуйтесь, — спокойно предупредил он. — Ваших слуг отвезут в дом, чтобы они могли отдохнуть.

Я только хотел открыть рот и объяснить, что эти люди вовсе не мои слуги, но понял, что это лишнее.

В закрытой кабине экранолёта оказалось довольно уютно и главное не так жарко, как снаружи. Мы уселись друг против друга в креслах из материала, похожего на мягкую кожу. И я не смог понять, кто управлял этой штукой — летела она сама и знала куда лететь. Как ковёр-самолёт. Ещё парочка таких же пронеслись мимо нас, один был выкрашен чересчур пестро и действительно напомнил сказочное средство передвижение.

Засиявшие ослепительно жарким серебром каналы заполнили баркасы, катера, лодки под белыми и разноцветными парусами, но узкие улицы, петлявшие между невысокими домиками из белого камня, казались по-прежнему вымершими. Лишь изредка мелькала человеческая фигура и вновь лишь пугающая пустота.

— Хеолара, — мой спутник обвёл широким жестом пространство, но не уточнил название это планеты или города. — Вам нравится?

— Нравится. А скажите...

Я только решился узнать о летающем острове, экранолёт сделал резкий разворот, вжав меня в кресло. На горизонте стало вырастать высотное здание из светло-серого камня — замок или дворец, словно составленное из длинных узких балок разной высоты, сходящихся на высокой стеле в центре.

Экранолёт вдруг взвился вверх, вызвав прилив тошноты, перелетел через стелу и почти камнем упал вниз. Но прежде чем шмякнуться на крышу этого здания, вдруг затормозил и очень плавно и бережно опустился.

С мягким шелестом открылся фонарь кабины, и я вылез. Размял ноги. На плоской крыше выстроились в несколько рядов такие же летательные аппараты разных форм и размеров, но похожей конструкции — целый воздушный флот.

Хильграст показал жестом, куда я должен пройти. И как только он встал рядом, в крыше образовалась круглое отверстие, куда мы стали медленно спускаться.

Просторный зал. Струился бледный свет из стрельчатых окон под самым потолком, падал призрачными голубоватыми полосами на пол, выложенный розоватыми плитами с прожилками, квадратные колоны из похожего материала и стоявший на возвышении трон, где сидел смуглый мужчина. Всё в его внешности было на удивление правильным и гармоничным — высокий лоб уравновешивал волевой подбородок, идеальной формы нос, резко очерченный рот, и в то же время настолько стандартным, что совершенно не запоминалось.

Приложив правую руку к груди, Хильграст низко поклонился и, выпрямившись что-то резко и быстро затараторил.

А мне бы хотелось понять, кто этот высокопоставленный чувак, и какого черта ему от меня надо.

— Хорошо, Хильграст, — тихо, но властно проронил мужчина. — Я понял.

Подошёл ближе и, чуть наклонив голову вбок, оглядел меня — небольшие широко расставленные глаза вдруг вспыхнули, обожгли яркой голубизной, как искры, летящие при газовой сварке.

— Майор Макнайт, келорд Хильграст сказал, что вы сами управляете летающей машиной. Это так?

— Да, умею. Я — лётчик. Если вам это о чём-то говорит.

— Отлично.

Он прошёлся пружинящей походкой, легко запрыгнул на постамент, где стоял трон, расположился там как в удобном кресле. И положив ногу на ногу, вперился в меня, будто пытался загипнотизировать.

— Я — командор Дамир, главный советник Достойного Восхищения.

Сказано было таким тоном, словно я должен тут же грохнуться на колени и, воздев руки к небу, завопить: Боги, какое счастье, что я вижу столь великого человека. Но когда я промолчал, Дамир с кислой миной спросил:

— Вы не знаете, кто я такой?

— Нет, — честно признался я.

Почему я должен его знать? Если нас занесло сюда совершенно случайно.

— Понятно, но выбраться всё-таки вы хотите. А мы можем вам помочь.

— И что я должен сделать?

— Ваша летающая машина. Вы умеете ею управлять. Хильграст сообщил, что в неё поместится до сорока воинов. Нам нужно, чтобы вы доставили их в верхний город. Он находится над нами.

— Да, мы видели его.

— Вот как? Вы даже видели его? Прекрасно.

— А зачем вам это нужно?

— Люди верхнего города похитили моего брата, и мы хотим его вызволить.

Старая песня о главном. Так я и поверил. Наверняка, решили моими руками развязать войну.

— А почему вы не хотите доставить их на ваших летающих машинах, экранолётах, или как там вы их называете? Чем они хуже?

Дамир усмехнулся одними глазами — глубокие морщинки разбежались от уголков глаз к вискам.

— Они летают... Как бы это объяснить — благодаря особым силам. Эти силы не действуют около летающего города.

— Блокируются? — понял я. — Логично. Но есть одна проблема, гос... командор Дамир.

— Какая?

— Наша летающая машина, ну то есть самолёт, нуждается в топливе — авиационном бензине. А у нас его слишком мало.

И я не врал. Ну, то есть, почти не врал. Если бы мы закольцевали баки с топливом, чтобы заработал второй двигатель, то смогли бы подняться до летающего острова, но вот вернуться — скорее всего, нет. Впрочем, много горючего нам было нужно, чтобы сбежать отсюда — сколько ещё придётся мотаться по чужим мирам?

— Из чего изготавливают это топливо?

— Из нефти. Жидкое углеводородное ископаемое. Маслянистая жидкость чёр...

Я очень сомневался, что в этом месте знали, что это такое, но Дамир с долей раздражения оборвал меня:

— Мы знаем, что это такое. У нас очень много нефти.

Замечательно. Только не говорите об этом американцам. Иначе они обязательно прилетят на своих самых крутых бомбардировщиках, чтобы помочь добывать её — эту шутку Дамир вряд ли бы оценил.