Хроники Эндории

Надо мной раскинулось черное покрывало, вышитое неисчислимым количеством звезд, они мерцали, меня своей далекой, холодной красотой. Долго лежать сейчас было ни к чему, и я аккуратно поднялся на ноги, ныли они порядочно, несмотря на огромное количество тренировок, вчерашние нагрузки были поистине запредельными. В неверном свете Лады, песочное царство изменилось и создавалось ощущение ирреальности происходящего. Возвращаться было некуда, сзади меня ждала только смерть, и ноги сами понесли меня на северо-восток, туда, где находился ближайший городок, Абукар. Смогу ли я дойти туда, сложный вопрос, на который я не знал ответа, расстояние огромное и если я не найду по дороге источников воды, вероятность успеха стремиться к нолю.

Поначалу, движение давалось с трудом, но постепенно мышцы снова вошли в ритм, и я уверенно зашагал вперед. Легкий ветерок обдувал, принося с собой горячий воздух, песок, разогретый за день под палящими лучами Эллюмины, пытался поскорее избавиться от избытка тепла, а ветерок ему в этом помогал по мере сил. Преимущество было лишь одно, не было жаркого светила, с его испепеляющими лучами, а в остальном, ночь мало чем отличалась от дневного периода. Но я совсем не думал о комфорте, на автомате переставляя ноги, я двигался вперед, полностью отрешившись от окружающей среды. Мои мысли были далеко, я думал о том, что произошло в лесу, смог ли уйти от погони Крон и оставшийся в живых матрос, как мне дальше жить.

Опять навалилась тяжесть, я потерял всю команду, не смог их спасти, завел в западню и просто сбежал, спасая собственную жизнь. Да, я знал о готовящейся ловушке, но ведь не смог отговорить их от похода, решил сам пойти с ними, но толку от меня оказалось мало, не удалось их спасти, не смог вовремя найти выход из сложившейся ситуации, и в итоге им всем пришлось погибнуть, а я, как обычно, выжил. Моя живучесть просто поражает, из всех переделок я выхожу живым и здоровым, иногда приходится лечиться и долго выздоравливать, но это не меняет результата.

Мое самобичевание прервали первый лучи Элюмины, снова мир вокруг начал обретать краски, хотя окружающий пейзаж ими совсем не изобиловал. Поднявшись на особенно высокий бархан, я окинул взглядом пустыню. До самого горизонта простирались лишь желтые пески, бархан шел за барханом, и большинство были похожи как близнецы.

— Не нравилось наблюдать за песками сверху, придется идти в их окружении снизу, — горько улыбнувшись, прошептал я. — Злая ирония судьбы, с другой стороны, мне только достается ее ирония, даже не уверен, есть ли у нее для меня что-то хорошее.

Мысли потекли в новом направлении, похоже для того чтобы быть хозяином своей судьбы, надо очень тщательно продумывать и планировать свои шаги на много ходов вперед, тогда вероятность серьезно влипнуть будет очень маловероятна.

Элюмина начала потихоньку припекать, и следовало позаботиться об укрытии, до того как она доберется до зенита. Я быстренько провел ревизию своих вещей, мечи я потерял, что не удивительно, из оружия остались только ножи, но мешок был наполовину полон всякой всячиной. Самой ценной находкой оказалась непромокаемая ткань, с одной из сторон она была блестящей и хорошо отражала лучи Элюмины. Спустившись с очередного бархана, я у его подножия раскидал песок, найденной в мешке лопаткой, после чего устроился в холодном песке и сверху накрыл себя тканью, блестящей стороной наружу. Усталость все еще превалировала и после Римаши, я здраво рассудил, что не помешает поспать, все-таки, двигаться по пустыне днем, это очень плохая идея, будем передвигаться по ночам.

Не смотря на все приготовления, спать удавалось только урывками, духота и жаркий воздух не располагали к хорошему сну. День длился неимоверно долго, и когда Элюмина стал клониться к закату, я решил что пора продолжать путь, перекусив, еды оставалось всего на несколько дней, и сделав несколько экономных глотков из фляги, выдвинулся вперед.

