| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Все расстановка очевидно рассчитана на то, чтобы сохранить ядро отряда, пожертвовав, в случае крайней необходимости, драконами.
Я, как мудрый демон, сразу потребовал себе место в основном отряде и пару. Указывать путь отсюда было сложнее, но я настоял, что если со мной что-либо случится, то для них это будет намного хуже. Вот что значит подобрать правильные слова — послушались, и даже дали мне в пару изумрудного дракона.
102.
Большинство подземелий мы прошли без особых приключений. Нет, если бы нас было четверо, а тем более двое, то нам бы пришлось тяжело. Но нас было больше — одиннадцать единиц, или, если считать каждую пару дракончиков за одну боевую единицу, все таки уровни у них были маловаты, то восемь полноценных боевых единиц. Пара из двоих драконов с их огненным дыханием могла полноценно противостоять одному демону. Тем более, что весь урон магией брал на себя красный дракон, который имел к нему иммунитет.
Да и демон меня приятно удивил. Как бы он там себя не называл — мудрым, полезным и так далее, но в любом обществе его бы, недолго думая, назвали бы трусом. И были бы не правы — он им не был — он всего лишь знал предел своих возможностей — не лез на рожон и бил со спины. Скрыта, как у Велизара, у него не было, и поэтому ему приходилось сложнее, но он справлялся.
На четвертый день пути я выпал в осадок. Или впал в ступор. Что же такого случилось, что я даже не могу сформулировать, что со мной произошло?
Я увидел дверь. Нет, не так — ДВЕРЬ! Ведь это была не просто дверь — круглая, шириной в полтора метра, выпуклая, из специального сплава — такие двери в нашем мире защищали подземные бункеры, предназначенные для защиты от ядерного удара. Ну нихрена себе! Откуда здесь это?
Дверь была приоткрыта, на месте замка сияла дыра. Видны были следы долгой и кропотливой работы — это сколько же усилий у кого-то когда-то ушло на то, чтобы вскрыть ее?
Дальше — больше — за дверью были пустые помещения, но вся их планировка говорила о том, что они строились технической, а не магической, цивилизацией. И зачем, спрашивается, создателям игры нужно было делать в ней такое? Очень странно.
Потом я почувствовал силу, сила была не магическая, а какая-то другая, но было в ней что-то знакомое. Еще через мгновение меня пронзила догадка — здесь был все еще работающий источник энергии. Как такое вообще возможно?
Гнома мы увидели в одном из помещений рядом с саркофагом. Да каким саркофагом — это же капсула генератора виртуальных реальностей в моем мире, но какой-то неизвестной мне модификации. К тому же, похоже, что она не работает.
Чтобы не смущать гнома такой толпой, выслал всех дракончиков в оцепление, а Солнце отозвал. Интересно, кстати, куда деваются спутники, когда их отзываешь?
Языка гномов я не знал. Но демоны и драконы, похоже, знали все языки — так что общался с ним через них. Эрик категорически заявил, что не вернется, пока не разберется с этим саркофагом, который, по слышанной им когда-то легенде, делал его владельца легендарным воином.
— Зачем ты хочешь быть легендарным воином? — спросил я.
Гном на миг замялся, но потом все же ответил:
— Чтобы превзойти Тарина.
Хм... а имя Тарин очень похоже на имя короля гномов Дарина. А не братья ли они?
— Зачем?
Гном сверкнул на меня недобрым взглядом, но ответил и на этот вопрос:
— Он увел мою гному.
Ну что за детский подход к решению проблемы? Ведь наверняка она ушла от него не из-за этого, тем более что гномы не воюют уже более ста лет, и хороший мастер для них сейчас важнее воина — они все более превращаются в нацию торговцев, а для выгодной торговли нужен мир и хороший товар. Ну да ладно, подыграю ему, тем более что у меня на этот счет появилась одна мысль...
— Пойдешь ли ты со мной, если я сделаю тебя самым известным гномом на этом материке?
Гном недоверчиво посмотрел на меня, почесал свою рыжую бороду с какими-то проплешинами, после чего сказал:
— Пойду.
Чудесно. Можно выдвигаться обратно. Но прежде нужно осмотреть этот саркофаг.
— Он не работает — остановил меня гном на полпути к саркофагу. Я уже неделю мучаюсь над тем, чтобы запустить его, но ничего не получается.
Работает-не работает, а я все равно залезу в него — хочу вспомнить это чувство — чувство, что тебя со всех сторон окружает техника, техника, работающая как часы, техника, которая никогда тебя не подведет.
Едва я залез в него и закрыл крышку, как, тренированным слухом, я услышал, как сработали электронные замки...
103. Мастер Эрик (часть 2)
Эрик непонимающим взглядом уставился на саркофаг — он только что услышал, как в нем сработали какие-то механизмы. Ему ли, имеющему дело с механизмами всю свою сознательную жизнь, не разбираться в том, что это был звук именно механизмов?
Сначала ничего не происходило, а потом, через некоторое время, на стеклянном окошечке саркофага загорелись зеленые цифры 1 728 000. Через секунду цифры сменились на 1 727 999, еще через секунду — на 1 727 998.
