1.3.Голос из преисподней

— Напоминает страшный бредовый сон — подвела черту Николь — или действие хорошей травы...

— Только вот мы не способны... ох черт!

Антон, оглянувшись, чуть не выронил из рук автомат. Затем взяв в себя в руки, он сжал кулаки так что наверное костяшки на руках побелели.

— Кажется придется поговорить потом — сказала не своим голосом Николь.

Берендил просто напросто выругался, высунувшись из люка и увидев то же, что и они.

Со стороны покинутой диспетчерской вышки к ним бежал отряд из человек десяти с автоматами.

— Сделали ли мы то что они планировали или помешали плану... Кажется, бой начнется чуть быстрее чем я предполагал — выругался Берендил, вновь исчезая в проеме люка зенитки.

— Я чувствую что они уже там...

Фотонные двигатели пришлось отключить. Они разгоняли нас слишком сильно, а для маневрирования на малой скорости даже малой их тяги было слишком много. Нам опять пришлось хромать на одном атмосферном. Хорошо, хотя бы полностью контролируемом...

— Больно быстро что-то. Ну да ладно — вслух произнесла я свои мысли и убавила тягу до малого газа, выпустив воздушные тормоза. Мы пикировали прямо на полосу...

— Селеста, ты готова?

— Всегда готова.

Снаряды поданы к орудиям. Отодвинуты щиты зенитных орудий, и шестнадцать стволов вылезли на свет божий. Никаких особых планов у нас не было. Просто заход на цель, и профилактическая обработка всех наземных целей, которые могли представлять хоть какую-то опасность. Капитан боялся огня с земли во время захода на посадку. Ну что же, мы планировали сравнять с землей все возможные укрытия где могли скрываться зенитчики... Пары снарядов с атомными боеголовками хватит.

— Давай нацеливайся — поторапливала я второго пилота, смотря как с бешенной скоростью приближается земля — только по нашим не попади.

Первой целью был комплекс сооружений примыкающих к диспетчерской вышке. Разрыва двух ядерных зарядов хватило бы на все. Важна была точность, чтобы одновременно нейтрализовать ударной волной возможных недругов, и в то же время не поврежить полосы...

Для работы по возможным скоплениям пиратов, мы активировали зенитки. Дорвин, отбросив в сторону обязанности бортрадиста колдовал над центральным компьютером наведения.

— Готов вести огонь!

Тут из репродуктора донеслисб до нас странные помехи.

— Заводись же ты кусок металлолома из альянса... так... так молодчина машина. Ребята, запрыгивай!

На миг я заставила себе работать быстрее. Визуальное приближение. Зенитка. Четверо около нее ведут бой, стреляя по отряду по меньшей мере из двадцати человек, перебежками приближавшемуся к ним...

Не узнать голос своего командира я не могла.

— Отбой, всем отбой! Отставить огонь!

Как они могли тык быстро покрыть это расстояние? По моим расчетам капитан должен был еще быть где-то на марше...

Наверное, тогда я слишком сильно поторопилась, и не смогла четко разъяснить всем ситуацию. Но времени уже не было — взяв, что есть силы на себя, я еле вышла из пике обратно в набор высоты, пролетев над полосой на высоте каких-то двухсот метров.

— Тормоза. Тормоза то убери — огрызнулся на меня Беонар, и, не дожидаясь моего отклика, сам перевел рукоятку в нейтральное положение.

— В чем дело? — ничего не понимающая Алессия завертела головой.

— Дело в том, что я завел двигатель на этой чертовой зенитке. Но она так занесена снегом что едва ли двинется с места — донесся с земли далекий голос Берендила — зато у нас тут есть патронов около двух тысяч.

Наконец дошло теперь до всех. Но времени оглядываться и смотреть какая у кого была реакция, у меня не было — изо всех сил, выпустив даже закрылки, я стремилась совершить минимального радиуса разворот, чтобы снова вайти на цель. Но увы мешали горы. Приходилось снова набирать высоту...

