-Вспомни, сколько дней ты 'пахал' по шестнадцать часов? Хотя бы раз система начислила тебе больше обычного? — 'ткнув' меня в очевидное, ма еще пять минут 'распиналась' о том, как все устроено.

По ее словам, единственным, кто мог изменить величину получаемых монет, был хозяин. Впрочем, даже он не мог выйти за определенные рамки, имея право изменять доли, но не общий объем у ежедневно выплачиваемой суммы. Методом 'кнута и пряника', взявший на себя обязательства хозяина, Свободнорожденный должен был стимулировать рабочий процесс, добиваясь максимальной производительности. Пряником, как не сложно было догадаться, являлись монеты, а кнутом — возможностью изменять параметры окружающей среды. То, что данной функцией Свободнорожденные пользовались для защиты от сапогов, являлось скорее частным случаем, нежели правилом.

-И сколько монет ты получаешь? — заинтересовавшись, ради чего мать так рисковала, стремясь попасть в больницу, спросил я.

-Две тысячи в день, — ее ответ прозвучал с нарочитой небрежностью.

-Сколько-сколько!? — я аж привстал со стула, услышав неслыханную цифру.

-А ты что думал? Что я за жалкие тридцать монет буду 'убиваться'? — развеселившись от моего возмущенного вида, 'фыркнула' хозяйка территории.

-Но, откуда столько? Неужели больница приносит такой доход? — вернувшись на место, я просто не понимал, этого.

-Ты хорошо работаешь, плюс, каждая территория имеет свой индекс, от нуля до десяти, от которого зависит множитель к начислению Призовых монет, — пояснила она, еще больше запутав.

-Подожди, какой еще индекс? А у больницы он сколько? — не успев задать первый вопрос, я задал второй.

-У больницы индекс равняется восьми, для сравнения скажу, что электростанция, имеющаяся в нашем городе в единственном числе, имеет семерку, — видя готовые сорваться с моего языка вопросы, ма продолжила говорить: — у магазинов индекс единица, как и у общественного транспорта, насосные станции водоканала двоечка, туда же входят районные подстанции сети электроснабжения. Тройка у территорий, на которых что-нибудь производят, тот же хлебозавод например. Чем большее значение имеет объект для инфраструктуры города, тем выше индекс.

-Получается, что у больницы, на территории которой находится единственная точка Возрождения, индекс должен быть максимальным, — прикинув общую схему, предположил я.

-Я тоже так думала, когда жила в квартире и собирала доступную информацию. Но, как видишь, в городе оказалось есть что-то еще, еще более ценное и важное, — чуть разведя руками, хозяйка показала, что и сама разочарована этим фактом.

-Ну а ноль? Ты сказала от нуля до десяти, — 'прокрутив' полученные новости еще раз в голове, поинтересовался я.

— Ноль присваивается квартирам и частным домам, можно выдать Второй Труд и за его выполнение хозяин будет получать доход, — нехотя пояснила она.

-Это посуду мыть что ли? — улыбнулся я, вспомнив рассказ Светы о том, как ее младший брат с утра до вечера пылесосил квартиру: — как-то я с трудом представляю себе Свободного, сумевшего взять Второй Труд. Это же прерогатива возрожденных по Ограничению!

-А я и не говорила, что работать должен Свободнорожденый, — ма недовольно поджала губы.

'-Блин, а не из-за этого ли она с отцом поругалась? — пришла догадка в мою голову: — даже если это не так, лучше не спрашивать'

Задумавшись, о чем бы еще спросить, я помолчал, переваривая информацию. Мать тоже не спешила говорить, замолчав. Постепенно мои мысли вернулись к причине, из-за которой я сегодня здесь оказался. Ответ на то, как Марина сумела поднять параметр Духа до ста процентов, судя по всему матери был не известен.

-Ма, я пойду, поздно уже, скоро спать ложиться, — до запланированного 'отбоя' оставалось всего тридцать минут и я встал с насиженного места: — и, если не сложно, добавь долю в Призовых монетах Марине и Татьяне Семеновне. Медсестра по шестнадцать часов из-за меня пашет, а повар готовит каждый день на всех, неудобно же.

