-Знаешь, Ити, тебе иногда стоит одевать белую одежду. Она тебе пойдёт к волосам. Или золотой, или оранжевый. Неее, чёрный тоже хорош, но разнообразие не помешало бы.
Я не заметил, как бутылка опустела. На меня накатила грусть со своей сестрой печалью.
-А, к гидрам на завтрак всё это!! Всё равно ни черта не слышишь!
И тут Ити запел. Точнее подпевал песни. Но, меня это ввело в ступор. Я подумал, что он мне, что-то отвечает. Потом рассмеялся. Долго и до слёз. Наверно, так не смеялся с той поры, когда первый раз пробежался ноздрями по дорожки порошка. Смех быстро прошел, настроение моё было изменчиво, как блудливая подруга. Я сидел с пустотою в глазах и депрой на сердце. С максимальной скоростью, на которую был способен мой захмелевший организм, встал и подошёл к другу. Взял его за плечи и хорошенько встряхнул.
-Я сейчас ухожу, а ты, обещай, что ни куда не уйдёшь. Обещаешь?
Он что-то промямлил. Вроде согласился. От него сейчас мало чего можно было добиться. Город ждал меня, и я не решился его игнорировать.
Бежал и наслаждался свободой. Правда, один раз упал, а ещё врезался, попозже. Алкоголь не забывал напоминать о себе. Невдалеке было высокое здание, вроде коттеджа, с него открывался чудный вид на город. Вся эта мрачная готика моего народа вызывала неподдельное восхищение за свой народ и мастерство архитекторов. Забрался на крышу и сел на самый край. Главное не разодрать любимые кожаные штаны. Мой город бы воплощением искусства. А за такие виды боролся бы не один художник. Я сидел и тихонько покуривал волшебную травку светлых эльфов. Этот город как роза, красивая на вид, но тело её покрыто шипами. Так и "ундерграуд сити", за своей красотой он скрывал тысячи опасностей, и одна из опасностей как раз сейчас показалась из-за угла.
-Так-так, кто у нас здесь?
Кучка гоблинов выстроилась у входа в здание и оценивающе осматривали мой прикид. Я должен был быстро выветрить из себя всё опьянение, иначе мне кипздец.
-Эй! Крашеный! Ты случаем не из того лагеря, что расположился у храма и шумит на весь подземный город!
Что бы придумать, чтобы придумать. Мозг после дури вообще отказывался работать. Меня толкни — упаду и разобьюсь. О драке не могло быть и речи, даже простенькое заклятье не смогу сотворить. Сознание попало в розовый мир добра и улыбки, она и сейчас на моём лице. Они, наверное, думают, что я больной какой-то, психопат. Хотя, вот именно сейчас, они ближе к правде, чем я. Даже мысли свои вижу как текст бегущей строкой прямо передо мной. Кажется, что сейчас взлечу и улечу, как воздушный шарик. Красный волосатый воздушный шарик. Заржал — смешно. Гоблинам это не понравилось, и они ринулись всей толпой в здание.
Так, вот — я. Ага. Вон там — гоблины. Так. Они придут оттуда. Это хорошо... Нет, это плохо, очень плохо! Нет, не отвлекаться — не отвлекаться. Они придут оттуда. И что? Что мне это даёт? Да ничего мне это не даёт. Надо трезветь...
Я уже слышал шум их сапогов и мат из голосовых связок. Начинал бояться, и нервная дрожь подкашивала ноги. Сжавшись комочком, стал кататься по крыши.
-Хочу стать шариком. Быстрым, прочным шариком. Чтоб в небо улететь!
Могу проткнуть себе руку и от боли и вида крови протрезвею. Да я резал себя много раз! В угаре и перед сексом под дозой, что бы ощущения были посильней и ничего, не трезвел, почти, иногда. Но шанс срабатывания есть!... Кровь и шоколад! Да ну уж на хуй! Извините! Резать себя из-за кучки гоблинов. Да они бомжи местные! У них и оружия кроме дубинок, ломов и ножей и нет нормального. Они от слова "магия" сраться начинают, а ты резать себя предлагаешь!.. Кстати, а с кем это я разговариваю??
Они ворвались на крышу и решение пришло само собой. Медленно встал. Их главарь, видя моё состояние, не торопился и, улыбаясь своими кривыми и гнилыми остатками зубов, направился ко мне. Я отвесил им поклон одной лишь головой, задержав взгляд на дырявых кроссовках их предводителя, явно не натурального производителя и кривых грязных ногтях выглядывающих из дыр.