— Зенитки. Почему они не ведут огня? — выпалила я в эфир свои мысли.

— Потому что они законсервированы. Если у этих джентльменов и есть оружието видимо оно куда круче этих зениточек — успокоил меня капитан — так не отвлекайте меня я сейчас помогу своим друзьям.

Не было времени ни удивляться тому, почему прерванная связь так быстро восстановилась. Ни тому, почему четыре исправных зенитных орудия были оставлены без внимания хозяевами базы, кто бы они ни были?

— Селеста! Убери ядерные заряды из орудий! Разряди их и заряди обычными.

— Слушаюсь — аккуратно ведя программу в компьютер, ответила пилот. В крыльевых отсеках послушные смазанные механизмы открыли затвор. Пневматика вытянула снаряд обрано на зарядное ложе, затем быстро отвела в запасник снарядов. Мгновенно на место атомного был дослан обычный снаряд с разрывной начинкой...

— Дорвин— работай зенитками по живой силе. Мы заходим снова...

В этот раз такого крутого пике не получится. Мы едва наскребли четыре тысячи футов. В этот раз заход получился пологим, практически соответствуя рельефу. Чтобы дать Сейли время прицелиться я выпустила всю механизацию, убрав тягу двигателей, тормозясь об атмосферу...

— Молния! Еше одна!

— Ребята тут по вам молнии бьют...

Доклады Антона с далекой земли, и Алессии прозвучали практически одновременно. Датчик поглощающего поля был на границе зеленой и красной зоны.

— Еще один удар!

— Селеста, пали!

Не знаю, что мной двигало тогда — страх или азарт боя. Но тем не менее не заботясь о том прицелилась ли пилот или нет, я заорала это не своим голосом. И Сейли выпустила два сняряда одновременно...

Впрочем не попасть тут было трудно. Как только она отстрелялась, я резко рванула тягу на взлетный режим, и что есть силы задрала нос. На телекамерах, покрывающих корпус я видела как один снаряд попал пряпо в основание диспетчерской вышки, другой, пробив остатки когда-то работающего радара, разорвался рядом с радиотехническим комплексом космодрома. Миранду ощутимо тряхнуло двумя взрывами, прогрохотавшими почти одновременно.

— Заряжаю второй комплект — доложила Сейли. Я с тоской посмотрела на остаток снарядов...

— Отличное попадание — прокомментировал мои выкрутасы командир.

— У вас то там как?

— Средней паршивости.

Мне казалось, что я слышу звуки боя. Хотя мы уже были далеко за полосой, да и рация транслировала на общей частоте только слова говоривших.

— Сейчас. Потерпите немного — Дорвин склонился к своему пульту, словно настраивая что-то.

Протянув немного, все еще в суеверном страхе попасть под огонь зениток, я соверила боевой разворот, стараясь набрать столько высоты сколько могла. Но увы третий заход уже и пикированием было не назвать. Эх, если бы работал второй...

— Алессия, слушайте меня внимательно — голос командира как-то изменился. Обычно он был слегка саркастичным, реже — раздраженным. Но никогда я не слышала его таким спокойным и сосредоточенным.

— Я слушаю вас, капитан.

В суматохе все смешалось. В течение последних пяти часов, наверное, только еще Дорвин не успел побывать в командной роли. Атакуя базу, я даже как-то и забыла, что в данный момент старщим по званию офицером и моим командиром была моя родительница.

— Совершите разворот. Скажите Дорвину, пусть зенитки отлупят хорошенько живую силу внизу. Их тут человек пятьдесят не меньше. Оба снаряда ложите в здение где стоит большая антенна. Затем набирайте высоту и улетайте.

Холодок прополз по душе. Я оглянулась на остальных, словно бы стремясь за безразличными лицами понять, о чем думают мои сестры и братья...

— Не поняла вас, капитан. Повторите.

Я вышла на боевой курс, по личному каналу передав Сейли приказ готовиться к открытию огня. Но сама летела вперед, что-то удерживало меня от того чтобы спикировать вниз...

