Блог. Посты за июль-декабрь 2017 года

Увы, увы, все заканчивается. Года, по-моему, с 2002-2003 канал начинает что-то вроде ребрендинга, пачками закрываются авторские русские программы и заменяются на переводные западные шоу, вроде "Свидание вслепую" и так далее.

Уходят и ведущие. Яна Чурикова, наверное, самая харизматичная "мтвишница" отправляется вести первую "Фабрику звезд", Стрельников откочевывает на "СТС" и на МТВ из тех, кто были первыми, остаются только Тутта Ларсен и Александр Анатольевич. Да и то ненадолго.

Не скажу, что второй состав ведущих был плох, нет. Марика, Ургант (да-да, тот который Иван), Лена— они были милы, очаровательны, но... Не то. Они были просто виджеи, а не творцы.

Собственно, с этого момента колесо завертелось в обратную сторону. Нет, были премии, МТВ смотрели, но "вау-эффекта" уже не было. Не было нового. Да и музыки со временем на музыкальном канале стало мало. Шоу, шоу, шоу, одни бесконечные шоу. Одно закончилось — второе началось. К серьезным достижениям можно отнести только сериал "Клуб", который сделал звездой Настю Задорожную.

Аудитория сокращалась, причем большая ее часть свалила на окрепшее "Муз-ТВ", которое учло ошибки конкурента и сделало ставку на молодых харизматичных ведущих. Кстати, часть из них была из первой "мтвишной" команды.

А "МТВ" продолжал стагнировать, под конец там уже начали крутить кино, мультфильмы и все такое прочее, собственно, "музыкального телевидения" там уже не было в помине.

В результате, когда в 2013 году канал прекратил вещание, этого никто даже и не заметил.

Но легендой российского телевидения он все-таки стал. Те первые пять лет — это было очень круто!

11.12.2017

Зачем?

Супруга у меня уважает шоу "Голос". Нет, смотрит она в основном отборы, они интереснее, эмоциональнее, но и потом, бывает, просматривает эфиры этой программы в сети. Я -нет, мне эти вокальные экзерсисы не интересны.

Так вот, к чему я. Давеча я краем уха услышал в протяжном вое очередной парочки конкурсантов смутно знакомые слова. Причем с мелодией, под которую это все исполнялось, они не вязались совершенно. Более того — если можно так сказать, выглядело это все препакостно.

На экране обнаружился какой-то бородатый дядька в кепарике и не первой молодости дамочка, они (правда ради) вполне слаженно уродовали песню "Вот пуля пролетела, в грудь попала мне". Из развеселой полуанархической мелодии они сделали аж рок-балладу, с гитарными грифами и всем таким. Причем бородатый время от времени выдавал голосом некие переливы, как бы говоря: "Вот, я и как Ревякин из "Калинова моста" могу, да-да-да!". И совсем уж меня добили галифе на дамочке, они как бы погружали нас в ту лихую эпоху. Как бы. Типа. Вроде того.

Блин, у меня один вопрос — зачем? Нет, правильнее он звучит — нах...я, но я остановлюсь на "зачем". Сюда, бывает, несовершеннолетние заходят. Эта песня хороша в том виде, в котором она есть. "Чиж" уже давно все сделал, и даже народные ансамбли, вроде казачьего хора, и те не коверкают эту песню.

Для справки — песня эта народная и она изначально была веселой и разухабистой. Была такая повесть, то ли "С мандатом губкома", то ли с "С мандатом ревкома", и там она тоже значилась таковой. Причем повести этой лет с полста уже. А песне под сотню.

Да она даже по смыслу не может быть печальной и тягучей. В ней жизни столько, сколько во всей этой компании с "Голоса" нет, включая Нагиева.

Так зачем же ее так уродовать? Потому что она народная, ничья? Почему эти, хм... Певцы, прости Господи, они не проделывают такие штуки с песнями Клептона или Фицжеральд? Правильно, мигом им глаз на зад натянут. А здесь — ничье, здесь можно.

