Двадцать отражений лжи

— Я постараюсь. Но вы же понимаете... — я с опаской глянула на считыватель. Так и есть — стройные строчки мелкого шрифта, уходящие в бесконечность. Великие Создатели, еще и этот геморрой...

— Полагаю, ничего не случиться, если вы переложите часть своих дел на плечи вашего помощника. Он у вас весьма толковый мальчик, так что ничего катастрофического случиться не может. Поэтому постарайтесь найти время.

На лице мудрейшего блуждала все та же безмятежная улыбка, а вот глаза стали холоднее полярных снегов. Совсем как у Неро.

Я вздрогнула от пришедшего на ум сравнения и быстро ответила:

— Постараюсь.

— Вот и отлично. Вы же понимаете — теперь, когда мы уверены... К тому же, времени осталось сосем немного, необходимо как следует подготовиться.

— Да уж... — невнятно промычала я, садясь на кровать и потирая пальцами разом занывшие виски. Позволила впрячь себя в кабалу — нечего теперь жаловаться. — Это все?

— Не совсем. Собственно, из-за этого я и пришел сам, — Санх вынул из-за пазухи прямоугольный сверток и протянул его мне. — Не хотелось бы, чтобы братья знали, что эта вещь оказалась у вас.

Я с любопытством развернула упаковочный пластик и обнаружила под ним бумажную книгу. Раскрыла посередине. Полистала страницы. Настоящая, укуси меня мекал.

— Мудрейший, я, конечно, понимаю, что такой антиквариат, как бумажные книги, в наши времена стоят бешеного количества кредитов... Но почему ей нельзя быть у меня?

— Не у вас. У Корпуса, — поправил он. — Не скажу, что вы мне представляетесь неразрывным целым — скорее наоборот, из-за чего я и доверяю ее лично вам и никому другому... Но братья и другие мудрейшие моей уверенности могут не разделять. И, раз уже зашел об этом разговор, я хотел бы попросить вас никому ее не давать, не пересказывать, а еще лучше — вообще не показывать. Ни начальству, ни подчиненным.

— Хочу сразу вас предупредить, что не могу ничего гарантировать. Мои желания немногого стоят, тем более, если от меня чего-то потребует начальство. А в особенности Командор.

— Ну что ж... Будет неприятно, но не смертельно. Уверяю вас, у меня хватает здравого смысла не давать вам ничего, что может нам реально повредить. То, что вы держите в руках — полный сборник наших многочисленных легенд и предсказаний, начиная от скопированных с древних каменных таблиц письмен и заканчивая событиями не более чем двухсот-трехсотлетней давности.

— И уже легенды?

— События, о которых начинают слагать легенды, происходят не только в древности. Хотя вы правы — по большей части это предсказания, причем наших современников. Упреждая ваш вопрос, скажу, что вам этот сборник дан по очень простой причине — тот, кто охотится за Избранной, явно знает, с кем имеет дело. Возможно, информация, содержащаяся в этой книге, откроет вам на что-то глаза. А возможно, и нет. В любом случае, вы хотя бы поймете в полном объеме специфику доставшегося вам дела, потому как, увы, я вижу, что вы пока, фигурально выражаясь, блуждаете во тьме.

— Неужели все так скверно? — я криво улыбнулась.

— Не бывает лишних знаний, — улыбнулся Санх. — Счастливого полета, фарра Шалли.

Он поклонился и вышел, оставив меня наедине с бумажным кирпичиком, считывателем и головной болью. Еще с полчаса я просидела в каюте с абсолютно пустой головой и не менее пустым взглядом, наслаждаясь последними минутами тишины и спокойствия. Потом встала и вышла за дверь. Нужно было готовиться к отлету.

* * *

Тринадцать дней спустя.

Хорошее число — тринадцать. Обнадеживающее... Тринадцать — это значит, что до "Полюса" остались какие-то сутки лета. И проблема по имени Марлен Рис перестанет держать в постоянном напряжении мои нервы.

