| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Кэп, на тему контрразведки я молчал как могила! Чё сразу я!
Костыль поддержал кореша:
— Вовка, он молчал. Это ты проболтался!
""Проболтался"?! Они что, серьёзно?!" — Серёжке стало нехорошо.
— Аллё, сограждане! — Ян решил вмешаться. — Вы что творите! Он вам уже поверил и ща смоется! Серёга, это — полный гон и лажа!
— А-а-а! — разрядил ситуацию вопль Фомы. — Мешок, зараза! За пиццей я смотреть буду?!
Продукт "третьего потока", всеми забытый, чадил на примусе, как дымовая шашка. Гришка броском преодолел модуль и начал борьбу за выживание обеда.
— Я вам чё, штатный кулинар-затейник? Ваша пицца, вы и смотрите! — Костыль завалился на лежак и взялся за книгу. — Не нравится — топайте в столовку! Талонов ещё два десятка...
— Это что, пицца, по-твоему?! — Гриц стряхнул "пожарище" на тарелку. — Это — Хатынь после визита карателей! Ян, это диверсия!
Латыш печально разглядывал дымящиеся "угли" и молчал: что тут говорить?
— Если бы это была диверсия, то я заложил бы в полуфабрикат грамм двадцать "торпекса" или октола, и ты бы щас не выступал, а собирал зубы по жилплощади! Вот это — диверсия. А здесь — результат вашего с Латышом раздолбайства.
— Хватит собачиться! — прикрикнул Вовка. — Что сгорело — обрежьте. Мыша покормим заодно. Мешок, с двадцати граммов октола мы бы мозги Гринины с потолка соскребали... Серый, к Дворянчику идём завтра, время терпит. Пойдём, до военторга дотопаем, может, там чего купим.
— На хрена в военник?! — Фома отдирал от сковороды остатки продукта. — Лучше идите на барахолку, — лишний километр, зато дешевле. И, если решил ребёнка...
— Я — не ребёнок!!! — Серёжка был готов удавить Грица на месте. Если получится...
— Оклемался, слава тебе, Господи! И, если решил "не ребёнка" привести в божеский вид, купи ему шорты и футболку, что ли... Ещё и на шлёпанцы хватить должно.
— Логично. Гони ещё пятёрку.
Гришка чуть не выронил сковороду:
— На хрена?! Тут и пятнадцати хватит выше крыши!
— Гриша, не начинай по новой! Могу я пива попить спокойно или как? Вот так бы сразу! Фома, к нашему возвращению приготовь душещипательную историю о твоей многотрудной борьбе с Меланпольской ППС. Костыль — за старшего. Пошли, Серёга.
...Далеко уйти не удалось. Как только Серёжка с Кэпом вышли на крыльцо, на Вовку налетел запыхавшийся пацан, по возрасту — Серёгин сверстник, но, в отличие от него, в форме и с повязкой на рукаве.
— Товарищ старший сержант... — парнишка едва не врезался в Кэпа.
— Ты что, юноша, смерти моей хочешь?! — Вовка поймал "юношу" на расстоянии вытянутой руки. — Чего тебе надобно, старче?
— Товарищ старший сержант, разрешите обра...
— Родной, ближе к делу! Время — деньги!
— Вас полковник Романов! Срочно! — пацан от нетерпения почти пританцовывал на месте.
— Чё случилось? Война? Цунами?
— Не знаю...
Вовка вытащил из кармана три бумажки по пять гривен, сунулся в дверь модуля:
— Фома! Меня к Борисычу вызвали. Сходи на "блошку".
— Да я сам... — рыпнулся было Серёжка.
— Не дури. Покупать тебя у ментов по новой, веришь ли, охоты нет никакой. Сходите с Гриней. Он у нас — торгаш ещё тот. Пошли, убивец! — Кэп обратил своё благосклонное внимание на "юношу"...
* * *
— Бабка, ты что?! За этот кусок дерюжки — три с полтиной?!! Охренеть можно! Джо, пошли отседова, у старой крезометр зашкалило...
Футболки у старухи были самые дешёвые, но Сергей молчал: Гришка явно знал, что делает.
— Аллё, мальчики! Покупатели! Погодите, может, сторгуемся!
Гриц оглянулся:
— Бабка, я — не мальчик уже Бог знат сколько!
— Ну ладно, — военный! Солдатик, торг уместен...
Зря это она...
