Зеркало отчаяния

Матильда встряхнула головой.

Специалистом она не была. И крови боялась до ужаса. Но...

Был подобный случай у бабушки Майи.

На производстве, так сказать. Сдавали они один очень важный и серьезный объект, на работе дневали и ночевали, и была у них одна специалистка, которую шеф чуть не на коленях упросил подождать с декретом. Тепловые сети надо было сделать, котельную, ну и внутрянку, а у нее это получалось идеально.

И от стресса девчонка начала рожать прямо на рабочем месте.

Народ, как водится, проявил крайний кретинизм, начал носиться и вопить, но бабушка Майя была не из таких.

Она, недолго думая, стащила с вешалки несколько чистых халатов (белых, зачем-то их заставляли носить на работе поверх одежды), бросила на пол, рявкнула на мужиков, чтобы помогли перетащить девчонку на них, послала шефа вызывать скорую, да побыстрее, а самой роженице отвесила оплеуху, чтобы та не паниковала, уселась рядом и принялась командовать.

Дыши, ровнее, не ори, процесс естественный, все рожают, и ты никуда не денешься, щас тебя в больницу отвезут, навеки здесь не останешься...

Родившуюся девочку тоже назвали Майей.

Так что опыт у Матильды был, хотя и чужой. Девушка огляделась по сторонам.

Ага, подойдет.

— Молчать всем!!!

Голос у Моти был бабушкин, лошади — и те останавливались. Визг прекратился. Мотя, не долго думая, обратилась к стоящему мужику.

— Мужчина, живенько, снимите крышку с большого стола, положите ее на пол. Ты, беги, вызывай скорую.

Получив конкретные задания, все мигом воспряли духом. Операторша метнулась за дверь, забыв про сотовый, мужчина принялся срывать крышку со стола, стоящего в кабинете директора. Кажется, за ним планерки проходили.

— Может, ее на диван?

— Не надо. Так, а ты чего орешь?

— Б-больно...

— Зато бесплатно.

Юмор не оценили, по щеке роженицы поползла слеза. Мотя опустилась рядом на колени, плюнув на платье, и погладила девчонку по голове.

Правда ведь, девчонка еще, тридцати нет...

— Успокойся. Роды — самая естественная в мире вещь. Сейчас скорая приедет, поедешь в роддом, а пока не пугай малыша.

— К-какого?

— Да любого. Вон, шеф белый, девчонка выскочила зеленая, а твой родной ребенок, небось, вообще сейчас обратно уползает.

— А это не опасно?

Ыыыыыыыыы!

Матильда едва не высказала это вслух, но нельзя нервировать идиотку! Или это гормональный стресс при родах?

— Ты мне скажи — сейчас больно?

— Н-нет...

— Тогда начинай дышать.

— Как?

— Молча. Глубокий вдох через рот на два счета, выдох через нос, также на два счета.

Как там дышат при родах, Мотя отродясь не знала. Но надо же чем-то занять девчонку? Тем более, та послушно сделала первый вдох.

На пол опустилась крышка стола.

— Отлично. Так, ты лежи смирно, мы тебя сейчас осторожно переложим, не на полу ж рожать.

— Рожать?!

— Да ты не думай, скорую дождешься, ребенок в больнице появится. Просто на полу холодно и неудобно. Простудишься, цистит наживешь.

— Ага...

— Давайте ее за плечи, а я за ноги... уффф!

Основная часть веса пришлась на мужчину, но и Моте досталось, все же беременная женщина не перышко.

— Вот так. Молодец, дыши...

— Д-да...

Мотя кивнула, словно каждый день принимала роды, и вновь обратила внимание на владельца агентства.

— Молодой человек, вы чайник поставьте, что ли? Не стойте столбом.

— У нас кулер...

— И нет чайника? Дикие люди...

— Кажется, у Дины есть...

— Вот, давайте... рысью!

Распоряжалась Мотя настолько уверенно, что никто и не подумал оспаривать ее права. Мужчина помчался рыться в шкафу, а Мотя опять обратила все внимание на женщину. Та размеренно дышала, страх отступал.

