Межзвёздный мезальянс. Право на ошибку

— Хорошо, что хоть на этот раз я успела. — Помогая мне сесть, женщина прячет флакон и сокрушённо вздыхает: — Обычно диарлид убивает мгновенно.

— Откуда вы обо мне узнали? — Всё ещё чувствую тошноту, но понимаю, что другого шанса выяснить всё у меня не будет.

— Видела, как Миола выходила из чужой столовой. Я стараюсь по мере возможности за ней следить, это же не первый инцидент.

— Вы знали? — не веря ни своим глазам, ни своим ушам, рассматриваю спасительницу. — Вы знали, что она убивает, и ничего не предпринимали?

— Миола — моя дочь, — голос королевы звучит расстроенно, но твёрдо. Понятно, что мать всегда будет защищать своё дитя, каким бы плохим оно ни было.

— А король? Неужели он не в курсе происходящего? — спрашиваю я, хоть и понимаю, каким будет ответ. У меня в голове не укладывается, что он ничего не делает, чтобы остановить свою дочь. — А ваши сыновья?

— Вир потакает дочери и во всём поддерживает, что ему выгодно. — В интонациях столько боли, и она отнюдь ненаигранная, потому что в душе исгреанки я чувствую ещё больше смятения и страданий. — Это он воспитал Миолу такой. Хладнокровной и расчётливой. Да и Диса тоже слепил по своему подобию. Ни я, ни Дигина ничего не смогли с этим поделать.

Похоже, это она фаворитку своего мужа имеет в виду, чему я изумляюсь неимоверно. Мне казалось, что все милбарки не самые приятные создания. Опять я ошиблась?

Изящный палец с необычным фиолетовым маникюром касается уголков глаз, убирая с них слёзы, и королева продолжает:

— Только Лийар и близнецы не поддались влиянию отца. Но втравливать мальчиков в семейные разборки, касающиеся их сестры, я не хочу. Им и так несладко приходится. Особенно близнецам. Впрочем, Лийару не намного лучше. Его Вир никогда не жаловал, хотя поначалу и позволял управлять академией. Зато после того как сын потерял возможность жениться на наследнице, лишил и этого, оставив за ним только право быть куратором и преподавателем. — Она обречённо взмахивает ладошкой и вдруг спохватывается. Прислушивается к эху шагов и торопливо продолжает: — Ты бы улетела с Исгре, видишь ведь, насколько здесь опасно, а в следующий раз я могу и не успеть. До своей комнаты сможешь дойти?

— Ериса!..

Ответить не успеваю. Послышавшиеся шаги превращаются в быстрый перестук, и меня подхватывают на руки, поднимая вверх. За мгновение до этого королева набрасывает на голову капюшон тёмного плаща, в который, как оказалось, она укутана, и отступает, исчезая в боковом коридоре.

— Прости, малышка, — сокрушается брат, спешно унося меня в сторону медкорпуса. — Это я виноват. Мне и в голову не могло прийти, что это не пустая угроза. Думал, она просто психологически давит... Док, у нас тут ещё одна проблема, — бросает он поднявшемуся нам навстречу тайанцу и, сажая меня на кушетку, спрашивает: — Ты как?

— Терпимо. — Закрываю глаза и отключаюсь, предоставляя им право решать, что именно со мной делать.

В сознание прихожу уже в своей комнате и с удовольствием отмечаю, что чувствую себя прекрасно. То ли антидот так хорошо подействовал, то ли доктор лапку... то есть квалификацию приложил, но никаких симптомов отравления у меня нет. Знать бы ещё, как долго я провалялась в отключке.

— Два дня, — оперативно извещает меня Тиссан. Он, оказывается, рядом за столом сидит и что-то в вильюрере выискивает. — Ты быстро с интоксикацией справилась, но мы с доктором решили, что тебе нужно как следует отдохнуть. Слишком уж много сразу на тебя свалилось.

