6. Разновидность противопехотной мины, которая при срабатывании, либо выстреливает сигнальную ракету(ы), либо зажигает дымовую шашку. Иногда дополняется осколочным зарядом.
7. Опять же армейский жаргон, означает солдат срочной службы до принятия присяги. То есть они еще даже не духи, а до черпаков (про дедов и дембелей я вообще молчу) им как до неба. В разных родах войск могли иметь разные названия, но смысл то не меняется.
8. Имеется в виду игра Star Wars "Republic Commando" FPS по ЗВ.
9. Ручка управления стабилизаторами.
10. Самолетное переговорное устройство — система для обмена речевой информацией между членами экипажа. Могут подключаться пассажиры и Тетя Рита (см. выше).
Книга 1. Глава 9.
Бой шел уже очень долго, почти десять минут — целая вечность для боя на световых мечах. Казалось, два красных, зеленое и голубое световые лезвия уже живут своей собственной жизнью, своим бесконечным танцем. Будто это они сами, двигаясь по своей воле, заставляли следовать за собой неутомимых, безмолвных марионеток. И лишь тяжелое дыхание двух людей и забрака говорило о том, как они устали. Мастеру-джедаю Квай-Гону Джину приходилось тяжело, ведь он был уже немолод, да и нарушение Равновесия Силы постепенно подтачивало его. Он понимал: не будь у него его опыта, не будь он одним из лучших бойцов Ордена, он бы непременно проиграл. Но также он осознавал, что если бы не Оби-Ван, что больше мешал, постоянно перекрывая возможность обойти противника, и его жалость к этому мальчишке-забраку, он бы уже победил. Слишком неосторожно тот вел бой, слишком сильно полагался на затопившую его ярость. Да и раны, полученные после той выходки дроида, с каждой минутой все сильнее и сильнее влияли на ситха. Даже сквозь накатывающуюся волнами ярость соперника, Квай-Гон явственно ощущал ту боль, что тот испытывал всякий раз, когда опирался на раненую ногу.
Сражаясь, они по подземным переходам и галереям добрались до терминала плазмодобывающего комплекса. Где падаван и ситх, практически одновременно допустили первые ошибки. Оби-Ван раскрылся, проведя слишком глубокий выпад, за что сразу же поплатился, получив от забрака удар ногой в ухо, отчего упал с мостика, на котором они дрались на другой, расположенный двумя уровнями ниже. А Дарт Мол, не учел то, что раны на его ноге еще не зажили, и болезненно скривившись после своего удара, развернулся практически спиной к джедаю. Лишь вовремя подставленная арка светового меча, и очередной приступ жалости к противнику, что случился у рыцаря, позволили забраку отделаться лишь глубоким ожогом бедра.
Этот удар, казалось, отнял у молодого ситха часть сил, и наоборот, заставил взбодриться пожилого джедая. Проведя серию атак, Джин заставил врага отступить к тамбур-шлюзу, который перекрывал каскад защитных экранов, предназначенных для локализации взрыва при разрыве плазмопровода. Более массивный мастер, заставлял более легкого и быстрого соперника отходить все дальше и дальше по коридору, не давая тому пространства для маневра, и заставляя тратить силы, блокируя мощные удары.
Взвизгнула сирена, и управляющая система терминала выдала голосовое сообщение о начале процедуры перекачки плазмы. Вспыхнувший красным экран разделил соперников. Где-то позади, за чередой таких же экранов сгорал от нетерпения молодой падаван Оби-Ван Кеноби. Взбешенный Дарт Мол, не сдерживая рвущуюся ярость, пару раз полоснул клинком светового шеста по полю экрана, что, впрочем, не оказало на него особого влияния — еще бы, одиночный защитный экран тамбур-шлюза, согласно нормам безопасности, должен был выдерживать воздействие плазмы с температурой 10 миллионов ®С, и давлением 150 атм. в течение десяти минут. Только один Квай-Гон сохранял абсолютное спокойствие. Он прожил долгую жизнь, наполненную событиями, боями и приключениями, а потому не испытывал сейчас ни страха, ни раздражения, ни злости, лишь жалость к заблудшему мальчишке-забраку, в чем-то очень похожего на его падавана. Приняв позу для медитации, он четко осознал, что этот ситх, несомненно, очень талантлив и способен одолеть его, и что, вот сейчас, когда отключится экран, все и решится. И еще он знал, что парень обречен — это явственно ощущалось в Силе, как дрожь невидимых струн, как далекий обвал в горах, что начался от падения одного маленького камушка. "Что ж, Враг Мой, ты лишь первая жертва лавины", — успел подумать джедай, прежде чем поле экрана погасло.
