Там алеет заря 3

Следующая неделя началась с показательной порки руководства входивших в "Продамет" 11 металлургических заводов с преобладающим иностранным капиталом. Директоров и представителей из состава акционеров вызвали в столицу на ковёр и предложили выбор. Либо господа снижают свои свои претензии о повышении цен на чёрный металл и изделия из него до 5-7%, либо в условиях особого положения, объявленного в стране, их заводы будут поставлены под внешнее управление, а господ директоров и часть акционеров, до которых доберётся рука русского правосудия, ждёт казённый дом и обвинение в совершении экономических преступлений против государства. Так что раньше чем через пять лет никто из них на свободу точно не выйдет. На возмущение господ капиталистов, что они ничего не нарушали, министр Дурново заметил, что в своё время учредители компаний подписывали обязательство соблюдать действующие законы страны пребывания. Законы уже имеющиеся и те, что будут изданы в будущем. Так что незнание закона не освобождает от ответственности. А воля Императора в России вообще выше всех законов. К тому же за каждой компанией, чьи представители здесь присутствуют, значатся большие или мелкие грешки, на которые власти до сего момента закрывали глаза. Однако терпение властей иссякло. А поэтому... Руководству заводов был зачитан уже подписанный Императором указ о введении внешнего управления на заводах, входящих в "Продамет" с датой введения в действие через 6 дней начиная с даты совещания. Если, конечно, господа не одумаются. А чтобы им быстрее думалось, был зачитан ещё один указ. Указ о запрете деятельности самого " Продамета" с завтрашнего числа на территории России. Причём русских подданных из числа присутствующих, которые занимали какие-либо посты в "Продамете", настойчиво "попросили" при выходе из зала заседаний написать заявление о сложении с себя полномочий в этой компании с сегоднешнего числа. Во избежании уголовного преследования, так сказать. Что характерно, заявления написали все побывавшие на заседании подданные России. Не отказался ни один, ибо от таких предложений не отказываются. И обо всем этом было в этот же день рассказано многочисленным корреспондентам. А через 4 дня заводы совместным заявлением сбросили цены до разрешеного уровня. Правительство к тому времени занималось другими отраслями — угольной, банковской и нефтяной.

Через день после показательной порки иностранных коммерсантов от металлургии в Минфине состоялась встреча Коковцева с русскими журналистами. Именно с русскими. Иностранцев в зал не пустили вообще. Почему — неизвестно. Главное, что огласил Министр Финансов — несмотря на то, что война идет не первый месяц и несмотря на временный отказ от " золотого стандарта" русские финансы находятся в очень неплохой форме. По данным на первое число этого месяца степень золотого покрытия находящихся в обращении рублей составляет порядка 106 процентов. А ведь есть ещё серебро. Это если, конечно, считать имеющую на счетах Минфина, государственных и частных банков иностранную валюту обеспеченной золотом на 100%, в чем есть очевидные сомнения. Подобного металлического обеспечения не имеет вообще ни одна страна в Европе. Да и в мире не факт, что таковые имеются. Те же французы имеют в три с лишним раза меньший объем покрытия золотом в государственной казне. А потому Россия не собирается признавать ничьих навязываний, как ей поступать со своими деньгами на зарубежных счетах. Ответил он и на вопрос, почему же тогда страна отказалась от золотого стандарта. По словам Коковцева к этому пришлось прибегнуть из-за неблагоприятной внешнеполитической обстановки. Ведь не секрет, что сейчас против России воюет даже собственно не сама Япония, а её руками воюет с нами Британия вместе с САСШ. Да ещё британцы фактически увели у России Францию, как союзника. О том, что переговоры между Британией и Францией идут и идут успешно, было известно ещё до войны. К чему они могут привести, тоже было примерно понятно. В этих условиях оставлять золотое обеспечение рубля было крайне опасно. И сам бы министр наверно на этот шаг бы не пошёл, но он рад, что решение принималось коллегиально. Потому как сейчас уже видно, что все было сделано правильно и своевременно.

Во Франции тоже имела место шумиха в прессе и тихие баталии за тяжелыми дверями в тишине кабинетов важных лиц. По случаю возникших серьёзных трений с Российской Империей там были отправлены в отставку министр финансов Морис Рувье и глава внешнеполитического ведомства Теофиль Делькассе, что для внешнего наблюдателя означало, что как минимум на время французы признали победу во внешнеполитической и финансовой стычке за Россией. За действиями русского правительства явно угадывались расчёт, недюженные ум и воля. Мало найдётся стран, которые бы вышли непроигравшими из подобной ситуации в условиях ведения войны. Англичане, конечно, предлагали французам помощь и обещали оказать давление на русских, но не тут то было. В дни русско-французского противостояния любые значимые русские министры и Император для французских и английских дипломатов стали недоступными. Иностранных дипломатов просто отфутболивали, а попытки оказать влияние через другие персоны вышли совершенно бесполезными. Это уже потом каким-то образом выяснил один дотошный газетчик из "Русского слова".

