Исповедь странного человека

... Девушка слегка улыбнулась, неуверенно смотря на меня. Я не двигался, нельзя чтобы я "вел".

— Извините, а как вас зовут? — поинтересовался я, когда мы все же двинулись. — Меня Евгений.

— Нина, — тихо ответила девушка.

Так, чем цапануть? Искренностью? Ну, это как всегда. Стоит добавить немного беззащитности, то есть неуверенности в голос.

— Нина, я признаться, — сказал я после небольшой паузы. — Не очень силен в беседах.

Девушка чуть искоса посмотрела на меня.

— Вы любите гулять? — голос негромкий, брови чуть жалостливо...

... — Запомни, — чеканила Алла очередной урок, после того, как одна клиентка закатила нам скандал. — Жалость, жалкий вид, это хороший способ погасить любой конфликт и заставить человека сделать так, как ты хочешь. Как ругаться с человеком, если ты видишь, что каждое слово для него как пощечина? Если при крике он начинает съеживаться?

— А это еще больше не распалит? — спросил я

— Именно это и произойдет, когда человек хочет ругаться, — кивнула начальница. — Но он быстро выдохнется, если увидит, что результат достигнут. Жертва унижена и раздавлена. Все! Можно идти с довольной рожей!

— А если на нее в ответ наорать? — опять допытывался я.

— Можно и так, — согласилась Алла и с этим сценарием. — Только многие из этих дамочек и ждут возражений или споров. Живут, блин, этим и для этого. Чтоб ее успокоить, надо либо крикнуть так, чтоб она на жопу села, либо просто пощечину дать. Но как ты понимаешь, это чревато.

Я кивнул.

— Как вызвать чувство жалости? — задала Алла риторический вопрос. — Во — первых брови домиком.

Она показала как.

— Во-вторых движения порывистые и суетливые. И неуклюжие тем больше, чем громче орут. Ссутулься. Смотри так, как будто ожидаешь удара. Но-но!

Она прикрикнула на меня.

— Ты сейчас смотришь так, будто хочешь в ответ ударить! Нет, ты должен смотреть так, будто не можешь никак ответить...

... — Вы любите гулять? — голос негромкий, брови чуть жалостливо

— Да, — чуть увереннее, но все также тихо ответила девушка.

— Может тогда погуляем? — предложил я. — Тут, на Плотинке?

Девушка кивнула. Ну вот, слава те господи! ...

... — Приятно гулять по таким местам, когда в них никого нет, — заметил я.

Действительно, по вечернему времени, народу было немного. И люмпенизированные личности, слава богу, не мелькали.

— Я вообще, люблю, когда мало людей, — сказал я еще.

Надо добавить немного романтики. Ей должно это понравиться.

— Нина, я не испортил вам никаких планов? — поинтересовался я.

Теперь ей придется отвечать. Пора уже беседовать, выводить на интересующие ее темы. А то я так один и буду говорить.

— Нет, — черт, опять односложный ответ.

Надо с этим что-то делать. Мы тем временем дошли до набережной, и Нина с каким-то опять отсутствующим выражением, смотрела на водную гладь. Постояли, помолчали.

— Вы не будете против, если я вас, в одно место приглашу? — спросил я. — Тут недалеко.

Оп. Девушка явно напряглась, сильно задумалась с ответом. Надо направить ее мысли в нужную сторону. Так повернемся к ней, руку прижать к сердцу, усиливая ненавязчивость предложения, "от чистого сердца" (ну а чего, проверенный прием!). на лице нарисовать легкую улыбку. Отказать сейчас, значит обидеть меня, я же "искренен". Стоим прямо, не нависаем. Просто предложение. Которое сложно отвергнуть...

— Женя, — распекала меня в очередной раз Алла. — Люди всегда обращают внимание на жесты. Жесты, это как знаки препинания. Расставишь неправильно, полностью поменяется смысл.

Она нахмурилась. Ну да, разговор с клиентом был не из легких. Та дама, похоже, сама не знала, чего ей надо.

Вот что ты делал, — продолжала начальница. — Зачем ты указательный палец вверх выставлял?

