Последний приют для девственниц

Сжав пальцами подбородок Елены, она подняла его и та медленно открыла полные слез глаза и застонала.

— Ты уже не такая смелая, дорогуша...-Ирина коснулась ее мягкой груди, провела пальцем по крупному, мгновенно затвердевшему соску.

— Уйди прочь! — Елена дернулась, злобно сощурила глаза.

— О, нет...-Ирина обошла девушку, положила руки на талию, — Мне нравится здесь...

Она взялась за тонкую резинку розовых трусиков, сжала правую ягодицу. Елена заметалась, от чего злорадно рассмеялась ее мучительница.

— Тебе не сбежать от меня...-она резко потянула тонкую ткань и та порвалась с удивительной легкостью, как будто сама мечтала о том.

Извиваясь, Елена пыталась обернуться, но поза и волосы мешали ей в том.

— Что ты делаешь?

— То, что ты хотела сделать со мной, — она расстегнула джинсы и приспустила их, выпуская на свободу напряженный, подергивающийся член.

Поглаживая его правой рукой, левой она провела по ее губкам, жестким волоскам, понюхала пальцы.

— Тебе это нравится, дорогуша...

Головкой члена она прижалась к левой ягодице Елены и та зарычала, дернувшись, сжимая и разжимая кулаки, натягивая цепи в нелепых попытках разорвать их серебристые звенья.

— Это тебя не спасет...-обеими руками Ирина ласкала ее ягодицы, посматривая на свой дрожащий от нетерпения член, — Тебя ничто не спасет...

Непонятный, обессиливающий страх сжимал ее горло подобно самому возбуждающему ошейнику, она чувствовала себя бегуном, намного опередившим всех соперников и замершим в метре от финишной черты, завороженным ее непреодолимой пустотой. Уверенность в успехе, уничтожаемая тем, что он должен был стать первым, сжигаемая страхом перед его последствиями, останавливала ее. Только ревнивая ненависть была тем камнем, о который она должна была содрать свою любимую коросту и, прикусив губу, она прижала левую ладонь к дернувшемуся от прикосновения животу девушки и притянула ее к себе, насколько позволяли цепи, правая же, сжимая напряженный член, направила его к влажным губкам, для чего Ирине пришлось присесть и выгнуться так, что у нее немедленно заболели ноги и спина.

Елена застонала в бессильной злости, а Ирина засмеялась и, опустив пальцы, раздвинула губки, облегчая своему члену путь. Неумелый, неопытный, он никак не мог пробраться внутрь. Девушка извивалась, стонала, всеми силами старалась не допустить того, что казалось ей ужасным, надеясь, что мучительница устанет и откажется от своих намерений, но это лишь раздражало ее и придавало новые силы.

— Он все равно не достанется тебе! — прошипела она и в это мгновение твердая плоть ворвалась в нее.

— О! — удивление превзошло всю ярость новых наслаждений. — Так ты не девственница!

— Это не твое дело!

— Как же так! — Ирина почувствовала себя преданной. — Как же наш принц!

— Я знаю...-демон схватился рукой за стальной шест. — Вчера к ней приходил ее жених. Они провели десять минут наедине в палате.

— Десять минут!? Так быстро? — Ирина плотнее прижалась к Елене, чувствуя ее прохладные ягодицы. Насилие происходит быстрее, чем согласие и в этом одно из множества достоинств его.

— Она одновременно лишилась невинности и кончила.

— О! — это показалось Ирине удивительным и вызвало злобную зависть. Подобное удовольствие она знала только от своих рук и струй воды. Ей хотелось получить его от ее принца, ей было интересно, каким оно будет, когда источником его станет мужчина.

— Ты предала нас!

— Кого?

— Меня и нашего принца.

— Его — может быть, но не тебя. Вы не одно и то же! — она вздрогнула и замолчала, неожиданное предположение вырвало из нее дыхание. — Вы не можете быть одним и тем же, я видела вас вместе...

— Почему ты сделала это? — Ирина встала перед лицом девушки и сложила руки на груди.