— Бабка, да я за трёшку охапку такого барахла наберу! Ну ладно, не охапку, — но пару штук — уж точно! Две гривны, и ни грошем больше.
— Милок, да ты что! Что на две гривны купишь! Не, так дело не пойдёт... Две с полтиной.
— Две двадцать пять!
— Солдатик, не мелочись...
— Ладно, старая, уболтала: шесть за футболку и джинсы. Хотя нет, червонец, так и быть — за джинсы, футболку и шлёпанцы.
Бабка задумалась:
— Милый, дак штаны одни — восемь... Пятнадцать!
— Бабуль, это уже — мелкий опт. Одиннадцать. Максимум — одиннадцать с полтиной. Щас или никогда. Нет? Серый, почапали отсюда...
— Молодые люди! Двенадцать! Или — проваливайте! Достали...
Фома ехидно улыбнулся и расплатился.
Серёжка решил уточнить:
— Гриш, зачем джинсы-то?
— Ты видел, сколько у неё шорты стоят? Ща мы штаны обкорнаем — будут тебе шорты... Мужик, сколько ножницы? Чё? За эту фигню? За этот чайниковский металлолом?! Не, дядь, ты меня пугаешь! Они ж кокнутся сразу по факту! Ну дай, проверю... — Гриц захапал с лотка здоровенные портняжные ножницы и в два взмаха превратил джинсы в шорты. — Мужик, извини! Осознал, проникся! Ща, погоди, за бабками сходим... Штанины нужны? — Ну, бери, не стесняйся!.. — Фома с Серёгой отошли от лотка, оставив обалдевшему дядьке ножницы и две штанины. — Серый, пойдёт? — Гришка явно имел в виду "новодел".
— Нормально. Карманы только мелкие...
— Что тебе в них класть? Мильён гривенниками?
— Криса.
— Твою мать! Забыл! Надо было тенниску покупать, там карман нагрудный был... Во! Чего я дурю?! Мы тебе подсумок выдадим, этого барахла — как грязи! На, обувайся, — Фома уронил на асфальт шлёпанцы. — Нам ещё чего надо? Вроде, нет... Порулили домой?
* * *
— Фома, ну что, нормальные шорты не судьба была купить? — Гришка открыл было рот... — А-а-а, ну тебя на фиг! — Вовка приземлился в кресло. — Серый, ты как?
— Да живой он, живой, — Ромка дожёвывал бутерброд. — Где "не ребёнок" спать будет?
— Джо, на второй ярус полезешь?
— Угу, — Серёжка уткнулся в книжку, — полезу.
— А куда ж ты денешься... Что ты там нашёл?
Серёга закрыл книгу:
— "Взрыв генерального штаба", Вэ Крапивин.
Костыль подал голос от телевизора:
— Это я в библиотеке взял. Дурь страшная, но интересно почитать.
Сергей пожал плечами и вновь открыл книгу.
— Фома, имущество на баланс поставил?
Гриц хмыкнул, мол, обижаешь, начальник, и вытащил из тумбочки пакет:
— Так. Пистолет — одна штука, патроны — пять штук, зажигалка бензиновая китайская — одна штука, — не работает...
— Бензин пробовали заливать?
— Нет. А на фига? Жетоны телефонные...
— Гриш, короче можно?
— Можно. Ещё — шорты и крыса...
— Крис — не имущество, он живой! — возмутился Серёжка, не отрываясь от книги.
— Пока живой...
— Почему "пока"? — Кэп с интересом глянул на Грица.
— У животины наглухо отсутствует состояние "сыт". Жрёт непрерывно с момента появления. Проще Джо прокормить.
— Ну, пока к Борисычу шастали, положим, он не жрал... Но такими темпами он через неделю будет ростом с овчара, и придётся сдать его к кинологам в питомник...
...Из угла доносились чавканье и хруст, — Крис уничтожал остатки ужина.
— Жилетку выбросили, — продолжал рапортовать Фома, — попробовали постирать, сунули в машинку, — разъехалась по швам.
— Кэп, что Романов сказал? — Ромка завалился на койку.
— Да вроде, всё нормально. Киндера оформили как очередной эксперимент. Программа на год. Серёга, через год будешь у нас микросуперменом. Гриц, ты чё, — спать?! А сказку на ночь? — Фома недвусмысленно устраивался на кровати.
— Какую вам сказку? Я що, Андерсен?
