Солнца трех миров

Покончив с обмундированием, мы как следует вооружились — после луков с пращами нам любая стреляющая пулями штуковина казалась жезлом всемогущества. Каждый, кроме Эрава, взял себе по винтовке будущего, пистолет, нож, и набрал боеприпасов. Винтовки явно имели такие функции, до которых автомату Калашникова куда как далеко, но мы надеялись с ними разобраться. Здания военного назначения чем хороши? В них повсюду полно самых разных плакатов на все случаи жизни: как честь отдавать, как противогаз по размеру подобрать, как погибнуть смертью храбрых по приказу командования и без. А уж стены логова рептилоидов оказались увешаны наглядными пособиями чуть не сплошняком — их тут разве что вместо обоев не клеили. Но пока мы ограничились тем, что научились загонять патроны в стволы и снимать оружие с предохранителя. Это было несложно: затвор — он и на другой планете затвор, а предохранитель расположен так, чтоб с удобством перевести его в нужное положение не теряя рукоятку.

— Вот бы нам все это к тому бою с мата-коху! — вздыхал Лысый. — У-у-х, показали бы мы им!

— Простил бы ты уже крысолюдям свой глаз, — сказала Инга. — Сколько можно.

— Ни за что не прощу!

Ручные гранаты брать никто не рискнул: кто знает, что у них внутри. К тому же у каждой винтовки имелся многозарядный подствольный гранатомет.

Наглядевшись на нас, Мартышка тоже ухватила винтовку, умудрилась вставить в нее магазин, передернула затвор и уже нащупывала спусковой крючок, но Эпштейн ее вовремя обезоружил.

— Но-но! — сказал он. — Боевые действия открывать рановато.

Я строго погрозил Мартышке пальцем:

— Веди себя прилично. Ты же не просто так обезьяна, ты Обезьяна посланников, должна сама понимать, что можно, а чего нельзя.

Снарядившись как разведчики спецназа для вылазки в глубокий тыл врага, мы осмотрели банки и брикеты на полках продуктового склада.

— А что на них смотреть, — сказала Машка, отталкивая от себя после недолгого изучения ящик с консервами. — Или отравимся — или нет. Зато готовить их не надо.

Инга повертела в руках продолговатый брикет, вскрыла ножом фольгу. Внутри оказалось что-то вроде прессованных хлопьев 'Геркулес' коричневого цвета.

— Это точно можно есть, — сказала она. — И тоже не обязательно готовить. Можно жевать сухим и запивать водой.

— Оцени консервы, — попросил я ее. — Ну тебя, тетя Маша, с твоим фатализмом.

Инга, еще не до конца оклемавшаяся после прощупывания минного поля, с полчаса оглаживала банки, пакеты и брикеты. Да все тут можно есть, сказала она, а мне сейчас нужнее всего это — и помахала в воздухе небольшой коробкой.

— Что там? — полюбопытствовала Таня.

— Что-то вроде кофе.

— А потяжелее энергоносители есть? — спросила Машка.

— Вон ящики стоят на дальней полке, — ответил за Ингу я. — Там бутылки. Запах спирта ты вряд ли с чем спутаешь.

У стены рядом с дверью мы нашли приспособление, которое не могло быть ни чем другим, как только продуктовым лифтом.

— Он как раз должен выходить на кухню на первом уровне, — прикинул Витя. — Грузим провизию туда...

— ... только не весь склад, — ввернул я.

— ... и пообедаем в столовой как люди, — закончил он. — Ребята, сколько мы уже не сидели на нормальных стульях?

В столовой мы провели часа два. Не спеша, со вкусом, пробовали консервированные и сублимированные дары исчезнувшей цивилизации. Машка, откупорив одну из приехавших на лифте бутылок, выпила сама и налила всем нам. Повод был хорош, и мы отказываться не стали; Витя сказал, что напиток напоминает темный кубинский ром и крепость соответствующая — ну, последнее-то мы и сами заметили. К аналогу рома отлично пошел в качестве сопровождения аналог кофе, и только мы окончательно расслабились, как снаружи прогремел взрыв. Витя зарычал как разбуженный во время спячки медведь — так не хотелось ему вставать из-за стола.

— Зря не завалили дыру, в которую пролезли, — сказала Таня.

