Слом силы - хроники Иввианского конфликта

Он ускорил шаг, буквально вбивая подошвы в почву, оставляя на ней свои отпечатки и... Вяло покачивая головой, будто в такт своим мыслям, Мани Пуллит ураганом проносился сквозь лес, оставляя позади шум и сломанные ветки. Так, словно он хотел, чтобы долгожданные повстанцы его, наконец, обнаружили...

Когда Диму надоело тратить патроны, а Мангуст, обшарив все в радиусе трех десятков метров, вернулся и развел руками, Арти, который тоже времени зря не терял, глубокомысленно заметил:

— Пусто.

Лучше и не скажешь. Действительно — пусто. Никаких следов, никаких повстанцев, вообще ничего. Только шесть трупов на земле: ждут упокоения, только даже этого оставшаяся четверка солдат дать им не в состоянии...

— Мы не можем тут оставаться... — неуверенно начал Дим, но, наткнувшись на усмешку демонолога, добавил в голос стальных ноток. — Если потеряем еще час-два, то останемся в темном лесу с неработающим навигатором.

— И разделим участь своих предшественников, — с непонятной радостью подхватил Арти. — И ляжем, как листья, на хладную землю, и забудут нас, как...

— Слушай, заткнись, а? — лидер группы прикрыл лицо рукой, но Рей успела заметить злобный оскал... похоже, ее приятель на грани. — И так проблем хватает.

— А будет еще больше, — вмешался Мангуст, чей вкрадчивый шепот уж очень напоминал шелест ветра. — Я осмотрел все трупы... Все они убиты выстрелом в голову.

Он выпрямился и приложил палец к виску — здесь, мол, пуля вошла в голову жертве. Потом покосился на мертвого "медведя" и помрачнел.

— Как же так? Мы ведь видели... — Дим настолько растерялся, что девушке стало его жалко... обратное переключение случилось слишком быстро, а ведь парень еще не отошел от последнего стресса. — Следы на животе, спине...

— Да, да, следы... — кивнул "мангуст" и, с явной неохотой, добавил. — Но смертельным оказалось ранение в голову. Причем, работал, вне всякого сомнения, опытный снайпер. И еще... В нашего товарища попала только одна пуля — в висок. А остальные...

Солдат с минуты жевал потрескавшиеся зубы, не решаясь продолжить.

— А остальные... — хмурое выражение сменилось нездоровой бледностью, а в глазах затаился неприкрытый ужас. — Прошли мимо.

Как так? Рей живо вспомнила бешеные лица солдат, оглушительный грохот очередей, свист пуль над головой. Их было много, очень много... И ни одна не попала в здоровяка, стоявшего в самом центре поляны? Невозможно! Этого просто не может быть! Это... Безумие.

"Похоже на виртуальный симулятор... Но это ведь не игра! Это настоящий мир! Или... не совсем?"

Девушка обернулась, ища ответа в глазах Дима, но нашла там лишь растерянность и боль. Тусклые огоньки зрачков, красный с вкраплениями ржавчины, которая разъедает, разъедает, разъедает... Не только мысли, но и тело: Рей могла поклясться, что сердце приятеля готово сломать ребра, вырвавшись из груди, и броситься наутек, лишь бы оказаться подальше от заколдованного леса. Что толку от твоих навыков, если организм не способен выдержать заданного темпа? Что толку от программы, заложенной в мозг, если ты не в состоянии ею пользоваться?

Несмотря на все обиды, Рей жутко жалела неудачливого курсанта, который и лидером-то стал, потому что выбора особого не было. Из серого кардинала превратиться в пусть маленького, но начальника, причем, на войне, причем, на партизанской войне. Ответственность, тяготы, лишения... И никакой определенности — они даже врагов еще в лицо не видели, при этом умудрившись потерять одного из своих. Да уж... Такого злейшему недругу не пожелаешь, а Дима Рей давно противником не считала, наоборот, умный собеседник, интересный и непредсказуемый, он мог стать отличным другом... Или даже больше, чем другом.