Я бросила косой взгляд на бумажный томик, валяющийся в изголовье кровати и малодушно поспешила убраться из собственной каюты. Если я пыталась изучать пухлый труд мудрецов Станайи, на меня нападала невыразимая тоска. Если же игнорировать стопку жесткой бумаги, просыпалась годами дрыхнущая совесть и принималась грызть меня со всех сторон, предрекая неминуемую гибель объекта, если я не осилю все от первой до последней буквы. Поэтому я предпочитала третий вариант, который состоял из хождения по кораблю с ней под мышкой, в целях маскировки обернутой в самопальную обложку из писчего пластика.

В кают-компании было на редкость тихо и малолюдно. Только четверка силовиков азартно резалась в дабл-карк, да Оско с Наррау возились возле корабельного голографа.

Я перевела взгляд на воздушные фигурки, кружащие над голографом. "Звезды". Оско загорелся идеей стрясти с научного отдела что-нибудь эдакое, поэтому разрозненные снимки и куски съемки сейчас тщательно монтировались в "конкурентоспособный" ролик.

— Куратор, помогите, а? — заметил меня Наррау.

— Чем?

— Гляньте снимки, мы уже два дня не можем лучшие выбрать. Выскажете свое авторитетное мнение.

Я хмыкнула.

— У Пешша спросите. Это он у нас авторитет в изящных искусствах.

— Так и мы не для искусствоведов делаем, а для "бахилов". А вы точно знаете, что им понравится. Шеф, ну посмотрите, вам что, жалко?

— Ладно, давайте, — неохотно согласилась я. Ткну наугад, пусть потом сами разбираются.

Ко мне порхнул голо-экран с перечнем файлов. Я хотела просмотреть их только для отвода глаз, но... Пальцы сами начали пролистывать снимок за снимком. Вот изумрудные птицы с непропорционально огромными крыльями, вот здесь крылья укорачиваются... а здесь вообще непонятно что — поймали момент трансформации. И почему-то очень много снимков гуманоидов. Я склонила голову на бок, со странным любопытством разглядывая застывшие фигурки и лица, только с первого взгляда кажущиеся копиями друг друга. Бледная кожа, настолько тонкая, что кажется прозрачной, копны серо-зеленых, как дымка, волос, темные глаза. Такими "звезды" становятся всего на несколько мгновений, чтобы через секунду быть утянутыми новой волной превращений — если они того хотят. А если нет... Что ж, кожа приобретает бледный румянец и перестает казаться прозрачной, волосы чернеют до антрацитового блеска. Фигура теряет хрупкость былинки, ведомой ветром. И только мягкое сияние, у каждого свое, обнимает кожу навсегда.

Такой ты была, Сияющая. Такая же легенда, как и уничтоживший тебя Филин.

Я наугад ткнула пальцем в первые попавшиеся снимки и перебросила голограф обратно, доставая пухлый бумажный том — если не сделать вид, что безумно занята, от меня не отстанут. Хоть на что-то он пригодился...

Я попытались хотя бы для вида сосредоточиться на тексте. "...Мы нашли его на третий день..." Палуба едва заметно вздрогнула под ногами. Я машинально вскинула голову и прислушалась. Все занимались своими делами, ни на что не обращая внимания. Показалось, что ли?

Ладно, кого там нашли? "...Обгоревшие крылья его были чернее сажи и перья выпадали из них при каждом движении. Без сомнения, это была часть кары верховных богов, хотя и не главная, мы все видели это..."

И вот так — уже двести страниц. Я не выдержу, я повешусь.

Палуба вздрогнула вторично. Нет, вот теперь точно не показалось. Пойти разобраться — или все же дочитать?... Взгляд наткнулся на фразу: "На сем заканчивается период главенства мудрейшего Ситтика, известного также такими деяниями, как...", и я застонала. Список "деяний" тянулся на полдесятка страниц, и все примерно такого же сорта, как и нахождение полудохлого подкопченного эйра на заднем дворе хозпостроек. Кошмар.

