— Дорогая Надежда Владимировна, с большим удовольствием! Не думаю, что вы предложили бы что-то пустяковое. Когда и где? — воспрял духом Соломон Израилевич.
Он прекрасно знал Надежду Владимировну и, действительно, считал, что она не позовет просто так.
— Завтра. В десять. Там, где обычно. Надеюсь на встречу, — лаконично ответила Надежда Владимировна.
Проснулся я с немного тяжелой головой. Видимо, сегодня ночью произошла очередная разгрузка из заложенных Лонгвеем пакетов.
Пришлось прибегнуть к малой лечебной форме. Лечебная магия меня интересовала и нравилась больше всего. Возможно, поэтому мои достижения в её освоении были самыми впечатляющими.
На фирме я появился без пяти десять.
Верочка доложила, что все высокие договаривающиеся стороны уже на месте. Ждут меня в переговорной.
Когда я вошел, Надежда Владимировна обернулась и сказала:
— Ну, вот и главный инициатор появился. Проходи, садись.
Потом поочередно представила нас друг другу и продолжила:
— Мы тут с Соломоном Израилевичем успели переговорить. Идею я озвучила. Выяснили, что, как и все другое, эта идея имеет две стороны. Со стороны официальных властей, скорей всего, все будет хорошо. Мусорная проблема сейчас у всех на слуху и её решение будет приветствоваться. Немного полазив в Интернете, выяснили, что каждый человек, в среднем, ежедневно производит до полутора килограммов отходов. А в год — по меньшей мере, в пять раз больше собственного веса. В Москве — одних только коммунальных отходов образуется десять миллионов тонн в год. В России — больше сорока миллионов. Настоящее золотое дно. Но, именно поэтому, с другой стороны, мы можем получить серьезные неприятности. По оценкам экспертов, около восьмидесяти процентов мусорного бизнеса находится в тени. Вывезти машину мусора на официальный полигон стоит три с половиной тысячи. На нелегальной свалке возьмут полторы. Две тысячи рублей перевозчик положит себе в карман. Десять поездок в день — уже двадцать тысяч. А если у организации пятьдесят машин? Миллион чистой прибыли в сутки. Ну и держатели нелегальных свалок получают несколько миллионов в день. Сам понимаешь, покушающемуся на эти денежки — мало не покажется.
— Все понятно, Надежда Владимировна. Поэтому к вам и обратился. Кроме того, предлагаю начать с 'Кучино' в Балашихе. Её закрыли за один день, 'в режиме ЧС' — по указанию Президента. Так что её можно будет приватизировать без особых проблем. Власть получает громоотвод, а теневым она не интересна — уж больно засвечена. Тем более — пока разберутся, что мы, действительно, по-настоящему 'решаем вопрос', пройдет определенное время. Но 'Поварово-3' надо выкупать сейчас, независимо от дел в 'Кучино', — отрапортовал я первую заготовку.
Услышав предложение, к разговору подключился Соломон Израилевич:
— Если это взять за основу, то, действительно, на этом этапе все пройдет гладко. А дальше? И что за 'Поварово-3'?
— За время освоения 'Кучино' я выясню действующих лиц. И, скорее всего, раз в этом бизнесе такие бабки летают, то сами объявятся. А для них у меня припасено интересное предложение. Из разряда тех, от которых невозможно отказаться, — мило улыбаясь, ответил я.
— Надеюсь, ничего криминального? — тут же заволновалась тётя.
— Ну, что вы, тётя Надя. Ни в коем случае! — заверил я ее. — А 'Поварово-3' — это бывшее депо по ремонту подвижного состава. Сейчас заброшено. Для расширения дела — то, что надо! Есть железнодорожная ветка. В наличии имеется мощная электрическая подстанция. Там желательно развернуть международный пункт сдачи радиоактивных и токсичных отходов.
Видимо, сама идея все же понравилась Соломону Израилевичу, потому что дальше он выдал довольно пафосную речь:
— Мир стоит на грани мусорной катастрофы, и Россия, до последнего времени, являлась счастливым исключением. Но сейчас — резво бросилась догонять остальных. Крупные города уже в окружении свалок и легальных, и нелегальных. Одна Москва отправляет в область, каждый день, по две тысячи камазов мусора. Активисты, конечно, агитируют не мусорить и участвовать в раздельном сборе. Но ни то, ни другое не является решением вопроса. Мусор-то, все равно, нужно куда-то пристраивать. Так что — я согласен. Да и озвученная система оплаты моих услуг — меня устраивает.
