Туда, где ждут тебя...

К тому же нас потихоньку к причалу повели. Значит, если что — морем уходить будем. Вплавь. Вы в кипятке плавали? Я — нет. И не собираюсь. Сваришься же! Когда лава моря достигнет, тут такой супчик из морепродуктов организуется, что бери половник и хлебай. Ну, и если ты не снаружи будешь, а внутри, рискуешь его составной частью стать. Так что море — это хорошо, но на всякий случай запасной вариант иметь надо.

В общем, экранопланы за нами прислали. Аж четыре штуки. Все страждущие, конечно, не влезли. Локтями друг друга толкать не стали — всё ж, люди цивилизованные. Уселись на песочек, ждут. Разговаривают. А что делать-то? Только слышу, разговоры всё беспокойнее и беспокойнее становятся. Истеричнее. Дескать, когда же нас заберут, и что думает администрация, и какие иски о нарушении прав мы всем им выставим. Почему-то никто не интересуется — спасут ли нас вообще. Вот скажи, как ты иск выставишь, если тебя в живых-то не будет? Сначала о спасении думать надо, но паники не поднимать. В панику вообще не думаешь. Не мыслишь. Сплошные животные инстинкты. Ну, там, выживание любой ценой.

А настроение от одного к другому только так передается. Будь ты хоть со стальными нервами, а всё равно забеспокоишься, если вокруг тебя все во взвинченном состоянии. Вот и довели меня до терзаний. Типа, зачем я это делал, да почему не предвидел, что так получится, о других вообще не подумал... Вы с начальством часто спорите? Попробуйте. Интересные впечатления получите, даже если вас немедленно не уволят. Мы — люди маленькие, не в чинах. Но совесть у нас тоже есть. Как же без нее. Что я плох, я и сам знаю. Вот ты бы как поступила? Тебе семью не надо кормить? Человек — зависимое существо. Эх!..

За такими мыслями время быстро летит, на окружающее внимания не обращаешь. Да ничего особо и не меняется: лава течет раскаленным языком, деревья на ее пути вспыхивают, а ветер вниз пепел несет. Солнце садится. Люди вокруг чем-то занимаются. А мне тоскливо-тоскливо. Зря не веришь. Я ж тоже — человек.

Потом Сергей спустился. Его на флаере администрации забрали. Высадили рядом с нами и полетели паникеров переправлять. Тут, конечно, радость узнавания, встречи, всё такое, как дела... Как дела? И так понятно — как. Не очень. Если стена Сергея не выдержит, а флаеров не хватит, то нас тут в океан смоет лавой. Или мы сгорим вначале, а уж потом пепел в воде окажется? Только Ясю с Сергеем это как-то мало заботит. Им бы поговорить. Давно не виделись, типа. Ага.

Чует мое сердце, что Ясю опять к Сергею приставят. Компании всегда легче, когда служащие друг за другом следят. А тут уже привычно. Ясно — чего от клиента ожидать. Все его реакции заранее известны. И полетят наши голубки еще на какую-нибудь планету чего-то там строить, что компании захочется. Если выберемся, конечно, с Грейптадора.

А ведь выбрались. Не знаю, уж как Сергей рассчитал, но лава через его барьер не перехлестнула. Нас подняли выше ярко-алого озера, показали и быстро переправили к другому пансионату. Чтоб мы свой отдых продолжали без помех. Ну да, флаер прилетел. От администрации. Они прознали, кто их защитил от напасти, и все условия спасителю предоставили. Отдельное помещение, личный транспорт, любая экскурсия. Ну, и нас за компанию, как знакомцев Сергея.

Только мы уже ничего не хотели. Наотдыхались. И запах гари, словно застрявший в носу, и горький ком в горле... Да и пора уже было возвращаться. Работать, ага. Всем скопом и полетели.

А что там после нашего отлета было — только в новостях узнал. Оказалось, ничего страшного. Жертв — нет. Разрушений — нет. Отношения с грейпами миновали стадию напряженности. Тишь да благодать. И чего я туда летал? Что толку от моего вмешательства?