Только нефига это не ничье. Это наше. Общее. Народное. А если что-то хочется изуродовать — так вон, там Агутин сидит, коверкайте его "Хоп-хей-ла-ла-лей". Этот хит всех времен и народов вряд ли кто особо жалеть будет.

Я понимаю — "Первый", выпендреж, Эрнст креативен и крут, все такое... Но есть вещи, которые не следует насиловать. Просто потому что это неправильно.

18.12.2017

"Четыре танкиста и собака"

На прошлой неделе на канале "Москва. Доверие" наткнулся на начало одной из серий, после чего досмотрел ее до конца. И на душе так хорошо-хорошо стало, будто боженька по ней босыми пяточками прошелся.

Казалось бы — чего такого? А детством просто пахнуло. Тем самым, беззаботным, когда летом лето было, когда в июне снег не шел, когда детей одних на улицу до темноты отпускали и за них не боялись.

И вот в том самом детстве каждое лето непременно показывали этот сериал — "Четыре танкиста и собака".

Сняли его поляки. Тогда они с нами дружили, памятники героям войны никто и не думал сносить, а граница с ними была скорее условностью, чем препятствием.

Впрочем, тогда еще было живо поколение, которое прошло длинный путь войны в "Армии Людовой" и оно крепко держало штурвал, так что если кто и шипел "Ще не сгинела Польска", то очень тихо, в ночи и под одеялом.

Впрочем, надо все-таки рассказать, о чем сериал. Блог читают и те, кто рожден после 1991 года, они могут быть не в теме.

Собственно, сюжет его незамысловат. Молодой польский парень Янек в 1944 решает, что война вот-вот кончится, а он не одного немца так и не убил. Непорядок.

Он добирается до фронта и попадает в "польскую бригаду" (так там назвали "Армию Людову"), где занимает место радиста-стрелка в экипаже танка под номером "102". Собственно, все остальное — приключения экипажа данного танка, который потом получит название "Rudy" ("Рыжий) на военных дорогах.

Собственно, в этот момент Янек перестает быть главным героем, и им становится этот самый экипаж, изначально состоящий из командира Ольгерда (в книге, кстати, он был русским Василием Семеновым), длинного силача Густлика (нас всех прикалывала фамилия актера, который его играл. Его звали Франтишек Печка), эмоционального грузина Григория Саакашвили, он же "Гжесь" (не родственник. Этот был хороший, не то что некоторые галстукоеды) и пса Шарика, умного до невозможности.

Серии в 7 Ольгерд погибал, командиром становился Янек, а экипаж пополнялся деревенским простаком Томашем, на которого с этого момента возлагалась комедийная составляющая.

Собственно, в народе сериал так и называли "Три поляка, грузин и собака".

Помимо основной сюжетной линии, есть еще пара второстепенных. Во-первых, Янек ищет отца (и находит), во-вторых, здесь не обошлось без любви. Янек любит девушку-санитарку Марусю по прозвищу "Огонек", его, в свою очередь, любит девушка-радистка Лидка. Лидку любит грузин-водитель танка Гжесь, а Гжеся... Нет, его никто не любит. Вот так получилось.

Все это в фильме дано очень контурно, схематично, без особых извивов, но в этом есть своя прелесть. Ну, если есть любовь — так она есть. А все эти вздохи-охи...

Но Янека я понимаю. Марусю играла Пола Ракса, одна из красивейших женщин 60-х годов.

Да и вообще этот сериал — он незамысловат. Наши — молодцы, немцы впятером от одного выстрела помирают и все это в черно-белом цвете.

Но, повторюсь — это и здорово. Это просто хорошее кино про "наших". Не невнятная мутотень про "Своих", в которой все закручено так, что даже создатели фильма не понимают, чего хотели сказать, а именно что про "наших". Которые и в бой, и на гармошке сыграют, и точно знают, что вон там Берлин, дойдем до него, а потом все будет здорово. И "наши" тут все — и советские, и поляки, и югославы, и венгры.

