Огоньки в глазах вспыхнули и погасли. Прат почувствовал, что его собеседник и сам не верит в то, что говорит. Уж кто-кто, а Прат-то прекрасно знал, что в таком вот состоянии все горазды грозить и обещать своим врагам что-нибудь несуразное, вроде гнева богов...Только откуда богам-то знать о его неприятностях? Вот тот-то и оно... Эту породу не переделаешь.

От этих мыслей его отвлек горестный шёпот:

— Только чудо... Меня спасет чудо...

Прат как раз и думал о том, почему так бывает всегда — хоть миры и разные, а люди-то оказывается, одинаковые, что тут, что там и только поэтому не среагировал на слово мгновенно. Ему сперва даже показалось, что он ослышался.

— Что тебе нужно? — удивился он. — Чудо?

Вот уж чего маг не ожидал от этого мира — так этого. В мире, где чудес не было ждать именно чуда? Прат внимательно оглядел Джо — первого человека в этом мире, заговорившем с ним о чуде.

— Тебе нужно чудо? -повторил маг. Туземец кивнул. Даже не кивнул, а просто опустил голову на скрещенные на столе руки.

— Чудеса стоят денег... А какое чудо тебе нужно?

Подняв голову, Джо вздохнул и печально улыбнулся. Его злость ушла, оставив вместо себя отчаяние и обиду.

— Мне нужны деньги, а не чудеса...

Взгляд его помутнел. Пиво и виски все-таки сделали свое дело.

— Но если они идут в комплекте, то я готов взять чудо с деньгами. Деньги важнее!

Он снова ударил кулаком по столу и чуть не сбросил бутылку на пол.

— Раз так, то нам есть о чем поговорить, — Прат нарочито медленно отхлебнул из кружки. — Чудеса — моя профессия.

— Фокусник? — вскинул голову туземец.

— Маг.

Джо горько улыбнулся, оценив шутку.

— Ты думаешь, что если можешь достать из шляпы кролика, то и деньги достанешь из неё с той же легкостью?

— Так тебе нужны деньги, а не чудо?

— Мне нужны деньги... Я мог бы и сам достать деньги... У меня имелся план... Верный план!

Он печально усмехнулся. Даже не усмехнулся, а криво ухмыльнулся, как человек понимающий, что надежды все-таки нет и его слова просто фигура речи. Нет надежды даже на чудо. Сунув руку в карман Джо вытащил оттуда какие-то разноцветные бумажки. На здешние деньги они не походили и Прат промолчал.

— Скачки!

Сказав это Джо замолчал и снова закачался на стуле. Прат, казалось, ощутил, как воспоминания скручивают нового знакомого невыносимой болью.

— И эта тварь ломает ногу! Представляешь? Ломает ногу!!!! Моя лошадь! Такое впечатление, что эта тварь заодно с банкирами или те твари взяли эту тварь взяли в долю.

Он опрокинул в себя еще стаканчик. Подержал его вертикально, собирая последние стекающие с краёв капли и медленно опустил. Над столом повисло молчание. Джо совсем раскис, а вот Прата услышанное, напротив, слегка воодушевило. У них тут, оказывается, есть лошади! А к этим животным маг всегда был неравнодушен.

— Что-то я не понял, — объявил Прат. — Какая связь между лошадью со сломанной ногой и кофе с молоком?

— Банковский кредит, вот какая связь. Я должен банку чертову уйму денег!

— Ростовщикам? — переспросил Прат. Его собеседник снова воодушевился и грохнул кулаком по столу.

— Правильно! Верно ты их назвал! Этим ростовщикам-кровопийцам!

В восторге от такого определения Джо чуть было не очистил стол от посуды.

— Я почти банкрот! Я надеялся поправить свои дела во время фестиваля, но... Всем этим...

Он неопределенно кивнул, непонятно кого имея ввиду, но уточнил.

— Волосатым... Им не нужно кофе. Им нужно пиво! Но нельзя же продавать пиво с молоком?

— Точно? — в голосе Прата никто не услышал бы издевки.