Ах, да! Это ж свадебное путешествие было! Закончилось оно. Семейные будни начались...

* * *

Здравствуй, Марина!

Почему мы так плохо понимаем себя? Можем убедительно доказывать, что всё позади, что ничего не волнует. Но достаточно малой малости, как всё возобновляется опять. И ты опять не находишь себе места. Опять ругаешь себя за слабоволие, опять недоволен собой и задаешь глупые вопросы "почему?" и "зачем?" Ты догадалась — я снова о тебе. Вернее, о себе. Почему я не могу забыть тебя? Зачем мне это? Зачем, Марина, скажи? Ведь кто-то должен знать ответ. Ты его знаешь. Только ты молчишь.

На Грейптадоре было совсем не так, как я представлял. Хуже. Иначе. Не хочу вспоминать этого. Это не для нежных женских ушек. Но о тебе я вспоминал легко и спокойно. И только тогда, когда поднялся на корабль, вошел в каюту и высветил на экране связи заставку, на меня накатило.

Хочешь знать, какая она? Скажи, хочешь? Ты удивишься, обещаю. Это был твой портрет. Представляешь? Ты — на фоне скал Грейптадора, а слева море отсвечивает бликами. Одной рукой ты поправляешь волосы, чуть изогнувшись в талии, а вторую вытянула вверх, к солнцу. Прекрасная, таинственная и недосягаемая незнакомка. Рекламный плакат: "Посетите наш курорт!"

Не знаю, кто снимал тебя. Не знаю, кому ты улыбалась. Не знаю и когда проходила съемка. Но это не мой снимок. Значит, кто-то был вместо меня. Значит, это ему твое внимание, твоя радость, твоя счастливая улыбка. Теперь он заменяет меня.

Я заслужил это.

Но всё же, как жестоко. Даже не то, что я вообще увидел твой портрет. Не то, что ты счастлива без меня — твое счастье мне в радость. То, что ты счастлива не со мной.

Это ревность, да? Не знал за собой такого. Не хочу этого. Я противен сам себе.

Надеюсь, он хороший человек. Хотя, чего это я? Другого бы ты и не выбрала. Он хорош. Наверняка, гораздо лучше меня. В чем? Тебе виднее. Виднее же, правда?

Я сменил заставку. Я успокоился. Полежал, подумал. Даже не о том, куда лечу. Мне дали билет и проводили. Сказали, что на Земле встретят. Работа. Мое строительство становится привычным делом, какая разница — где строить?

Думал я о том, что надо забывать тебя. Иначе просто глупо. Бессмысленно. Что ж. План намечен. Будем выполнять.

Сергей.

06.009.170 л.л.

Электронная метка: написано вручную.

* * *

Служебная записка N 481/45-170

Настоящим ставлю Вас в известность, что работы по созданию искусственного материала с характеристиками природного зурма подошли к завершению. Химический состав соответствует заявленному. Физические свойства — удовлетворяют параметрам технического задания. Тем не менее, говорить о полной идентичности невозможно, так как навыков управления материалом мы не имеем. Требуются полевые испытания для выявления отклонения от заданных параметров с целью доводки материала до нужного состава.

Рекомендации по полевым испытаниям см. приложение 1.

28.009.170 л.л.

Электронная метка: при написании использована программа "Нововорд".

Ответ N 22289/10-170 на служебную записку N 481/45-170

Перешлите созданный материал в службу президента компании. Количество кусков — максимально возможное, не менее десяти (10) штук, с маркировкой синим и красным цветом. Оплата работы согласно договоренности, в срок не позднее календарного месяца после прохождения испытаний. Ваши рекомендации приняты во внимание. Испытания будут проводиться на планете Коломянка. Пришлите Вашего наблюдателя не позднее 15.010.170 л.л. Информацию о личности испытателя Вы получите после прибытия на планету, с тем, чтобы предотвратить утечку информации.

29.009.170 л.л.

Электронная метка: написано вручную.

Два...