— Вот. А теперь возьми меня за руку. Когда пойдет схватка, будешь сжимать. Я сейчас сотовый достану, время посчитаем....

— Зачем?

— А скорой что надо сказать? Вроде как схватки? Надо прикинуть регулярность...

Это она точно знала из сериалов. А в сторону лужи под девушкой старалась не смотреть. Ладно... представим, что та просто описалась. Вишневым компотом.

Крови не так много, главное, о ней не думать, пульс частит, но это логично, в руку вцепилась, синяки останутся...

— Ай!

— Не визжи! Я кому сказала дышать?

— Ой... уфффф...

— Вот. Так-то лучше... чему вас только учат? Дыши, говорю! Товарищ директор! Где ее сумка? Документы нужны!

— Сейчас...

Когда в офис влетели ребята со скорой, за которыми следовала бледная оператор, роженица уже была вполне спокойна.

Ее деловито перегрузили на носилки, и потащили в машину.

— Куда везем? — осведомилась Мотя.

— В третью городскую.

— Давайте. Удачи!

— Позвоните моим, — попросила чуть оклемавшаяся Дина.

— Телефоны где?

— В сотовом. Он на столе...

— Хорошо. Позвоню, — пообещала Матильда. Она так и шла рядом с носилками.

— Спасибо!

— Рожай, не отвлекайся.

Дина хихикнула.

— Обещаю...

Мотя помахала вслед машине, и повернулась к стоящему рядом парню. То есть директору агентства.

— Скажите, а у вас туалет есть?

А чего стесняться? Вряд ли ее возьмут сюда на работу, так хоть пописать!

* * *

Из туалета она вышла весьма недовольная жизнью.

Это ж надо так вляпаться? Во всех смыслах!

На руке теперь синяки. Платье испорчено, откуда на нем такие пятна — неясно. Но вид у подола кошмарный. А между прочим, ей голубое платье нравилось...

На работу ее точно не возьмут. И придется сегодня возвращаться домой, несолоно хлебавши. Не день, а сплошные убытки.

В общей комнате, где сидели туроператоры, сейчас находились двое. Та самая девушка и директор агентства. Сидели, пили чай... при виде Моти, директор помахал рукой.

— Идите сюда, девушка. Присаживайтесь.

Отказываться Мотя и не подумала. Она сделала два шага вперед.

Директор поднялся из-за стола.

— Ой! Мама!

— Малечка?

Но Мария-Элена молчала. Она была рядом, Мотя это чувствовала, но подруга молчала, и ее чувства накатывали волнами... что-то такое...

Восхищение, удивление, растерянность...

Довольно!

Мотя взяла себя в руки, и улыбнулась, как учила бабушка.

— Добрый день. Обстоятельства нашего знакомства были весьма... экстраординарными, так что я буду вам очень благодарна за чашку чая.

— Ты сама-то поняла, что сказала? — хмыкнул директор.

И только тут Мотя соизволила приглядеться к нему.

Мужчина, да. И что?

У нас половина населения планеты мужчины, на каждого смотреть — глаза заболят. Но это действительно был выдающийся экземпляр.

Высокий, под два метра ростом, широкоплечий, с прекрасной фигурой, явно результат посещения спортзала, солярия и прочих интересных мест, с маникюром на руках (интересно, а педикюр есть?), в белой футболке с короткими рукавами по летнему времени, отлично оттеняющей золотистый загар, и вытертых джинсах, которые больше показывали, чем прикрывали. Причем оба предмета одежды были явно дорогими, уж настолько-то Мотя в одежде разбиралась. И одеколон (или что там сейчас пользуют мужчины?)

Лицо тоже было вполне достойным.

Каштановые волосы подстрижены хорошим парикмахером так, что ложатся кольцами на лоб, карие глаза в длиннющих ресницах смотрят наивно, добавьте к этому великолепию полные губы и твердый подбородок, красиво очерченные скулы и аккуратные уши — и станет понятно, почему онемела Мария-Элена.

Матильда же была из другого теста.

— Какое именно слово вам непонятно? Могу посоветовать словарь Даля или Ожегова. В интернете он есть в свободном доступе.

— Зубастая... Тебя зовут-то как?