-Иди, без тебя разберусь, — продолжая размышлять о чем-то своем, она раздраженно махнула рукой.

Выйдя от матери, я несколько поспешно поднялся в комнату и облегченно выдохнул. Марина была здесь, опасение, что она перестанет приходить в мою комнату не оправдались. В отличие от предыдущих дней, сегодня девушка не стала пренебрегать одеждой, оставив на теле полупрозрачную ночнушку и белые носочки.

Лежа на животе, она чуть-чуть покачивала пальчиками ног, дергая ими в такт играющей в наушниках мелодии. В ее ладонях лежал телефон, слушая музыку, Марина с кем-то активно переписывалась. Присев рядом с ней на кровать, я заглянул в экран гаджета.

-Представляешь, отряд Жураевских сегодня днем сталелитейный завод пытался отбить, — отвлекшись, она подставила щечку для поцелуя, после чего вернулась к телефону: — здесь видео выложили, так там четко видно, как убитые встают и снова идут в атаку!

Говорить об бафе Надгробие и том, что я единственный кто его может раздавать, я не стал. Вместо этого, я притянул Марину к себе и начал покрывать ее тело нежными поцелуями. Делавшая вид, что очень занята общением в сети, девушка какое-то время продолжала тыкать в экран телефона своим пальчиком. Но, через несколько минут мои усилия достигли успеха, ее дыхание участилось, а затвердевшие соски подсказали, что я на верном пути.

-Я хотел извиниться, — сказал я, спустя сорок минут.

Марина умиротворенно лежала на моей груди, думая о чем-то своем. Наступивший момент показался мне очень удачным и начал откладываемый разговор.

-Ты это о чем? — приподняв голову, девушка повернулась, чтобы увидеть мое лицо.

-Ну, за утро, я наговорил тебе всякого, — не желая признаться в том, что ходил к матери, чтобы удостоверяться в правдивости ее слов о том, замялся я, подбирая слова.

-И что? Больше так не думаешь? — почувствовав недосказанность в моих словах, Марина села на постели, повернувшись ко мне в пол оборота.

-Не знаю, просто решил тебе поверить, поверить, не требуя доказательств, — заранее прокручивая в мыслях этот разговор, у меня все выходило гладко, однако, начав говорить, сейчас я 'спотыкался' на каждом слове.

Помолчав пару минут, она что-то решила для себя, после чего улеглась назад, вернув голову на прежнее место. Запустив в ее волосы ладонь, я стал пропускать их через пальцы, время от времени массажируя кожу головы.

-Я хотела умереть, — не думая, что Марина что-нибудь скажет, я удивился, услышав ее тихий голос: — в ту ночь, когда мы были вместе, минус пять единиц к Духу.

-Добровольное перерождение? — зная 'цену' данной услуги от системы, так как сам однажды так же был вынужден поступить, догадался я: — и зачем? Тут же до рабочего места две минуты вниз по лестнице.

-Это было не первый раз, — еще тише произнесла она: — третий.

-Ты что? Специально Дух просаживала? — ничего подобного от девушки я не ожидал и испытал искреннее удивление: -но зачем?

-Не хотела жить, — продолжая лежать на моей груди, призналась она.

-Это из-за внешности, да? — спросил я, после чего и сам догадался, что другой причины у Марины быть не могло.

С 'зарплатами' возрожденных по Ограничению, чтобы накопить миллион, требовалось не менее десяти лет и это при условии отсутствия трат. Ну а после того, как моя мать снизила ставку выплат до минимального значения, накопление заветной суммы превратилось для Марины в несбыточную мечту.

Вспомнив, как накануне девушка прятала от меня свое лицо, я сообразил, что чем ниже было значение ее параметра Духа, тем хуже становилась его внешность и самочувствие.

'-Этакая пытка, дающая время на раздумье', — пронеслась в моей голове догадка.