Коломянка

1

Второй раз за три месяца приходится делить небольшую каюту на космолете с чужим человеком. Эконом-класс. "Щедрость" компании? Или просто посылают на такие планеты, куда нормальные корабли не летают? Впрочем, привычки спутницы изучены вдоль и поперек — неожиданностей не будет. Даже если выкинет что-нибудь экстравагантное, всё равно — в пределах своей модели поведения.

Сергей покачал головой, наблюдая, как Яся пытается запихнуть вещи в камеру хранения. Начнешь помогать — всё неудовольствие процессом выльется на тебя же. Не поможешь — придется выслушивать лекцию о скудоумии мужчин. Еще хорошо, что не попыталась распаковать кейс, как в первый раз, когда вещи летали по всей каюте, и пришлось изрядно покувыркаться в невесомости, чтобы всё собрать и закрепить. Ну, вот, сглазил.

Ярослава, решив, что набитый кейс не лезет в камеру именно в силу своей толщины, открыла его и принялась выкладывать на койку один предмет за другим.

— Яся! Старт через пять минут. Может, займешься этим после взлета?

— И получу кейсом по лбу? Ну, уж нет! — девушка даже не повернулась.

— Закрепи его.

— Ни один держатель такую массу не выдержит.

— И чем мы его набили? Камнями?

Ярослава мрачно посмотрела на Сергея, но не ответила, подразумевая, что весь идиотизм предположения он поймет сам. На койке появлялись многочисленные предметы личной гигиены, верхняя одежда — миниюбки и топики, кружевное белье и тому подобное, что обычный мужчина склонен игнорировать. То есть, отвернуться и не глазеть на женские секреты.

Вынув чуть ли не половину содержимого, Яся закрыла кейс и впихнула его в ячейку хранения.

— Отлично! — и улеглась на койку.

— А это добро куда денешь? — наконец спросил Сергей, взглянув на табло, отмеряющее время до взлета.

— Пусть лежит. Никуда не денется.

Сергей сгреб Ясин гардероб и бесформенным комом засунул его в свободную камеру хранения. В свою. Не слушая бурных протестов. Ярославе только и оставалось выражать несогласие словами: пошла последняя минута перед стартом. Сергей сочувственно покивал на ее фразы, в свою очередь лег и прикрепился перед стартом. Судьба носильных вещей девушки волновала его меньше всего.

Мало кто в наше время не летал на космолетах. Только домоседы, принципиально не желающие покидать Землю. Свой космический флот не могут позволить себе лишь бедные самостоятельные колонии. Но и у них в обязательном порядке оборудованы космодромы. В основном, на средства Земли. И, стало быть, ей принадлежат. Место взлета и посадки кораблей — источник средств. Платят и за право сесть, и за право подняться, за время нахождения на поле. Платят пошлины за вывозимые и ввозимые грузы. Всё как всегда. Было бы что вывозить. А уж ввозится почти всё. Земля, как технически продвинутая планета, готова всем разослать свои достижения. Практически бесплатно. И даже не за деньги. За право находиться на планете. За право вмешиваться в чужие дела. За право диктовать свою волю.

Всем нравится?

Эта категория не рассматривается. Она не существует для земных чиновников. Ничего личного. Только выгода. Ничего, кроме выгоды. Земля всецело за независимость колоний — никто в этом не сомневается. Только за независимость приходится платить.

Он уже привык быть в дороге. Можно ни о чем не думать, не переживать, не строить планы: совершенно точно известно, чем будешь заниматься ближайшую неделю. Развлечения есть на любом корабле, какого бы он не был класса. Чем выше класс — тем утонченнее и непонятнее для простых людей. Сергею не хотелось развлекаться. Он бы предпочел проспать всю дорогу. Зашел на космолет и тут же вышел. Субъективно время не потеряно. Однако все знают, что искусственный сон вреден, и мирятся со скукой на борту.