Все бы хорошо, но одержанная победа над французскими банкирами, хоть и являлась серьёзной и крупной, являла собой всего лишь успех временный и тактический. Такие люди никому ничего не прощают и ничего не забывают, а потому всегда готовы предъявить счет, если оппонент вдруг проявит слабину. В конце концов они явно недооценили русских.

Вообще получилась парадоксальная ситуация. Русские ведут войну, но от наезда французских банкиров удалось отбиться как бы не с прибылью. Из-за отказа от золотого рубля и введения особого положения в России в данный конкретный момент французы могли воздействовать на русские финансы и политику очень и очень незначительно. При этом они сами оказались в плену зависимости от того, как русские будут вести себя на русско-германской границе. Ведь опасность со стороны Германии для Франции в этих условиях только возрастала. И было совершенно непонятно, как поведут себя дальше и русские и немцы. Французы сами своими действиями испортили отношения с Россией. Попытки воздействия на русскую финансовую систему были в нынешних условиях если не бесполезны, то чреваты. Ведь Госбанк теперь может напечатать любое количество рублёвой массы, не обращая внимания на возмущение иностранных банкиров. К тому же поскольку экономика только начали расти после кризиса, большие иностранные деньги ещё просто не успели вернуться в Россию. Так что и выводить было особо нечего. Да и вообще это стало сложно сделать, ибо банки в том числе с иностранным участием русский Госбанк тоже неплохо припугнул и предостерег от использования всяких чёрных и серых схем вывода капитала. То есть вывести деньги в принципе можно, но это долго, муторно и не безопасно. Причём это касается только финансовых вливаний в банковскую сферу. А из материального производства выдернуть капиталы втройне сложно. Не продавать же построенные в России производства тем более, что их размеры представляют собой заявку на монополию производства того же металла в России и серьёзные доли рынка в других сферах. При том что ещё придётся отказаться от повышенных заказов военного времени. Кто же от таких денег в здравом уме отказывается? Да, русским в конце года придётся платить по тем же внешним кредитам. Но с учётом того, что русские законодательно ограничили ввоз иностранных товаров, они вполне могут и здесь вывернуться в том случае, если война на Дальнем Востоке не будет продолжаться слишком долго. В этом случае внешнеторговое сальдо России теоретически может позволить русским заплатить проценты, даже не прибегая к расходованию имеющегося золотого запаса. Франция, конечно, тоже может ввести временный запрет на импорт русских товаров. Вот только это ничем не обосновано и будет воспринято воюющими русскими как ещё один недружественный акт. А то, что они могут от души ответить, русские уже показали. Поэтому не стоит дразнить разъяренного медведя. Остаётся медленный путь. Выиграть здесь, отыграть там и так далее. В противодействии подобным методам русские всегда были слабы. Так же как и к выражению дружбы, конечно же, за русский счёт. Опять же война все равно кончится и русским придётся к кому-то обращаться за политической поддержкой на переговорах о мире. Да и деньги им все равно скоро понадобятся. Вот тогда французы и смогут отыграться. Думается, именно таковы были рассуждения псевдосоюзников.

После некоторых раздумий Александр пришёл к выводу, что даже сидя на Дальнем Востоке, он вполне может помочь Императору в информационной войне против французских коммерсантов на Донбассе. Газетчиков во Владивостоке по случаю войны хватало. А уж из уст князя они готовы были ловить любое слово, ибо оно здесь и сейчас могло значить очень многое. Так что Агренев пригласил пишущую братию и объявил, что намерен в этом году начать работы по строительству крупнейшего в стране металлургического завода в Донбассе. С крупнейшими и наисовременнейшими домнами. Ну а что? Вообще-то строить собирались начать со следующего года. А то и вообще через пару лет после войны, но готовились то к этому заранее. Те же домны новые разрабатывали и людей учили. Но ведь "начать" то можно и в этом году, а строить тоже можно разными темпами. А так его заявление хорошо укладывается в конву правительственной борьбы против монопольного металлургического синдиката, организованного французами и бельгийцами. Да и вообще с "Продаметом" вышло лучше, чем можно было даже мечтать. Синдикат только поднял голову и заявил о себе, как эту голову тут же отрубили. То, что со временем отрастет новая голова и хватательные щупальца, если не сделать соответствующие выводы, князь не сомневался. Да и отрубили синдикату только русскую голову, а она у него не главная. Главная голова в Париже. До неё черта с два доберешься. Но Александр как раз работал над тем, чтобы подобных ситуаций более не возникало, и чтобы каждый борзый иностранный инвестор знал своё место. Князь уже третий месяц работал над новым антимонопольный законодательством. Сам себе поставил задачу и сам писал, черкал, и снова записывал мысли. И уж коли на некоторых иностранцев на Донбассе у Императора раньше имелся зуб, то сейчас этот зуб явно вырос до размера бивня. А потому правильный антимонопольный закон будет навярняка принят Михаилом со всем вниманием, что собственно и нужно.

