"Столичный маршрут"

Оба офицера провожали его одинаково ошарашенными взглядами. Понятно, почему: немыслимо, чтобы вышестоящее начальство являлось в виде оборванного чучела, даже в военное время. Зато дела завертелись, не ожидая, пока он успеет вымыться, переодеться по форме и нанести визит медикам. Защищенная линия связи, перепись личного состава, задействованные на нынешний момент процедуры безопасности — все для него подготовят.

Врача в лазарете накрыло тем же приступом начальственной активности. "Мне ключ от кабины для санобработки, чтобы был ионный душ и обычный, через четверть часа — пришлите санитара. Да, инъекциями тоже сам займусь. Не отвлекайтесь на заполнение карточки, доктор. Жду от вас полный список зарегистрированных на базе медиков, с указанием специальности каждого. Немедленно". Доктор процедил под нос что-то малоразборчивое и с традиционной для его профессии непочтительностью вытягиваться во фрунт отказался. Но список предоставил.

Саймон с деланным безразличием мазнул по докладу взглядом, чем и ограничился: со своими личными делами он разберется позже. Не успел утихнуть зуд ожога под свеженаложенной пластповязкой, как Иллиан с головой нырнул в работу.

Руководство Имперской СБ. Всей. С чем бы это сравнить? Например, представьте себе, что, натренировавшись на теннисных мячиках, вы беретесь жонглировать нейтронными гранатами. Принцип тот же: умение в руках есть и, если не задумываться лишний раз о высоком, процесс идет сам собой. Иллиан боялся, что в какую-то минуту у него кончится завод, но невесть откуда взявшаяся энергия иссякать не собиралась. Не физические силы — что-то, чему он не мог подобрать названия.

Сегодняшний день он отвел себе на активизацию агентурной сети, и когда вечером в дверь его кабинета постучался ординарец с ужином... Он что, назначал ординарца? Такого даже чип не помнил. Хвала рутинным процедурам кадровой службы. Короче говоря, когда ординарец принес судки с горячей едой, новый шеф безопасности ощутил зверский голод, ломоту в спине и чувство некоторого удовлетворения. Он успел подобрать и связать большинство ниточек, оборвавшихся, когда погиб Негри и сама СБ раскололась на два лагеря. Все-таки большую часть сети шеф предпочитал контролировать самостоятельно и шифровать сведения о ней в недрах тактического компьютера в штаб-квартире. Но собранных Иллианом по крохам разрозненных данных хватало уже почти на целую картину, а дыры пусть штопают аналитики.

Он вздохнул и сосредоточился, дальше вспоминая все известное ему о перекрестных методах проверки лояльности. На выходе надо получить компактную полуавтоматическую процедуру с учетом последних событий, а затем пропустить через нее каждого, носящего серебряные Глаза или собирающегося их надеть. А в качестве контрольного образца можно взять досье верного форкосигановского адъютанта Куделки. Или потренироваться на данных того же Ченко. Интересно, добрался ли сержант до желанной комендатуры?..

Иллиан вдруг сообразил, что дремлет с открытыми глазами, с сосредоточенным вниманием на физиономии таращась на мерцающий хаос файлов. Раньше он бы машинально потянулся за стимулятором и сидел бы за коммом еще до полуночи. Теперь же представил, что за цветной фильм ужасов ему затем покажут во сне — и притормозил. Пора прибегнуть к помощи специалиста. Кто там есть подходящий в выданном врачом списке?

Среди местных эскулапов, разумеется, психиатров не обнаружилось. Корабельный хирург, травматолог, вирусолог — весьма полезный человек, ведающий бактериологическим оружием во всех его аспектах — криохирург, несколько загадочных "медиков общего профиля", и вот, один невролог. Разумеется, ведь Тейнери — космопорт. Имплантаты прямо здесь не ставят, но проверять пилотов должны регулярно. Сойдет. Правда, это всего лишь лейтенант; наверное, зеленый выпускник военно-медицинской академии, набивший руку на проверке рефлексов у скачковых пилотов. Если повезет, парень даже знает, с какой стороны кнопка у большого медсканера, и не играл в "морской бой" на лекциях по фармакологии. Значит, снотаймер составить и долю кровеочистителя отмерить в состоянии.

