— Под твоим полотенцем.
— Что оно там делает? — возмутился тот, топая мимо меня к своему лежачему обиталищу.
— Лежит. Не обниматься же мне с ним, в конце концов. А ты все равно там касатку изображаешь в прибрежных волнах. Кстати, серфингом не думал заняться?
— Ты думаешь, что это так просто — на доске стоять? — переспросил Каллахен, присаживаясь мне на задницу в своих мокрых плавках. Я от неожиданности ахнула, а от прикосновения мокрой ткани к горячей коже у меня мурашки по рукам побежали. Проворчав про то, что "предупреждать надо", я опять уткнулась носом в скрещенные руки. Втирая масло мне в плечи, Мика продолжал невозмутимо рассуждать о серфинге и почему он даже пробовать не хочет. По всем пунктам выходило то, что ему просто лень учиться, и с равновесием у него туговато. Да и в будущем перебираться на побережье он не планировал, чтобы применять полученные знания на практике.
— С чего так? — удивилась я, разглядывая мелкие крупинки песка под носом.
— Я не люблю круглогодичную жару, — отозвался Мика. — Минимум одежды и бикини это, бесспорно, здорово. Но от высокой температуры у меня мозги плавятся. Тут слишком жарко.
— Ты до этого планировал в Нью-Йорк переехать?
— Ну да. Подходящий климат и большой мегаполис. Это наверняка так странно от меня слышать. Но там правда здорово. А теперь мне либо сюда перебираться, либо заняться тем, чтобы открывать еще один филиал. Открытие филиала меня не очень радует, там столько проблем с оформлением, да и не очень хочется этим заниматься сразу после окончания университета. У меня не так много опыта работы в этой сфере, и не хочется лишний раз отца напрягать. Мне же не пять лет.
Я слушала его монолог, лениво кивая и поддакивая. Мика уже спустился по спине к пояснице, втирая крем монотонными круговыми движениями. Закончив монолог тем, что все равно сюда он ни ногой и он тут непременно заскучает, Блондин звучно шлепнул меня по заднице, поднимаясь на ноги. Я обругала его нехорошим словом, вскинув голову и посмотрев на Мику так, что тот должен был уже бухнуться на колени и молить о пощаде. Но, увы, эта гадость блондинистая лишь гнусно ухмыльнулась, вытирая остатки масла с рук о собственный живот.
Точнее, о собственный пресс. Кубиками.
Зараза.
Я вновь ткнулась носом в руки, даже глаза закрыла для верности. С каких пор стала обращать на это внимание? Возможно, с той игры на площадке, когда мы с Ником и познакомились... Пресс, широкие плечи, ощущение рельефных рук под рубашкой вчера вечером — никогда вот не подумала, что стану на этом циклиться.
А Мика уже бухнулся на свою половину полотенца в десятке сантиметров от меня и вальяжно устроился на спине. Когда я рискнула открыть глаза, он сладко дремал, закинув руки за голову. Или, по крайней мере, делал вид.
— И откуда ты такой на мою голову взялся? — проворчала я себе под нос, подпирая подбородок ладонью. Мика тихо хмыкнул — услышал. А я показательно вздохнула в ответ и с улыбкой уставилась на океан.
— Из самых глубин Ада, — сказал Мика, лениво растягивая слова.
— Вот уж не сомневаюсь, — фыркнула я в ответ. Солнце светило довольно ярко, очки я взять не догадалась, и теперь жалела об этом. В следующий раз буду умнее.
— Тебе Санта не принесет подарок, если будешь ворчать, — хохотнул тот. Я позволила себе мимолетный косой взгляд на Каллахена, приподняв одну бровь.
— Что?
— Я смотрю, Санта вообще к тебе никогда не наведывался...
— Ты что, бессмертный? — флегматично отозвалась я. Калалахен выдал в ответ многозначительное "пфф!", и пару минут мы просто наслаждались криками чаек и шумом прибоя под самым носом.
— Почему ты не бываешь дома на каникулах? — неожиданно поинтересовался Блондин, с кряхтением переворачиваясь со спины на живот.
