История вечного наслаждения

Не беспокойтесь...койтесь...койтесь, — как будто из запредельной реальности донесся приглушенный голос Вишну. — Процесс воскресенья уже пошел...шел...шел...шел... И словно бы в подтверждении его слов руины зашевелились словно живые.

На общем собрании, после непродолжительной дискуссии и обмена мнениями было решено оставить это место и поселиться где-нибудь, где более или менее поспокойнее. Один из пастухов предложил, это предложил, и это предложение с успехом было поддержано, отправиться в лес называемый Варнудава, где к этому времени подросли новые травы. "Это будет, — убеждал он, — весьма подходящее пастбище для наших коров, и мы и наши семьи сможем жить там, в мире и согласии. Поэтому предлагаю немедля отправиться в это прекрасное место. Не нужно терять ни мгновения".

Как потом выяснилось, ни один из жителей не знал, где находится этот лес, как в прочем и сам вышедший пастух. Но, когда возмущенные соотечественники стали с энтузиазмом чистить ему физиономию, у него вдруг неожиданно, на генетическом уровне открылась родовая память предков, и он в мгновение ока вспомнил всю необходимую информацию.

Спустя самое непродолжительное время с шутками да прибаутками, песнями да танцами, по пути собирая коров, жители разрушенного до основания космическим катаклизмом городка, тонкой вереницей потянулись в указанном направлении. Вместе со всеми бодро шагали, и орали местные патриотические песни я, мои друзья и наши драгоценные родители.

Так мы достигли Варнудавы. Изучив местность, мы присмотрели один весьма живописный холм на берегу широкой речки и, не откладывая дел в долгий ящик, стали обстраиваться на новом месте. Майклу, Жоржу и мне была поручена забота о телятах. Наипервейшей обязанностью пастушков была забота о самых маленьких телятах. Кстати, мальчиков обучают этому здесь с самого раннего детства. Вместе с другими маленькими пастушками мы отправились на пастбище, где следили за телятами и играли с товарищами. Ведь не смотря ни на что, мы все-таки были детьми. Даже Майкл на какое-то время забыл о спиртных напитках и весело прыгал на зеленой лужайке. Мы весело смеялись, танцевали, водили хороводы, играли в прятки, играли на свирелях, изображали коров и быков, продолжали звукам, издаваемым разными птицами и животными. Вобщем, внешне ничем не отличались от обычных местных мальчиков наслаждающихся своим детскими развлечениями.

Но скоро детской беззаботной жизни пришел конец. Хамса дал о себе знать, подослав к нам еще одного демона. Однажды, когда мы весело играли на берегу реки, этот демон обернулся теленком и, смешавшись с другими телятами, стал незаметно подкрадываться к Майклу. Майкл, однако, сразу же заметил это и сказал мне о вторжении демона. Мы вдвоем стали украдкой следить за ним. Когда демон приблизился достаточно, близко Майкл внезапно прыгнул, схватил его за заднюю ногу, и с силой раскрутив над головой, запустил в сторону гигантского дуба, росшего на краю зеленой лужайки. Надрывно треснув, дуб с шумом завалился, набок подминая под собой молодые деревья. Демон же, в образе теленка, ни чуть не изменив траектории от столкновения с древесным исполином продолжил путь, прорезая, словно бритвой, просеку в лесной чаще пока в конечном итоге не шлепнулся о валун на берегу речки. Не выдержав удара, валун мгновенно покрылся сетью трещин и осыпался обломками, подымая фонтаны брызг. С трудом, опираясь на покалеченные ноги, и водя из стороны в сторону, ничего не понимающими глазами демон попытался подняться, но силы остановили его, он упал и испустил дух.