Унылость окружающего пейзажа сильно действовала на нервы, а они у меня и так были не в порядке, после потери всех своих людей, я постоянно ел себя изнутри. Недостаток воды, я старался пить как можно меньше, и еды, которую я тоже пытался растянуть, сказывались, сил оставалось все меньше, да и нервное истощение явно близилось. Следовало срочно отыскать воду, только это может меня спасти, ибо я окончательно отчаялся.

Последние несколько дней дались особенно тяжело, вода с едой закончились, а наспех сооруженный тюрбан, виденный мною у рабочих в городе, постоянно распадался и почти не помогал, идти приходилось и днем, и я постепенно начал растворяться в этой пустыне. Мысли все реже посещали мою голову, я бездумно, едва переставляя ноги, брел вперед, последние крохи здравого смысла заставляли идти, хотя желания это делать совсем не было, хотелось просто лечь и спокойно умереть, но я продолжал бороться.

— Так тут и сдохнешь, тебе тут самое место, не смог уберечь своих людей, а они тебе верили!

— Но что я мог сделать, их полностью ослепила обещанное золото, они меня не слушали, как я мог их спасти?

— Ты ничтожество, ты просто должен был составить хороший продуманный план, а не лезть наобум.

— Я старался все предусмотреть, и закупил множество необходимых вещей.

— Да, да, закупили, только чтобы позлить Советника, а мог и делом заниматься вмето мелкой мести.

— Я даже ну думал о мести!

— Ага, расскажешь кому-нибудь другому! Я отлично знаю о чем ты думал.

— Заткнись, мне надо идти, я найду воду, это не конец!

— О да, мечтай, мечтай, твой путь закончится здесь, в этих песках, песчинки отполируют косточки...аха-ха.

— Да закрой ты свой рот, ты вообще кто, что тебе нужно от меня?

— Кто я? Ты еще не понял? Я это ты дурачок, меньше надо под знойными лучами Элюмины гулять!

— Ты это я? Я что совсем спятил? Что же делать...

С трудом забравшись на очередной бархан, перед моими глами предстали зеленый деревья, листья колыхались на ветру, шурша, казалось они говорят:

— Иди к нам, тут ты будешь в безопаности...

— Оазис, ВОДА!!! — попытался закричать я, но получилось лишь сказать, на крик сил уже не хватило. И тут же кинулся бежать в оазису, силы экономить больше не было смысла и я бежал выживая из себя все остатки. Вот они деревья, до них рукой подать, спотыкаюсь об очередной баран и качусь вниз, несколько кувырков, сил совсем не осталось, рот полон песка, а деревьев и след простыл.

— Ахахаха, я же говорил, что ты тут сдохнешь, даже мираж отличить от реальности не можешь, все это конец!

Отчаяние накрыло с головой, вот здесь я и найду свой конец, тут будут лежать мои кости...нет, я не хочу, я смогу выбраться:

— Замолчи, я выберусь, я смогу, я чувствую, мне надо в ту сторону, меня туда тянет, там мое спасение.

— Ну-ну, пытайся, пытайся, будет забавно за этим наблюдать.

И я пополз, эти разговоры с собой меня совсем утомили, оставалось ползти, и это было совсем не просто.

Пару раз удавалось подняться и немного пройти, но силы кончались на вершине, и я скатывался вниз, снова полз. На одном из барханов мне удалось рассмотреть небольшую скалу, меня тянуло именно к ней, расстояние было все еще очень большим, и, тем не менее, сил отчаиваться во мне совсем не осталось, я просто выбрал цель и тупо к ней полз.

Сознание то возвращалось ко мне, то снова меня покидало, как только оно возвращалось я продолжал ползти, изо всех сил тащил свое тело вперед пока снова не отключался.

Скала, я отчетливо видел ее впереди, до нее было совсем не далеко, Элюмины была на самом верху, казалось даже воздух плавиться от ее лучей, сквозь марево даже скала представлялась живой. Немилосердно болели обгоревшие участки кожи, сил в моем бренном теле просто не было, я полз на одной силе воли и желании жить.