— Точно, — печально подтвердил Джо. — Точнее некуда. Я пробовал...

— И что?

— А то... Продажи упали, а дол перед банком остался и его надо отдавать. Фестиваль моих дел не поправил и я рассчитывал выиграв на скачках рассчитаться с долгами, но... Эта тварь вчера сломала ногу. Я мог бы выиграть, если б не это животное!

— Скачки? У вас есть ипподром?

— Да! Скачки! А эта тварь...

Он продолжил что-то горячо и нескладно говорить, сетуя то на Судьбу, то на конкурентов, но Прат его почти не слышал. Стало ясно главное — в этом мире есть лошади и есть скачки, а скачки — отличное место, где можно честно выиграть много денег не привлекая к себе большого внимания. План сложился практически сразу -лошадь со сломанной ногой не тот вариант, на который кто-то из туземцев захочет поставить свои деньги. Ставить будут против неё — ведь её победы тут никто не ожидает, а значит... А значит она победит! С его помощью, разумеется.

Мысли в голове мага понеслись в несколько слоев.

Это хорошо, что о сломанной ноге знают все...

Срастить несколько костей для него не составит труда...

Как и добавить лошади резвости...

Или придержать тех, кто бросится его догонять...

И, конечно, кое-что тут зависит и от наездника, но наездником будет он сам!

С лошадьми Прат всегда ладил, умел находить общий язык. Ведь искусство наездника — неотъемлемая часть Высоких Искусств для благородного сословия. Кое-кто из магов пренебрегал ими, считая, что это лишнее, если все в этом мире и так подвластно магии, но Прат, к счастью, был не таким.

Итак... Кость срастется и парочка заклинаний добавит лошади-неудачнице резвости или притормозит тех, кто побежит следом.

Да! Это— верный шанс.

— Какие ставки были на победу твоей лошади? — перебил Прат стенания туземца.

— Да какая разница? Сегодня на неё не ставит никто.

Он снова вытащил бумажки и попытался порвать билетики тотализатора, но Прат выхватил бумажки.

— Никто, кроме нас! Она выиграет! Даю тебе слово!

— Что слово без дела, фокусник?

Приятная расслабленность, от того, что выход нашелся наполняла Прата и требовала, чтоб он совершил что-то хорошее, что-то благородное... Мелькнула мысль, что, наверное, в таком состоянии принцы сгоряча дают слово отыскать и спасти какую-нибудь принцессу и победить дракона, но маг ничего не мог с собой поделать— пиво заговорило в нем человеческим голосом:

— Фокусник, говоришь? Хорошо... Будет тебе фокус....

Он прочитал простенькое заклинание и взгляд Джо изменился. Туземец уставился на мага растерянным, но абсолютно трезвым взглядом.

— Я доказал? — насмешливо спросил Прат, не сомневаясь в ответе.

— Что доказал?

— Что могу совершить чудо...

Прат не увидел восторга в глазах туземца. Тот оглядел стол, подержал в ладони ополовиненную бутыль виски, пересчитал стаканчики и пивные кружки.

— Пока ты доказал только то, что я совершенно напрасно потратил двадцать баксов. Ты это называешь чудом?

-Ты был пьян — стал трезв.

— Протрезвляешь ты здорово... Лучше нашатыря. — Согласился Джо. — Только вот моя лошадь не пьет виски. Она сломала ногу. Разницу чувствуешь?

Маг засмеялся. Сперва тихо, а потом все громче и громче.

— Поверь, для меня сделать её здоровой и быстрой не сложнее, чем сделать тебя трезвым...

Несколько секунд трезвый туземец смотрел на Прата, прислушиваясь к своим ощущениям. А потом посмотрел прямо в глаза... Что туземец хотел в них увидеть Прат не знал. Он предлагал туземцу дело, а тот... Молчание тянулось, тянулось...

"Так он, наверное думает сколько я возьму с него за работу!" — догадался маг и почти угадал.

-Тебе нужна моя душа? — понизив голос спросил Джо. — Где надо расписаться?