— Вы все прекрасно понимаете. Тут вместо полосы один снег. В торце — обломки кораблей и скалы. Не стоит рисковать кораблем и вашими жизнями. Летите к Эйвиллу и передайте ему все, что видели здесьи в других мирах.

— А как же вы? — вырвалось у меня. Я не верила, что капитан так спокойно готов оставить себя и всех наших друзей на поибель. Должен же был быть выход!

— Мы добьем этих паразитов, с вашим участием, полазим у них на базе... почти все расы дышат возухом. А из людей — абсолютно все. Это точно люди, так что у них должны быть запасы...

— Капитан вы прекрасно знаете что...

— Нечего говорить. Вернетесь за нами, когда будете в состоянии. Или пршлеле кого-нибудь. Берегите корабль и людей на борту. Берегите Миранду, раз я не смог уберечь Долли. Выполняйте приказ!

Словно стиснув зубы, я опустила нос, выходя в пике на цель. Сейли ничего не нужно было говорить — она уже намечала цели...

— Мы вас здесь не бросим — неожиданно твердым голосом сказала Алессия.

— У вас будет возможность вернуться за нами.

Вокруг было тихо. Берендил, запустив орудие, прочесав местность беглым огнем отогнал проивника на достаточное расстояние. Антон, лежа в снегу, и вглядываясь в снежную мглу, ожидал, что в любую минуту из нее вновь может показаться силуэт охотника.

Именно так он решил назвать их безвестных врагов. Памятуя о том, что каждого из них охотники хотели захватить живыми. Может поэтому из отряда пока никто не был даже ранен. Хотя Антон понимал, что пятеро против этой оравы даже с поддержкой двух крупнокалиберных орудий — это смешно. И захват их в плен — просто вопрос жертв которые охотники согласятся ради этого положить. Сколько они уже положили? Человек двадцать пять — тридцать. Сколько тут их было всего?

— Что нос повесил? — услашал Антон мрачное замечание Николь, лежавшей рядом.

Антон ни слова не сказал ей. Только услышав вдали сквозь вой ветра о скалы, гул двигателя приближавшегося пакетбота, он поднял голову, сопровождая взглядом красивый корабль. Столько надежд было с ним связано. И всего одна мелочь — и вот уже грань отделившая жизнь от смерти. Антон четко понимал, что это конец. Если даже их и не возьмут в плен, то жизнеобеспечения при текущем потреблении у них осталось всего на шесть часов...

— Знаете я бы смог посадить свой Боинг на эту полосу пр любой погоде — почему-то сказал он, сам не зная зачем — такая длина... не знаю, может даже на пробеге мне бы не только реверс не потребовалось включать, но и вовсе тормозить.

Посмотрев Николь в глаза, он с удивлением увидел в них не тот извечно надменный взгляд, а понимание...

— Только вот пакетбот весит в десять раз больше моего боинга и садится со скоростью вдвое превышающей...

Две вспышки прервали его. Он не успел оглянуться, как увидел там — далекео впереди от себя зарево от взрыва. Над головой просвистели пули. Антон, перекатившись, увидел ползщих к ним охотников.

— Не пройдете сволочи.

Когда-то, наверное с той же решимостью сражался под смоленском его прадед... сражался чтобы навеки пропасть без вести в далеком и страшном сорок первом.

После того как первый магазин растаял почти мгнвенно, Антон сдерживая себя стал экономить патроны, стреляя только прицельно и только с четкой уверенностью что пули попадут туда куда нужно.

Убийства уже не так поражали его, как в первый раз. Если там он еще верил что убил человека, то здесь, сражаясь за свою жизнь он вел огонь просто по целям. По безликим целям...

— Знаешь, кажется, у тебя отлично получается — рядом с ним вела огонь Николь, стреляя короткими очередями. За ней, залегла в снег Ливи. У той уже были расстреляны все патроны. Почти все.