В своих прогнозах Иллиан не угадал. Худощавый и склонный не по-военному сутулиться, лейтенант Доминичи сперва показался Иллиану молодым парнем — но нет, он был лет на пять, а то и более, постарше его самого. Вот только бороду, в армии редкую, хоть и не запрещенную уставом, лейтенант отпускал совершено зря. Может, он рассчитывал, что кустики щетины прибавят ему солидности, но вид получался, словно у бродяги, две недели скитавшегося по подвалам. А ведь он из здешнего персонала, а не прибился на базу в связи с превратностями войны. Резервист? Штатский, в зрелом возрасте почему-то решивший сменить гражданскую карьеру на пост военного врача? Даже это не объясняло, отчего Доминичи не испытывает совершенно никакого трепета перед властью первого СБшника в Империи.

— Что значит "нет", лейтенант? — непонимающе переспросил Иллиан. — Я поставил перед вами простую задачу. Снотаймер. Выполняйте.

— Я не ваш подчиненный, сэр, — упрямо мотнул головой лейтенант. — И этот препарат вам не нужен. А вы бы лучше присели.

— У вас пять минут. Я спешу! — Время было величайшей ценностью. Так много всего упущенного за две недели ему требовалось наверстать. Тратить ресурс на препирательства с врачом? Достаточно просто приказать: Иллиан — глава СБ, Голос Регента...

— Я и за одну успею. Вы подавили зевок, когда говорили со мной по комму. Вокруг глаз у вас темные круги, а глаза красные. Вы кадровый офицер, но, расслабляясь, не держите осанку. Тремор мышц, недостаточный тонус. Предположу, что вряд ли вы спали больше четырех часов за последние двое суток. Рука у вас на перевязи, но вы ее не оберегаете — значит, уже получили достаточную дозу обезболивающего и дело не в этом. Снотаймер усыпляет при гипервозбуждении, но это определенно не ваш случай, капитан Иллиан. И еще — вы почему-то обратились ко мне, а не к дежурному врачу. Так вы присядете поговорить со мной?

Иллиан с некоторым ошалением всмотрелся в растрепанного доктора. Анализ такого уровня он ожидал бы услышать от одного из своих следователей. Самому стать его объектом оказалось неуютно. Но — Иллиан трезво оценивал свое состояние — вероятно, полезно.

— Я участник военно-медицинского проекта, — сообщил он, тщательно подбирая слова. — Мне установлен нейроимплантант. К более подробной информации о его содержании у вас нет допуска, Доминичи, но одним из побочных эффектов имплантата является отсутствие снов. Являлось, к сожалению. Эта перемена мне мешает. Так что я прошу вас выписать мне снотаймер, лейтенант, и очень надеюсь, что мне не придется превращать просьбу в приказ.

— Так оформите мне этот допуск, капитан, — Доминичи пожал плечами. — Если ваш нейрочип функционирует не так, как следует, вы обратились по адресу. А травить вас снотаймером после того, как вы чуть ли не напрямую признались в кошмарах, может только полный невежда.

— Я не говорил про кошмары. — Иллиан смерил его взглядом, отметил еще не потускневшие красные пластиковые кубики на воротнике, мятую манжету, выглядывающую из рукава формы... — Почему вы только лейтенант?

— Дисциплинарное нарушение, сэр, — скучно признался тот, вертя в пальцах световое перо. — Я был разжалован.

— И вы полагаете, что это основание оказывать вам особое доверие и допускать к секретным материалам? — язвительно поинтересовался Иллиан.

Медик невозмутимо кивнул. Нахал, смутьян и чертовски много о себе мнит. Хм.