— Я смогу, осталось совсем чуть-чуть, — хрипел мой голос

— Да, да, очень весело наблюдать за твоими потугами, скопытишься у самого подножья, я посмеюсь вволю.

— Не, не посмеешься, я доберусь, я хочу жить, и я буду жить!

— Ну же малыш, смирись, признай, ты заслужил смерть, просто расслабься, и она тут же придет!

— Нет, нет, нет...

С этими словами на губах я продолжал, правя рука вперед, правая нога вперед, отталкиваемся, теперь левая нога с левой рукой вперед, отталкиваюсь, и так бесконечно, правя сторона, левая, правая, левая. Взгляд застилала темна пелена, неожиданно рука уткнулась в камень, подобие улыбки появилось на моем лице, после чего я снова потерял сознание.

Открыв глаза в очередной раз, я понял, добрался до скалы, но меня тянуло дальше, превозмогая боль и дикую усталость, я пополз дальше, ночь немного помогала, не было жгучих лучей светила, которое я уже просто ненавидел. Обогнув скалу, я прополз еще немного, и моим глазам открылась невероятная картина, сама скала создавала сложный архитектурный ансамбль, а в центре была небольшая полянка, в которой скопилось озерцо. Вода вытекала из пещеры, находящейся чуть выше, и мне пришлось потратить очень много сил и времени, чтобы доползти до нее. Последние усилия были самыми сложными, и вот он, источник, прямо из пола бил небольшой ключ, за долгие годы, вода выточила себе небольшую дорожку и по ней стекала вниз, где и образовывалось озерцо, даже скорее большая лужа. Я был совсем не в себе, но не остаться у озера мне ума хватило, я протянул руку и намочил ее, холодная вода обожгла руку, но в тоже время подарила неземное наслаждение.

— Я смог...я дошел, — прошептал, после чего смочил губы влагой. Боль, пришедшая за этим, только обрадовала, она лишь подтверждала, я дошел, и я все еще жив.

Очень скоро вернулся бред, перед глазами поплыли различные картины из моего прошлого, взлеты и падения, неудачи, счастливые моменты...

— Я бужу жить... — сорвались с моих губ слова, и, в который раз, я потерял сознание.

Тело расслабилось, и правая рука упала вниз, окунувшись ладонью в ручеек стекающей вниз холодной воды.

А у озерца жизнь шла своим чередом, приходили, приползали разнообразные животные, всем в этой знойной пустыне хотелось пить, а источников воды было не много. Хищники забывали свои распри находясь рядом с водой, у них начиналось негласное перемирие, Где еще можно было бы увидеть непримиримых соперников бок о бок мирно лакающих воду, забыв о неприязни, о злобе, о ненависти и о соперничестве.

Человек, в отличие от животных никогда не мог себе позволить подобные действия, люди никогда не забывают обиды, ненависть ведет этот вид вперед, и будь на месте животных люди, воды этого озерца давно обагрились бы кровью, возможно даже кровь стала бы его постоянной составляющей.

Ну а животные, спокойно утолив свою жажду, расходились, возвращаясь к местам своего обитания, и следующая их встреча не у воды обязательно закончиться смертельной схваткой. Но это будет потом, а сейчас под лунами этого мира они спокойно продолжали путь, не опасаясь за свою жизнь. И лишь ужасно изможденный человек нарушал устоявшуюся за тысячелетия картину этого места.

Два дня пролетели как одно мгновение, я просыпался, смачивал губы, пару капель отправлялось в рот, после чего я тут же вырубался. Два дня я заново приучал свое тело к воде, от которой оно успело отвыкнуть за этот бесконечный переход по знойной пустыне. Прошло два дня, и только сейчас я рискнул нормально напиться, вод приятно холодила, я пил пока вода не встала у меня в горле. Силы еще были, и я реши осмотреть себя, да и окру нормально рассмотреть не помешает. Зрелище было жалким, таким изможденным я не был еще никогда, скорее напоминал скелет, обтянутый кожей, чем человека. И это пугало, мне необходима была пища, много пищи, но охотиться в таком состоянии я был абсолютно не способен, и, тем не менее, необходимо было что-то придумать, ибо смерть все еще маячила у меня за спиной, ожидая моего неверного шага.