Мы вскочили, добежали до двери и как по команде остановились. Смотрели друг на друга и думали об одном: просто бежать к дыре поздно. Пока мы шарились по зданию и пировали, сюда могли проникнуть ящеры наподобие тех, что убили Кирдыка, или другие хищники. Минное поле не могло их задержать, если они шли по нашим следам, ну вот разве что один сдуру сунулся в сторону. А на крышу здания вели аж четыре довольно пологие железные лестницы с удобными ступенями.

— Мы с Лысым перекроем дыру, — сказал я. — Остальные делятся на пары и прочесывают здание, начиная от спортзала. Эрава и Мартышку закроем здесь.

Даша попыталась возразить, но я ее прервал:

— Ты не сможешь заменить Лысого. Там надо ворочать мешки с песком, каждый из которых вдвое тяжелее тебя. Мы закроем дыру, и я найду тебя, как только смогу.

У спортзала мы разделились: Витя с Таней пошли по коридору в еще неисследованную нами часть первого этажа, Инга с Дашей взяли на себя знакомые уже помещения в сторону водозаправки, а Машка с Эпштейном спустились на первый подземный уровень, только уже не на лифте, а по лестнице.

В спортзале оказалось пусто, зато сразу за дырой маячил озиравшийся по сторонам ящер. Видно, он спрыгнул в пролом как раз тогда, когда рвануло снаружи; потому и не пошел вглубь здания. Мы с Лысым подскочили к дыре и вскинули винтовки — от ящера только брызги полетели. Когда у нас закончились патроны, от него остались лишь лапы, разбросанные по углам автомастерской.

— Вот это мощь! — оторопело сказал Лысый, все еще прижимая пальцем спуск. — Вот это скорострельность!

— Магазин смени, — сказал я ему, сам занимаясь как раз этим. — В следующий раз аккуратнее надо быть — у наших винтовок есть система поглощения отдачи.

— Хорошая, наверно, штука, когда к ней привыкнешь, — сказал Лысый. — Я сперва и не понял, что уже стреляю. Вибрация, как у перфоратора, и все.

Мы прошли в автомастерскую, заляпанную кровавыми ошметками, которые теперь отваливались от стен, и уставились на ближайшую яму.

— Ну и кто из нас придумал сбрасывать мешки туда? — спросил я.

— Кто бы ни придумал, вытаскивать их теперь обоим, — сказал Лысый.

В той части здания, что выходила к бензозаправке, послышалась продолжительная стрельба.

— Еще два магазина минус, — ухмыльнулся Лысый, спрыгивая в яму. — Следи за проломом, Серега.

Он выволок из ямы и затащил в спортзал десяток мешков, а потом я его сменил. Как только это сделал, палить начали в другой половине здания.

— Что-то послабее, — заметил Лысый. — А, знаю! Там Инга. Она догадалась, что одного магазина на одного ящера хватит, и Дашу можно не поддерживать.

Мне было не до шуток: Даша где-то там бродила по комнатам, ну пусть в сопровождении Инги, а я возился с мешками. Сменившись еще по разу, мы затащили в спортзал их все, зашли сами, заложили дыру изнутри и пошли искать своих. Столовая оказалась открыта; войдя туда, мы уже ожидали увидеть растерзанного Эрава, но он был цел и невредим, как и Мартышка, а вместе с ними теперь сидел Витя, которого ранило рикошетом в руку.

— Вот невезуха, — пожаловался он. — В самом начале зачистки!.. Здесь все проверено, остальные на первом подземном. Возьмите с собой, а? Те не взяли.

— Сиди тут и надирайся ромом. Без тебя управимся.

— Именно это они и сказали.

— Правильно сказали.

До позднего вечера мы проверяли подземные уровни, ведущие с них в разные стороны тоннели, и те помещения, в которые эти тоннели вели. Устали страшно, ящеров больше не нашли, зато теперь могли поужинать в полной уверенности в своем одиночестве. На ночлег устроились в комнатах для офицерского состава. И все же выставили часового в коридоре: привыкли уже. Да и мало ли.