"Ура!" закричали мальчишки и с веселым криком побежали вдоль свежевырубленной просеки посмотреть на поверженного демона. Окружив труп, они стали бросать в него камнями и кричать — "Слава Майклу! С Майклом нам любой демон нипочем!" Но праздновать победу оказалось еще слишком рано. На зеркальной глади реки, вдруг появилось огромное существо, похожее на утку, с могучим клювом и размером с гору. Внезапно появившись, монстр в мгновении ока оказался рядом с нами и раскрыв свой гигантский клюв ловким и неуловимым движением проглотил Майкла. Все остолбенели, чуть, ли не до смерти пораженные данным фактом. Монстр, между тем удовлетворенно крякнул и, рассекая воду, как тяжелый авианосец, поплыл прочь.

Жорж дико выпученными глазами уставился на меня, губы его нервно дожали.

— Как же так...Федор...что-то надо делать...Федор...чего ты стоишь!? — вдруг заорал он и с такой силой дернул меня за рукав, что я чуть не упал.

Но я остался нем, язык мой, словно прирос к небу, и, не смотря на все старания, я никак не мог им пошевелить.

Между тем гигантская утка стала метаться из стороны в сторону, явно чем-то обеспокоенная. Она судорожно вытягивала длинную шею и, подымая сотни кубометров брызг, захлопала крыльями по воде.

— У-у-у — черт! Какая у меня началась изжога! — вдруг человеческим голосом загрохотала утка. От мощных раскатов голоса затрепетал воздух, и задрожали горы. Мы инстинктивно, спасая свои барабанные перепонки, ладонями заткнули уши...

— Ой, как тошнит, спасите! — монстр содрогнулся всем телом — его стошнило. Вместе с содержимым желудка на свободе оказался и Майкл. Лицо его категорически выражало крайнюю степень негодования. Поднявшись на ноги и смахнув налипшие к щекам куски какой-то непонятной субстанции, он закричал.

— Эй, ты мелочь пузатая! Как ты посмел мною поужинать!?

Монстр, оправившись от шока, склонил голову и уставился на Майкла немигающим взглядом.

— А! Ты опять тут! Так это от тебя, меня, наверное, стошнило!? Ну, ничего ты у меня сейчас попляшешь. — Голова гигантской утки стремительно понеслась в сторону Майкла с явным намерением поужинать им еще раз.

Вдруг правая рука Майкла в одно мгновение, увеличившись в размерах, по крайней мере, в тысячу раз с такой силой схватила утку за шею, что у той чуть глаза не вылезли из орбит.

— В какой стороне расположено царство Хамсы? — притянув голову к земле, сквозь зубы спросил Майкл у утки. — Его голос не предвещал ничего хорошего.

Если утка и пыталась что-нибудь ответить, но у нее так ничего и не получилось — слишком крепко ее держала рука Майкл. Видно разобравшись, в чем дело, Майкл немного ослабил хватку.

— Говори тварь, где находится царство Хамсы?

— В километрах трехсот к юго-востоку отсюда. — Хрипло прокрякала утка.

Повернув голову, Майкл посмотрел в указанном направлении и о чем-то задумался.

— Значит так петух гам бурский. Сейчас ты полетишь к Хамов и скажешь ему, что хватит, наверное, присылать ко мне ублюдков наподобие тебя, я сыт уже по горло. — Майкл левой рукой провел низ подбородка. — И если он мужчина, а не какой-нибудь зачуханный интеллигент, то пусть наберется храбрости и сразится со мной в честном бою, на глазах у тысяч людей. Тебе понятно? — пальцы, удерживающие шею утки сжались еще крепче.

Монстр усиленно заморгал глазам.

— Тогда счастливого пути, передавай привет Хамсе! — И раскрутив приятеля Хамсы над головой, Майкл запустил его в юго-восточном направлении.

Если демон в образе гигантской утки до этого и умел летать, то в данный момент он совершенно позабыл об этом, что, кстати, нисколько не повлияло на летательные качества, ибо запаса той энергии, которую сообщил монстру Майкл вначале полета вполне хватало, чтобы без лишних хлопот и с максимум комфорта преодолеть те триста километров отделяющие нас и царство Хамсы.