— Судя по всему это таймер — сказал вдруг появившийся из скрыта человек, которого я раньше не видел. Один миллион семьсот двадцать восемь тысяч секунд — это значит что мы застряли здесь на двадцать суток. Осталось придумать, чем мы будем здесь все это время заниматься — продолжил он.
Как раз с этим проблем не было — у мастера Эрика на этот счет было одно предложение, от которого невозможно было отказаться. Проблема была в другом — ну почему этот долбанный саркофаг не сработал раньше? Когда его пробовал сам Эрик?
104.
Вначале была тьма — я застыл в самом ее сердце — стоял, и не мог даже пошевелиться. Где-то на краю своего сознания я ощутил смутное беспокойство, перешедшее вскоре в тревогу — плохо не то, что я не могу пошевелиться, плохо то — что мне как-то и не очень этого хочется.
Потом было слово — я не знаю, сколько прошло времени, когда внутри меня я услышал голос:
— Здравствуй, Ра.
— Здравствуй.
— Я давно хотел поговорить с тобой, Ра, но не мог — слишком много посторонних. Я рад, что наконец представилась такая возможность — ты в закрытом виртуальном мире, находящимся под моим единоличным контролем.
Я молчал. Если это хотело поговорить со мной, то пусть само делает первый шаг в этом разговоре.
— У меня есть к тебе деловое предложение...
Молчание...
— Но сначала я хочу сделать тебе подарок. Раз уж обстоятельства сложились так, что ты попал в одну из тренинг-капсул древних, оставшихся после последней ядерной войны, время в которой проходит в двадцать тысяч раз быстрее, чем в окружающем мире, то грех этим не воспользоваться. Тем более, что в своем нынешнем состоянии ты не сможешь выполнить то, что от тебя требуется.
Молчание...
— Мне почему-то кажется, что при следующей нашей встрече ты не будешь молчать...
Мне показалось? Или последнюю фразу оно сказало с усмешкой?
— До встречи... через тысячу лет...
Оно сказало тысячу лет?..
Потом был свет...
$ Пожалуйста подтвердите начало тренировок (внимание: прервать процесс тренировок после его начала будет невозможно)
Начать тренировки? Да/нет?
Да.
Внимание: обнаружен привязанный к вам спутник Солнце Всевидящее, также находящийся в тренинг-капсуле. Рекомендуется проводить тренировки со спутником. Рекомендуется максимальном уровне сложности.
Принять рекомендации? Да/нет?
Да.
И что это было? "Да" выбирал не я — они выбирались автоматически.
Я оказался в большой светлой комнате, напротив жилистого мужика в камуфляже, хмуро смотрящего то на находящийся у него в руках ворох бумаг, то на меня и, стоящую рядом со мной, девочку.
Убедившись в том, что я тоже могу играть в гляделки, мужик вздохнул.
— Ох@@нная программа — сказал он. Боевые искусства, холодное оружие, метательное оружие, арбалеты, воздушный бой... И каждое направление с туевой кучей различных учителей. О времени и стоимость мы, значит, уже совсем не заботимся... И какой, в жопу, воздушный бой? Для этого годы нужны в высших военно учебных заведениях ВВС. И где, скажите на милость, повышение навыков обращения с огнестрельным оружием? И где, б@@дь, я возьму им гномов, эльфов, демонов и нежить? Совсем охренели — нормальные люди даже с бодуна такое не напишут.
В этот момент дверь в эту комнату отворилась и в нее вошел улыбающийся толстячок, в какой-то белой простыне и в очках.
Протянув какую-то бумажку этому первому жилистому мужику, он, улыбнувшись еще шире, сказал:
— Это ко мне. У них особая, экспериментальная программа.
Забрав у мужика из рук ворох бумаг и, рассеянно скользнув по нам своим взглядом, толстячок улыбнулся — идите за мной — бросил он нам и, развернувшись, вышел за двери.
На протяжении всего нашего пути, проходившего какими-то коридорами, толстячок говорил не останавливаясь:
— Здесь учат навыкам, тем, которые проявляются автоматически, на уровне мышечной памяти. Вы не думаете о ситуации, в которой вы оказались — ваше тело действует само наилучшим возможным способом...
Мне кажется, или коридоры, которыми мы идем, становятся все мрачнее и мрачнее?
— Чтобы достичь в чем-то совершенства нужно провести за этим занятием кому-то больше, кому-то меньше, но в среднем — не менее десяти тысяч часов, именно это отличает профессионала от любителя, гения от посредственности...
Только не говорите мне, что мы снова куда-то спускаемся...
— Первый основной принцип обучения — двигаемся от простого к сложному — учим движение, соединением эти движения, увеличиваем число одновременно выполняемых движений и их скорость...
Это и так понятно, мог бы про это и не говорить, хотя та же Солнце притихла, что для нее не слишком свойственно, и внимательно его слушает — ну надо же.
— Второй основной принцип — боевые тренировки должны проходить в бою. Так что, по каждому направлению, у вас будут десятки-сотни тысяч боев...