Мы с Дашей захватили себе комнату, в которой раньше жил как минимум генерал. Впрочем, помимо отдельного санузла и душевой кабинки, никакими другими привилегиями этот генерал, по-видимому, не пользовался. И да, при всем желании принять душ вместе, оба сразу мы в кабинку втиснуться не смогли. Зато после нам выпало счастье впервые за последние полтора с лишним года вытираться полотенцами.

— С ума сойти, — пробормотал я. — Сегодня у нас отдельная комната — ты чуешь, моя рыженькая? Настоящая комната и настоящая постель.

— Как аскетично все, — сказала Даша, рассматривая обнаруженный ею в шкафу неброский парадный мундир. — И одеяло на кровати такое же точно, как в солдатских казармах.

— Видно, кительная бижутерия и всякие льготы у местных вояк были не в почете, — сказал я. — Давай уже ляжем. Устали ведь. А нам еще половину ночи любовью заниматься.

— Только половину? — улыбнулась Даша, медленно оттесняя меня в сторону спартанского генеральского ложа.

— Потом нам еще дежурить в коридоре, — напомнил я. — А потом надо все-таки поспать. Потому что завтра...

И остановился. А что — завтра? Завтра мы могли спать хоть целый день. И послезавтра тоже. Мы находились в крепости посреди необитаемой планеты, а уровнем ниже на продуктовом складе лежало еды и выпивки на всю оставшуюся жизнь. В гаражах стояла техника, на которой можно было со всеми удобствами доехать до следующего хоула, — требовалось лишь освоить управление ею. Мы могли никуда не спешить.

Глава 13

После вселения в цитадель исчезнувших инопланетян для нас потянулись счастливые деньки без ежеминутных забот о пропитании и безопасности. Первые несколько суток мы вылезали из постелей только для того, чтобы поесть и встать на дежурство, да и после никого напрягаться не тянуло.

С самого начала тщательно обследовав свое новое обиталище в поисках ящеров, мы довольно хорошо представляли себе, где оказались, и впоследствии наши догадки получили основательные подтверждения. Сооружение посреди пустыни было чем-то средним между заставой на границе необитаемых земель, перевалочной базой и центром управления целого комплекса подземных заводов. Собственный гарнизон заставы, по-видимому, был невелик: большинство жилых помещений использовались лишь в случае прибытия автоколонн, следующих из неведомого нам пока пункта А в таинственный пункт Б.

Все компьютеры во всех служебных помещениях работали, но при любой попытке воспользоваться ими выдавали одну и ту же заставку с двумя окошечками и рунической надписью, которая скорее всего означала: 'Введите логин и пароль'. К счастью, компьютерное управление обычно дублировалось ручным, а в комнатах офицеров помимо электронных планшетов обнаружились и обычные карты. К тому же рептилоиды не имели обычая хоть как-то защищать личные файлы: фотоальбомы и тому подобные интересности на их планшетах мы могли просматривать свободно.

На первом подземном уровне существовал класс, видимо, предназначенный для обучения свежих кадров на месте. Там компьютеры по нажатию наобум выбранных кнопок демонстрировали трехмерные модели самой заставы и еще много чего. Несомненно, мы извлекли бы из учебного класса массу выгоды, если б научились им пользоваться. Однако без понимания языка такая благодать оставалась в области мечты.

Но кое-что мы все же узнали.

Символом державы, на территорию которой нас занесло, служили перекрещенные мечи. Она вела долгую ожесточенную войну с государством, эмблемой которого был трезубец. Имелись ли на планете другие государства, оставалось неизвестным.

В обществе Перекрещенных мечей безраздельно царил культ войны; Трезубцы, очевидно, грешили тем же. Даже малолетние сопляки дошкольного возраста позировали фотографам в форме и при оружии. Большие счастливые семьи в камуфляже, вооруженные до зубов, улыбались на камеру на фоне танков, вертолетов и бронированных внедорожников. Любимым развлечением молодежи был рукопашный бой костоломного стиля, в котором чуть не каждое движение кончалось ударом. Видеотеки Перекрещенных мечей сплошь состояли из записей реальных сражений с Трезубцами.

— Они что — вообще больше ничем не интересовались, кроме войны? — жалобно спросила меня Даша после просмотра примерно тысячи фотографий и сотни видеороликов.

— Похоже, что так.

— Тогда хорошо, что они вымерли, — решила она. — Не дай бог открылся бы хоул отсюда на Землю в то время, когда они еще жили.