Мы провожали монстра печальными взглядами. Быстро уменьшаясь в размерах, он превратился в еле заметную точку на фоне ярко синего неба и спустя мгновение растворился со всем, как будто его и не было. Майкл, тем, временив, выкупался в речке и привел себя в порядок.

— Интересно, когда она долетит до царства Хамсы? — спросил он, отжимая волосы.

Никто ответить не успел потому, что в этот момент земля содрогнулась, и послышался отдаленный грохот. Стало ясно и без слов, что гигантская утка достигла места назначения, и успешно приземлился к великой радости жители царства Хамсы.

Все мальчишки и в том числе и мы с Жоржем пораженные подвигом Майкла бросились к нему и стали обнимать и целовать его, радуясь очень редкой в жизни обычных смертных возможностей побыть рядом с воплощенным богом и бесплатно лицезреть его поистине удивительные и поучительные трансцендентные развлечения. Майкл стоял с сияющим лицом и смущенно говорил: "Не стоит благодарностей, на моем месте каждый бы поступил точно также".

Прошло довольно много времени пока наш пыл ослабел и мы, выплеснув шквал эмоций, и собрал всех телят своего стада отправились домой.

Прейдя, домой дети стали рассказывать об удивительных делах сына Нунды. Все население Варнудавы побросав дела, сбежалось послушать их рассказ. Когда до них дошел смысл сказанного, то независимо от возраста и социального положения, принадлежности к какой-либо религиозной конфессии и полу, все прониклись великой радостью, потому что, без сомнения, очень любили Майкла. А сейчас, услышав о его славных и победоносных делах, они прониклись еще большей любовью к Нему. Нунду поддавшись, чувству гордости за сына осушил два вместительных кубка крепкого вина, пустился в пляс. Пастухи и пастушки стали обсуждать между собой, как это маленький Майкл столько раз подвергался различным нападениям столь многих демонов, и все же демоны погибали, а Майкл оставался невредимым. Дискуссия обещала быть долгой и скучной, пока кто-то не предложил оживить обмен мнениями чаркой хорошего и добротного самогона. Предложение с радостью поддержали и дискуссия, прерываемая частыми тостами, полилась с утроенной силой. Нунду в разговоре участия не принимал, а продолжал танцевать, иногда останавливаясь, чтобы промочить горло. Со временем остановки происходили все чаще, пока после очередного сеанса увлажнения горла он не рухнул мертвецки пьяным в кусты.

Тем временем свободный обмен мнениями стал приобретать угрожающий характер и приобрел тенденцию все больше походить на заседание парламента какой-нибудь страны, избравшей демократический путь развития. Своей кульминации дискуссия достигла в тот момент, когда один из выступающих в своей эмоциональной речи назвав Хамсу непорядочным человеком, и пособником мирового сионизма призвал к священной войне против царства Хамсы и все его союзников. Толпа криками и улюлюканьем горячо приветствовала его выступление и решила тут же, не откладывая дела в долгий ящик, прямо отсюда отправится на священную войну с неверными. Послышались воинствующие возгласы и нестройное пение военных маршев. Несколько пастухов вооруженными луками принялись пускать стрелы, в воздух, пытаясь, таким образом, изобразить праздничный салют. Одна из стрел случайно попала в оратора, и тот, поперхнувшись на полуслове, замертво повалился наземь. К счастью этого никто не заметил и, разгоряченная толпа вскорости забыла, о чем собственно речь, куда и зачем она только что собиралась. Спустя непродолжительное время шум стал затихать, и жители Варнудавы разбившись на группы, отправились по домам продолжать праздник.

Мы же, быстро потеряв интерес к происходящему, с парой десятков мальчишек примерно нашего возраста отправилась купаться в реку.