— Не, ты — Фоменко... Как "какую"? Душещипательную историю о тяжёлой борьбе завхоза РГСпН-314 с Меланпольской ППС. Точнее, с отдельными её представителями.
— Чё рассказывать... Приехал на место. Предъявил улики, — клиенты охренели и выпали в осадок. Потом пришли в себя, — полезли в бутылку...
— Как? Григорий, подробнее освещайте, пожалуйста!
— Как тебе "подробнее"? Все много и долго матерились. Тот, который помельче, пробовал мне шпалером в рожу тыкать. Пришлось рассказать страшную сказку, что в коробке сидит маньяк Рэмбо и пялится на происходящее в двенадцатикратную пулемётную оптику. Ребятки утихли. Поторговались малость, но семьдесят пять гривен вернули. Они, заразы, пива набрать успели... Кэпа и Джо долго поминали по матушке. Всё. Спокойной ночи.
— Спи, Гриша. Мягкой подушки, приятных кошмаров. Пусть тебе приснится, что эти гаврики бабки не вернули...
* * *
Прошло пять дней.
Много позже, вспоминая, как всё это начиналось, Серёжка думал, что это были пять самых спокойных, даже счастливых, дней его тогдашней жизни. За эти дни исчез страх. Точнее, даже не страх, — за пять лет уличной жизни Сергей разучился бояться многого из того, что пугает нормальных людей. Исчезла неопределённость будущего. Прежде, просыпаясь утром, он не знал, "что день грядущий нам готовит". Сейчас всё изменилось. К концу третьего дня Серёге стало казаться, что он знаком с этими парнями всю жизнь. Пять же лет беспризорного существования неуловимо переместились на задний план, а чуть позже — стали казаться сном. Просто — очень плохим сном, почти кошмаром. Нет, мелкие приколы, всякие заморочки с побегами из разных "контор", "бесценный" жизненный опыт, — всё это осталось. Серёжка делился этим, смеялся над этим, рассказывая смешные случаи; и просыпался по ночам в холодном поту, — и с невероятным облегчением снова засыпал, понимая, что это — только сны, и в одной комнате с ним есть пять парней, которые за него "порвут, как прелые трусы" любого реально существующего отрицательного персонажа этих снов. Он присутствовал здесь на правах младшего братишки и, кажется, стал им. Серёга не мог этого для себя объяснить, но это было так.
* * *
— Ром, ну пришей, а?! Я волшебное слово знаю: пожалуйста! — Серёжка шипел и дул на истыканный иголкой палец.
В модуле из народа наличествовал один Рэм, — он был дневальным.
— Нефига! Я ж тебе показывал, как это делается. Серый, не дури, всё в жизни когда-нибудь делаешь в первый раз... На учебке кто тебе шевроны шить будет? — Ромка даже не шевельнулся.
— Ну, тогда я через край лепить буду!
— Лепи. Только потом по новой шить придётся. Дня так через два.
— Ром, а может, его приклеить? ПВА шлёпнуть, и всё?..
— Рано тебе ещё их клеить, — Рэм встал. — Серый, не стони!
— Ага, "не стони!", да я помру на этих нашлёпках!
— Выживешь, никуда ты у нас не денешься. Кофе буш?
Ромка включил чайник. На столе взвыл "тапик".
— Блин, как всегда вовремя! — Рэм зацапал трубку. — Дневальный по расположению РГСпН-314 рядовой Налбандян! Кэп, это ты, зараза! Да-да, стою "смирно"... Чё хочу? Серый? — Мыша пришивает. Не, какого Криса! Шеврон. Быстрей — никак: "не дитё" рычит, шипит и жалостливо просит меня доделать это за него. Нет, ты что, я — как кремень! Ну как я его подгоню? Шпалер к затылку приставлю? С дрыном за спиной встану? Сам пришью?! Кэп, ты чё?! Я фигею! Ладно, ладно, осознал, проникся... Есть! Так точно! Ура! Вперёд! Вольно! Есть "не юродствовать"... Кэп, я — не Исаев... а кто это такой? Я — лох? Нет, это я — лох?! Товарищ старший сержант! Я жаловаться буду! Долго и слезливо... Не был я в Тамбове! Всё, лады, ща исполним... — Ромка бросил трубку. — Давай сюда, халявщик! Считай, что тебе повезло...
— Ура! — Серёга спрыгнул с табуретки. — Ром, кофе буш?