Но ведь так и думали наши деды? Главное — до логова дойти и гадину придушить, а потом жизнь замечательная начнется.

И дошли, и додушили. Жалко только деда Меркель не шлепнули, когда возможность была.

Кстати — в сериале хорошо чувствуется то, что фронтовое братство еще не было забыто. Образы русских солдат в нем выписаны с любовью. Один сержант Черноусов чего стоит.

И мы это чувствовали, потому как каждые каникулы в четыре часа дня, бросали все дела (а их летом много, особенно на даче), и устраивались перед телевизором, приговаривая —

— Янек — Януш Гайос.

и припевая:

— Powrocimy wierni my czterej pancerni, "Rudy" i nasz pies.

А, еще в последней серии Белявского очень было жалко. Он играл русского офицера Ивана Павлова и его в конце фильма убивал молоденький немец.

Гад такой!

Кстати, в одной из серий, когда герои попадали в плен, им помогал бежать из него немецкий капитан-антифашист. В фильме его по имени не называли, а вот в книге имя было. Его звали Ганс Клосс.

Но про него я расскажу завтра.

19.12.2017

"Ставка больше чем жизнь".

Так вот — Ганс Клосс. Именно так звали самого знаменитого в Польше и странах соц. содружества разведчика. Ну, до появления Штирлица, разумеется. "Ставка" вышла в 1967, "Семнадцать мгновений весны" в 1972, так что свои пять лет славы Ганс Клосс получил.

Да и потом зрители с удовольствием смотрели на то, как поляк в немецком кителе дурачит гестаповцев, эсэсовцев и сочувствующих фашизму граждан, добывает секретные документы и "убирает" предателей.

Причем если расценивать урон, который обер-лейтенант Ганс Клосс приносил Третьему рейху, то он не идет ни в какое сравнение с тем, что делал наш штандартенфюрер Штирлиц. Наш за массу серий толком ведь ничего и не сделал. Ну — спас радистку. Ну, предателя убил. Еще ежика из спичек сложил и за казенный счет в Швейцарию съездил. Все.

А. Еще даму-физика обманул. А она, между прочим, в любви была Эйнштейном.

Зато Ганс Клосс что ни серия — подвиг совершал. Поезда под откос отправлял, врагов пачками стрелял и все-все-все хитроумные планы нацистов разгадывал.

Ну, это я, конечно, шучу. Разумеется, сериал "Ставка больше чем жизнь" на самом деле очень славный, хоть немного и наивный.

И самое главное — какой там обаятельный герой. Станислав Микульский (царствие ему небесное), который сыграл роль разведчика Клосса, был одним из секс-символов своего времени. А какой у него был "кок" надо лбом! Все стиляги Москвы в конце 50-х плакали бы от зависти, глядя на эту милоту!

Интересный факт. Между прочим, "Ставка больше чем жизнь" не является в полной мере польским оригинальным продуктом. Это адаптация романа "И один в поле воин", написанного в 1956 году писателем Юрием Дольд-Михайликом. Сейчас он почти что забыт, но в свое время эта книга была очень популярна. Хотя странного ничего нет — книжки про разведчиков всегда были в чести.

Надо заметить, что этот роман был, в отличии от того же Юлиана Семенова не тяжеловесной историей о интеллектуальной борьбе разведок, а вполне себе жанровым, с стрельбой, подвигами и даже любовной историей. Естественно — взаимной, естественно — трагической, естественно — с француженкой. В середине пятидесятых-начале шестидесятых в СССР считалось, что идеал женщины — это француженки.

Впрочем, эта жанровость и сделала книгу популярной. По ней даже кино сняли, "Вдали от Родины" называлось, с молоденькими Кириенко и Козаковым.

Потом, кстати, Дольд-Михайлик написал еще два продолжения — "В плену у "черных рыцарей"" и еще один, название которого я забыл. Что-то там на Шпрее. Или "над" Шпрее?