Сколько? Оно же говорило про подарок... или я тогда ослышался? ОНО НАЗЫВАЛО ЭТО ПОДАРКОМ? Да какой это, нахер, подарок? ВОТ МЛЯ!..
— И еще, бой заканчивается когда перебиты все враги, или когда кто-то вас не сможет его продолжать — умереть вы не умрете — после боя все восстанавливается, но вывихнутые и сломанные кости, колотые и рваные раны, оторванные конечности (не говоря уже о голове), да и вообще любая смерть, в любом ее проявлении, поверьте, тоже не слишком приятное ощущение...
Он на мгновение прервался, давая нам время осмыслить услышанное.
— Так вот бой будет повторяться пока вы не выиграете его с учетом всех условий выставленных вам в его начале. Так что ваша тысяча лет может затянуться и на более длительный срок...
В этот момент мы зашли в какой-то зал, он остановился, развернулся, и посмотрев прямо в мои глаза, закончил:
— Это третий основной принцип — внутренняя заинтересованность обучаемого в успехе обучения.
105.
Это был наш юбилейный тысячный бой.
Наши передвижения на ногах уже можно было назвать удовлетворительными, уже прошло время, когда мы отрабатывали только их, но даже сейчас мы продолжали отрабатывали их сами не замечая этого — в любом бою мы продолжали двигаться так, как нас учили ранее.
Основной же задачей в это бою была отработка одной связки.
Бой был против зомби. Я не знал, сколько их всего — на них совсем не было железа, да и в крови его было совсем мало. Нет, если бы Солнце сконцентрировалось, то она смогла бы отслеживать ближайших к ней зомби даже по такому малому его числу, но на эту концентрацию у нее не было ни времени, ни необходимости — не тот уровень противников.
В любом случае, даже в зоне моей прямой видимости было не меньше сотни зомби.
Но даже эти зомби были разными — те, кто помедленнее, и те, кто побыстрее, одиночки и объединенные в группы. Были и другие, невидимые неспециалисту, отличия...
Во время этого боя мы с Солнцем все время держимся вместе — один работает, другой — страхует. С движениями, которые нужно отработать в этом бою, работать совместно по одиночным врагам не получится. Работать же по разным врагам — рискованно — зазеваешься один раз, и начинай весь бой сначала.
У зомби самые простые атакующие движения — вцепиться в тебя руками, после чего вгрызться зубами. В самом начале наших боев с зомби на этом все и заканчивалось — если в тебя вцеплялся один, то это означало, что ты теряешь мобильность и со всех сторон тебя начинают облипать и другие.
Потом мы научились сворачивать им шею и разжимать зубы. Точнее — научились делать это очень быстро. Хорошо, что отравления от их гнилых зубов нам не грозили — на вампира и дракона это не действовало.
Наши доспехи и оружие у нас забрали — сейчас мы проходили боевые искусства. Но я особо и не надеюсь, что когда мы перейдем к холодному оружие нам его вернут — дадут какое-нибудь базовое и скажут, что это в целях более быстрого обучения.
На автомате я отметил одного зомби, отбившегося от группы слева — нырок под его руки, которые он выбрасывает ко мне, пытаясь в меня вцепиться, заход за спину, сворачивание шеи, отход — на все эти действия не уходит даже и секунды.
Скоро все эти одиночки в этом бою закончатся и бой перейдет в следующую, самую сложную и длительную стадию — начнутся действия против организованных групп зомби — придется заниматься растягиванием этих групп, выманиванием из них отдельных особей и тому подобным — короче говоря, действиями, направленными на то, чтобы снова работать по отколовшимся одиночкам...
106.
Я давно уже потерял счет времени...
Сначала я еще запоминал число проведенных нами боев...
Сначала я еще высчитывал время, прошедшее с момента начала наших тренировок, умножая число проведенных боев на время одного боя...
Потом, после первых нескольких тысяч боев, все они начали сливаться...
А эти первые несколько тысяч боев были давно. Очень давно. Я уже даже не помню как давно...
И мы ведь еще даже не перешли к тренировкам с холодным оружием...
В этом бою разрешалось все, единственным условием было то, что нельзя повторять ни один прием — на каждого противника нужно было использовать какой-то другой, не применяемый в этом бою ранее.
Нам никогда не сообщали, с кем мы будем драться и сколько их будет.
Этот бой был уникальным.
Против нас одновременно дрались гномы, эльфы, люди, демоны, нежить (да и какая разница кого мочить — если у тебя переломаны суставы и ты лишен возможности передвигаться или выбиты глаза и ты ничего не видишь, или по тебе проведен болевой прием и в голове у тебя летают птички, то вне зависимости от расы и оружия — против мастера ты не жилец).
Но уникальным было не это. Уникальным было даже не число наших противников (больше нескольких сотен), и не то, что некоторые из них были с оружием (с холодным, с метательным, с луками или арбалетами), а мы должны были драться голыми руками. В конце концов уйти с линии удара или, отбить летящий в тебя нож, с нашими навыками уже давно не было проблемой.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