47.

Майор Саблин открыл глаза и от неожиданности подскочил на стуле. Только вот что сидевший перед ним человек исчез... Пропал. Майору показалось, что он моргнул, но и этого кусочка, этой крошки времени хватило для того, чтоб тот исчез. Еще не поняв, что случилось, чекист обежал взглядом комнату перед собой, не найдя там никого — обернулся. Девушка, только что принесшая сигару для их гостя, недоуменно смотрела на свою руку широко открытыми глазами.

— Где он?

Вместо ответа на вопрос она тихонько охнула.

— Пропал...

— Человек не может пропасть...

Мужчина произнес это резко, в полной уверенности, что так оно и есть. Жизнь в разведке неоднократно давала подтверждения этому тезису. Но девушку, как оказалось, интересовал вовсе не пропавший тип.

— Браслет пропал...

Сдерживаясь, мужчина поднялся, этим же движением поворачиваясь и оглядывая комнату целиком.

— Человек где?

Из-под бумаг слышался шелестящий звук. Мужчина присел и карандашом аккуратно приподнял бумаги. Может быть там есть ответ на вопрос? Среди разбросанных листов лежал маленький, чуть меньше книги магнитофон. Майор включил его перед началом допроса, чтоб ничего не упустить из разговор с этим странным типом. Это было минуту, ну полторы назад, а теперь.... Теперь катушка с пленкой все продолжала крутиться, но кончик ленты теперь тихонько шлепал по направляющим роликам. Мужчина точно помнил, что перед началом разговора ставил пленку на самое начало.

Этого взгляда хватило, чтоб сообразить, что раз пленка на катушке перемоталась на пустую кассету и продолжает крутиться вхолостую, то с момента включения магнитофона прошло не одно мгновение, а не меньше сорока минут...

Цансалан и Пектор сидели друг напротив друга и молчали. Не о чем было разговаривать.

Крепкие стены каменной башни, знакомые амулеты и накопители... Чучела и ковры... Свитки и книги... Все было, как и в недавнем прошлом, но... Оба понимали, что мир перестал быть прежним. Расклад сил изменился.

То, что ранее казалось незыбленным — рассеялось. То, что раньше было истиной — перестало ею быть.

Никто не знал почему это произошло, но это случилось.

Теперь не они диктовали свою волю миру — враг оказался хитрее. Тот теперь мог напасть на них "из засады". Неизвестно когда и неизвестно где... Он мог выскочить ниоткуда и нанести удар, а мог и выхватить их из мира, перенести в свой, новый мир, а уж там... Почему Прат оказался сильнее в мире, где магии не должно было быть?

Ответов на вопросы у них не было, но они знали, как могут их получить!

Ответы имелись у самого возмутителя спокойствия.

Нужен Прат!

Отразить удар можно, если ты его ждешь, но тратить жизнь на ожидание? Зачем? Куда лучше заранее избавить себя от опасности — пройти в его мир и убить. Не сбросить в Бессилие, а именно убить Сперва расспросить, а потом уж... Хватит полумер. Это возможно. Ничего необычного в этом нет — противник известен. Предстояла рядовая война магов, которую они не так давно уже выиграли у него. Правда теперь она должна состояться в немагическом мире. Им нужно было только попасть в этот мир...

Именно к этому они готовились. Магам не хватало пока сил, чтоб самостоятельно пробиться туда, но зато хватало знаний, чтоб устроить все так, чтоб в следующий раз они смогли б попасть туда по своему желанию. Это стоило огромного расхода сил, но жизнь дороже.

А пока оставалось ждать, когда их туда позовут...

Хотя они и ждали перехода он произошёл также внезапно, как и в первый раз. Тоже странное помещение и люди в простых белых халатах. Рёв неведомого зверя, резкий звон, вопли... Теперь, правда, уже понятные. Их тут, похоже, уже ждали. На площадку выбежали несколько человек с маленькими железными палками в руках. Отверстия в них сторожили каждое движение незваных гостей.