— Почему же не бываю? — переспросила я удивленно. — Я просто не афиширую. Все равно получается приехать всего на пару дней, не больше. Мне хватает. Пообщаюсь с родителями, надаю пинков младшему — на это много времени не требуется. А ты что, настолько часто там бываешь?
— Не настолько часто, как мог бы, — уклончиво ответил Мика. Я перевернулась на бок исключительно для того, чтобы окинуть Блондина коронным скептическим взглядом с прищуром. — В последней раз я был на игре нашей школы с Северным Хэмптоном, скука полная. Лучше бы не приезжал. С Джейком договорились пересечься, только ради этого и потратил время.
— Ты все еще общаешься с этим Нарциссом в цветочках? — глупо хихикнула я. Джейка, школьного товарища Мики, я терпеть не могла еще больше, чем самого Блондина. Это, впрочем, было так же взаимно и с его стороны. В отличие от Каллахена, Джейк не был столь едким на язык, поэтому выяснять с ним отношения было делом скучным. Наши столкновения ограничивались тем, что я опускала пару шуточек в его адрес, после чего наш Нарцисс долго и со вкусом ругался, пополняя мой словарь уличного языка. Как говорит Мика — скука полная.
— Общаюсь, конечно. Что, хочешь покритиковать мой список друзей? Тогда у меня вообще их не останется, с твоей-то гребенкой, — расплылся в улыбке Мика, лениво потирая локоть. Я протестующе фыркнула в ответ.
— Я просто высказала свое мнение. Не виновата, что оно отличается от твоего.
— Эй, я твоих подруг не обсуждаю.
— Еще бы ты обсуждал.
— Почему тебе можно, а мне — нет? — сощурился Блондин.
— Потому что я — вождь Красная Голова, а ты всего лишь очередной абориген с Больших островов, — хихикнула я, так и не придумав достойный ответ. Мика в ответ лишь покачал головой. — И как там Джейк? Его еще не отчислили?
— Ты сама доброта, я смотрю. Ты из вежливости спросила или правда любопытно?
— Из интереса. Ты же знаешь, я жуткая сплетница. У него-то хоть мозгов прибавилось за эти годы?
— Ничего не прибавилось, расслабься, — хмыкнул Блондин, увлеченно копая перед собой в песке ямку. — Все такой же. Ни одной юбки не пропускает, накачал такие бицепсы, что даже мне завидно. Говорит, что собирается подписывать контракт в Национальной лиге. Будет играть за Массачусетс. Вроде бы. Он говорит еще быстрее, чем ты, я половину прослушал...
— Вот уж не завидуй, — я шутливо пригрозила Мике пальчиком.
— У него хотя бы нет миллиона обязательств. Жить без мозгов иногда как-то проще.
— Боюсь даже представить, каким бы ты был с одной извилиной.
— То есть ты перестала считать меня пижоном без мозгов? — светлые брови встали очень милым домиком. Я ответила ему вполне искренней улыбкой, потом спохватилась и перекатилась на спину, подставив солнцу живот и закрыв глаза. Не нравится мне все это.
С каких это пор Каллахен так легко пробивает мою защиту? А я восторженно складываю лапки на груди, любуясь рельефом обнаженных плеч. И ничего не могу с собой поделать. Эх, девчачьи фетиши, будь они неладны...
Вот она — неравная борьба полов. Эх, ну почему я не блондинка с идеальной фигурой? Вот тогда это была бы точно мировая война! Сейчас мне даже нечего поставить в противовес капитану...
— Ты там еще дышишь? — насмешливый голос Мики звучал почти у самого уха.
— А что, не заметно?
Колкость на колкость.
— Честно? Нет. Вот третий размер очень эротично вздымается при дыхании, а у тебя...
— Каллахен! — я возмущенно засопела, приоткрыв один глаз. — Как ты мо...!
А этот упырь просто взял и поцеловал меня.
Я попыталась вывернуться, но лежа на полотенце на спине это трудная задача. Мика глухо усмехнулся, прикусил нижнюю губу. А я интуитивно чувствовала — стоит мне приоткрыть рот, как все скатится к чертям собачьим. Поэтому стоически держалась, пытаясь извернуться и разорвать поцелуй. Я стала сползать по полотенцу вниз, но наткнулась на колено, услужливо пристроенное у меня между ног. Отпусти меня, не усложняй. Мика. Пожалуйста.