"И о чем это я думаю?"

Рей смутилась, она старательно отгоняла от себя лишние мысли, но воспоминания о прикосновении Дима к ее щеке пылали так же сильно, как и румянец на коже. Благо сейчас темно и никто не увидит, а то вопросами замучают. Особенно Арти... Вот уж кто даст ее приятелю фору в том, что касается язвительности и подколок. Дай этому хищнику палец — он отхватит руку, другую, и еще повезет, если живым останешься. А то ведь с потрохами слопает и не поморщится — этот бесчувственный самоуверенный позер и не на такое способен. И эта выпотрошенная куриная тушка, с куцым, как солдатский паек, восприятием, будет придираться к Диму?

Праведное негодование бурлило в Рей, как кипящая вода в котле, еще чуть-чуть и вырвется наружу, обжигая всех вокруг едкими словами и ядовито-зеленым свечением прищуренных глаз. А в первую очередь достанется некоему Артиусу Хэйли, который сейчас самодовольно спорил с лидером группы, убеждая остаться и устроить засаду. Аргументы демонолога сводились к глупости снайпера и традициям, почерпнутым из старых книг: похоже, не только Рей с Димом любили почитать что-нибудь эдакое на сон грядущий.

— Преступник всегда возвращается на место преступления, — процитировал чужие слова Арти. — Дабы пожать плоды дел своих.

— Ну и? — слишком уж поспешно возразил Дим. — Ну, вернется он, ну встретим мы его... Ну, убьет он еще и нас.

— Не убьет, — презрительная улыбочка отметала любые сомнения в успехе предприятия. — Если все правильно сделаем...

— Если все правильно, если сделаем, — передразнил лидер группы. — Если, если. Мы ставим себя в полную зависимость от случая... Слышал про русскую рулетку? Когда один шанс из шести умереть? Когда стреляешь и не знаешь, будет сейчас вспышка и длинный черный тоннель или опять пронесет? Ты этого хочешь?

— Нет. Я не вижу риска. Если все правильно рассчитать...

— Опять если! Слушай, приятель! Мы не на полигоне, не на тренировочном задании и даже не в тире свои задницы просиживаем! Это настоящая война, понимаешь? НАСТОЯЩАЯ!

— Понимаю. Поэтому и предлагаю лучший вариант, — с железобетонным упорством продолжал настаивать юный демонолог, оказавшийся, ко всему, еще и юным тактиком. — Если мы сбежим, то не сможем выбирать поле боя... Кроме того, я хочу лично подстрелить этого мерзавца.

Арти вновь продемонстрировал просто-таки филигранное владение мимикой — чуть-чуть сдвинув уголки губ, он превратил усмешку в жадный оскал голодного волка. Только клыков не хватало, да рычания, зато темно-красные, как гранат, глаза дали бы фору любому плотоядному зверю. Солдат из Трастиса был невероятно доволен, он считал, что убедил лидера или, по крайней мере, пошатнул уверенность в том, что отряду действительно нужно идти дальше. Но... у Дима имелось иное мнение.

— Что?! Лично?! — желтые глаза вспыхнули, наглядно демонстрируя превосходство чистого огня над дикими и непослушными животными. — Острые ощущения? Адреналин? Адово семя... А вы хоть думаете, что рано или поздно мощная когтистая лапа напряжения схватит вас за голову? Положит пальцы на виски и сожмет черепушку так, что останется только тихо поскуливать от нестерпимой боли...

Он не выдержал и сплюнул, после чего, утирая губы грубой тканью перчатки, продолжил, недобро поглядывая на собеседника.

— Ты видел его? Ты знаешь, почему исчезли все пули? Ты сможешь противостоять ему? — Дим выставил вперед раскрытую ладонь, не давая собеседнику возразить. — Знаю, знаю, на словах ты герой... А на деле? Сможешь противостоять невидимому и, возможно, несуществующему оппоненту? Врагу, о котором тебе неизвестно ровным счетом ничего? Это, как бой вслепую, но в драке с завязанными глазами у тебя остаются остальные органы чувств... А тут? Тут ты не видишь ничего, слышишь то, чего нет, а запах... Пахнет только лесом и сыростью, ведь так?

