О демонах и мечах

Значит, нужно одолеть его до наступления этого.

Легче лёгкого, саркастично подумал Данте.

Загнанный в угол, Вергилий взорвался потоком ударов. Казалось, что ещё немного и тонко свистящий меч начнёт оставлять за собой полосы горящего воздуха. Призванные клинки теперь атаковали со всех сторон, сверху ли, снизу или сзади. Иссею было проще — броня надёжно защищала его, но Данте приходилось вертеться волчком, отражая сыплющиеся мечи. Иссей тоже не стал ждать, явно применив какую-то ускоряющую магию: Данте заметил золотистые искры, слетавшие с него при каждом движении, а сам союзник прибавил в подвижности. Однако, искусность Вергилия давала ему явное преимущество — на несколько блокированных ударов приходился один пропущенный. Из-за отвлечений Данте, все они пришлись вскользь, но долго такое продолжаться не могло. К тому же, повреждения накапливались. Уже сейчас на чёрных латных перчатках пролегала глубокая трещина.

Иссей попытался повторить трюк с поимкой меча, но Вергилий был настороже, вывернув клинок и на обратном ходу едва не отрубив тому кисть. Но Иссей не терял напора, бросив ему в лицо небольшой огненный шар. Вергилий переместился во фланг, намереваясь ударить в то же самое место, куда попал раньше, но Данте дотянулся до него, заставив изменить направление атаки.

Бой настолько напряжённый не мог продолжаться долго. Первой жертвой стал Иссей. В критический момент он не успел среагировать вовремя и Вергилий загнал меч ему в спину между сочленений доспеха. Мгновенно разорвав дистанцию, Иссей снова прижёг рану, но было очевидно, что пострадали внутренние органы.

Данте мог ему только посочувствовать. Соваться в бой мечников с одними кулаками... Ничего удивительного, что его зацепили. Даже странно, что этого не произошло раньше.

Его напарник попытался было продолжить, но практически сразу же снова попался. Данте пришлось подставляться, чтобы отвести опасность, и он сам чуть не остался без пальцев. Осознавший масштаб проблемы, Иссей разорвал дистанцию.

Вернее, попытался это сделать. Боевой стиль Вергилия использовал мгновенные рывки, больше походившие на телепортацию, и он не стеснялся ими пользоваться. Он рвался к Иссею, словно стервятник к жертве. Только в кратчайшее время создав вокруг себя мощную огненную преграду, Иссей смог перевести дух.

— Данте! Сваливай отсюда!

Забыв пока об Иссее, Вергилия полностью переключился на Данте. Встретив этот натиск, он осознал причину, почему его брат был так уверен в себе: напор Вергилия в этой форме был чудовищен. Охотник целиком ушёл в оборону, даже не рассчитывая нападать. В свою очередь, Вергилий обрушил на него весь арсенал, выкладываясь на полную. Данте молился о том, чтобы продержаться лишние секунды, пока его брат окончательно не потеряет разум.

— Данте, беги!

Что-то в его тоне заставило охотника прислушаться. Голос Иссея звучал обречённо, и в то же время решительно — у него явно было в запасе что-то неприятное, но способное изменить ход практически проигранного боя. Мгновенно приняв решение, Данте уже начал обдумывать перспективы отхода, выглядевшие откровенно блёкло, как вдруг ситуация снова кардинально поменялась. И в этот раз он знал, что не имел к происходящему никакого отношения.

Колоссальное давление молотом прибило Данте к полу, а огненный кокон Иссея разлетелся жгучими каплями. Вергилий сопротивлялся дольше него — несколько секунд. Отчаянный рык, уже не имевший ничего общего с человеческим, свидетельствовал о том, какими усилиями это ему далось.

— Восхитительная картина. Каждый из вас находится строго на предопределённом ему месте. К моему глубокому сожалению, не все присутствующие здесь знают меня в текущем качестве. Полагаю, это досадное обстоятельство необходимо исправить. Позвольте представиться: я Аркам, и моими трудами мир скоро познает первородный хаос.