А губы — такие теплые. Скользят как бархат, без напора, и очень хочется ответить на поцелуй, вы бы знали.
— Эй, расслабься, — тихо усмехнулся Мика, горячая ладонь скользнула по бедру. Он опять прикусил мне нижнюю губу, на этот раз посильнее, навалился сверху. Вот блин, что с ним теперь делать? Что делать и с собой? Мое самообладание вообще на таких соплях сейчас держится, ох. От подобной близости у меня даже сладко живот свело. Твою мать, Каллахен!
Поистине титаническим усилием я все-таки смогла отпихнуть его, упершись рукой в плечо. Не так далеко, как хотелось бы, но и это уже неплохо. Колено убирать Мика не собирался, только чуть отодвинулся вбок.
— Ты с ума сошел?! — рявкнула я, набрав побольше воздуха в грудь. — Перегрелся?
— Почему сразу — "перегрелся"?
От моего могучего вопля Блондин даже поморщился, но, словно назло, расплылся в язвительной улыбочке.
— У тебя совсем извилина распрямилась? Ты мерзкий! — начала злиться я, еще одним титаническим усилием отпихивая Мику в сторону. Тот хмыкнул, отодвинулся и перекатился на спину. Вальяжно растянувшись на полотенце, закинув руки за голову и закрыв глаза, Каллахен выдал весьма равнодушное: "Прости, мне захотелось". Я просто зарычала на него за такой ответ, серьезно.
— Что? "Захотелось"? — отозвалась я раздраженно, не глядя в его сторону. — Это по-твоему нормально?
— А что такого? Чего ты так разозлилась?
— Я не отношусь к числу имбецилок, которые планируют радостно обмениваться слюнями при первой же возможности, — буркнула я. Перевернувшись на живот, уткнулась лбом в скрещенные руки и вздохнула. — Не делай так больше. Хорошо?
И почему я на него не злюсь?
Больше притворяюсь, но не совсем не злюсь. Это странно.
Мы оба определенно падаем в пропасть...
— Хорошо, — спустя пару секунд отозвался Мика. Голос у него был такой терпеливо-бархатный, так и хотелось пнуть, да посильнее. Каллахен всегда будет для меня как красная тряпка для быка — несмотря ни на что, даже через десять лет. Безусловный раздражитель. Что бы он ни делал, у меня всегда будет ответная реакция: плюс на минус в реальном мире.
Плюс на минус.
— Ты обещал. Запомни, — назидательно повторила я, не поднимая головы. У меня кровь к щекам прилила, мне что, пятнадцать?
На этом разговор как-то свернулся. Я ничего говорить не хотела, зная что мы опять начнем цапаться, да и Блондин молчал. Никакого напряженного молчания, впрочем, между нами не было — к моему удивлению. Обычно, когда кто-то к тебе грязно пристал, потом шарахаешься от этого субъекта как от чумного. А сейчас все было по-прежнему. Словно и не было ничего пару минут назад. Это меня немного настораживало, но не настолько, чтобы бить тревогу и носиться с бешеными глазами по пляжу. Размышлять о том, с чего это Мика просто взял, и поцеловал меня, я не хотела. У меня вообще сейчас голова другим забита, сами понимаете. На поцелуй я не ответила, так что можно забыть об этом на сегодня.
Главное, чтобы это не повторилось. Определенно.
Потому что второй раз может стать фатальным.
Когда на моей спине можно было уже начинать жарить яичницу, я перевернулась и обнаружила Блондина сладко спящим в той же позе. Сгорит ведь, да еще и без крема — на таком-то солнце.
— Сгоришь — потом не жалуйся, — озвучила мысль я, садясь на полотенце. — Марс, прием!
Действительно, заснул. Спящий Каллахен — зрелище красивое, поскольку не видно ни ехидной усмешки, ни кровавых вампирских клыков. И уж тем более не работают датчики на длинные ноги, которые давно пора сломать.
Красивый он все-таки. Хотя он мне до сих пор непривычен с такой короткой стрижкой.