-Пордон, мадамы!
Обратился к ним.
-Должен покинуть ваше не мытое общество.
Они были немного удивлены и запутаны. Я начал разбег.
-Хватайте его!
Брызжа слюной, заорал главарь. Показалось, что, даже на таком приличном расстояние, до меня докатилось его смрадное дыхание. Набрал скорость и прыгнул. Даже в укуреном состояние набранная мною скорость была приличной. Долетел до соседнего здания, удачно. Правда, с падение повезло меньше. Повредил руку и плечо. Боль немного отрезвила мой разум. Сквозь дурман прорвался крик.
-Яяяяянн!!! Ян, ты где!!
Козлиная борода! Этот нарик всегда был не послушным малым. Я развернулся посмотреть на реакции гоблинов. Мне показалось, глава гоблинов улыбался. Видимо Ити был очень близко к опасности. Надо было применять решающие меры. Нож улыбался мне своей остротой и впился в плоть. Волна боли выбила из ласкового тепла дури, и понесла в суровый мир реальности. Ноги несли меня к другу, я знал самые короткие пути в этом городе. Ведь это был мой город. Но, гоблины живут тут явно не один природный период, и парочка их была на улице. Уверенности в том, что я их опережу, не было. Надо было поторопиться...
Глава 4: Воздух
Я бежал по лестнице, потом по коридору, потом по улице, вбивая асфальт ногами, и мне уже не хватало.
Наверно одним из самых неоцененных должным образом даров природы был воздух. Мы сидим на этой игле автоматом. И даже не замечаем, как употребляем новую дозу сего наркотика. Причём? мы загрязняем сей наркотик, как только можем, начиная от пердежа, заканчивая заводами и фабриками. А уж, сколько магических экспериментов, которые негативно сказываются на сим чудесном газе. Но, только попробуйте не дышать, и у вас начнётся такая ломка! Она, просто смертельна! Сейчас, во время бега, лёгкие требовали повышения дозы. Мне не хватало этого наркотика, ломка, но в слабой форме. Извини, организм, что объявил тебе войну. Сейчас потребуется весь твой запас сил. Дело идёт о жизни и смерти...
Я вбежал во двор, даже такой, мелкий дворовый переулочек, пахло старым мусором, но и не приятный воздух был мне необходим. Света почти не было, только от магический кристаллов с потолка пещеры, здесь навряд ли кто-то жил и дополнительный свет ему уж точно был не нужен. С руки капала кровь, легкие хрипели. Я добежал.
Вы, когда-нибудь, видели гоблинов, которые нападают не стаей? Которые, сражаются равным количеством? Или в меньшинстве? И я нет. Гоблинов трое. Ити, уже не один. Они стояли и пытались загрузить его полностью разгруженный мозг какими-то бранными наездами. И вроде даже ударили его один раз. Не простительно! Ни кому, кроме меня, не дозволенно бить Ити! Никому! Они заплатят жизнями. Трое против двоих, пускай Ити мозгами явно в другом месте, но гоблины уже в меньшинстве. Я задыхался. Опираясь руками об колени, показал указательный палец очумевшим гоблинам, хотел сказать "Уно моменто "Один момент" с итальянского.". Но, получилось лишь тяжело прокашляться, сглотнуть и начинать принимать повышенные дозы кислорода. Сейчас бы, не видимому драг дилеру, мог лишь кричать:
-Мне нужен воздух!!!
Отдышаться не дали. С криком они бросились в атаку. *Вот дурак!* Мысленно ругал себя — меч с собой не взял. Тоже, блин, собрался, по городу погулять! Совсем мозги продурил! Уйдя от удара палкой, врезал нападающему локтём. Другой схлопотал с ноги. Третий растерялся и тут же получил разбитый нос, как поощрительный приз. Вынув кинжал, мой цепкий взгляд стал искать жертву. Хотя, результат был один для всех, три мёртвые тушки гоблинов расплылись лужами крови на асфальте. Но, их друзья тоже бегали быстро, у них был большой опыт по убеганию с выигрышем в жизнь. В переулке стало душно от их зловонного дыхания и не мытых тел. Я начал с магии. Всех сил хватило лишь на пару магических стрел. На более сильные заклятья всё равно бы времени не хватило. Они пёрли как бешеные. Рука кровоточила, и отбиваться от многочисленной толпы становилось сложнее. Вскоре я упал, множество не мытых ног прошлось по телу. Воздух стал жизненно необходим.