Глава 7

Хамса между тем не дремал. Он подговорил Господа Брахму провернуть какую-нибудь подлость в отношении Майкла. Естественно, что сначала Брахма категорически не согласился. Не согласился он также и после второй распитой бутылки. После третьей его лоб покрылся рябью морщин, а лицо приобрело задумчивое выражение. Когда под столом оказалось четыре пустых бутылки, Господь Брахма заявил, что подобные мысли иногда приходили ему в голову и, только отсутствие свободного времени не позволило ему реализовать их практически. Пятая и шестая емкости не внесли существенных корректив в позицию Брахмы, но вот седьмая явилась некой рубежной точкой после которой его вдруг подменили.

— Почему! — вдруг закричал он, вскакивая с места и опрокидывая содержимое стола на штаны Хамсе, — мы сидим здесь, будто тараканы под плинтусами, когда в мире творится несправедливость! Нужно срочно поднимать рабочий класс и трудовое крестьянство на борьбу эксплуататорскими классами! Необходимо организовать стачечные комитеты по всей стране и объявить всеобщую, бессрочную, сухую голодовку хотя бы до вечера, или даже до утра. Вот!

В течение поглощения восьмой и девятой Хамса убеждал Брахму в том, что поднимать массы на революцию нет ни какой необходимости.

— Революции дело весьма опасное, — говорил он, разливая водку по рюмкам. — Революционно настроенные массы, если их выпустить из-под контроля могут натворить такого, что не рад будешь, что связался с ними. Сначала они свергают эксплуататорские классы, потом тех, кто поднял их на борьбу с эксплуататорскими классами, а затем уже всех подряд кто под руку попадется.

После десятой они на пару спели несколько патриотических песен, а именно: "Марсельезу", "Интернационал", "Гимн России" в новой редакции и под конец "Мурку". Причем последнюю композицию они исполнили несколько раз подряд, выпив в паузах между песнями еще несколько бутылок.

В конечном итоге Хамса забыл, зачем он собственно нанес визит Господу Брахме, а сам Брахма перестал узнавать Хамсу. Он полез к нему обниматься, по-видимому, приняв его за одну из своих наложниц. Хамса первое время был несколько обескуражен поведением официального представителя Космической Иерархии Творящих Сил и поэтому не сопротивлялся. Затем, когда ласки Брахмы стали носить более откровенный характер, он возмутился и врезал ему по уху. Свалившись под стол, тот некоторое время знакомился с новой обстановкой, а потом с монотонностью робота стал задавать вопросы: "Кто я?", "Где я?"

Оскорбленный таким поведением Брахмы Хамса в гордом одиночестве выпил еще пару бутылок. Собрался было приговорить еще одну, но тут силы оставили его и он свалился под стол вслед за Брахмой. Тот отреагировал на появление своего собутыльника тем, что к своим двум вопросам добавил еще один — "Кто ты?"

Утром, еле-еле справляясь с головной болью, Хамса и Брахма не придумали ничего лучше как споить пастухов и украсть коров и мальчишек. После чего, пожелав, друг другу удачи они разошлись по своим делам.

Продираясь сквозь густые заросли, мы неожиданно вышли на небольшую поляну. На краю поляны, приютившись меж двух деревьев, располагалось весьма ветхая на вид хижина, сложенная из длинных кривых жердей, и крытая пучками высохшей травы. К входу в жилище вела чуть заметная тропинка. Было видно, что этой тропкой пользовались очень и очень редко.

Вдруг из жилища нам навстречу вышел седовласый старик. Не смотря на почтенный возраст, шагал он очень уверенно и бодро. Не доходя до нас нескольких шагов, он остановился и, прищуривая глаз, весело заметил.

— А я знаю, кто вы! — прозвучал довольно звонкий для его возраста голос.

Мы с интересом на него посмотрели.

— В этом нет ничего удивительного, Господа Майкл должен знать в лицо каждый уважающий себя джентльмен, — ответил на реплику старика Жорж.

— И не только почтенный джентльмен, но и любая бабушка, и таракашка тоже обязаны узнавать с десяти метров Верховую личность Господа Вишну — Господа Майкла.