* * *

Порой, резкая смена обстановки может отключить сознание. Иногда в весьма прямом смысле — но такие случаи больше прерогатива романов, где героини падают в обморок по поводу и без. Гораздо чаще некая часть разума просто выпадает из общего цикла, перегруженная обработкой новый событий. Нарушенные связи провоцируют наступление заторможенного состояния, в котором человек больше подчиняется инстинктам, нежели разуму. На этой хитрости основана стратегия стресс-собеседований, призванная выдернуть соискателя из его комфортной оболочки и показать то, что скрывается под ней.

Конечно, раз на раз не приходится. Что одного может повергнуть в глубокий шок, то не причинит значительного потрясения для другого. Стрессовый порог сугубо индивидуален и зависит от характера и полученного опыта. В этом смысле психология, хоть и не являющаяся наукой в полном смысле этого слова, права, утверждая, что двух одинаковых людей не бывает.

И сейчас Данте меланхолично размышлял, является ли почти полное отсутствие удивления тем, что они втроём за несколько мгновений превратились из бойцов в пленников здоровой реакцией, вызванной крепостью его характера, или говорит о богатстве случаев, когда внятная логика событий, радостно улюлюкая, летела к чертям. По всему выходило, что второе. И это тоже не вызывало энтузиазма.

По большому счёту, заняться ему было всё равно нечем. Появившийся из ниоткуда мужик очень старался не показывать, что его злодейский замысел принёс успех. Всё прошло по плану, как они говорят. Но пробивающиеся в его голосе счастливые нотки заставили Данте увериться в том, что этот мужик был злодеем неопытным. Мелкокалиберным. Третьесортным. Непривычным к большим успехам.

Сосунком, проще говоря.

Да, он был раздражён. Данте не любил, когда его прерывали, особенно когда он выкладывался на полную. Безусловно, старательные попытки Вергилия сделать из него однородный фарш вряд ли укладывались в общепринятое понятие приятного времяпрепровождения. Однако, это был его бой. Одно это в его глазах причислило мужика — как он сказал, его зовут? Арам? Абрам? — к тем людям, которым он хотел как следует врезать.

Мало того, мужик — ах, да, Аркам, — хотел, судя по своей убийственно занудной речи, завладеть сокровищами Спарды. Ещё один повод набить ему морду.

Ну и сугубо для ровного счёта, можно прибавить к списку фигурку его знакомой, бессильно свисавшую между ладоней одного из демонов.

Данте приподнял голову и огляделся. Появившийся из ниоткуда маг притащил за собой с десяток демонов, лишь немного не дотягивавших до уровня здешних лордов, каждый со своей шушерой. Почти все они дополнительно удерживали троих противников, и ещё пара почётным эскортом охраняли мага. В их стеклянных глазах отражалась серебристая паутина подчиняющего заклинания, чьи нити сходились к магу. Узор этой паутины простирался гораздо дольше заклинательного зала, и у Данте не хватало возможностей отследить каждого, к кому она была прикреплена. Но зато он хотя бы понял, откуда пришла та сила, обрушенная на них — маг просто завалил их толпой мелких демонов, откачивая у них энергию. Каждый из них давал немного, но вместе они превращались в то, с чем приходилось считаться.

Положение могло бы быть и хуже, серьёзно. Лордов могло быть не десять, а пятьдесят. Давление могло их распылить, а не просто приклеить к полу. В конце концов, маг мог оказаться умнее и... нет, лучше не думать об этом: Данте на своём опыте испытал, чем может обернуться преждевременное ликование от победы. В конце концов, сглазить успех легче лёгкого.

— ...не удивляло, почему их так мало в этом неизмеримом месте? Остальных подчинил я! Я спрятал их в тенях, зная, что момент, когда они понадобятся, близок... — Данте снова перестал слушать. Какой же душный мужик им попался.