— Она, блин, так тараторила, я записывать не успевал, — ответил я.

— Знаешь, что ты ей говорил, этим жестом? — покачала головой женщина. — Помолчи, я запишу!

— Я такого не говорил! — возразил я, с некоторым даже возмущением.

— Жест сказал! — воскликнула Алла.

— Что, она так их хорошо понимает?

— Это воспринимается именно так! — начальница даже из-за своего стола вышла (мы сидели у нее в кабинете). — Жесты, это сигналы для подсознания.

Я промолчал.

— Вот смотри, — Алла сложила руки на груди. — Как ты сейчас меня воспринимаешь?

Алла еще подрасправила плечи и чуть вскинула подбородок.

— Ну-у, — задумался я.

— Что непонятно-то? — Спросили начальница. — Это означает, "я прав, а ты нет, что ты не скажешь". Понятно?

Она снова сложила руки перед собой, но теперь ладони рук, лежали на плечах. Она будто обняла себя.

— Э-э... Страшно? — предположил я.

— Почти угадал, — в ее голосе проскользнули язвительные нотки. — Это означает "Я жертва, слабая и беззащитная". Вообще, все жесты, в которых ладони повернуты к себе, это жесты "закрытости". То есть человек относиться к тебе, минимум, с опаской. Не доверяет. Если наоборот, то наоборот! А если ты тычешь в человека пальцем, значит, он должен принять твое мнение.

— А если ..., — начал было я.

— Так, стоп, — прервала меня Алла, положив руки на стол. — Я работать, когда буду? Да и ты тоже.

— Но ...

— Все, все, об этом столько написано, почитаешь, — поставила она точку.

— Я если честно, не очень силен в этих делах, — произнес я, продолжая уговаривать Нину. — Если вы не хотите, то я пойму.

Одновременно рисуем картинку "отверженный". Голова опушена, голос приглушенный, с надрывом. Плечи опушены. Глаза в пол. Руки безвольно висят вдоль тела. Но все же не надо показывать полного лоха. Для этого стиснем челюсть, поиграем желваками.

Но интересно, а чего она так напряглась — то? Что такого? Тут два варианта. Либо кто-то есть (тогда почему вообще пошла?), либо кто-то был, причем недавно, и оставил не самые лучшие впечатления. Либо ... еще просто не было никого.

— Ну, я не знаю, — протянула девушка.

Я мысленно захлопал в ладоши. И — ес!

— Здесь недалеко, — улыбнулся я. — Вам понравиться!..

... Пока шла до кафе, все раздумывал, а о чем говорить-то. О стихах можно, но как начать? Не скажешь же, что я еще в метро прочитал, у нее в блокноте. Это все равно что сказать: "Я давно слежу за тобой". ..

... Это кафе, "Шоколадница", мне нравилось. Оно такое все, ненавязчивое что-ли. Хочешь, сядь в середине зала, если по-быстрому поесть зашел. Мне нравилось одно место, в уголке зала для некурящих. И слава те господи, оно оказалось незанято.

Оно было не совсем в углу. Возле лестницы в ... гм... место общего пользования. Огороженное вычурными коваными перилами от лестницы, оно казалось стоящим на балконе. Но самое главное, возле столиков у стены, стояли не только кресла, но и диваны.

Мы присели за круглый стол, цвета горячего шоколада. Впрочем, здесь все в такой цветовой гамме. Даже негромкая музыка и та казалась какой-то шоколадной. Даже светлые обои и те в тонкую полоску такого цвета...

...Узкая ладонь девушки, просто, но так изящно держит чашку с горячим шоколадом

— Нина, а вы на пианино не играете? — не утерпев, спросил я.

Ну, очень уж у нее характерные руки. Длинные пальцы, узкая ладонь. Классическая модель. Все это, вкупе со стихами и манерой одеваться.

Девушка с легким интересом посмотрела на меня.

— Нет, не играю, — ответила она. А почему вы спросили?

— Руки у вас музыкальные, — кивнул я в сторону объекта внимания.