Поначалу я хотела потянуть его за щеку, но потом передумала и ткнула пальцем в нос. Мика улыбнулся, но глаза открывать не стал. Но проснулся же, уже хорошо.
— Связь с Марсом успешно установлена после трех тысяч восьми попыток. Пассажиров просим пристегнуть ремни, — хмыкнула я. — Не боишься сгореть?
— В Аду?
— Ну тебя! Спиной хотя бы повернись, ведь правда обгоришь и будешь завтра стенать как призрак замка Иф.
Блондин с ужасающей покорностью перевернулся на живот, подставив солнцу зад.
— Может, пойдем поплаваем? — предложила я, со здоровым интересом оглядываясь на океан. — Я уже зажарилась.
— Надеешься, что акулы сожрут меня вместо тебя?
— А то, — привычно отозвалась я. — Идешь или нет?
— Я должен погибнуть героем! — хохотнул Мика, поднимаясь с полотенца и сладко потягиваясь. — Наперегонки до прибоя? — спросил он, протягивая мне руку и помогая подняться.
— Издеваешься? Ты в три прыжка доскачешь со своими ножищами, — усмехнулась я, отрицательно мотнув головой.
— Понятное дело — рост против веса! — сощурился Мика.
— Не дождешься! — хохотнула я, с силой толкая его в плечо. Гнусно воспользовавшись заминкой, я припустила к воде, по щиколотку увязая в горячем песке. — Кто последний, тот гнилая рыбина!
Мика нагнал меня уже на полпути к воде, и мы ворвались в воду практически одновременно. Даже нырнули вместе — такая идиллия, ей богу. Всегда бы так. Мика вынырнул намного дальше меня, отфыркиваясь не хуже кита, провел рукой по волосам.
— Гнилая рыбина, — выдал он, ткнув в мою сторону пальцем. — Поплыли к буйкам?
Мы вернулись в дом час спустя, мокрые и усталые. У меня уже урчал желудок, хотя время только близилось к четырем. Впрочем, это все сказывался активный отдых и купание, так что первым делом мы оккупировали кухню, а не ванную. Доели несчастный "Цезарь" из холодильника прямо из миски, устроив дуэль на вилках и ножах. Мика опять улыбался своей новой приятной улыбкой — искренне, от него волнами какое-то удовлетворение исходило. Я редко видела его настолько довольным, уминающим салат за обе щеки и запивая его одним стаканом сока на двоих.
Идиллию, если ее можно было так назвать, нарушили Каллахены: чинно выплыли откуда-то из глубины дома. Джес, надевшую на голову яркий шелковый платок, я вообще сначала не узнала.
— Ну что, котята, не сгорели там? — миссис Каллахен кивнула в сторону океана. Я как раз закрыла рот, удивленно воззрившись на Джес из-под мокрой, висящей сосульками челки.
— Нас спас твой крем от загара, — отозвался Мика. Он уже расправлялся с салатом в одиночку, я только сок пила, да и то без особого энтузиазма. Аарон, в неизменной светлой рубашке, на ходу ослаблял узел галстука. По всей видимости, глава семьи только приехал с работы — судя по плотоядному взгляду, брошенному им на остатки "Цезаря" в тарелке, он еще и не ужинал. Либо Аарон привычен к семейным ужинам и вынуждено голодает после трудного рабочего дня, либо... в общем, надеюсь, что у него диета. Разгрузочный день.
— Ты сегодня рано, — отметил Блондин, в качестве приветствия сложив пальцы буквой "V". С вилкой он расставаться не намеревался, судя по всему. Наблюдая, с какой скоростью исчезают остатки салата, я мысленно посочувствовала будущей миссис Каллахен. Если таковая, конечно, появится.
Зная, насколько Мика в последнее время зависит от отца, я ухмыльнулась. Ясное дело, миссис Каллахен, если этого захочет Аарон, появится очень быстро.
— Понятное дело — рано. Я наконец-то встретился с ЛаКостой и забрал у него ключи от яхты, — Аарон был доволен, словно обожравшийся сметаны кот. — Так что выезжаем, как соберемся.