Меня заинтересовала удивительная осведомленность Соломона Израилевича по обсуждаемому вопросу — и я, не удержавшись, спросил:
— Соломон Израилевич, извините, но откуда такая информированность в 'мусорном вопросе'?
— О! Все очень просто. Два месяца назад вел очередное дело по Хованскому полигону. Там изначально организовалась несанкционированная свалка. Генеральная прокуратура России уже не раз официально заявляла, что все, происходившее на Хованском полигоне, — абсолютно незаконно. В начале года было возбуждено уголовное дело по статье 'триста тридцать' — 'Самоуправство', — улыбнувшись, ответил Соломон Израилевич. — А радиоактивные и токсичные отходы — это очень жирный кусочек. Если, конечно, все обстоит так, как описала Надежда Владимировна. Тут, я думаю, никто противиться не будет. Для властей это та ещё головная боль, а теневые структуры в эту область особо не суются. Сильно затратное дело.
— Раз все согласны, то начнем действовать. Соломон Израилевич, у вас будет три задачи. Первая, организация и оформление ООО 'Чистый мир'. Тут — я уже договорился. Вот — адрес конторы, где согласились все быстро сделать. А вот — ключи и адрес нашего офиса. Подъезжайте, посмотрите. В связи с офисом возникает вторая задача. Организуйте там, в офисе, имитацию евроремонта. Именно — имитацию. Пусть, дня четыре, туда походят строительные рабочие и разведут там соответствующий срач. В первые пару дней — если комендант начнет совать нос — пускайте. Последние два дня — не пускайте. Зачем это надо — объясню потом. Если интересно — подберите в свой кабинет мебель. Только учтите — вместе с вами, там будет обретаться и главбух. Третья — это то самое 'Поварово-3'. Узнайте и, если все нормально, начинайте работу по его покупке, — вручая ключи от офиса и записки с адресами, озадачил я Соломон Израилевича.
Обратившись к тёте, я попросил:
— Тёть Надь. На вас — получение разрешений на деятельность. И нужно ещё подыскать исполнительного директора.
— Так может будешь совмещать? — предложила она.
— А так можно? — взглянув на Соломона Израилевича, спросил я.
— Вполне. Прямого запрета нет, — авторитетно заявил он..
— Хорошо, пусть будет так. Но, Соломон Израилевич, задачи — все равно, на вас. Мне надо готовить и проводить спектакль: 'гениальный ученый в действии'. Так что если нет вопросов, я поехал к нашим профессорам. Им ещё паспорта надо будет выправить и согласовать тему первого интервью, — закруглил я разговор.
Кстати, гипертрофированный образ Соломон Израилевича, в истинном зрении, прорисовывался, как большого серого медведя. Странный какой-то образ. Ну, медведь — понятно. На вид — вполне добродушный зверь, но в сущности — очень свирепый хищник. Но почему — серый? Может, национальность сыграла роль? В общем, что это значило, честно говоря, не понял. Чернобурка Надежды Владимировны воспринималась естественно.
Пока ехал к своим подопечным, начал продумать внешнюю и внутреннюю атрибутику цехов. А также спецэффекты, которые будут сопровождать 'уничтожение' мусора. Наметки уже были. Нужно только провести несколько экспериментов. Придётся ехать за город. Конкретно — пятисекундное метание электрических разрядов и молний по всей внешней поверхности цехов. Этот вариант навеял эпизод из первого 'Терминатора'. По мне — так, очень эффектное будет зрелище. К тому же — отобьет желание у всех любопытных лазить там, где не надо. Подсказали, что для этого можно использовать генераторы Маркса с парными разрядниками и катушки Теслы. Исполнительные части этих девайсов сделаю невидимыми. Должно получиться. Можно, конечно, и магию применить в более полном объеме, но пока не хочу.
Для создания футуристического внутреннего дизайна найду каких-нибудь студентов-художников. Думаю, они мне нафантазируют чего-нибудь — из ряда вон!