Хотя, наверное, это особая форма пытки. С ранних лет он унаследовал секрет казни, разрушавшей самое дорогое, что есть у человека — мозги. С тех пор, тренируясь в древнем искусстве мозговыноса-но-дзюцу, он смог довести его до совершенства, запытав шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть жертв до полного маразма. И теперь хочет показать, насколько он продвинулся.

Злодеи и их комплексы. Ни одного движения без того, чтобы получить реакцию от своих врагов.

— ...обнаружил то, что не вошло ни в одну хронику — Спарда запечатал мир не в одиночку! Он выбрал девушку, жрицу, кровь которой обладала уникальным свойством рассеивать магию в окружающее пространство, и использовал это в своём заклинании! — Данте навострил уши. Экстатические крики мелкотравчатых злодеев имели свойство предвещать неприятности. — С тех пор, на протяжении многих лет её род возвышался над остальными, впоследствии вновь скатываясь в бездну безвестности, лишь для последующего повторения цикла. И я разыскал все необходимые улики, я был тем, кто смог отследить его с незапамятных времён до наших дней, сумев до конца пройти цепочку причин и следствий. Я нашёл одну из них, последнюю из ветвей когда-то благоденствующего рода — и я сделал её своей! О, сколько же удовольствия я испытал в тот день! Я своими руками прикоснулся к плоти, когда-то испытавшей касания Спарды! Я дрожал от восторга и эмоции переполняли меня! — ну да, желчно подумал Данте. От восторга. Скорее уж, от счастья, что наконец-то перестал быть зачуханным девственником. — И наша связь принесла свой плод!

Неровным шагом Аркам подошёл к Леди. Данте пронзил электрический импульс, и он бросил нетерпеливый взгляд на Иссея.

Ну же, парень. В отличие от меня, ты был ещё свежий. Думаешь, я не вижу, как корчатся вокруг тебя потоки, пытаясь удержать в узде?

Только не говори мне, что выжидаешь момент для атаки. Ты мог прихлопнуть его уже кучу раз. Чего ты ждёшь?

— Моя любимая дочь, — торжественно начал Акрам. Аркам. А, к чёрту. Данте всё равно не собирался запоминать имя ещё одного озлобленного на весь мир придурка. — Моей волей и моими действиями, ты станешь заключительным камнем в мосту моего восхождения к божественности! Ты, кого младенцем я держал на руках, достигаешь кульминации своего существования! Всё это время, с момента знакомства с твоей матерью, я вынашивал этот план! Твоя мать сейчас тоже здесь, заложенная одному из герцогов Ада во исполнение договора — и я чувствую её радость! — Он облизнул губы. — То, что началось с матери, закончится дочерью. Мне нравится этот прекрасный символизм.

Данте затошнило. Он уже безо всяких скидок хотел убить больного на всю голову мага. Между тем, демон-марионетка уложил девушку на пол в центр зала. Леди не двигалась уже долгое время, и Данте почувствовал нарастающую тревогу. Отчаянно завертевшись, он попытался сделать хоть что-то, но его сил категорически не хватало — на них давило

— Да послужит твоя кровь ключом, открывающим врата! Проснись, великий демон Темен-ни-гру, и исполни своё предназначение!

Аркам высоко поднял кривой жертвенный кинжал...

Данте уставился на эту сцену широко раскрытыми глазами, впечатывая её в память. Он никогда не забудет. Не забудет и отплатит магу за каждую секунду его гнусного существования.

...и нанёс удар.

— Руки прочь, ублюдок.

* * *

Ход событий изменился снова. Секунду назад ему казалось, что Леди обречена. Секунду спустя Иссей стоял, держа Аркама за горло, посреди разбросанных и стонущих демонов.

Данте не моргал, но, поглощенный наблюдением, он откровенно упустил этот промежуток.

Он безжалостно задавил облегчение от спасения Леди. Сейчас поведение Иссея не вызывало ничего, кроме подозрений — он мог вмешаться в любой удобный момент, но предпочёл сделать это именно сейчас, когда не оставалось иного выхода. Данте это не нравилось. Он чувствовал, что с самозваным союзником всё не так чисто, как могло показаться на первый взгляд.