Да и неважно. Продолжения совсем не задались и громкой славы первой книги не снискали.

Зато оригинальная история полякам понравилась, они тоже по ней решили фильм забабахать. И вот тут-то случилось забавное.

Когда писалась адаптация романа на польский телевизионный лад, что-то у авторов пошло не так. История начала изменяться, откуда-то полезли самобытные персонажи, о которых в книге ни слова не было, да и сам главный герой изрядно изменился.

Вот так и появился еще один легендарный герой конца шестидесятых, которого полюбили и в нашей стране. Был он неунывающ, непобедим и красив. А что нашему зрителю тогда еще было надо?

В принципе, этот сериал, в отличии от "Четырех танкистов" был не детский. Вполне себе взрослое зрелище, с убийствами, с грудастыми полячками, изображавшими немок (которые, заметим, в реальной жизни им в подметки не годятся. Вообще — полячки одни из красивейших женщин на планете) и такими, знаете ли, намеками. Ну да, курица не птица, Польша не заграница, но все-таки там было посвободнее с вопросами общения полов, не было там такой как в СССР железобетонной цензурной стены. Хотя, ради правды, у них и Михаила Андреевича Суслова не было.

И тем не менее мы, пацаны, "Ставку" в обязательном порядке смотрели. Ну ведь здорово же!

А еще в народе беззлобно шутили, что на самом деле войну выиграл один польский танк, один польский разведчик и один болгарский партизанский отряд.

Речь шла о болгарском сериале "На каждом километре". Но о нем, и еще кое о чем — завтра.

20.12.2017

"На каждом километре" и другие.

На самом деле про "На каждом километре" я ничего особо сказать и не могу. Я этот сериал почти и не помню. Так, какие-то смутные воспоминания. До популярности польских лент он не дотянул, и потому каждые каникулы его не показывали. Помню, что там небольшой, по сути, партизанский отряд показывал чудеса храбрости и под конец чуть ли не Гитлера в плен взяли.

Зато я отлично помню два сериала производства ГДР, которые были безумно популярны в СССР. Речь идет про "Архив смерти" и "Фронт без пощады".

И тот, и другой сериалы рассказывают о том, как жители оккупированной Европы боролись с фашистами. Если точнее — как с гитлеровским режимом сражались немцы-антифашисты. В первом случае речь шла о спасении некоего архива, в котором были неопровержимые доказательства против людей, работавших на Гитлера, второй же сериал был, по сути, сагой, рассказывающей о судьбе подпольной группы от прихода к власти фашистов до 1945 года.

Первым был "Архив смерти", его сняли еще в 70-х, и по качеству съемки он не сильно отличался от наших телеспектаклей. На самом деле особая пикантность была в том, что все-таки это немцы снимали про войну, так сказать, это был взгляд с той стороны. Следует признать, что получилось здорово. Лет пять назад его показывали по какому-то дециметровому каналу, так могу вам сказать — до сих пор он неплохо смотрится. Немного наивно, разумеется, но очень неплохо. Качественная вещь — она и есть качественная вещь.

Дополнительной популярности этому сериалу добавило участие в нем главного немецко-югославского индейца Гойки Митича. Пусть и непривычно было видеть его в одежде и с автоматом, выступающим на стороне "бледнокожих", но зато это добавляло экзотики. Хотя мы все равно ждали, когда он достанет томагавк и крикнет:

— Эгей, белые собаки!

"Фронт без пощады" — это было уже совсем другое кино. Оно было сделано в середине 80-х, потому было именно полноценным сериалом — в цвете, снятым на кинопленку и достаточно недешевым.

Насколько я знаю, задумывался этот сериал как приквел к "Архиву", но в результате он стал самостоятельной величиной, как я сказал выше — почти семейной сагой. Здесь было все, что нужно для нее — подпольная группа, почти семейство, общее дело, эпохальные события как фон, главный антогонист в черном гестаповском кителе и, конечно, любовь. Последнее, правда, было скорее за кадром, но было.