— Тогда начну с предупреждений. Первое. То главное, что чип делать должен, он делает правильно. Детали могут вам быть чертовски интересны, но у меня сейчас нет времени этот интерес удовлетворять. Если вы станете работать со мной, то в том режиме, который потребую от вас я. Сейчас я могу вам уделить четверть часа. Второе — вы даете мне подписку о неразглашении: ваши материалы будут шифроваться моим ключом, а мои приказы отменяются только императорским распоряжением. Вы все еще просите о повышении допуска, лейтенант?

— Прошу, капитан. Я, — усмехнулся Доминичи, — на статью в "Военно-медицинском вестнике" и не рассчитываю.

Ладно, сам напросился. Иллиану надо кому-то выговориться. Лучше уж врачу, чем выкопать ямку в земле и прошептать туда все свои признания. Как показывает практика, из ямок имеет свойство прорастать чертовски разговорчивый бамбук. А Ченко в голове как собеседник — это, конечно, замечательно, но тут и до шизофрении недалеко.

— Лейтенант Франческо Густо Доминичи, личный номер...

Оформление допуска с новыми иллиановскими полномочиями заняло ровно минуту сорок три секунды. После этого невролог закидал Иллиана вопросами со скоростью автоматической пушки. Когда проявились симптомы? Сопутствующий стресс, травма, ранение, инфекция, интоксикация? Необычная головная боль, потемнение в глазах, сужение поля зрения, тремор, тик, судорожные припадки? Управляет ли он чипом сознательно? Что записывается в чип, а что нет? Видел ли он сны до и после установки чипа? Насколько нынешние сны похожи на реальность? В чем они состоят?

К чести Иллиана, он не запнулся и не покраснел на фразе "меня взял в плен цетагандиец в виде полосатого кота и одурманил с помощью генмодифицированного кофе". К чести Доминичи, тот даже не улыбнулся, только пробормотал: "На локализацию поражения не указывает...".

До дальнейших подробностей дело не дошло — Саймон, скрывая облегчение, постучал по хроно:

— Четверть часа, доктор, не забыли? Сообщите мне о ваших результатах, как только до чего-то додумаетесь.

И сбежал к работе.

После врачебного допроса Иллиан провел за коммом еще пару часов, и лишь когда из сумасшедшей идеи процедура проверки лояльности сделалась более-менее осмысленной схемой, вызвал ординарца и коротко приказал: "Проводи". Во-первых, это быстрей, чем искать свою комнату самому. Во-вторых, если шеф безопасности будет натыкаться на стены при ходьбе, это наведет личный состав на мысль как минимум о попытке покушения.

А еще ему смертельно не хотелось, чтобы до Эйрела дошел хоть какой-то намек на его слабость.

Собственная койка, застеленная свежим до хруста бельем... Саймон едва успел смежить глаза и провалиться в благословенную темноту, как та разлетелась вдребезги. Он выругался и на ощупь ткнул в кнопку наручного комма.

— Вы уже легли, капитан? — заботливо поинтересовался голос лейтенанта Доминичи. — Очень хорошо. Я буду у вас через четверть часа.

"Разжалую. В мичманы", свирепо решил Иллиан. Теперь он догадывался, на чем споткнулась карьера военного врача. Храни нас боже от энтузиастов.

— Я на пять минут, — объяснил лейтенант быстро, еще с порога. Или он умел читать по глазам рассерженного начальства, или ему были доступны хотя бы азы тактичности. — Максимум, семь. Я сделал вам портативный монитор для снятия энцефалоритмов. Буду смотреть ваши сны. Проще было бы положить вас в лазарет, но вы ведь наверняка не согласитесь? Так, это надевается на голову... пустите, капитан, я сам.

Устанавливая сеточку контактов, пальцы невролога действовали ловко и умело. Болтовня ему ничуть не мешала, а мягкие прикосновения к ноющей голове показались Иллиану даже приятными.