— Так, — важно кивнув, подтвердил Мангуст. — Никаких посторонних запахов я тут не обнаружил.

— Во-о-о-от... — чуть подобрел Дим. — Игра, если для тебя это все действительно игра, идет по чужим правилам, а это значит, что мы изначально в худшем положении. А это значит, что нам могут с легкостью показать всю глубину наших заблуждений относительно состоятельности нашей же подготовки. Артиус, чтоб тебя, Хейли! Очнись! Мы не солдаты! Мы не профи! Мы просто долбанные мутанты, над которыми ставят очередной эксперимент!

— Черт с вами... — солдат прижал правую ладонь к груди, но не слева, где сердце, а по центру, надавив большим пальцем на кадык. Словно изображая магический знак... Защитный? Может быть. — Попадетесь демонам, тогда и вспомните мои слова. Только поздно будет!

Последнюю фразу он прошипел, да так качественно, с чувством, что самая отъявленная подколодная змеюка удавилась бы от зависти. Впрочем, Дим его стараний не оценил.

— Говори, говори... — лидер зевнул, скорее для собственного успокоения, чем демонстративно, назло ершистому собеседнику. — Только не заговаривайся... Ладно. Выдвигаемся.

— Постой! — подал голос Мангуст, все это время тихо сидевший в сторонке. — Дим, вот ты говорил про невидимого врага...

— Да, говорил.

— То, что он снайпер — понятно. Что дикий аттракцион "увернись от пули" оказался простым... ну, или не очень, миражом — тоже понятно. Но...

— Но? — удивился Дим. — Есть еще что-то странное?

— Да... — солдат на пару мгновений замялся. — Почему он не убил нас сразу? Всех? Зачем это... все?

— Зачем? — лидер отряда пригладил волосы... Спокойно пригладил, без лишней суеты. — Потому что иначе мы бы в него не поверили.

И замолчал, не сказав больше не слова, оставив каждого наедине со своими мыслями. Да уж... Если Рей только впала в еще большую задумчивость, размышляя над идеей материализации иллюзий, а Мангуст тихонько хмыкнул и продолжил сканировать окрестности (по большей части с помощью невероятно чуткого носа), то господина Артиуса Хэйли проняло. Хорошо так проняло, до самой глубины души — демонолог то хватался за грудь, то крепко сжимал винтовку, то бросал многообещающие взгляды на братьев по оружию, то пытался высмотреть в сумрачном небе хотя бы одну звезду. И молчал, скорее из гордости, чем за неимением слов... Хотя, кто его знает.

Так продолжалось некоторое время — минут пять или семь — показавшееся солдатам настоящим марафоном терпения. Дим, несмотря на свои громкие заявления, не спешил продолжать путь, причем, по причине весьма прозаической — навигатор испустил последний дух, погасил лампочку и не издавал ровным счетом никаких звуков. А вслепую пробираться через лес... Бррррр. Лучше уж засаду устроить.

Мангуст, со спокойствием древнего йога созерцал окрестности, не забывая чередовать зрение и обаяние. Автомат при этом возлежал у него на коленях, готовый в любой момент огрызнуться короткой очередью в любом, указанном хозяином, направлении. Ведь по стрельбе у него всегда были высокие оценки... Одни из лучших во всей академии.

Арти, словно следуя примеру товарищей, тоже немного посидел тихо, причем, по сторонам смотреть не стал — слепо уставился на свою ладонь, в которой ничего не было, и замер, как одно из окружавших его деревьев. Правда, выдержи ему хватило минуты на три, после чего юный демонолог забеспокоился, начал ерзать на месте и, наконец, встал, накинув на лицо маску притворного безразличия.

— Есть идея.

Он ни к кому конкретно не обращался, но и глухой бы понял, что слова Арти адресованы в первую очередь Диму.

— Что? Опять?