Впрочем, сидящая сейчас передо мной девушка опровергала данные логического умозаключения. Пройдя весь 'путь' и обнулив Дух, вместо того, чтобы окончательно умереть, к Марине вернулась прежняя красота и здоровье.

-Что то я ничего не понимаю, — признался я: — Дух достиг нуля и снова стал сто процентов?

-Да, — кивнув головой, Марина с легко угадываемой грустью в голосе добавила: — только вот теперь мне не двадцать два года, как было пару дней назад, а двадцать три.

-Иди сюда, — потянув девушку за руку, я приобнял ее за плечи и утешительно добавил: — все будет хорошо.

Имевшийся рядом с изголовьем кровати выключатель погрузил комнату в темноту. Ночная тишина обволокла нас со всех сторон, позволяя расслабиться и заснуть. Я лежал, обнимая доверчиво прильнувшую ко мне девушку и думал о том, насколько 'оригинален' оказался человек, перепрограммировавший инфополе нашей планеты.

Принудительно повзрослевшая на один год, Марина не ощутила в себе никаких перемен. Но, мне отчего-то подумалось, что когда ее возраст достигнет отметки в сорок или пятьдесят лет, даже при сто процентном параметре Духа, внешность, как и мировосприятие, окажутся совсем не такими, как сейчас.

'-Хорошо, что Марина не знала про систему штрафов, — додумывал я, проваливаясь в сон: — в сообщении системы однозначно указывалось, что при величине Штрафа, равной обязательству по Труду, наступает окончательная смерть проштрафившегося индивида'

Несколько следующих дней прошли в каком-то состоянии нирваны, забросив интернет, я все свободное время проводил вместе с Мариной. Мы вместе завтракали, обедали и ужинали, посвящая каждую свободную минуту общению и сексу. Немногочисленные 'обитатели' больницы не могли спокойно 'пройти' мимо наших отношений и каждый, в силу своей язвительности, старался прокомментировать происходящее.

-Ну что, голубки, ненаворковались ещё? — сидевший за соседним столом столовой, Владимир Олегыч ухмыльнулся в усы.

-Не завидуй, — оторвавшись от еды, Марина показала ему язык и вернулась к прерванной трапезе.

-А где Алла? — так же не испытывая пиетета перед 'врачом' с отделения Духа, я 'запустил' ответную шпильку.

-Не сошлись характерами, — упоминание о медсестре, назначенной Трудом ему в помощь по отделению, стерло улыбку с лица мужчины.

-Ты бы ей цветы подарил, или еще что, — недолюбливающая ничего не делающего в больнице доктора, Марина дала очередной 'совет'.

-Ей монеты подавай, а где я для нее работу найду? — вспомнив, что и сам сидит на минимальной 'зарплате', Олегыч недовольно скривился.

-Ничего-ничего, лет через десять от желающих поднять Дух отбоя не будет, — не унималась сидевшая рядом со мной девушка.

-Приятного аппетита, — проиграв этот 'раунд', доктор встал со своего места и направился на выход.

-Грязную посуду за собой уже не убрать? Нашёл прислугу!? У нас здесь самообслуживание! — тут же подала голос Татьяна Семеновна, сидевшая на привычном месте за кассой.

Дойти до выхода из столовой Владимир Олегыч не успел, через распахнувшуюся настежь дверь в помещение ворвались двое неизвестных. Пистолетным выстрелом в упор они убили доктора и, не останавливаясь, продолжили движение вперед. Я сидел лицом к выходу и видел все с самого начала. Когда Марина повернулась на шум, неизвестный оказался от нее в трех метрах, после чего прозвучал еще один выстрел.

Оцепенение, которое до этого охватило мое тело, неожиданно прошло, сменившись всплеском адреналина. Впрочем, единственное, что я успел сделать, так это вскочить со своего места. Этим движением я облегчил задачу нападавшим, стоя в полный рост, мое тело представляло крупную мишень.