— Я играю на гитаре, — слегка улыбнулась Нина.

— Всегда хотел научиться на чем — нибудь играть, — честно признался я. — Вот, например, гитара. Это сложно?

— Не просто, — девушка посмотрела на меня внимательно. — Пока руки натренируешь, пальцы набьешь, аккорды...

— Набить пальцы? — заинтересовался я. — Как это?

— Ну, чтобы мозоли появились на подушечках, — она постукала друг об друга подушечками большой и указательный пальцы. — Ведь на струны нажимать надо...

— Зачем? — не понял я.

— Это непросто объяснить, — задумчиво проговорила Нина. — Вы видели гитару вблизи?

Я неуверенно покивал.

— Вот на грифе гитары есть такие... м-м... порожки, к которым струны и прижимаются.

— Для чего?

— Струна укорачивается, и меняется звук от нее. Комбинируя длину струн, мы и получаем разные созвучия.

— Аккорды? — решил блеснуть я эрудицией.

Девушка кивнула. А все-таки красиво здесь мороженное подают (ну и вкусно тоже). Никакого пластика, исключительно в высоких стеклянных, даже стаканами это назвать, язык не поворачивается. В вазах.

— Нина, — начал я осторожно. — А вы не могли бы меня научить играть?

Девушка сняла ложкой вишенку, венчающую белый холмик мороженного. Тут я увидел, как в кафе заходит стайка девушек. С моего места был отлично виден вход. Но самое главное, что среди них было одно знакомое лицо. Черт, заметила.

Пока Нина задумчиво рассматривала свою порцию мороженного, водя по нему ложкой, я скорчил зверское лицо, предупреждая, чтобы Ольга (а это была именно она) не вздумала подходить. Та понимающе, но очень ехидно улыбнулась и они присели за столик. Фух!

— А почему вы хотите научиться играть? — спросила тем временем Нина.

И ведь надо ответить так, чтобы заинтересовало. Я подумал чуть.

— Вы знаете Нина, я всю жизнь завидовал людям, которые могут передавать настроение музыкой, — так начали достаточно красиво. — Им не надо искать музыку под настроение. Они просто берут и играют ее. А скажите...

Я решил перевести разговор на нее.

— А вот вы играете на гитаре, — я чуть перевел дух. Выходим на основной разговор. — А свои песни у вас есть?

Девушка явно засмущалась.

— Да, — тихо ответила она, не поднимая глаз.

— Я почему спрашиваю..., — тут сама собой возникла пауза.

Я вдруг понял, что реально волнуюсь. Да и эта часть разговора самая рисковая. Если она сейчас задумается, а почему я собственно это говорю, то может возникнуть вопрос, а почему я это говорю. И еще я кое-что понял. Что я уже не играю, мне, в самом деле, несколько страшновато стало выкладывать другому человеку свое маленькое увлечение.

— Вы не могли бы посмотреть мои стихи тогда? — выложил я, чувствуя, как по телу пробежал некий озноб что ли.

— Ваши? — Нина приподняла брови.

Сильно, видать, я ее удивил.

— Да, — сказал я и продолжил, чувствуя в груди странный подъем. — Мне просто хотелось бы, чтобы их оценил человек, который сам пишет.

— Ну, я не знаю..., — растерянно произнесла Нина.

— Нина, я не требую развернутого анализа, — сказал я, а в глубине росло удивление над самим собой.

Что-то странное происходило, я переставал контролировать процесс! Но самая хохма, что мне это нравилось!

— Я не Пушкин, вы не Белинский. Мне важно исключительно ваше мнение, — хорошо сказал, самому понравилось. — И даже не мнение, а скорее впечатление.

* * *

Восьмой час вечера. Уже смеркалось, осень все же. Но было относительно тепло, холодный ветер, дувший весь день, утих. Казалось не осень на дворе, а наоборот, начало весны.

— Вы знаете Женя, — говорила Нина. — В ваших стихах есть чувство. Но они...

Она запнулась, подыскивая видимо необидное слово.

— Сыроваты? — подсказал я.