— Не опять, а снова... — запасы самоуверенности демонолога росли с каждой секундой. — Дим Димыч, а я ведь знаю, где находится Сердце Леса Ивви.

Дим помолчал с минуту, переваривая услышанное. Потом еще минуту глупо смотрел на собеседника, после чего, совсем забыв про Рей и Мангуста, переспросил едва слышным голосом.

— Сердце... Леса... Ивви?

— Оно самое, — пьедестал, с которого Арти поглядывал на остальных, приподнялся на пару километров, окунувшись в облака. — Та цель, ради которой нас сюда забросили.

— Но другие отряды...

— С ними нет связи.

— Но откуда ты...

— Считай меня экстрасенсом.

— Но...

— Ты, кажется, сам хотел идти? Совсем недавно? — в голосе юного демонолога прорезалось ехидство. — Или уже передумал? Весь такой ветреный... Да?

— Нет, — отрезал Дим. — Хорошо, мы выходим прямо сейчас.

Он оглянулся.

— Рей, ты замыкаешь построение... Наш великий проводник — первый, будет показывать дорогу. Я — следом. И... Ладно. Выступаем.

Лидер группы еще раз осмотрел поле странного боя, за миг задержав взгляд на теле убитого Медведя.

— Как все неправильно...

Через минуту они убрались с злополучной поляны, что Рей восприняла с невероятным облегчением. Война войной, но столько убитых... да еще и тех, с кем учился в одной академии... Невольно морозец по коже бежит, сердце начинает чаще биться, а мысли приобретают багровый оттенок. Не очень-то приятно... Девушка не оглядывалась, но еще долго, невыносимо долго чувствовала смерть, оставшуюся где-то сзади... Она поежилась и ускорила шаг, стараясь не отставать от группы, буквально кожей ощущая, как Лес торопливо смыкается за их спинами.

7

— Стабильность мира нарушена, — сказал первый голос. — Наша безопасность под угрозой.

— Мы не можем поддерживать высший режим секретности, — вторил ему другой. — Режим тревоги "Шторм" ограничивает возможности сектора внутренней безопасности.

— У нас большие сложности, — подытожил третий. — Любое неосторожное действие раскроет нас перед врагами.

— Враги...

— Наши враги...

— Их много...

— Михаил? — засомневался первый. — Архистратиг стар и заигрался в войну. Его интересуют только битвы, но не мы. Его устраивает установившийся порядок.

— Он непредсказуем, — возразил второй. — Мы не знаем, чего ожидать от существа, помешанного на кровопролитии.

— Старик, ограниченный маниакальным пристрастием к войне... — третий впал в задумчивость. — Его легко контролировать, что мы и делали все это время. Достаточно время от времени бросать подходящую кость.

— Верно...

— Так просто...

— В наших руках...

— Но больше, чем Михаил, меня беспокоит наш главный ученый, — продолжил перечислять первый голос. — Я говорю о...

— Архистратиге Габриэле.

— Начальнике сектора разработок и исследований.

— Верно, именно о нем... — согласился первый. — Мы не знаем, что ему известно о нашем триумвирате.

— Многое...

— Он, как кислота, разъедает любую дверь... Рано или поздно Габриэль докопается до всего...

— То есть — до нас, — уточнил первый голос. — Это плохо, если рассматривать подобную перспективу в отдельности. Но имеется еще кое-что.

— Кое-кто, — сказал второй.

— Опасный и неуправляемый, — добавил третий. — Архистратиг Уриил. Руководитель сектора общественных интересов.

— И в сферу интересов этого архистратига входит весь мир, включая наш сектор, — вновь уточнил первый голос. — Мы у него на ладони, но о нем не знаем практически ничего. А неделю назад наши люди и вовсе потеряли Уриила из вида. Похоже, он сбежал от этих горе-наблюдателей.

— Мы не можем заменить собой подчиненных, — загрустил второй голос. — Мы должны смириться с ошибками.

— И предупредить новые, — согласился третий. — Пока не поздно.

— Хорошо сказано, правильные слова... — продолжил первый. — Но не забывайте про эксперимент.