Впрочем, чего скучать? У него есть попутчица, весьма достойная девушка. Уж она-то знает, что нужно делать в полете. И вряд ли она специально заклинивала кнопку душа, чтобы потом с визгом выскакивать из кабинки и представать перед ним в естественном виде. Даже без обязательного полотенца. Ведь когда он исправил душ, Яся поблагодарила и спокойно пошла домываться. Потом, с ней можно разговаривать. О чем ни спроси — на всё она имеет мнение. Достаточно часто — такое же, как и Сергей. Но иногда — прямо противоположное. Тогда можно поспорить, обсудить, понять, кто ближе к истине. Но таких тем — немного. И главное — она не пользуется в разговорах пресловутой женской логикой, ограничиваясь формальной.

Интересный собеседник — что еще надо человеку в дороге? Тогда всё остальное — лишнее, неинтересное. Пустое.

Кроме того, общение позволяет забыть. Или вспомнить. Оценить по-новому. Посмотреть с другой точки зрения. Разложить по полочкам. И понять. Отринуть от себя и забыть. Новое — лучше старого, нет?

Впрочем, новое не такое и новое: Сергей провел с Ярославой не так уж мало времени. Они свыклись друг с другом, стали своими. Привычными, но одновременно интересными друг другу.

— О чем поговорим? — Спрашивала Яся.

Тема находилась всегда. Не было тягостных пауз, когда судорожно перебираешь в пустой голове умные мысли и с ужасом обнаруживаешь, что их там нет. И девушка напротив не делает такое лицо, словно заранее знает, что ты ей скажешь, какой комплимент отпустишь и к чему собираешься свести разговор. К этому ведут все мужчины, оставаясь наедине с красивой женщиной. Некоторые, правда, сдерживаются. А для кое-кого это стоит на нижнем месте.

Время летит незаметно. Кажется, что познакомился с девушкой недавно и одновременно в далеком прошлом, когда трава была зеленее, ветер — душистее, вода — мокрее, а дождь — теплее. И даже высадка на неизвестную планету встает в череду аналогичных.

Все космовокзалы похожи — и это сделано специально. Отличия — в цвете стен, языке вторых надписей, помимо официального земного, картинами или видами на стенах и барельефами. Приезжему сложно заблудиться. Иное его ждет за порогом, когда придется сделать первый шаг на саму планету. Вот тогда и настанет черед удивляться, пугаться или восхищаться. И сразу же забывать обо всем необычном. Работа ждет человека.

2

Дождь...

Он льет вторые сутки.

Привычно для местного жителя. Непривычно для туриста, которым Сергей себя чувствовал, сидя в раковине руководителя колонии. Колонии на Коломянке не нужны были дома. При местном климате Сергей понимал — почему. Да, разрешение на работу он получит. Да, ему выделят проводника и место. Но это будет проводник колонии. Это будет совершенно определенное место. И всем на планете плевать, что там хочет компания. У нее нет прав здесь. Нет.

Сергей запомнил это. Ждать поддержки от местной администрации не следует. Спасибо, что открыто не противодействуют: не нужно. Планета сама противиться насильственной цивилизованности. В дождь на поверхности можно передвигаться либо в герметичных катерах, либо самостоятельно — в специальном снаряжении наподобие земных аквалангистских костюмов.

Сезон дождей. Сергей с Ясей попали на Коломянку в неудачное время. И не понять, то ли руководство не интересовалось подробно местными условиями, то ли специально выбирало худшую погоду, какая только есть.

Яся внимательно слушает неторопливые и скупые пояснения начальника колонии и делает какие-то пометки в блокноте. Одновременно со звуковой записью. Зачем? Двойная работа. Может, именно поэтому? Чтобы занять себя в предчувствии бесконечного ожидания? А ждать нужно долго и многого. Например, когда утихнет дождь. Еще какого-то стороннего наблюдателя от компании. Для чего второй? Неужели, Яси недостаточно? Или он будет следить именно за ней и посылать независимые отчеты? К Ярославе Сергей привык — ее присутствие уже не вызывало возмущения и отторжения. Может, всё дело в этом? Привычная опасность — не опасность.