— Эй, говнюк, — начал Иссей ледяным голосом. — Зачем тебе она нужна?

Отчаянно извивавшийся в хватке железных пальцев Аркам вдруг замер и издевательски захохотал.

Данте ощутил смутное чувство дежа-вю. Он совершенно точно где-то слышал такой смех.

— Неужели я всё это время говорил впустую? О, нет ничего хуже для артиста, чем неблагодарная публика! Эта пожирающая сердце горечь неоценённых стараний ужасна! Скажи мне, доблестный рыцарь, как может герой, столь решительно отказавшийся от моего предложения, причинять актёру страдания?!

— Ш-шут... — прошипел Иссей не хуже змеи. — Ты же сдох! Я сам тебя убил!

— Иногда они возвращаются на бис, ха-ха-ха! — с трудом различимое облако магии вокруг Аркама приобретало очертания, складываясь в знакомый Данте смутный силуэт. Это было ещё не полное превращение, но уже близко к нему. — Что же, если ты был невнимателен, просьба в столь бестактной форме требует ответа. Я вскрою этой девочке вены, одну за другой, бережно, как и подобает любящему отцу! Залью кровью весь зал, чтобы ни одна капелька не пролилась зря! Пропитаю весь камень до основания, чтобы воздвигнуть из него поистине блистательный постамент для моего совершенства! Поднимусь в небо и убью засидевшихся на нём богов, ха-ха-ха!

От Иссея повеяло жутью. Сейчас Данте мог даже видеть красно-чёрную ауру силы, взвихрившуюся вокруг него. Не говоря ни слова, он отвёл руку, где соткался из искр странный кривой меч, и воткнул его в Шута.

— Я повторяю вопрос. Зачем она тебе нужна? — он неторопливо провернул клинок в ране, и Шут пронзительно взвыл. Данте видел, что он что-то пытается сделать со своим заклятием, но в том-то и беда сложных, масштабных заклинаний, завязанных на своего пользователя: они имеют обыкновение быть капризными. Шуту просто не хватало концентрации для его использования в полную силу.

— Хорошо, я скажу! Зачем ты издеваешься над шутом? Как будто ты не знаешь, что наказывать артиста за плохое выступление нельзя! — Иссей с непроницаемым лицом снова занёс клинок. — Мне нужна её кровь! Кровь!

— Сколько?

— Вся! Вся целиком! Я высушу её... — истошный крик был оборван очередным ударом.

— Сколько? — повторил он.

Шут не ответил сразу. Ненавидяще глядя на Иссея, он выдавил:

— Я должен... следить за процессом...

Долгие минуты Иссей просто смотрел на него.

Данте было противно. Он уже понял, что произойдёт дальше.

Иссей пришпилил Шута к полу, словно бабочку, и склонился над Леди. Аккуратно взялся за её руку. Перчатка исчезла в золотистой вспышке, и Данте удивленно выдохнул: его рука больше напоминала демонскую, чем человеческую, нормальную руку. Он быстро провёл когтем по ладони, и на пол упало несколько красных капель.

Леди даже не вздрогнула, продолжая спать.

— Этого тебе хватит. Работай, — Шут было раскрыл пасть, но одного взгляда Иссея хватило, чтобы он заткнулся.

Зал заполнился равномерным бормотанием Шута, из которого слух Данте выхватывал отдельные слова на языке демонов. Периодически он прерывал себя, чтобы откашляться — Иссей так и оставил его прибитым к полу.

Данте незаметно начал наполнять каналы заклятия, приковывавшие его к земле, своей энергией. Это было легко — Шут был занят другим делом и вряд ли был в состоянии думать об другом. Но он всё равно действовал осторожно, обрабатывая каналы постепенно и неторопливо — мало ли, как отреагируют державшие его демоны.