Этот момент Матильда искренне ненавидела. Всегда.

— Матильда. Будем знакомы.

И зачла балл Антону. Парень не стал ржать, прикалываться или как-то преобразовывать ее имя, а просто кивнул в сторону стола, мол, пристраивайся.

— Антон. Погоди, это ты к нам в секретарши собиралась?

— Я. Но сейчас уже сомневаюсь, — честно призналась Матильда, устраиваясь за столом. — Как-то... я в себе такого рабочего рвения не чувствую, чтобы до родов работать.

— Динка, балда безголовая, — произнесла девушка, сидящая за столом. — Тоша собирался ее когда еще в отпуск выгнать, она все никак уйти не могла. Хотела через недельку. Как раз чтобы кого-то приняли, она дела передала...

Взгляд, брошенный на шефа, был исполнен преданности и нежности. Матильде стало смешно.

— Матильда. Будем знакомы?

— Ой. Женя... А тебя как сокращенно?

— Думаю, Малечка, — вмешался Антон. — Не ошибаюсь?

Матильда хотела было поправить, но в глубине взвыла сиреной Мария-Элена.

— Мотя!!! Прошу тебя!!!

И девушка кивнула.

— Да. Малена, будем знакомы.

— Малена?

— Да, — жестким тоном отозвалась Матильда. — Видимо ребенок решил по-своему?

— Да. Диана очень ответственный человек, была свято уверена, что без нее мы оголодаем, зарастем грязью и не найдем бумагу. И это недалеко от истины.

Матильда выразительно посмотрела на кусок этикетки от чайного пакетика, который плавал в ее чашке, вздохнула. Сделала глоток омерзительно сладкого напитка, побыстрее сглотнула, и поставила чашку подальше от себя.

Настолько она еще пить не хочет.

— Надо позвонить ее родным...

— Я уже позвонил, — махнул рукой Антон. — Петька завтра заедет за ее барахлом. Сейчас он мчится к роддому.

Новоявленного отца можно было понять.

— Она сама будет сидеть с ребенком?

— Не меньше трех лет, — вздохнул Антон. — А мы остаемся одни...

— Ничего. Найдете кого-нибудь, — махнула рукой Матильда.

— Ты у нас уже работать передумала?

— Мотя!!! Пожалуйста!!!

Мария-Элена едва не рыдала. И Матильда вздохнула.

— Рабочий день? Условия?

— Работать начинаем в девять, полдевятого ты здесь, в пять домой. Перерыв полчаса, с полпервого, до часу. Если понадобится задержаться — задерживаешься. Сверхурочные заплачу. Оклад двадцать пять тысяч, плюс проценты от сделок. Кому-то разболтаешь секреты — выкину. Заведешь на работе шашни — тоже выкину. Это не бордель.

— Это роддом?

— Уела. Но все равно...

— Дресс-код?

— Желателен. Без голых сисек и коленок. Я этого добра и так навидался, ты мне неинтересна.

— А вы — мне, — парировала Мотя. — Я ищу место секретарши, а не секретутки.

— Тогда должны сработаться. Ко мне не лезь, я на работе ни с кем не сплю. Глазки клиентам не строить, подарки от них не брать без согласования со мной.

Мотя кивнула.

В принципе... почему — нет? Зарплата нормальная, условия тоже... конечно, без подводных камней не обойдется, это всегда так. Но попробовать-то можно?

— На доске правила, — медовым голосом пропела девушка Женя.

Мотя внимательно поглядела на нее.

Оп-па! А девушка-то у нас влюблена в своего шефа?

— С такими волосами ей только влюбляться, — надулась в глубине души Малена.

Да, голову бы девушке помыть не мешало. Уж неделю как, не меньше. Матильда встала и подошла к доске.

Небольшой листок не привлекал внимания, но...

Шеф всегда прав.

Будешь спорить — выгоню.

Опоздаешь — вычту из зарплаты.

Начнешь трахаться на работе — вытряхну с работы.

Расскажешь кому-то о наших делах — оторву голову.

Меньше слов, больше дела.

Клиент — наш полный кошелек, поэтому облизываем его со всем тщанием. ЛЮБОГО!