— Рано или поздно мы все выйдем отсюда, — она ничего не могла поделать с собой, толстый и красивый, остроконечный, обвитый венами член привлекал ее взор. — Нас вылечат и мы выйдем отсюда. Наша жизнь продолжится без принца. Его не будет, мы никогда не встретим его. Как только мы переступим порог, он исчезнет для нас. Если мы забудем о других, то проведем остаток жизни несчастными.

Ее слова кровоточили опасной истиной. Ирина старалась не думать о безликом будущем, в котором звезды взрывались, чтобы боги прикуривали от этого шелковистого огня. Принц стал самим временем, течение его крови подталкивало минуты, от его оргазмов сотрясалась пыль на луне, когда выпадала его ресница еще один неоткрытый вид позвоночных вымирал в далеких джунглях.

— Этого не произойдет. — ее уверенность сродни была той, что позволяет детям бояться прячущихся в темноте чудовищ.

— Чего? — Елена ухмыльнулась. — Тебя не выпишут? Они не станут держать тебя здесь вечно.

-Здесь есть другие отделения. -иногда, во время дневных путешествий по светлым коридорам, она слышала крики, доносившиеся из тех странных мест, перекрывающие пение птиц и шепот масок.

— Ты не настолько больна, — презрительная усмешка прозвучала упреком в слабости.

— Это будут решать врачи.

Елена скривила губы и кивнула, безразлично соглашаясь.

Ирина обошла вокруг нее, рассматривая тонкое тело.

— Они не позволят тебе свободы. Даже демоны ничем не смогут помочь тебе. — от жалости член ее расслабился и успокоился. Ей было жаль эту девушку, не способную избавиться от заманчивого бремени посредственности, перед чьей непреклонностью бессильны все общества и спокойные времена, которых только и желала она.

Повернувшись к ней спиной, не обращая внимания на стальные проклятья и цепные угрозы, Ирина оставила ее с тем удовольствием, с каким подписывают документы о разводе и подтверждают в морге личность тех, с кем давно помышляли расстаться.

9.

В этом просторном зале, где темные стены служили пристанищем для накладывающихся друг на друга, многослойно переплетающихся проводов, сочащихся зловонной влагой темных ржавеющих труб, мерцающих ламп под стальной сеткой и множества разнообразных, сверкающих черным хитином, поблескивающих жвалами, играющих фосфоресцирующим светом в брюшке насекомых, она увидела три матовых пластиковых кокона, спиральных гудящих веретена, окруженных серебристыми высокими баллонами и круглыми черными резервуарами с красными на них предупреждающими надписями. Заточенные в стальных корпусах приборы вспыхивали оранжевыми цифрами и зелеными дрожащими линиями на выпуклых экранах, гофрированные трубы дрожали от жидкостей и газов, метавшихся в них, напряжение и сила наполняли все здесь и она замерла, с трудом вдыхая холодный, безвкусный воздух, глядя на эти чудесные машины с испуганным благоговением.

— Что ты делаешь здесь? — рычащий голос показался ей знакомым и когда она обернулась, то узнала это существо, несмотря на то, что не видела его уже более десяти лет.

Когда-то именно оно вынуждало ее спать с включенным светом, эти длинные черные когти скреблись в дверь ее комнаты, пытались повернуть ручку, следы от его языка она видела на сиденье унитаза после того, как сидела на нем и возвращалась через несколько минут после этого, это его тень скользила между деревьев, оставляла отпечатки огромных лап на снегу.

Маленький черный демон сидел на его плече.

— Она пришла сюда для того, чтобы убить нас! — он злобно зашипел, указывая на нее лапкой. — Она принесла оружие!

— Оружие? — чудовище опустило огромную голову, прижало длинные уши, сощурило янтарные глаза.

Она усмехнулась и показала ему пистолет, держа его на ладонях.

— Думаешь, оно может навредить тебе?

Он принюхался, втянул воздух волосатыми ноздрями.

— Я не знаю...-взмахнув рукой, он указал за ее спину. — А он...почему он здесь?