К концу поездки до меня дошло, что секретаршу мне придётся подбирать самому. Но это — завтра. Сегодня — поход в ФМС. Формы заявлений на восстановление при утере, типа 1П, я распечатал для обоих. По нескольку экземпляров. Лично я вечно порчу две-три формы при заполнении подобных документов. После похода — разговор и планирование. Чувствую, что разговор будет не из легких. Но зомбировать наших теоретиков очень не хотелось бы, даже в малой степени.
В это время Соломон Израилевич и Надежда Владимировна продолжали разговор.
— Не слишком ли легкомыслен ваш племянник... для затеваемого дела? И сможет ли он в действительности реализовать, что обещает? — спросил Соломон Израилевич, когда я вышел.
— Нет. Эта легкомысленность — напускная. А то, что сможет сделать обещанное, — уверена на сто процентов. А для продвижения проекта — кое-какие камешки за пазухой он имеет, и кто поведется на его безалаберное поведение может горько пожалеть, — уверенно ответила тётя.
— Даже так!? Никогда бы не подумал. Но я вам верю. Если дело раскрутится — это миллионы в долларах, евро и любой другой валюте. Радиоактивные и особо токсичные отходы ещё не научились уничтожать. Только захороняют, а это — процесс муторный, весьма дорогостоящий и не всегда дает надёжные результаты. Можно будет перезахоронить и все старые могильники, возникшие после всяких эпидемий. Как ни странно, его проект сочетает несочетаемое. Огромная польза не только для одиночной страны, а для всего мира. Как бы пафосно это не звучало. Одновременно — возможность, вполне легально, заработать огромные деньги...
Подъехав к особняку, где 'содержались' будущие мировые знаменитости, я перво-наперво проверил все охранные магические закладки. Все было в норме. Пока никто интереса не проявлял.
В конце маршрута, я позвонил Савелий Петровичу и предупредил о приезде. Телефонами, с соответствующими закладками, я их снабдил ещё вчера. Слушать могут все, кому не лень, но услышат — лишь банальные разговоры. Подопечные уже позавтракали и были готовы к посещению ФМС. Выглядели они весьма солидно. Не скажешь, что ещё позавчера обретались на свалке.
— Всем — здравствуйте. Прошу в машину. Поедем в ФМС, с заездом в фотоателье. Будем восстанавливать ваши паспорта, — высунувшись в окошко, пригласил я их в машину.
В движениях обоих появилась степенность и вальяжная неторопливость.
— И вам не хворать, — с усмешкой, ответил Савелий Петрович, усевшись рядом со мной.
В принципе, поездка прошла без особых неожиданностей и через три дня у обоих моих ученых будут обновленные документы. Так быстро потому, что задействовал все свои недокументированные способности, обеспечив звонок в ФМС депутата Государственной Думы. Ждать стандартные десять дней было как-то не с руки.
В особняк вернулись к обеду. Пришлось позвонить в доставку, чтобы добавить третью порцию.
Пока обедали — серьезных разговоров не вели.
Я расспрашивал о свалке и тех людях, которых там видел. Савелий Петрович — в основном, о своих оппонентах. Типа — кто сейчас, где и как.
Но все, что начинается, имеет тенденцию заканчиваться. Закончился и обед. Перешли в гостиную.
— Я понимаю, что у вас возникло множество вопросов, но, предупреждаю, не на все я буду отвечать. Пока. Когда мы узнаем друг друга получше и не разбежимся, то круг вопросов, на которые не будет ответов, заметно сузится. А, может, и совсем сойдет на нет, — сразу определился я с границами дозволенного.
— Мы тоже это понимаем, но уже сейчас можем заверить, что скорее всего не разбежимся. Уж больно все у вас интересно и загадочно. А, как вы знаете, кошек губит любопытство. Мы тут уже выдвинули ряд предположений о вас и о ваших планах, но озвучивать тоже не будем, так как понимаем, что на этом этапе это делать ещё рано. Поэтому — давайте поговорим о ближайших планах. Хотелось бы услышать от вас — что да как, — устраиваясь в кресле, ответил Савелий Петрович.