И вновь закипел яростный бой. Опыт и сила против скорости и ярости... но. Но раны ситха давали о себе знать, даже раскрывшись Темной Стороне, он слабел, с каждой секундой, с каждым шагом сдавая свои позиции.
"Неужели все?" — подумал Мол, когда джедай оттеснил его к самому краю теплоотводящей шахты, что уходила на сотни метров в недра Набу, до самого слоя подземных озер. — "Я тебя все равно достану старик!" — со злостью обреченного подумал ситх, и, оттолкнувшись от самого края пропасти, совершил прыжок за спину врага... И понял что это конец. Особенно когда прожженная нога, не смотря на Силу, подвела его.
— Квай-Гон, нет! — отчаянно крикнул Оби-Ван, что не успел добежать до выхода из тамбур-шлюза, до того момента когда последний экран вспыхнул перед его лицом.
Рыцарь молча оседал на пол — один из клинков светового шеста рассек ему спину. Но и его сопернику не повезло. Он, также беззвучно, как и мастер Джин полз по полу к куску мяса, что мгновение назад было его ногой. И никто в галактике, кроме, пожалуй, одного дроида-астромеха, не мог знать, что почти такой же удар, возможно, придется применить и самому Кеноби, тринадцать лет спустя.
Оби-Вана охватила злость. Он злился на ситха, что на его глазах убил его учителя, и главное на себя, ведь он не успел. И как только поле исчезло, он бросился в атаку.
Конечно Дарт Мол виртуозно владел световым шестом, и сложись все иначе, Оби-Вана могло бы спасти лишь чудо. Но сейчас, с одной израненной ногой, шансов не было уже у забрака. Падаван, уже на третьем ударе, сумел отвести оружие противника в сторону, и, вывернув клинок, отсек тому кисть правой руки, а затем, продолжая движение меча, и голову. Она упала на пол, и с каким-то обиженно-неверящим выражением во взгляде навеки потухших глаз, откатилась к краю шахты, и упала вниз.
— Учитель! — крикнул Кеноби, бросаясь к Квай-Гону.
— Боюсь, что я... более не смогу учить... тебя Оби-Ван... — прохрипел Квай-Гон, и, глядя в глаза ученику, попросил. — Обещай мне, что обучишь мальчика.
— Учитель! Не умирай! Тебя вылечат... — попытался заверить того падаван, хоть и сам он от бессилия хотел заплакать.
— Вылечат... — перебил его рыцарь. — Да только... фехтовать я... уже не смогу. Ситх... перебил мне... позвоночник. Даже если врачам... удастся... восстановить... спинной... мозг...
— Но мы победили, учитель, — все еще чуть не плача, произнес Оби-Ван, который видел, насколько тяжело даются слова учителю
— Еще нет.. — выдавил мастер Джин. — Теперь... главное... что бы... Амидала... и пилоты... справились. Пообещай, что... обучишь... Энакина... что бы не... произошло...
— Да, учитель! — заверил его падаван.
Джедай потерял сознание, а Оби-Ван так и остался сидеть рядом с ним, боясь пошевелиться.