Глубоко под заставой, чуть в стороне, находилась автоматизированная ферма по выращиванию съедобной биомассы. Рядом под землей располагался завод, где из нее синтезировались продукты питания. Все это еще работало, попасть туда было нельзя, зато мы могли сколько угодно наблюдать за происходящим в боксах фермы и на конвейерах завода через видеокамеры. Готовая продукция исправно поступала на склады, а так как ее теперь никто оттуда не изымал, завод и ферму вскоре ждала остановка производства. По крайней мере, нефтеперерабатывающий подземный завод в двух километрах от нас уже встал, и нефть из скважин в пустыне туда не поступала.

На поверхности над заводами лениво побулькивали грязевые озера и пускали фонтаны гейзеры. Туда откачивались стоки предприятий, и когда ветер дул на заставу со стороны этих искусственных гейзерных долин, дышать становилось почти невозможно.

Недалеко от заставы находился полигон. Похоже, прямо перед катастрофой рептилоиды выдвинулись туда то ли на учения, то ли на плановые стрельбы. Посреди танкодрома красовался внушительный колесный ракетоносец, целый сухопутный линкор, безнадежно застрявший на полосе препятствий. Чего эту бандуру туда понесло, мы не догадались. Два вездехода рядом стояли так, словно на них играли вокруг ракетоносца в догоняшки. В обоих машинах сидели мертвые водители, и одного рептилоида мы нашли в ракетоносце.

Остальная техника выглядела так, как и положено военной технике на учениях. В ней не было трупов, и указаний на то, куда подевался личный состав, тоже не находилось.

Оживить бензоколонки заставы нам так и не удалось, зато мы нашли на полигоне здоровенный заправщик с заполненной доверху цистерной.

— Вот его и возьмем с собой, когда поедем к хоулу, — сказала Инга, потеряв надежду подружиться с компьютером бензозаправки. Он пароля не требовал, но программа в нем оказалась начисто лишена интерфейса. А какие руны забивать в командную строку, мы гадать не рискнули, хотя Витя и предлагал.

— Ага, ты введешь команду наугад, и это окажется 'подрыв резервуаров в случае угрозы захвата заставы врагом', — сказала ему Таня. — Заправщика нам хватит до хоула. Не обязательно ехать до него на танках. Достаточно внедорожников с квадроциклами.

А Витя сперва и вправду хотел вести Таню по планете в танке. После того как она сообщила ему, что беременна.

— Ты-то как — еще нет? — спросил я Дашу. — Отстаешь от подружки. А я, знаешь ли, дочку хочу. Всю в маму. Такую же рыжую и конопатую.

— Обойдешься! — ответила Даша. — Пока меня на Землю не доставишь, никаких тебе дочек.

— Ну и зря боишься, — сказала ей Машка таким тоном, как будто в настроении Даши и была загвоздка. — Мужик тебе нормальный попался, рожай не бойся. Я у вас с Танькой робяток легко приму — сложное ли это дело? Жрачки у нас теперь море, остального тоже, чего не рожать.

Благодаря изобилию боеприпасов и горючего, мы часами упражнялись на полигоне в вождении техники Перекрещенных мечей и владении их оружием. Даже Эрав пробовал стрелять, но как-то без азарта, хотя у него неплохо получалось. Комбезы у рептилоидов оказались замечательными: у каждого внутри с левой стороны имелся карман с узкими отделениями, куда можно было вставлять пальцы правой руки — все вместе, по одному или в разных сочетаниях. Это каким-то образом включало различные режимы комбезов — их то начинало продувать насквозь малейшим ветерком, то ткань становилась непроницаемой, хоть в воду лезь, а засовывание в соответствующее отделение указательного пальца активировало маскировку, причем совершенно невероятную, превращающую тебя почти что в невидимку. К сожалению, при этом мы переставали видеть друг друга на сколько-нибудь значительном расстоянии, и пока не разобрались, как проблему решали рептилоиды. В самую жару комбезы могли поглощать тепло тела, заодно преобразовывая получаемую тепловую энергию в электрическую. Объемы накопителей были ограничены, однако для подзарядки аккумуляторов винтовок, чтоб работали счетчики боезапаса, их вполне хватало.