— Не напрягайтесь — эта штука вас током не ударит. На живую нитку слеплено, но техник мне клялся... Эй, Иллиан? Расслабьтесь. У вас мышцы в гипертонусе. Вас что-то беспокоит?

— Ничего, — сухо обрезал Саймон.

Просто глупое дежа вю. Он вдруг почувствовал себя не третьим человеком в Империи, а зеленым мичманом шестилетней давности, проходящим через горнило исследовательских лабораторий. Даже смазанное до-чиповым забвением, ощущение было не самым комфортным. Сложно чувствовать себя облеченным властью лицом, лежа в постели, в пижаме и в руках врача, но... надо научиться. Есть у кого.

— С таким "ничего" вы полночи ворочаться будете, — вздохнул медик, — и весь эксперимент насмарку. Лицом на подушку, ложитесь, глаза закройте. — Пальцы уперлись в затылочную ямку, сместились на пару сантиметров вниз. Зажатая мышца протестующе заныла, стянуло виски, и затылок омыло щекотное, болезненное и одновременно приятное ощущение, какое бывает, когда трогаешь языком растущий зуб. — Это не тонический спазм, это я вам сейчас сниму... Отпускает? Да, есть у меня одна гипотеза насчет интоксикации, и родственный препарат для опытов я почти подобрал. Вот только как совместить этот стимулятор со сном, пока не знаю.

— Да спал я и после синергина... — Иллиан зевнул. Действительно отпускает. Голова делается тяжелой и теплой.

— Хм. Скорее, теряли сознание или были в физическом шоке. Иначе какого черта вам бы кололи синергин? Похоже, вам здорово досталось за эти дни, капитан.

— А кому сейчас легко?

Иллиан даже удивился собственной фразе — не бог весть какая попытка пошутить, но он от себя и этого не ждал.

— Спите, — Доминичи шутку не поддержал. Должно быть, этот симптом в клиническую картину у него не вписывался.

Спал он действительно неплохо, без снов и посторонних событий, хоть и поднялся задолго до того, как где-то над их головами над полем космопорта Тейнери занялся бледный рассвет.

Список дел на день, пожалуй, не уместился бы на взлетной полосе этого самого космопорта. Иллиан мысленно вычеркивал один пункт за другим, пока невидимая рука успевала приписывать все новые. Утренний брифинг с Эйрелом. Ввод в действие обновленных процедур безопасности. Встреча с новыми замами (он сумел оценить резоны собственного назначения уже как начальник: высокий пост получает не лучший, но тот, кто достоин доверия и окажется под рукой). Первый анализ агентурных данных из столицы и перекрестная проверка их достоверности. Еще одно совещание у регента: цетагандийцы подозрительно шустро зашевелились на границе с Империей (благослови боже космофлот вместе с его департаментом военной разведки, который в первые дни мятежа, сохранив нейтралитет, продолжал заниматься своими прямыми обязанностями), одновременно активизировалась их местная резидентура. Утверждение приговоров или отправка на доследование дел о нелояльности...

И люди, люди, люди. Подчиненные и подозреваемые, новоприбывшие и старожилы базы, штабные аккуратисты и полевые агенты. Каждую свободную минуту Иллиан нырял в ворох личных дел, из которых ему предстояло как можно скорее выковать эффективный и доверенный костяк собственной службы. На фоне этой пестрой толпы и нахальный лейтенант Доминичи, о котором Иллиан вспомнил лишь к вечеру, смотрелся вполне органично. Под рукой высокого начальства встречаются всякие подчиненные. В том числе не знающие субординации, вечно ошарашивающие своим энтузиазмом. И при этом слишком полезные, чтобы разумно было ими пренебречь. Правило простое: "используй, но помни, что в круговерти подбрасываемых тобою нейтронных гранат попадается еще и пятимерный кубик".

Несносный подчиненный — как специальный пессимист подле триумфатора, напоминающий тому о бренности бытия. Привет от реальности. Интересно, кто был персональной головной болью Негри? Саймон очень понадеялся, что не он сам.

ГЛАВА 11