Молочно-белое марево сжатого воздуха вокруг пузыря кабины и передних кромок крыла разорвалось. Рев двигателей в одночасье стих, став каким-то далеким и более высоким, лишь вибрация корпуса истребителя да показания датчиков говорили о том, что они до сих пор работают штатно. Это мы преодолели звуковой барьер и продолжали наращивать скорость и высоту. Цифры на альтиметре сменялись с бешеной скоростью, как и скорость набегающего потока. Есть высота 36 000 метров, скорость 475 м/с. Я отключил компрессор, и, подав инерт в камеры инжекторов, перевел движки в пустотный режим, постепенно наращивая мощность в зоне реакции. Перегрузка сразу же возросла до восьми g, но Эни ее не должен был ощущать — штатные компенсаторы могли полностью нейтрализовать перегрузки, что действовали на пилота, в пределах от -4-х до +9 g.
Вот и вышли на первую космическую, которая у Набу составляла 7650 м/с.
— Вижу цель, дистанция 3820, — сообщил я Энакину. — Остальные корабли опережают нас на две минуты сорок секунд.
— Ты хочешь сказать, что мы летим к остальным кораблям? А где они? — поинтересовался он.
— Курс 0 — плюс 3,5, дистанция 1700, отсюда их еще не видно, — пояснил я, и переключился на канал связи с астромехами эскадрильи. — Здесь R2-D2, по моей команде борта с четным номером — включить локаторы в режим пассивного поиска целей, с нечетным, попарно по возрастающей, со сменой при чередовании — локаторы в активный режим поиска целей, остальным — в режим постановки активных помех. Смена функций четных и нечетных с интервалом, согласно рандому 455, множитель 1,5. Данные на меня. В случае моего уничтожения или потери связи, функции координации принимает "Браво-Лидер", далее по стандартной схеме.
"Был R2, стал А-50 (1)", — подумал я. — "Ну, феды, сейчас вы узнаете, каково было братьям Сербам (2)". А станция управления дроидами, была уже видна невооруженным глазом, и стремительно росла по мере приближения.
— Здесь Синий-Два, — передал я на общем канале. — Не обращайте внимание на работу локаторов. Все по плану. Командир, вы им щиты все равно не пробьете. Так что оттяните "Стервятников" за корму станции, а когда я буду подходить, имитируйте атаку шлюзов.
— Синий-Два, это Браво-Лидер, ты что удумал?
— Хочу в гости наведаться, — ответил я. — Эр Вторые начать синхронизацию радаров.
После чего, отключил связь. "Хатт подери, только бы послушали!"
Я вывел истребитель на "Лукрехалк" со стороны носа и чуть ниже, намереваясь сходу проскочить в ворота ангара. Но не тут то было. Этот паразит Оливье с сотоварищи, и не подумал меня слушать. Они как дятлы долбили пушками и торпедами дефлекторное поле корабля, что на последнее особого впечатления не производило. Одно было хорошо — из наших пока никого не, сбили, в основном благодаря тому, что зенитки и истребители противника были лишены возможности вычислять параметры движения целей, и вели огонь практически "на глазок". А вот на счету эскадрильи "Браво" было уже четырнадцать дроидов-истребителей — все же всеракурсный обзор, в сочетании с эффективной селекцией "свой-чужой", и бесполезностью средств РЭБ (3) противника — серьезный козырь.
Нам со Скайуокером на встречу, бросились восемь вражеских машин. "Блин, почти как у Высоцкого! (4)" — подумал я. Радовало только то, что ребятки оттянули остальных. Я крутанул истребитель, про себя матеря мудаков, что отключают честным дроидам системы управления огнем. И крикнул в СПУ:
— Скайуокер, давай!
И кто тут дроид? Во всяком случае, с задачами ведения огня мальчишка справлялся великолепно. Ни чуть не хуже нормальной прицельной системы. Пушки выдали несколько коротких серий лучей, и два "Стервятника" вспыхнули огненными шарами, а третий задымил, и, беспорядочно кувыркаясь, полетел в сторону.
— Им даже не надо крестов на могилы — сойдут и из крыльев кресты! — весело прокомментировал я, уходя под прикрытие корпуса станции.
— Что!? — удивился малыш. — Какие кресты?
— Да это я так. Не обращай внимания, — поспешил ответить я, подумав. — "Если ничего не выйдет из моей затеи, вот Вейдер шуточку-то припомнит, ситх!"