В офисе не пить, не курить, не употреблять стимуляторы. Уволю с волчьим билетом.

Кому не нравится — не задерживаю.*

* лично видела в одном офисе. Прим. авт.

Матильда фыркнула.

— Заголовка не хватает.

— Какого?

— Что-нибудь романтическое, из садо-мазо. Например, 'мечта доминанта', или 'восемь правил подчиненного'.

Женя захихикала. Антон прищурился.

— Разбираешься?

Матильда постучала ногтем по списку.

— На работе не трахаюсь и о своих предпочтениях не рассказываю. Пункты четыре и шесть.

'Тоша' открыл рот, потом закрыл...

Матильда независимо поправила платье, которое теперь годилось только на половую тряпку для небрезгливой уборщицы.

— С вашего разрешения, шеф, к работе я приступлю завтра. Как вас полностью?

— Антон Владимирович.

— Матильда Германовна. Документы предоставлю завтра... у вас есть отдел кадров?

— Нет. Это будет на тебе.

— Тогда сама и оформлюсь. До свидания.

— Пока...

— До свидания.

Матильда мило улыбнулась и вышла. Дверь закрылась без стука и скрипа. Хорошее качество...

* * *

— Он... он такой красивый...

— Обычный самец.

— Мотя, ты не понимаешь. У него такие глаза....

— И уши...

— Да, и уши тоже... он самый лучший на свете!

Ыыыыыыыыыыыыыы!

А что еще оставалось сказать Матильде.

Так не бывает?

Еще как бывает! Видит ваша лучшая подруга парня и пропадает в миг единый. Влюбляется по самые ушки и тапочки, теряя мозги и тряпочки.

И то, что подруга сейчас в другом мире, а объект здесь — сути дела не меняет. Малена влюбилась.

До соплей, слез и отчаяния.

Что оставалось делать Матильде? Да только слушать очередное восхваление Антона Великолепного! Даже у самой влюбленной женщины рано или поздно прорезаются остатки мозгов, и с героя падает венец. Но ты поди, дождись этого момента.

— Я так тебе благодарна! Если бы не ты, я бы никогда его не увидела...

— Малена, а ничего, что он в другом мире?

— Это неважно!

— О как!

— Мотя, ты не понимаешь! Главное, что Он — есть. А здесь ли, там ли... Может, в следующей жизни, мы с ним родимся в одном мире, а сейчас мне хватит и того, что он есть, что он живой, он рядом с нами... ты ведь пойдешь завтра на работу?

— Безусловно.

— И я смогу смотреть на него...

— Малена, милая, эти мужики, как... как декоративные собачки. Дом охранять не оставишь, на цепь не посадишь, только гладить, тискать и любоваться.

— Не понимаю?

Матильда вздохнула.

— На это смотреть надо. Просто — увидеть своими глазами.

— Но ты же...

— Да, я пойду туда работать. Ради тебя. Хотя, как по мне, парнишка просто получил копеечку от папы с мамой и играет в бизнес. Ты кто? Владелец турагентства. Намного ж лучше звучит, чем Разгильдяй Балбесович...

— Мотя...

— Ладно-ладно. Если хочешь, я даже краситься буду на работу. И волосы укладывать. Хотя шансов у нас с тобой нет. От слова вообще.

— Почему?

— Мы... я небогата, не слишком красива, не гламурна...

— Что значит последнее слово?

— Дома покажу тебе наши глянцевые журналы. Поймешь.

— Это что-то важное?

— Холеность, лощеность, очень часто — заносчивость и спесь. Так называемая, принадлежность к высшему обществу. У вас это титул?

— Да...

— А какие обязанности есть у аристократов?

— Аристократ — слуга короля. Первый... Он обязан выставлять свой отряд в королевском войске, беречь и заботиться о своей земле и своих людях...

— А аристократки?

— Рожать детей. Вести дом, воспитывать детей достойно...

— Кружиться при дворе? Устраивать балы и приемы, поражать всех драгоценностями и нарядами, менять любовников, как перчатки, постоянно провоцировать скандалы, эпатажно вести себя...