Хотя тут что-то про великий знак... А, это был не просто первый попавшийся эйра, неудачно полетавший в грозу, а очередной сын Мар'яар, которому любимая мамуля надавала оплеух и отправила проветриться в серединный мир за какие-то неизвестные художества... Название-то какое — "серединный мир", как будто их еще два десятка в пространственно-временном континиуме болтается... Подчистили бы ремены свой пантеон, а то я уже совсем не разбираю, кто кому и кем приходится. Вроде бы у Мар'яар по официальной версии четыре брата, шесть сестер и семнадцать детей. Семнадцать! И все в каких-то таких сложных отношениях друг с другом, не говоря уже про их отцов... Последние двое детей — сын и дочь, те вообще от астара. Думаю, если хорошо поискать, там и эхлы найдутся.

Углубившись в религию, я вообще узнала массу нового. Например, что Бездна и Око Небес когда-то были одним миром, а астар и эйра — одним народом, да и сейчас, судя по этой книжице, взаимодействуют на удивление активно. А, судя по детям Мар'яар, еще и очень плотно... Так что, кто знает, может кому и помешала очередная "сестричка". Не самим ее детям, естественно — в многочисленных отпрысков богини, как и в нее саму, я поверю, только когда мне кого-нибудь из них предъявят во плоти и дадут пощупать на предмет голографии. Но у них же наверняка есть какие-нибудь "служители"... От религиозной подоплеки отмахиваться, к сожалению, тоже нельзя. Хотя в то, что кто-то хочет устранить потенциально крупную фигуру с политической игральной доски, верится куда больше.

Снова тряхнуло — на этот раз так, что у меня клацнули зубы. Да что у них там происходит?!

Захлопнув книгу, я решительно направилась на "капитанский мостик". Происходящее с короблем нравилось мне все меньше и меньше.

Я застала пилотов сгрудившимися у консоли радаров во главе с капитаном.

— Проблемы?

— Нет, фарра, — капитан вяло козырнул, вглядываясь в развешеные в воздухе голо-экраны.

— Значит, мне показалось, что корабль трясется, как в припадке? — я прислонилась бедром к одному из кресел и скрестила руки на груди.

— Он трясется? — первый пилот вскинул брови в таком неподдельном удивлении, что я забеспокоилась всерьез.

— А ну, покажите, что вы там увидели! — я решительно протолкнулась к радару и внимательно посмотрела на его экран. — Но там же пусто.

— А за бортом — нет!

Я подняла глаза на обзорный экран, где виднелся силуэт тяжеловесного рейсового транспортника. В зону действия радаров он попадал и должен был отображаться на экранах вплоть до количества ящиков в трюмах. И тем не менее не был виден вообще.

Даже будь у этого ведра с гайками режим "невидимки", от сканеров последнего поколения это бы его не спасло. Значит, у нас разом отказала вся радарная система. Пилоты понимали это не хуже меня — в рубку уже входил техник, таща за собой универсальный диагност.

Поразительное происшествие... Поразительное тем больше, что техническое оснащение Корпуса всегда лучше, качественнее и новее, чем у армии любого государства галактики.

— Корабль нужно полностью обследовать, и быстро. Скорее всего, это диверсия, и очень скоро у нас откажет что-нибудь еще. С отключенными радарами мы слепы, а с отключенными двигателями в случае нападения можем сдаваться сразу.

Капитан поморщился — мои завышенные, по его мнению, полномочия на этом судне его явно раздражали. Тем не менее с очевидным он спорить не стал и отдал соответствующий приказ... вернее, открыл для этого рот — и в ту же секунду корабль резко дернулся и встал на дыбы. Натужно взвыли тревожные сирены, палуба ушла из-под ног, и меня швырнуло назад, на кресла, а следом — все, что не было привинчено к палубе.

Следующий толчок я встретила уже на ногах, до судорог вцепившись пальцами в спинку кресла.