— Уничтожать себе подобных много ума не надо.

— Ты кстати так уверен, что они нам подобны?

— Сходите, спросите у них — огрызнулся Антон, срезая очередью еще одного любителя ползать.

Над головой, оглушая их, прогрохотал залп трехдюймовки. Антон про себя поблагодарил тех, кто оставил тут эту зенитку с полным боевым комплектом. Перекатившись на спину, он залег за валун, стремясь проверить по индикатору, сколько патронов еще осталось в обойме.

— Селеста — услышали они далекий и слабый голос в наушниках. Антон сразу унал голос Долли.

— Что такое?

— Прошу тебя... не дай случиться тому, чтобы я оказалась в плену у этих... лучше уж смерть...

— Не думайте об этом.

— Я прошу вас. Знаю, что вы легко можете это сделать. Вы не можете чувствовать боли лишь можете причинять ее. Но я не хочу стать кем-то среди тех человек... умоляю, сделайте так чтобы живой к ним я не попала.

— Она права — услышал Шереметев голос рядом с собой.

Обернувшись, он увидел как Николь, со слегка возбужденным взглядом протягивает ему пистолет.

— Я не смогу сама эту сделать.

Наверное, впервые в жизни Антон видел, как на него жалобно смотрит Николь. С надеждой и болью глазах...

— Нет... — при сысли о том, что он убьет эту женщину...

— Я была в плену один раз. Что видела и что испытала — останется навеки со мной, никогда не покинет... Я не хочу умирать во второй раз.

Свист пуль прервал их диалог. Антон, перекатившись на живот, короткой, но меткой очередью срезал бегущего к ним охотника.

— Пока у нас есть патроны в автоматах, я об этом лучше не буду думать.

Над их головами вновь загрохотала зенитка.

— Я сказала, что мы спасем их. И точка.

Алессия была нерешительной. Алессия всегда сомневалась в принятии рещений, терялась в динамично меняющейся обстановке. Но иногда могла стать твердой, словно непоколебимая скала.

— Но мы не сможем затормозиться на этой полосе. Не сможем! Даже если я решу спалить колодки окончательно. Двадцать четыре тысячи а потом все — скалы и обломки.

Алессия отвернулась от него, уставившись в свой монитор. Ожидая конкретных указаний, я вела пока пакетбот вверх вдоль того самого ущелья где мы получили первый удар молнией. Селеста, оказавшись не у дел, сидела в своем кресле, опустив голову, и сложив руки в замок. Я оглянулась на рельеф, и вздохнула. Получается, что мы пролетели тогда прямо над ними не в силах помочь...

— С одной стороны.

Беонар как и Селеста воззрился на штурмана, что-то тыкающего на своих дисплеях как-то удивленно.

— Ты о чем?

— Другой посадочный курс. Даже если и выкатимся, там еще где-то тысячи две футов до обрыва и плато уходит наверх — если вкючить реверс, то ассиметричная тяга как раз унесет нас на это плато.

— Алессия — голосом санитара из психбольницы начал было Беонар, но та, подняв руку заткнула его.

— Просто скажи. Возможно ли это хотя бы теоретически?

Беонар воспринял это более на свой счет, хотя вопрос относился более к Сейли. Та не сразу поняла это, и какое-то время в рубке царила тишина.

— Беонар? — наконец обратилась она, протягивая руки к джойстикам.

— Да? — включился тот, словно очнувшись от каких-то своих мыслей.

— Скажи максимальную перегрузку, которую могут выдержать стойки шасси.

— Примерно двеннадцать же до возникновения остаточных деформаций набора.

— Я могу попытаться — пожала плечами пилот — прости Миллона, у тебя намного меньше опыта полетов в сложных погодных условиях.

— Я буду страховать тебя...

— Сумасшедшие. Вы все — покачал головой Беонар, поворачиваясь к своему пульту.

Алессия ни слова не сказала ему, но я видела, что она очень слабо улыбнулась.