Безымянный демон сжался за ее ногами, пряча голову и тяжело дрожа.

— Он помогает мне найти моего принца.

Демон рассмеялся басовитым рыком, Малькольм вторил ему писклявым визгом.

— И ты поверила ему? — он спрыгнул на локоть гиганта. — Он делал все, чтобы ты не встречалась с твоим принцем.

— О чем ты? — она стряхнула с ноги прилипчивого демона и посмотрела на него с таким жгучим подозрением, что он свернулся в клубок подобно броненосцу.

— Тебе повезло, что мы были у тебя. Когда черви пришли, у нас были силы спасти тебя от них, — Малькольм соскочил на пол и подбежал к своей госпоже, — Но мы не хотели делать этого.

— Почему?

Он отвел взор и почесал задней лапой за ухом.

— Ты была такой скучной...мы надеялись, что здесь тебя изменят.

— А вы...не боялись, что вас выгонят из меня?

— Такая опасность...была, но мы сочли ее приемлемой. Если бы ты изменилась так, как мы надеялись, нам всем стало бы намного приятнее жить.

— Но этого не произошло?

— Отнюдь. Ты очень изменилась, к нашей радости. Нам нравится, что ты стала смелее с мужчинами, мы надеемся на множество удовольствий.

Ее губы недовольно изогнулись. Ей показалось, что они пытаются управлять ею, ей была не по душе их отстраненная расчетливость. Но никогда ранее она не находилась так близко к своим безрассудным демонам, ей было приятно считать их именно такими, не слышала ни одного их признания, лишь несколько раз они говорили с ней. Их жестокие откровения пугали ее, она не могла поверить ни одному из них и одновременно не могла признаться себе, что все они могут лгать. Она чувствовала необходимость верить одному из них, принять чью-либо сторону уже только для того, чтобы один из них не чувствовал себя одиноким и стал ее верным союзником.

— Но он был против? — она кивнула на дрожащего демона.

— Он считал, что это навредит тебе.

— Я знал, что они хранят здесь принца, — пропищал он, высунув голову, — Я знал, что он сделает с тобой.

— Мне все понравилось. — она пожала плечами.

— Ты не представляешь себе всех последствий. — возмущенно завопил демон.

— Самое плохое, что может произойти — я больше никогда его не увижу, — она метнула взор к матовым капсулам.

— Есть только один способ для тебя сохранить его. — Малькольм нетерпеливо улыбнулся, — Он должен стать одним из нас.

Мгновение вспыхнуло в ней всезнающей улиткой и она поняла, что прекраснее этого не может быть ничего, что это единственная возможность стать счастливой.

— Как мне сделать это?

— Не все так просто. Для этого ты должна убить одного из нас.

Вскинув пистолет, она спокойно улыбнулась и нажала на спусковой крючок. Яркий фиолетовый луч с гневливым шипением превратил в пурпурную пыль насмешливого Малькольма и самый большой из ее демонов рассмеялся, пожимая плечами.

— Ты никогда не любила его.

Она кивнула, как делает то осужденный, признающий свою вину.

— Как мне сделать его своим?

Безымянный демон, осознав, что ему больше ничего не угрожает, выпрямился и, осмотревшись, заметил горку красного порошка. Глаза его вспыхнули и он жадно облизнулся. Еще раз оглядевшись, он, прижимаясь к полу, подобрался к волшебной пыли и, высунув длинный черный язык, попробовал ее самым его кончиком.

Гаспар пренебрежительно ухмылялся, а Ирина наблюдала за своим маленьким демоном с тоскливым безразличием.

Несколько раз переведя взор с одного на другую и не встретив осуждения или запрета, он жадно, со всхлипом, втянул в себя порошок, а то, что осталось после этого слизнул. Часть пыли поднялась в воздух, вспыхивая праздничными огнями и девушка отвернулась от них, отмахнулась от них ладонями, а ноздри Гаспара расширились, рыжеватые волоски в них затрепетали.