— Ладно, ладно. — В защитном жесте поднимаю ладони, показывая, что спорить с ним не буду. Присаживаюсь, сбрасывая с себя одеяло. — Тис, и что же мне теперь делать?

Бросив на меня хитрый взгляд, брат напускает на себя безумно занятой вид и словно ненароком уточняет:

— С чем?

— Ну, например, с Миолой, — тяну демонстративно задумчиво, включаясь в его игру.

— Тебе ничего с ней не надо делать.

Тиссан пожимает плечами, не отрывая глаз от экрана.

— Это ещё почему? — Я с подозрением прищуриваюсь.

— Ева... — Брат наконец соизволяет развернуться ко мне. — Ты у нас кто?

— Как это? — я слегка ошалеваю от его вопроса.

— Ты у нас — Ериса. Телохранительница наследницы. Вот своими обязанностями и занимайся. А всё остальное оставь тем, кто имеет соответствующие полномочия.

— Тис! — возмущённо шиплю. — Это что ещё за дискриминация?!

— Вот как? Значит, всё же предпочитаем быть наследницей, а не её фрейлиной?

Его физиономия становится ещё хитрее. Упс... Как это он так ловко меня подловил, а? Ну и способности у братика, не зря на поприще дипломатии стажировался.

— Предпочтения не есть необходимость, — осторожно говорю. — Так что там с Миолой?

— Останешься Ерисой? Жаль, — разочарованно вздыхает брат. Понятно, что ему хотелось услышать от меня иной ответ. — Максимальное наказание, которое ждёт принцессу за неудачное покушение на тебя, как на служащую императорской семьи, — денежная компенсация и домашний арест на год без права покидать пределы дворца. Вот если бы ты была самой собой, её ждала бы смертная казнь или ссылка. На твоё усмотрение.

— А как же остальные случаи? — Я с трудом сдерживаю нарастающее возмущение. — Их в расчёт не возьмут? Королева же говорила, что не одна моя жизнь на совести Миолы. И запись этого признания у тебя есть, я знаю, — тычу пальцем в воздух над собой, имея в виду диск-летучку.

— Тут несколько серьёзнее, потому как девушки погибли. То есть прибавится компенсация их семьям и лишение Миолы возможности рождения детей, — терпеливо озвучивает брат. — Так всё же, может, вернёшься в статус наследницы?

Стискиваю пальцы, сдерживаю обуревающие меня эмоции. С одной стороны, Миолу за её беспринципность убить мало, с другой... не хочу афишировать свою истинную сущность. Не знаю почему. Вот не хочу, и всё тут!

М-да... Дорого обходится мне моя махинация!

Впрочем, принцесса никуда не денется, и срока давности её преступление иметь не будет, так что наказания она всё равно не избежит, а мне сейчас куда важнее разобраться с моей неудачной привязкой. И эта проблема требует немедленного решения, потому что через два месяца мой гормональный фон придёт в норму, и я, даже зная, что Тима не люблю, всё равно начну испытывать к нему влечение. Это же ужасно! А убрать привязку до того, как закончится действие блокиратора, не получится, потому как сбивать-то, по сути, нечего. Да и представить себя с Тимофеем в одной постели я не могу.

— И не надо. — Елия гладит меня по руке. Она пришла на смену Тиссану и теперь сидит со мной, пока Делисса, чтобы меня не подводить, продолжает посещать занятия. — Ты говорила, что на Оллоре изучают землян. Может, тебе вместе с Тимофеем туда полететь? По идее учёные должны помочь разобраться с этим, не просто ведь столько лет работают над вопросами совместимости. Наверняка найдут способ снять привязку.

— Ель, ты гений! — Я бросаюсь обнимать свою фрейлину, а та, охнув, бледнеет, прикрывая ладонью рот. Ещё и тонкий писк какой-то издаёт. Не то испуганный, не то возмущённый.

— Тебе нехорошо? — пугаюсь основательно и осторожно усаживаю её на диван. — У врача была? Подожди...