Главарь гоблинов подошёл к Ити и взял его за волосы, направив голову в мою сторону.
-Твой друг умрёт у тебя на глазах, нарик. А ты так и будешь сидеть? Согласись, что он чмо, и я пощажу вас.
Взгляд удолбаных глаз застыл на меня. В них зажглась искра. Вот чего-чего, а показывать насилие над другом, для Ити, как энеджайзер в жопу кролику. В мгновенье ока меняется и явно не в лучшую для врагов сторону. Ни одна фурия не сравниться с ним в бойне. Нас ни стоит недооценивать. Пускай мы худшие нарики в мире, но мы служим в армии и за плечами, не малый боевой опыт. Тренировки с лучшими учителями нашего клана. Если я и порешил меньшую половину отряда гоблинов, то это только из-за кровотечения руки и дури в голове. Ити же был цел, да и наркота его явно уже стала отпускать. Он медленно встал. В одну секунду обезоружил ближайших гоблинов и понёсся, словно смертельный ураган. В минуту абсолютно все гоблины полегли под его ударами. Даже кровь гоблинов на лице не смогла охладить его тёплую улыбку, когда он протянул ко мне руку.
-Извини, что не помог сразу.
Кряхтя и поглаживая побитые места, я ответил.
-Да ладно, сам виноват, что дал себя в обиду.
На моём языке так и остался вертеться вопрос о том, что он принял сегодня, что так долго не отпускало. Но, Ити уже лежал передо мной без сознания. Перед этим он дернулся, его глаза удивленно моргнули и он упал. Наверное, с таким лицом умирают от нежданной смерти. Главарь гоблинов злобно смотрел на меня, помахивая толи металлическим прутом, толи палкой обитой металлом. Неистовая ярость захлестнула разум. Я собрал её клыкастый огонь в кулак и, прорычав заклятье, выплеснул. Струи огня соскользнули из руки и поглотили гоблина. Он орал и бегал по переулку, потом упал, вертелся в мучениях, крик прекратился, и лишь догорающий труп остался валяться на асфальте.
В конце концов от него остались лишь ноги в дырявых кроссовках. Да и те медленно плавились.
Я подошел к Ити..., дышал, сцуко. Пусть только попробовал бы сдохнуть! Я бы его сам убил за такое! Осмотрев рану, поднял Ити на плечо. Гаденышь, тяжелый оказался. Медленно понес его к лагерю. Часто делал привал. На полпути, он очнулся. Сказал, что давно такого похмелья не было. Посмеялись. У драки самое поганое — отходняк, но всегда он, какой-то, веселый получается.
Мы дохромали к лагерю. Он был оживлён, как море во время бури, плескался в шуме и волны эмоций просто таки захлёстывали окружающие пространство. Видимо шеф вернулся. Ити плохо себя чувствовал, но хотел узнать, что там такое. Я не оценивал его порывы:
-Смотри-ка, как все оживились!
Он загорелся, его наверняка накрыло от того удара.
-Пойдём, посмотрим?!
Я скептично посмотрел на его мокрые от крови волосы.
-Нее, надо пыхнуть!
Ити смирился, и мы пошли к палатке. Сначала перебинтовал его голову, он морщился, капризничал, плакался, но вытерпел весь процесс. Забив косячок, мы расслабились и ушли в мир грёз. Утром мы собрали лагерь, и пошли назад, в район нашего клана. Все говорили о новом глотке воздуха, глотке свободы для всех тёмных. Видимо вождь зажёг их сердца. Лидер, что тут еще добавишь!
Айлаг подъёхал ко мне. По его виду, могу сказать точно, меня ждёт не простой разговор:
-Ян, слышал, что вчера у тебя было приключение.
Я окинул его максимально ледяным взглядом на который был способен.
-Да так, лёгкая увеселительная прогулка.
Он был словно камень.
-А мне сказали, что вы были побиты как собаки, даже на сборы не пришли.
Стукачат, ничтожества.
-Набегались, устали, спать пошли.
Злая и гадкая улыбка скользила по губам нового вождя.