На следующий день после конференции из столицы пришли новые добрые вести. На фоне захлеснувшего страну патриотизма, Император и несколько членов Императорской фамилии объявили о создании двух фондов для сбора добровольных пожертвований от граждан и организаций — для закупки вооружений для армии и для нужд русского флота. Впятером они пожертвовали треть своих годовых содержаний в эти фонды и, естественно, призвали всех русских последовать их примеру. Получился эдакий широкий и выразительный жест. А пресса, в том числе и подконтрольная князю начала всячески смаковать эту новость, призывать к патриотическому единению граждан и к осуществлению добровольных пожертвований на благо победы в войне.

— — — — — — — — — — — —

18 июля 1904 года

Александр проснулся и бросил взгляд на настенные часы. Полдевятого утра. Он встал и подошёл к окну, открывающему вид на залив Золотой Рог. Белая кисельная пелена скрывала не только залив, но и все портовые сооружения. Туман. Бич этих мест в весеннюю и летнюю пору. Если он разойдется к полудню, то уже неплохо. Но туман может продержаться не только весь день, но даже целую неделю. Очередной день без полётов дирижаблей. Их не было уже с конца июня. И не только по причине туманов. 2-й Тихоокеанской эскадре в начале июля поступил приказ активизировать свою деятельность, чем моряки и занимались, прекратив оказывать поддержку Владивостокским дирижаблям.

Александр сделал пятнадцатиминутную разминку, сходил умылся и вновь подошёл к окну. Там естественно ничего не изменилось. По-хорошему делать было особо нечего, если только опять не заниматься бумагами. Можно, конечно, сходить в железнодорожные мастерские, где пытаются сваять лёгкий бронепоезд, но реально помочь там он ничем не мог. Стояние над душой у рабочих и мастеров — плохая помощь. И получается, что он тут во Владивостоке мается от безделья, а в Москве его ждёт любимая Надя с новорожденным сыном, которого он ещё даже не видел... Генерал воздушного флота Империи, итить твою мать!

14 июля неподалеку от островов Эллиота состоялось генеральное морское сражение, которое не задалось для Российского Императорского флота с самого утра. При выходе с внешнего рейда броненосец "Петропавловск" то ли отклонился от протраленного фарватера и подорвался на стационарной мине, то ли налетел на плавающую мину. Взрыв произошёл под левым крылом мостика, на котором в то время находилась группа офицеров включавшая старшего офицера корабля Великого князя Кирилла Владимировича. Великого князя серьёзно контузило, отбросило взрывом и основательно приложило об ограждение. В общем, и броненосец на время потеряли и старший из Владимировичей выжил. Со всех сторон по мнению Агренева вышло паршиво. Теперь Кирилл прописался в госпитале, где донимал своими выходками медперсонал.

После взрыва мины к броненосцу тут же бросились портовые буксиры, завели корабль обратно на внешний рейд и посадили носом на мягкую мель. А через три дня с помощью немного доработанных кессонов, которые делали ещё для "Багратиона", "Петропавловск" завели на внутренний рейд и поставили в сухой док. Вообще связь с Порт-Артуром несмотря на блокаду сохранилась, но только ночью. Именно ночью с помощью поднимаемой аэростатом в крепости антенны Порт-Артур мог общаться по радиосвязи с Мукденом, где находилась ставка командующего русской армией в Манчжурии генерала Линевича. А ещё можно было послать миноносец с сообщением в китайский Дагу, где сейчас пребывал русский консул.

Остальная эскадра вышла с рейда без проблем. Посовещавшись, адмиралы решили, что откладывать поход к Эллиотах смысла не имеет. Его ведь придётся тогда откладывать до вступления в строй "Петропавловска", что неприемлемо. Но вот дальше опять пошло не лучшим образом. Полёты "Зяблика" давали следующую обстановку на Эллиотах и в зоне высадки японцев. На островах и у зоны высадки собралась большая часть японского флота за исключением двух отрядов, охраняющих Корейский пролив. Также у Эллиотов было сосредоточено достаточно большое количество миноносцев, что теоретически позволяло японцам надеяться на возможность минной атаки на русские корабли в конце боя, когда у броненосцев будет выбито значительное количество орудий среднего и противоминного калибра. Но с этим пришлось мириться, поскольку вариантов все равно не было. Бой по-любому был нужен. Да и из Санкт-Петербурга торопили, обращая внимание на то, что мощная броненосная эскадра, собранная в Порт-Артуре, пока ни в одном серьезном деле так и не отметилась, так что даже не оправдывала понятия "Fleet in being", потому как все уничтоженные японские корабли были пущены на дно без непосредственного участия броненосцев Порт-Артура. Про нетерпение Петербурга князю стало известно из обмолвок адмирала Скрыдлова.