— Они требуют поднять руки? — переспросил Пектор, хотя и так все было понятно. — Странный обычай.

Маги переглянулись.

— В нем есть что-то унизительное. Не находишь?

Туземцы осторожно обступали их с трех сторон, не опуская палок. От таких маневров пахло угрозой, а не гостеприимством.

— Это же стражники! — наконец, сообразил Пектор. — Дурные какие-то... Ни мечей, ни копий.

Еще одно заклинание и туземцы разлетелись в стороны. Это что-то изменило в их взаимоотношениях. Гостей прочно записали во враги.

Вокруг загрохотало. Палки стражников плюнули огненными черточками. Полы пекторова халата дернулись, словно из принялись рвать дикие псы. Это воспоминание, о злых собаках и спасло ему жизнь. Цансалану повезло меньше — его отбросило в сторону. От удара маг покатился по полу, и тело его задергалось то ли от боли толи оттого, что в него попало еще несколько невидимых стрел из оружия туземцев. Новый мир встречал своих гостей очень неласково. Маг выставил щит и через мгновение уже с интересом рассматривал, чем в них стреляли стражники прохода из мира в мир. Это оказались не стрелы, а какие-то шарики.

Он даже успел определить, что это свинец, но уже через мгновение стало не до этого. Оружие этого мира оказалось слишком сильным. Эти маленькие злые стрелы летели с такой силой, что магия из накопителя, сдерживающего их, уходила стремительным потоком. Оберег-накопитель становился все прозрачнее и прозрачнее, теряя запас силы. Вот это было уже не только странно, но и опасно.

Цансалан корчился у него под ногами, залечивая раны. Запасы его магии тоже таяли и как бы не быстрее, чем у Пектора.

Нужно было возвращаться, пока магия еще была им подвластна.

Маг произнес заклинание возвращения, но ничего не вышло. Мир не раскололся, не треснул. Он даже не вздрогнул. Этот мир не хотел отпускать своих гостей...

Пектора захлестнуло ужасом, уже когда-то испытанным. В далекие времена, о которых оно и сам все позабыл, он на спор с такими же магами, как и он сам, подтверждая свою силу, вошел в печь горшечника. Вокруг бушевал огонь, раскаляя горшки, и он отчетливо понимал, что только одно неверное действие, единственное неправильно произнесенное заклинание отделяет его от смерти. Сейчас все было точно также.

Окружавшее железо тянуло из них магию и сопротивляться сил уже не было. Оставалось бежать

Не думая, как здешние маги оценят его поступок, он бросил в нападавших заклинание отвода глаз. Мгновение — и вопли стихли. Местные настороженно оглядывали зал, но никого не видели и не слышали. Для них пришельцы попросту исчезли.

— Ты живой? — спросил Пектор.

— Я их убью, — слабым голосом отозвался Цансалан.

— Разумеется, — не стал спорить Пектор. — Но это все потом. Пока они нас не видят и не слышат надо уходить.

Он вспомнил недавнее ранение и потер ладонью плечо.

— Идти сможешь?

— Смогу. Вон дверь... Быстрее. В этом железе заклятье долго не продержится...

49.

Кондиционер, рассчитанный исключительно на Шефа и его секретаршу, не справлялся, и в кабинете висело душноватое ощущение жаркого летнего вечера где-нибудь на оживленном городском перекрестке, а совещание все шло и шло, никак не желая заканчиваться.

Ничего удивительного в этом не было — сведений в их распоряжении имелось немало, но они как-то ловко противоречили друг другу, не желая укладываться ни в одну из концепций, что рождались в обсуждении. С какой стороны собравшиеся за столом люди не подходили к вороху фактов, а все-таки получалось либо некрасиво, либо и вовсе безумно.

Но наконец прозвучало:

— Итак... Что у нас есть к этой минуте...

Шеф оглядел собравшихся, потом повернулся к доске, исчерченной стрелками, именами в рамках и разноцветными значками. Пару секунд хозяин кабинета смотрел на все это, осмысливая и подводя общий итог.