— Максимальное ускорение! Быстрее! — рявкнул капитан, с профессиональной сноровкой оставшись на том же месте, что и до рывка корабля.

— Не можем, — голос первого пилота упал. — Наружный контур системы охлаждения пробит.

— Тогда выжимайте все, что можете! — зарычала уже я. Корабль продолжало швырять из стороны в сторону, но на обзорных экранах по-прежнему никого и ничего не было видно — как будто сам космос схватил нас за шкирку и тряс, как непослушную мышовку.

Я рывком обогнула кресло, упала на сиденье и затянула фиксажные ленты. Секундой позже перегрузка ускорения вдавила меня в упругую спинку — корабль сделал рывок вперед. Настолько большой, что на экране кормового обзора мы с капитаном одновременно увидели тонкий светящийся ободок вокруг двигателей. Двигателей чужого корабля.

— Штурмовик-невидимка, фарры, — неестественно спокойным тоном сообщил он. — Наводите кормовые орудия.

Цепочка команд полетела от пилотов к стрелкам, и вот уже в пустующем космосе пошел радужными волнами якобы пустой пузырь силовых щитов, на мгновение обрисовывая контуры корабля. Он был угольно-черным, неразличимым "на глаз" в открытом космосе, шедший за нами, как оказалось, в шлейфе выброса главных двигателей. О том, как нам отключили радары, я подумаю потом. О том, что пытались сделать с кораблем, и следствием чего была вся эта тряска, я тоже подумаю потом.

Потом. Если доживу.

Поток вспышек от нейтронных пушек, которыми разразился визуально пустой участок космоса, заставил наш корабль резко нырнуть вниз, вышибая последние мысли из моей головы. И мысль о том, успели ли мои агенты среагировать на аварийную сирену, была одной из них.

Костяшки пальцев побелели от напряжения, с которым приходилось цепляться за подлокотники — от судорожных маневров, чихающего от перегрева двигателя и отката силовых щитов, гасящих выстрелы противника, корабль трясло до радужных кругов перед глазами. Что чувствуют сейчас пилоты, и как еще могут при этом что-то делать, думать просто не хотелось.

Черноту на обзорной панели расчерчивали радужные вспышки перестрелки. Нас штурмовику больше подбить не удавалось, впрочем, как и нам — его. Но одно то, что мы до сих пор не смогли от него оторваться, наводило на неприятные мысли. Этот штурмовик не уступает по классу нашему кораблю, а это уже привилегия очень серьезной организации.

— Фарра, без максимального ускорения мы не уйдем, — сквозь зубы процедил капитан. — Попытаться?...

— С пробитой системой охлаждения? Хотите взлететь на воздух с таким грузом на борту?! — в тон ему процедила я, борясь с тошнотой. — Командор наймет некроманта, поднимет вас из пепла, и придушит посмертно.

— И что вы прикажете?!

— Петляйте!

— Где?! — он бросил на меня разъяренный взгляд.

— В этом секторе у каждой третьей звезды есть планетарная система! Выберите любую планету с нестабильной атмосферой, и эхла лысого он нас там найдет, даже с радаром...

Корабль энергично кивнул, заставляя меня покрепче вжаться в кресло и сосредоточиться на содержимом собственного желудка. Пейзаж на обзорных панелях слился в одну непрекращающуюся круговерть, клубком скачущую где-то снаружи.

Чем ближе становились первые планеты системы, тем резвее скакал клубок, разматывая тонкие ниточки выпущенных зарядов — противник явно не хотел терять преимущество открытого космоса. Пальцы навигаторов, выбирающих подходящий объект для игры в прятки, лихорадочно бегали по консолям, силовые щиты, включенные на полную мощность, создавали вокруг корабля непроницаемую броню, и я потихоньку начала надеяться на благополучный исход дела. Хотя последнее меня беспокоило — щиты в таком режиме жрали слишком много энергии, а до базы еще больше суток пути. В самом лучшем случае.