— Лей... Одевайся пока. Ты что, озверел?! В форму! Милый, ты у нас теперь военный. Курсант Школы Юных Парашютистов-Десантников "Кречет" или — "стервятник" от РУМО, — как больше нравится...
...Форму Кэп притащил накануне вечером: камуфляж, берцы, кепи, брезентовый пистолетный ремень и конверт с шевроном, двумя нашивками, двумя дюралевыми полевыми эмблемками и полевой "мишенью" на кепку.
— На, держи, — Серёжка приволок кружку с кофе.
— Поставь на стол. На, получай! Припахали старого военного. Укатали Сивку мелкие сявки! — Рэм запустил в Серого курткой. — Халявщик!
— Я не халявщик!
— Ага, ты — портнёр, — от слова "портить"... Одевайся, на тебя Старик глянуть хочет.
— Какой? Романов? — Серёжка застегнул куртку и крутил в руках ремень.
— Дай сюда, чудо в перьях! Смотри: утягивается это так... Ну вот, молодец. Ты подаёшь надежды. Куда! Заправляют китель без нижних карманов, а у тебя — нормальная пехотная, значит — навыпуск. Ремень — по верхнему срезу клапанов. Шнурок снизу затяни... Да не так сильно! Подверни подол, что ли... Тебе можно, у тебя крыша есть. Козырёк — на два пальца от бровей... Шучу, дурак! Под погон сунь её пока. Готов?
Серёга глянул на себя в зеркало. "М-да! Ну, вы, блин, даёте!" — из зеркала на него смотрел изумлёнными глазищами русоголовый пацан в новеньком камуфляже-"стекляшке", берцах... — в общем, жутко военное дитя. "Серый, как ты дошёл до жизни такой?" — читалось на удивлённой физиономии. В зеркале проявился Рэм.
— Да, Джо, если ты — военный, то я — грузинский лётчик камикадзе. Ладно, покатит, хуже не будет. Ступай, "не дитя". Ты дорогу до штаба помнишь?
— Помню. Я — не дитя!
— А я чё говорю? — "Не дитя"! Что, докопался?! Топай, ждут тебя... Как представляться, знаешь?
— Знаю.
* * *
— Ты кто, юноша? — парнишка с автоматом (в бронежилетке и белых ремнях — всё, как в прошлый раз!) удивлённо разглядывал Серёгу.
— Человек, — трагедия повторялась как фарс.
— Не, человек ты — если в гражданке. Если в форме — тогда военный. Военный, что тебе тут надобно, а? — Серёжка почувствовал себя слегка не в своей тарелке: парнишка был прав. — Да. Весь такой новенький-новенький, — живая реклама ШЮПД "Кречет"... До начала набора, вроде, неделя с гаком... — "клиент" явно размышлял вслух. — Братан, ты откуда взялся?
Вопрос был любопытный. Фарс повторялся как трагедия...
— С судораздела, — это, в принципе, была правда. Что ещё можно сказать, когда сказать нечего?
— Что, с "пятьдесят седьмого" перевели? Или — сам?! Замучили бедного мореманы... К кому топаешь, жертва боевых пловцов-диверсантов?
Что такое "пятьдесят седьмой", и какие такие мореманы его замучили, Сергей не понял, но выяснять, о чём речь, не тянуло. Пусть думает, что хочет.
— К Романову.
— К полковнику?
— Ну...
Парнишка хмыкнул и потянулся к телефону:
— Товарищ полковник! Помощник дежурного по штабу курсант Тишин! К Вам тут дитя, всё такое новое-новое... Как фамилия? — Тишин прикрыл микрофон ладонью и глянул на Серого: — Тебя как звать?
— Серёга.
— Не, — фамилия?
— Вересов.
— Товарищ полковник! Вересов Сергей! Пропустить? Есть, — парень брякнул трубку на место. — Куда идти, знаешь, или проводить?
— Знаю.
— Тогда топай... Кепи надень.
* * *
— Разрешите? Товарищ полковник, курсант Вересов по Вашему приказанию прибыл! — выдав всё это торопливой скороговоркой, Серёжка представил себя со стороны. Зрелище, явно, было ещё то. "Ладно, прорвёмся!"
В кабинете присутствовали трое: Романов, Кэп и лейтенант, помогавший Серёге заполнять анкету. Вся троица, глядя на "явление", заулыбалась, подтверждая Серёжкино мнение о том, как он гляделся.
Слегка затянувшуюся паузу прервал Романов:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