Из-за антенн и надстроек корабельного ядра, наперерез нам метнулось новое звено. Эни вновь открыл огонь, и еще один "Стервятник" превратился в облако плазмы. Но от ангара нас капитально отсекли. Я даже не представлял, как туда пробиться, когда тебя, как дичь на охоте, загоняют сразу девять противников. И это не считая туевой хучи зениток. А набуанцы, тем временем, продолжали бесцельно долбиться в щит станции, и уже понесли первые потери.
— Эни, я не могу пробиться к ангару! — признал я. — Принимай управление!
Я переключил систему в "ручной" режим. А малыш, развернув истребитель, нырнул под корпус станции, уходя в новый заход. Разворот. У нас на хвосте повисло сразу шесть вражеских машин. А этот малолетний самоубийца стал выкручивать наш кораблик из стороны в сторону, пытаясь хаотичными маневрами сбить прицел врагу.
— Энакин, влево доворачивай! — крикнул я, видя что мы сейчас опять проскочим мимо ворот ангара. — Хатт твою душу!
В нас все-таки попали, отрубив на несколько секунд щит, и выведя из строя основную шину передачи данных правого двигателя, и заклинив правый магазин подачи протонных торпед. Вот гадом буду — кое-кто отвлекся на бедлам, что устроили в эфире доблестные пилоты королевства Набу. Но, нет худа без добра — нас вынесло прямо на ситхов ангар.
— Выравнивай, Силу в шебс, Эни!
Мы, летя чуть под углом, пробили поле герметизации ангара. И не снижая скорости, помчались по длинному изогнутому туннелю. Мимо нас понеслись корабли, какие-то контейнеры, рубка диспетчеров, которые от такой борзоты с нашей стороны откровенно офигели. Энакин чудом увернулся от тросов мостового крана, и все несся вперед.
— Тормози, детский суицид! — орал я на него, одновременно переключив на себя управление двигателями, и врубил полный реверс.
— Я пытаюсь! — откликнулся Скайуокер, пробуя за счет резких изменений тангажа (5) погасить скорость. — Я пытаюсь остановить корабль!
— Используй Силу, хатт твою так! Делай и не думай!
Истребитель дернулся, как если бы натолкнулся на невидимую преграду, а затем ударился об палубу, подскочил, снова ударился, и проехался на брюхе по металлическому покрытию, развернувшись несколько раз вокруг вертикальной оси.
— Упс! — с явным облегчением произнес Эни.
"Двадцать семь метров до стенки. Это было близко", — про себя констатировал я. — "Хорошо, хоть движки не перегрел. Хотя щит все же сдох. Хатт!"
— Куда стрелять, R2? — спросил, озираясь, мальчик.
— Жди. Жди, сейчас щит восстановится... — мне казалось, что цифры заряда щита сменяются сегодня как-то очень медленно, а В-1 с поднятыми бластерами, подходили все ближе и ближе.
— Что вы здесь делаете? Идентифицируйте себя! — спросил, направив на нас оружие, дроид-командир.
— Азимут 255, высота 2, как раз за теми дроидами. Взлетаем — отрабатываешь из пушек по ним, следом торпедой в створ тоннеля, — по внутренней связи сообщил я Энакину, и, переключившись на бинарный, обратился к дроидам. — Милорд главнокомандующий с инспекционной проверкой обороноспособности станции!.. Вы ее провалили!
Быстро включив щит и репульсоры, я поднял корабль на пол метра над полом ангара, и, развернув его в нужном направлении, крикнул:
— Энакин, давай!
Пара зеленых лучей перечеркнула группу дроидов, разворотив обшивку стен взорвав контейнеры за их спинами, а в следующий миг, истребитель качнулся, выпустив две протонные торпеды, что оставляя за собой светящийся след, скрылись в одном из коридоров, по стенам которого шли пучки кабелей и труб.
— А теперь, ходу отсюда! — крикнул я, вновь передавая управление Эни.
Трехкилометровую дуру "Лукрехалка" сильно тряхнуло. В ангаре мигнул свет. А под потолком взвыли сирены. Мы же, врубив двигателя на полную мощность, помчались к выходу из ангара.