-Так уж и спать? От твоей палатки всю ночь наркотой благоухало!
Вот докопался, скотинзавр.
-Благовония! Расслабляют мышцы и мозги, лучше спишь и, вообще, отдыхаешь! Рекомендую!
Я чуть не заржал, а вождь чуточку замялся.
-Буду краток. Я хочу, что бы ты отказался от наркотиков совсем. Соизволь считать это приказом!
Он был, как никогда серьёзен. Придётся быть осторожным, тоже, как никогда.
Боюсь, на мою иглу натянули гондон...
Когда я был совсем маленький. Ну, совсем. Ещё до того момента, как меня с Ити отдали в специализированную военную школу. До этого момента мы играли в игрушки, как все нормальные ребята в нашем возрасте. Играли на улице. Был теплый денек. Вроде бы лето, но у нас, под землей, разница не особо видна. Сидели на скамейке и играли. Тогда подошли ребята, немного постарше нас. Мы тогда еще не сразу поняли, что они хотят. Долго смотрели на нас, и я не выдержал, прервал паузу первым:
-Вы хотите с нами поиграть?!
Один, самый большой и видимо старший из них кивнул. Толкнул меня со скамейки и, схватив игрушки, побежал. Двое других столкнули Ити, он заревел — содрал кожу с локтей... Громко так закричал, пронзительно. Я поднялся и подал ему руку.
-Побежали за ними!
Он хмыкнул, встал и кивнул. Побежали. Они жили не далеко от нас и играли в песочнице. Там их было уже пятеро.
-Отдайте игрушки!
-Какие?!
-Наши!
Они поднялись, все, как сговорились.
-Это наши игрушки!
-Нет! Наши! Вы их у нас сейчас украли!
-Мы не крали! -сказал тот самый бугай— Я их нашел на дороге!
-Нет! Вы нас столкнули -я показал на разодранный локоть Ити— и убежали с нашими игрушками!
-Ты врешь! Ты лгун!
Здоровяк оттолкнул меня и сжал кулаки.
-Да, блять?!
Блять, это было мое первое осознанное ругательство. Но, определение его немного отличалась от общепринятой. У меня это значило плохого человека, слабого, с которым можно было сделать, что угодно, а он будет этому рад и ещё спасибо скажет, но за твоей спиной всегда будет говорить про тебя гадости.
Я замахнулся на него рукой и с криком ударил. Ещё и ещё. Его друзья накинулись на нас... Нам тогда здорово досталось, эти маленькие сосунки взяли массой и численностью. Игрушки не отбили. Мы сидели потом на лавке, я злой, Ити... не знаю какой. Навряд ли он тогда умел злиться по настоящему. Потом он неожиданно заплакал. Тихо так, лишь всхлипывая иногда. Подсел поближе. Ему досталось больше, ведь он был светлым, а у нас с детства воспитывается ненависть к ним. Обнял его за плечо, ещё помнил, когда мама меня так обнимала и я всегда успокаивался, правда это было очень, очень редко и давно, даже для того возраста.
-Больно?..
Он отрицательно помотал головой. Был воспитан, что ему никогда не было больно или плохо. Я выбивал из него правду, приучая, что мне можно высказать все.
-Обидно... Дядя ругаться будет.
Я тихонько похлопал его по плечу.
-Не будет!...
А дядя ругался! У папы был плохой день. У него всегда был или плохой, или тяжелый день. И когда он увидел своего сына побитым, сорвался. Мы рассказали, как все произошло, а он не поддержал. Собрал все игрушки и бросил в камин. А ещё накричал, что сыну вождя клана, мол, должно быть стыдно, драться из-за каких-то там игрушек! Сказал ещё, что детство кончилось, отныне мы не дети. И ещё что-то обидное, не помню что, но очень обидное. Мы стояли перед камином, держались за руки и плакали. Перед нами сгорали наши игрушки, плавились уродуясь. Тогда, в пламени, сгорало наше детство. Испепелялось все, что мы любили и как игрушки покрывал огонь и чернота, так и наши души покрывались чернотой злобы и пламенем ненависти. Плакали не по игрушкам и не из жалости к себе, тогда ещё мало знали о том, что и как можно себя жалеть. Ревели из-за того что было больно и не честно, и как-то обидно. Обидно, потому, что мы сделали все правильно, были правы, а нас наказали. Наказали ни за что! Наказали, а мы были правы...