Удерживая её за плечи, приопускаю веки и прислушиваюсь к усилившемуся речевому переливу, только теперь сообразив, что вслух Ёлка ничего не произносит и это ультразвуки. Нечленораздельные, тревожащие. Непроизвольно в моей голове рождается что-то успокаивающее, а в ответ раздаётся сложная акустическая вязь на высоких частотах. Своеобразная, но безумно знакомая! Дочка Атаи точно так же со мной общалась!

— Ты же беременная! — изумлённо выдыхаю. — Еличка, у тебя ребёночек!

— Точно? — Вместо того чтобы предсказуемо обрадоваться, фрейлина начинает беспокоиться. — Ты уверена?

— Ну да. — Я присматриваюсь к её реакции, пытаясь отыскать причину. — Тебя тошнит, поправилась, нервничать стала часто, — припоминаю всё, что с ней происходило. — Что же не так? Ты этого не хотела?

— Хотела. Очень. — Земляночка проводит ладонью по животу. — Только такие симптомы уже были, даже дважды, а потом оказалось, что нет никакого ребёнка.

— Не в этот раз, — уверенно заявляю. — Я же его слышу. Её, — поправляюсь, точно зная, что мальчики ведут себя гораздо тише и таких ясных ультразвуков не издают. Даже иперианам приходится приложить немало усилий, чтобы научить своих новорождённых сыновей навыкам такого типа речи. Зато их дочки уже в утробе мамы на ультри "лепечут". — Нужно Тису сказать! — спохватываюсь, сообразив, что он ещё не в курсе.

Бросаю взгляд по сторонам, отыскивая коммуникатор. Брат сейчас однозначно не у экрана и не видит того, что транслирует летучка, значит, и нашего разговора не слышит. Но переговорник у него всегда с собой, так что ответит сразу. И прибежит.

— Давай подождём! — Рыжеволосая паникёрша хватает меня за запястье. — Вдруг ты ошибаешься. Знаешь, как Тис расстроится! Он в последний раз сам не свой стал.

— Не переживай, я не ошибаюсь.

Мягко отцепляю её пальцы и набираю сообщение, а потом ещё некоторое время наслаждаюсь. Сначала обществом встревоженной Елии и краткими, но весьма уверенными попискиваниями её дочери, а потом видом безумно взволнованного Тиссана, который обнимает свою жену, целует и что-то тихо шепчет ей на ушко, а она краснеет и прячет лицо на его груди. А когда, успокоившись, они уходят, смотрю им вслед и улыбаюсь. До чего же приятное известие и совпадение! Я ведь на Оллор изначально именно для этого и собиралась — чтобы выяснить, почему у Тиса с Ёлкой нет деток! А теперь получается, что проблема решилась сама собой, а я всё же полечу, но уже совсем по другому поводу.

ГЛАВА "Н"

Надежда, нянька и напарница

С утра пораньше бесцеремонно вытаскиваю Делиссу из кровати и заставляю побыстрее одеться. Потому как я и без того кучу времени потеряла, а она, между прочим, бездельничала. Два дня отдыха! Куда уж больше? И вот теперь, размеренно вышагивая по малой гостиной академии, излагаю Тиму, ещё вчера вечером получившему приглашение на беседу с наследницей, текущее положение дел.

— ... Сейчас её наличие почти незаметно, потому что блокиратор скрывает фон, но эта мера временная. Через два месяца, может, чуть больше, привязка вернётся.

— Ериса, мы же друзья... — тоскливо тянет блондин. До этого уверенно державшийся на ногах, он обессиленно опускается на диванчик, оказываясь рядышком с Делиссой, и потрясённо на меня смотрит. — Ну вот как ты ухитрилась? Не могу же я с тобой... — Взгляд землянина становится совершенно несчастным, и он нервно сглатывает последнее слово. Впрочем, смысл всё равно ясен.