Темнота привычно последовала за моментом смерти, после чего видимость вокруг прояснилась и я стал иметь возможность видеть нападавших. Двое мужчин, убив Семеновну и обыскав кухню, молча покинули столовую. Пройдя в бестелесном состоянии сквозь стену, я решил посмотреть куда они направились, но смог заметить только мелькнувшие в конце коридора силуэты. Получить информацию о том, кто это и зачем нас убили, несмотря на свои возможности, мне не удалось.

'-Ладно, надо наверное в морге возродиться, — решил я: — пока ничего не ясно, лучше прикинуться, что я такой же как все'

Сет одежды медбрата остался в столовой, поежившись от Холода, я решил понаблюдать за тем, как поведет себя мой бар здоровья. Накануне я получил +4 к защите от Холода и, по идее, дальнейшее ношение сета 'медбрат' становилось не актуальным.

'-Нормально вроде', — оценив подрагивающий бар, я убедился, что вполне смогу справиться и без даруемой шмотками защиты.

Пока наблюдал за 'здоровьем', обратил внимание, что и желтый бар Голода полностью заполнен. Несмотря на то, что дообедать мне не удалось, шкала указывала сто процентов.

'-Не иначе как из-за того, что меня Свободные убили', — нашел я единственное объяснение.

Обязательное время по Труду на сегодня я уже отработал, так что покинуть морг мне ничего не помешало. Поднявшись на первый этаж, я застал неприятную сцену. Один из нападавших тискал Марину, запустив руку в ее 'декольте', в то время как второй явно ждал моего появления.

-Ну что, парень, если не хочешь, чтобы с твоей девушкой забавлялась двадцать четыре часа в сутки толпа мужиков, то сейчас ты пойдешь с нами и будешь делать все, что тебе скажут! — уверенность в том, что я выполню все их требования, сквозила в каждом слоге.

-В жопу пошел, — ответил я.

-Ответ неверный, — наведя на меня пистолет, удерживаемый до этого в расслабленной руке, он нажал на спусковой крючок.

Вновь 'пройдя' через темноту, я появился в коридоре. Не подозревающие о том, что я их слышу и вижу, неизвестные остались на месте.

-Будешь? — тот, что тискал Марину, высвободил руку и чуть пихнул девушку в сторону своего компаньона.

-Не, надоело, — отмахнулся тот.

-Для Глашки силы бережешь?! — поддел его 'товарищ'.

-Глашка огонь! — ухмыльнувшись, он не стал отнекиваться.

На этом разговор прервался, узнать о том, кто они и какие цели преследуют, мне не удалось. В наступившей тишине мужчины наблюдали за тем, как Марина пытается уползти в помещение подсобки. Дождавшись, пока ее тело наполовину скроется в проеме двери, тот, что тискал девушку, в три шага оказался рядом с ее ногой и, ухватившись за голень, потащил ее назад.

-Что, надумал все-таки? — ехидно прокомментировал его действия первый.

-Лучше б помог, — беззлобно ответил второй и, дотащив Марину до прежнего места, стал сдирать с нее халат: — сейчас этот прибежит, а у меня даже не стоит, как ее трахать?!

Оброненной фразы оказалось достаточно, чтобы понять, что все, что произошло и происходит в больнице, имеет целью заставить меня сделать то, что им нужно. Учитывая, что всем было известно только про бафф Надгробие, становилось абсолютно понятным, что именно им от меня надо.

'-Хрен вам, никуда я с вами не пойду', — отменяя возрождение на месте гибели, я исчез из коридора больницы, 'провалившись' в посмертную темноту.

Как и раньше, здесь было тихо и темно, ничто и никто не торопил мое Возрождение. В идеале, я мог просидеть здесь до начала периода обязательной отработки Труда. Но, как я уже знал из личного опыта, если затянуть с Возрождением, то потом придется терпеть сильные головные боли.

Решив тем не менее немного здесь задержаться, я развернул личный интерфейс, оценивая достигнутый к текущему моменту прогресс развития тела.