— Да, наверно. Слишком правильны, — кивнула девушка и торопливо добавила. — Только это мое личное мнение.

Мы помолчали.

— Одно мне очень понравилось, — сказала она, наконец.

Я вопросительно изогнул бровь.

— Оно короткое. О девушке. Видимо она вам сильно нравилась.

Это то, которое об Аньке написал что-ли? Никогда бы не подумал.

— Оно передает главное ощущение, чувство. По нему можно представить всю картину, — продолжала Нина.

— Да? — задумчиво спросил я.

— Вы знаете, писать стихи для меня, как рисовать картины. Если не нарисовать главных линий, то все остальное не удается. Ведь задает настроение именно та, самая сильная эмоция. Остальное только фон, который ее усиливает.

Нина всерьез увлеклась объяснением. Видимо, много об этом думала. Ну, так и я не против, совсем не против.

— Вот Мона Лиза. Я считаю, что главное на всей картине, эта ее легкая полуулыбка.

Я с некоторым удивлением смотрел на девушку, которая еще минуту назад, производила впечатление этакой тихони. Волосы разлетелись под порывом ветра, что тянул от водной глади (мы гуляли в парке, перед УрГАПСом, возле реки), в глазах зажегся какой-то неистовый блеск. Одновременно с мечтательным выражением на лице, это давало невиданный мной ранее эффект!

— Все остальное, даже ее лицо, — продолжала Нина. — Это лишь фон. А смотришь на ее улыбку и думаешь, что хотел сказать Мастер этим? Свое отношение к тому, кто заказал портрет? А может это адресовано нам, простым обывателям?

На несколько минут воцарилась тишина. Нина отходила от своей речи, а я... А я любовался ею.

— Ну а теперь вы, — сказала она. — Что вы думаете о моих трудах?

Когда я принес ей свои стихи, она поставила мне условие, что я, в свою очередь, прочту ее творения.

Я вздохнул, собираясь с мыслями. Что сказать? Моя писанина, рядом с ее творчеством не валяется. У нее были разные стихи. Добрые, нежные, обличающие, гневные, грустные, лирические. Я прочел их одним махом, а когда оторвался, на часах было три ночи, глаза слезились от чтения, а я чувствовал себя так, будто только что видел кучу фильмов. Образы перемешались в голове, потому как я, никак не мог остановиться. Еще и еще, новые чувства, новые эмоции, картины. Я был, словно измученный жаждой путник, дорвавшийся наконец, до воды...

— Признаться, — начал я. — Можно я скажу, как думаю?

— Конечно, — подбодрила меня девушка.

— Просто может получиться несколько сумбурно, — вздохнул я. — Мне не хочется говорить стандартные слова. Но когда я читал, то у меня в голове возникали четкие красочные картинки.

— Мне приятно, что вам понравилось, — улыбнулась Нина. — А какое больше?

Я бросил быстрый взгляд на нее.

— Я пожалуй его вам прочитаю. Я его запомнил, — сказал я собираясь с мыслями.

— Вот как? Это вдвойне приятно, всегда хотела услышать, как звучат мои стихи, со стороны, — на лице девушки и в самом деле проявилась радость и нетерпеливое ожидание.

Я глубоко вдохнул. Ну, злость, просыпайся, ты мне сейчас понадобишься. Нельзя эти строки просто читать. Их надобно рубить, забив на окружающих. В груди поднялась знакомая волна, полыхнула пламенем в груди, по телу пробежали мурашки. В глазах девушки стоящей напротив, появилось весьма удивленное выражение, но мне уже было все равно, я рубанул рукой воздух и загремел:

Тихо!

Мне ясен ваш бог!

Злата.

Рубиновый блеск.

Ночь!

Время волков!

Страсть!

Алчная лесть!

Пир!

На белых костях!

Плоти!

Бездушный порок!

Рев!

Под каждый замах!

Они!

Пошли поперек!

Страх!

Безумие снов!

Грань!

Ожиданье суда!

Фальшь!

Запоздалой мольбы!

Путь!

Закончен.... Врата!

Неба...

Синяя высь...

Выбор...