Пещера производила впечатление рукотворной, даже не смотря на то, что ей было очень много лет, все еще оставались следы осмысленной деятельности разумного существа. Она было совсем небольшой, высотой в рост человека, ширина шагов пять и глубина столько же, а четко посредине из пола тонкой струйкой бил водяной ключ.

Остатки сил я потратил на то, чтобы раздеться и смыть с себя накопившуюся грязь и усталость, отчасти это помогло и постелив на пол непромокаемую ткань я завалился отдохнуть. После отдыха я смог ползком выбраться из пещеры, становиться на ноги я боялся, сил было мало, да и их вид не внушал доверия. Видимая мною скала, как оказалось, состояла из нескольких отдельных, таким образом, к озерцу вело сразу шесть проходов. В глаза бросались следы, следовательно, поохотиться есть на кого, дело за малым, придумать как.

Мысль, что единственный способ это устроить ловушку, появилась почти мгновенно, и я приступил к планированию. Выбрав ближайший проход, я взял лопатку, несколько кусков добротной ткани, и ножи, после чего пополз к месту будущей ловушки.

Вырыв две ямы на весь проход сначала одну, а глубже по проходу другую, я вкопал посредине каждой по ножу, и с помощью такни и песка, замаскировал их. Это оказалось совсем не просто и очень утомительно. Я едва не заснул прямо там, уже засыпая, зацепил лопату, а она ударилась о камни, сердце усиленно забилось, именно адреналин помог мне доползти до своего укрытия.

Едва проснувшись, попил немного воды и пополз к ловушкам, к моей радости, там меня ждал сюрприз. Обе ловушки были демаскированы, видимо животное, начав проваливаться в первую ловушку, прыгнуло вперед и попало прямиком во вторую. Судя по следам, зверь долго бился в конвульсиях и умер не так давно, хотя это для меня не играло никакой роли. Я вытащил из туши нож и срезал самые хорошие куски мяса, потом вырезал печень и сердце, тут же на месте вгрызся в один из кусков мяса. Вкус был не очень приятным, но очень хотелось жить. Снова замаскировав ловушки, я положил сверху каждой по кусочку мяса, а то, что нарезал для себя, завернул в непромокаемую ткань. В пещере меня хватило на то чтобы попить водички и снова спасительная темнота.

Меня разбудил дикий визг:

— Это еще что, — прошептал я, было очень странно слышать своей голос, ведь я заговорил впервые, с того момента, как добрался до этой скалы. Выполз из своего закутка, визг только усилился, до меня, наконец, дошло, визжало животное, угодившее в ловушку. Быстренько потащил свое тело к ловушкам, там извиваясь и разрыхляя лапами песок, визжал зверь, похоже, жадность сгубила не только фраера. Я вытащил из второй ловушки нож и прекратил м учения бедного животного. На этот раз я решил ловушки пока не восстанавливать, забрал ножи и потащил тушу за собой. На, чтобы преодолеть тридцать шагов у меня ушло три часа, и сил почти не осталось. Тем не менее, бросать все, так как есть, было глупо, я взялся за нож и выпотрошил тушу, навыки никуда не делись, но сил явно не хватало и приходилось часто отдыхать.

Я съел печень и сердце этой и предыдущей добычи, а мясо начал нарезать тонкими кусками. Есть все в сыром виде было очень неприятно, но засунув свою брезгливость поглубже я молча терпел. Весь процесс продлился безумно долго, но я выдержал, нарезанные кусочки разместил на непромокаемой ткани снаружи, в месте, куда попадало солнце, а небольшой кусок оставил себе на завтра. Обмывшись и вымыв кровь из пещеры, я мгновенно заснул.