Тепляков упорно молчал.
— Надеюсь, папочку вы проработали. По получению вами паспортов запускается процесс оформления ООО 'Чистый мир', где вы будете являться учредителями. Ваша доля вносится в виде интеллектуальной собственности и оценена в двадцать процентов. Как вы распределитесь между собой — решайте сами. Надеюсь, вы не против. По получении всех разрешительных документов выкупаем два объекта: полигон 'Кучино' в Балашихе и заброшенное депо 'Поварово-3' недалеко от Зеленограда. В 'Кучино' возводим два цеха, где размещаем мои установки по уничтожению мусора. Один цех — будет принимать вновь поступающий мусор, а второй — уничтожать уже накопившийся. Думаю, за полгода — мы все там очистим 'под ноль' и начнем второй этап. В 'Поварово-3', после получения разрешения на работу с радиоактивными и токсичными отходами, запустим третью установку. Правда, по поводу радиоактивных — я не совсем в курсе. Говорят, там и полезные отходы бывают, — начал я свои объяснения.
— Не только вы, но и многие путаются в этом вопросе. Есть радиоактивные отходы, а есть — отработанное ядерное топливо. Эти понятие надо различать. Радиоактивные отходы — это материалы, возможность использования которых не просматривается даже в отдаленной перспективе. А отработанное ядерное топливо представляет из себя вещество, содержащие остатки ядерного топлива и множество продуктов деления, в основном — Цезий 137 и Стронций 90. Эти элементы широко применяются в промышленности, сельском хозяйстве, медицине и науке. Поэтому — отработанное ядерное топливо является ценным ресурсом, в результате переработки которого получают свежее ядерное топливо и изотопные источники, — пояснил мне Савелий Петрович.
— Ну, я думаю, что отработанное ядерное топливо к нам никто не повезет. Раз это такой ценный ресурс. Ещё надо будет пробить разрешение на ввоз этой всей гадости в Россию из-за бугра. Я, вроде как, выяснил, что это запрещено. Но, думаю, если поделиться с государством прибылями при обеспечении действительно полного уничтожения этих отходов, без вреда для экологии, то лазейку можно будет найти. Правда, на первом этапе защитники этой самой экологии крик все же подымут. Так как никто не поверит в наши заверения.
Соответственно, для запуска и работы всего этого хозяйства нужно будет подобрать работников. Особенно тех, которые будут работать на полигоне. Надеюсь, что ваши товарищи со свалки согласятся. Нормальную оплату и общагу я обеспечу, — продолжил я.
— О! Это хорошо. Считайте, что они — уже ваши работники. Но у меня одна просьба. Я хотел бы возродить свою лабораторию. Это возможно? — осторожно, глядя мне в глаза, спросил Савелий Петрович.
— Если не к спеху, то через полгода на очищенном месте построим вам лабораторию. Но, ежели щемит, можем арендовать помещение — до того момента, когда отстроимся. Коли не секрет, что вы будите разрабатывать?
— Никаких секретов. Теория относительности — это чушь! А если прямо говорить — провокация! Эйнштейн использует в ней уравнения Лоренца, в которых фигурирует время. Причем — в этих уравнениях время считается непрерывным. Но непрерывность возникает — лишь как математический предел. Ко всему прочему он, как и его сторонники, смешивают понятия 'часы' и 'время'. Это упрямо делают и сейчас признанные системой физики-теоретики. Часы — материальный объект. Время — количественная характеристика процесса движения объекта. Это — нематериальная сущность. Это — абстрактное понятие, характеризующее необратимость процессов и скорость их протекания. Если мы хотим, чтобы математический аппарат, описывающий движение одного объекта относительно другого с использованием параметра 'время', обрел некий физический смысл, мы должны говорить о дискретности времени и использовать — соответствующие уравнения, — выдал Савелий Петрович. — К тому же, неправильное исходное предположение о неподвижности эфира, при проведении опыта Майкельсона-Морли, привело к выводу о его отсутствии. Что тоже — чушь несусветная! Да и многое другое в этой странно возникшей теории притянуто за уши. Она вся опирается, исключительно, на теоретические построения. Кое-что она описывает довольно точно, но, я считаю, что теория не должна иметь исключений.