— Правильно. — Я уверенно киваю, останавливаясь напротив и скрещивая руки на груди. — И я не могу. Так что, ферт Тимофей, в ваших интересах согласиться полететь на Оллор, чтобы решить эту проблему иным способом.

— А что, он есть? — В голубых глазах появляется невероятное облегчение. — Ф-ф-фух... — землянин с облегчением выдыхает. Растягивает ворот эластичной рубашки, подсовывая под неё палец и поводя шеей. — Когда летим? — торопливо спрашивает и спохватывается, разворачиваясь к своей соседке: — Фисса Евеллина, вы же не против? Уверен, вашей фрейлине найдут на это время достойную замену. Да и занятия в академии не дадут вам скучать. Время пройдёт быстро.

— А кто вам сказал, что я останусь на Исгре? — Мило улыбается моё отражение. — Я лечу с вами. Во-первых, не собираюсь киснуть здесь, пока вы там развлекаетесь. Во-вторых, вы мой жених, а империя для вас не родной дом. Так что я не могу вас оставить без поддержки.

— Понятно, — вроде как нейтрально отвечает Тим, однако я чувствую подозрительную радость в его душе. Лёгкая, едва уловимая, но всё же она есть.

Вполне вероятно, что мой облик в реальности, а не в виде изображений, пробудил те воспоминания, которые землянину стёрли, и теперь он ощущает к Делиссе ту же симпатию, которую испытывал ко мне на Земле. И этот факт вызывает у меня непередаваемо сложные ощущения. Нет, я не ревную, наоборот, буду счастлива, если у него с фрейлиной всё сложится. Меня радует, что в своих симпатиях Тим не отдал предпочтение моему нынешнему облику, ведь иначе я так и не смогла бы осознать, как к нему отношусь на самом деле. И это же пугает, потому что мне страшно представить, как сложилась бы наша судьба, не решись я на эту авантюру с изменением внешности.

— Фисса Евеллина, — пока я разбираюсь в своём восприятии, Тимофей времени не теряет, — вы не могли бы попросить своего брата, ферта Тиссана, чтобы он лично объяснил Вир Рис ро'дИасу причину моего отлёта и избавил меня от необходимости это делать? Боюсь, что на мою просьбу улететь реакция короля будет не самая позитивная.

— Разумеется, я это сделаю, — заверяет его Дель. — Только... Ферт Тимофей, мне очень приятно, что ваши дипломатические навыки в нашем общении оказываются на высоте, и всё же давайте слегка снизим уровень официальности. Для тебя я Ева, — она протягивает ему руку.

— Тим, — ошарашенно выдыхает блондин, осторожно касаясь пальцами внутренней поверхности ладони. Похоже, что не ожидал он такого шага навстречу.

От подобного зрелища я получаю огромное моральное удовлетворение. Можно было бы для закрепления полученного эффекта оставить эту парочку пообщаться наедине, если бы не суть озвученной просьбы.

— А почему ты пытаешься избежать разговора с ро'дИасом? — присоединяюсь к обсуждению. — Это как-то связано с Миолой?

— В некотором смысле, — обтекаемо уходит от ответа блондин. Мало того, ещё и встаёт, пытаясь столь же ненавязчиво исчезнуть. Однозначно жалеет землянин о том, что вообще завёл этот разговор!

Ясное дело, что отпускать его в мои планы не входит, так что дверь я блокирую. Собой. А для усиления эффекта ещё и вопросами засыпаю. В итоге, осознав, что сбежать не удастся, Тим возвращается на диван и сокрушённо вздыхает:

— Что же вы такие любопытные-то, девочки?!

— Мы за тебя переживаем, — моментально находится "Ева", с неподдельной заботой погладив нашего "жениха" по руке. И, между прочим, это срабатывает куда лучше, чем моя настойчивость. Внутреннее напряжение, сковывающее Тимофея, тут же исчезает, и он дарит Делиссе лёгкую полуулыбку. А потом аналогичный знак внимания достаётся и мне.