— Ты...-она прикоснулась к его огромной руке, — Ты был когда-то человеком?

— Я был девушкой. Намного красивее тебя, -он говорил об этом со странным сожалением раскаявшегося убийцы, не совершившего в своей жизни ничего значительнее тех злодеяний.

— Что с тобой случилось?

— Один прекрасный юноша не хотел видеть меня рядом с собой. Я хотел...хотела быть с ним. Мне предложили стать его демоном.

— Кто предложил? -она вздрогнула, вообразив силы могущественные и непреодолимые, для которых все самые изящные ее игры были лишь жалким подобием забавы.

— Мои собственные. Как стало ясно позднее, они всего лишь хотели избавиться от меня. Я казалась им слишком скучной, -он пристально смотрел на Ирину и она стыдливо отвела взор. Она чувствовала себя виноватой перед этими удивительными существами, она никогда не задумывалась о том, что ее удовольствие может быть и чьим-то еще, что ее затворнический отказ от наслаждений может причинить кому-либо вред, ведь она даже не считала, что тем самым наносит ущерб самой себе.

— Мы не такие, -маленький демон ласково потерся о ее правую брючину, — Мы любим тебя, мы сделаем все, чтобы твоя жизнь была приятной.

— Ты оказалась фацилитирована. Этого мы не ожидали. Без принца твоя жизнь будет неполноценной, он должен остаться с тобой. Ты сможешь спать с ним в сновидениях и галлюцинациях.

Она представила себе эти волшебные грезы и улыбнулась им и нашла их притягательными.

Они рассказали ей про коридоры и зал с золотыми статуями, про красную жидкость, в которой сохранялись живыми чудотворные паразиты и электрическую машину. Никогда еще она не старалась запомнить все с такой тщательностью. Повороты и ориентиры, опасности, приметы и отвлекающие красоты, она увидела все заранее и восхитилась всем и потому не удивлял ее ни яркий орнамент на оранжевых стенах, ни фигурные зеркала, силуэтами повторяющие самых страстных и возбужденных чудовищ, ни Вероника, поджидавшая ее за углом.

— Мне сказали, что здесь будет кто-то желающий моей смерти, но я не думала, что это будешь ты. -она протянула руку и коснулась обнаженного предплечья, от чего ощутила слабый удар электрического тока.

— Кто, кроме меня? — Вероника моргнула и длинные накладные ресницы рассекли воздух изумрудными волнами.

— Ты действительно хочешь убить меня? — и вместо ответа она оттолкнулась от стены, отступила на шаг и подняла левую руку, в которой держала знакомый Ирине пистолет.

— Как ты вернула его?

— Переспала с тем, кто отнял его у тебя.

Ирина вздрогнула и Вероника усмехнулась, правой рукой отбросила с лица волосы, чуть более светлые, чем у ее двойника.

— Теперь, когда ты делаешь это, мне тем более позволено.

Ирина попятилась, правая рука ее потянулась за спину, где под джинсами таилось ее оружие, но Вероника покачала головой и только слабость осталась теперь в первой из них.

— Открою тебе секрет. Я делала это и раньше.

— С кем? — она попыталась вспомнить всех мужчин, с которыми общалась, снова и снова убеждаясь в искристых воспоминаниях, что никогда не заходила дальше поцелуя даже во снах.

— С твоими демонами. Со всеми. Иногда со всеми сразу. Особенно приятным был Малькольм.

— Я только что убила его. -услышав о том, Вероника усмехнулась, а глаза ее широко раскрылись вместе с тем, как увеличились зрачки.

— Ты не оставила мне порошка? — отражения вздрогнули в ее глазах, как будто случился невдалеке одним им угрожающий взрыв.

— Что?

— Того, в который он превратился.

— Все забрал безымянный.

— Жаль. Он так возбуждает...-длинная лампа мигнула над ее головой в матовом выпуклом абажуре. Потолок здесь был таким низким, что любая из них, приподнятая каблуками, могла бы дотянуться до него, прикоснуться к его черным пятнам, к его серым кровоподтекам.