Ллойс нагнулась, протянула руку. Бита была еще старой, довоенной, но пропитанное олифой и покрытое лаком дерево прекрасно перенесло испытание временем. Несмотря на прошедшие годы, дерево все еще сияло мягким внутренним светом, пропитанная эпоксидным клеем ткань рукояти слега царапала ладонь. Оружие было живым. Ощущая, казалось бы, давно и прочно изгнанное, являющееся только в редких ночных кошмарах, чувство баланса и тяжести разлилось от руки к плечу Ллойс. Ледяная волна, сдавив стальным обручем грудь, водопадом обрушилась на наемницу, придавила, слилась с пульсирующей в низу живота болью и, отскочив, ударила в затылок. Сердце дало сбой. Ноги на мгновенье стали ватными. Дрожь усилилась, стиснутая в ладони дубинка заходила ходуном, будто наемницу снова ударили шокером. Глаза начала застилать багровая пелена ярости. — "Давай, мясо, покажи, что ты можешь! Или хочешь вернуться обратно в клетку?..". Из горла девушки вырвался короткий звериный рык.
— Да-А-А!
— Итак!! — Торжествующе воздев руки, возвысил голос Гратц. — Первый Бой!! Человек, смеющий называть себя чистым! Рабыня! Подстилка шпиона Железного легиона!! Убийца по кличке Нежить!!! Против ветерана северного похода! Героя битвы на границах Сломанных холмов!! Победителя серокожих!! Претендента на звание командира боевого звена — Пилы!!!
Решетка ворот лязгнула, пропуская на арену второго бойца.
— Да-А-А!
— Начали!!! — Не дожидаясь даже, пока один из охранников закроет ворота на тяжелый висячий замок, рявкнул Гратц. Предвкушающие кровопролитие трибуны яростно взвыли.
Доски под ногами наемницы угрожающе затряслись. Двадцать метров. На самом-то деле не так уж и мало. Качнув дубинкой, Ллойс принялась внимательно изучать несущегося на нее противника. Арена не прощает торопыг. Рейдеру вряд ли было больше тридцати, но судя по количеству механизированных протезов, он либо успел несколько раз подорваться на минах, либо был ярым сторонником кибернетических имплантатов. Довольно крупный и до киборгизации, после вживления в свое тело кучи железа бандит превратился в почти не уступающего ростом среднему серокожему великана. Поблескивающие усеянной короткими тупыми шипами броней, подвывающие от перегрузки сервоприводами стальные тумбы ног выбивали из арены щепу при каждом шаге. Правую руку заменял зловещего вида манипулятор. Охватывающий большую часть черепа стальной броневой купол соединялся с превратившей лицо в отвратительную маску, ощетинившуюся кривыми лезвиями механизированной нижней челюстью. По коже голого, бугрящегося гипертрофированными мускулами торса, вдоль мышечных волокон шли еле заметные стального цвета нити.
— "Джаггернаут" — прокомментировала наемница и скользящим движением отступила в сторону. Лицо Ллойс невольно перекосилось в ухмылке. Прошлое возвращалось в виде фарса. У Пилы была неплохая реакция. Рейдер даже успел вытянуть живую руку в попытке вцепится Элеум в полу распахнувшейся жилетки, но девушка, изогнувшись и выгнув спину, словно кошка, избежала захвата. Увлекаемый силой инерции, собственной массой и приданным ему точными ударами опустившейся на затылок, крестец и внутреннюю часть механического колена дубинки ускорением киборг раздраженно зарычав, покатился по жалобно затрещавшим доскам. — Ты идиот, парень. Так профукать редчайший бланк... "Джаггернаут" дает великолепную защиту и экстра силу, но не терпит избытка лишнего веса. — С любопытством разглядывая оставшиеся на своем оружие вмятины, прокомментировала наемница. — Сотня килограмм собственной массы — уже предел. В тебе со всеми твоими железками, минимум, четыреста. Оставь ты себе руки-ноги, у меня бы и шансов не было. А сейчас тебя тормозит собственная кривая тушка. — Закинув на плечо биту, Элеум с усмешкой наблюдала, как грузно, но, все же, довольно шустро вскочивший на ноги бандит хищно щелкнув зазубренной клешней, видимо, снятого с какого-то строительного робота, манипулятора, снова пригибается для броска. Прыжок киборга сотряс арену. Несомненно, останься наемница на месте, огромные ребристые ступни роботизированных ног моментально превратили бы ее в кровавый фарш. Только вот Ллойс уже ушла с траектории удара. Крутанувшись, словно танцовщица из показанного ей однажды полубезумным стариком, называвшим себя "Великим хранителем знаний", странного довоенного кино, наемница опустила дубинку на ягодицы бандита. Раздался звук, словно кто-то с размаху ударил палкой по металлической трубе. — Сладенький, у тебя, что, и задница железная? — Сочувственно поморщившись Элеум, ткнув концом дубинки в густо усеянные заклепками брезентовые шорты — единственную одежду рейдера, неожиданно захохотала. — Парень, ты точно дебил... А по девкам тогда как? Или ты к мочеотводу палку привязываешь? А вместо бубенцов у тебя что? Гайки? Ну и дурак же ты... не знаю, уж как даже тебя назвать.
Судя по всему, заявление Элеум попало в цель. Заревев, словно раненый зверь, рейдер молнией метнулся к девушке. Продолжая хохотать, Ллойс опять крутанулась в каком то невероятном акробатическом кульбите, взмахнула битой и, сломанной куклой отлетев в сторону, с треском и звоном впечаталась в проволочное ограждение. Иногда двадцать метров — это очень мало. Громко застонав, девушка сползла на пол и, не удержав равновесие, упала лицом в опилки. Толпа взорвалась радостными криками.
Ллойс сплюнула кровь и позволила себе чуть повернуть голову. На губах наемницы появилась еле заметная улыбка. Арена терпеть не может позеров, но самоуверенные доверчивые дураки умирают еще быстрее.
— Гидроусилители, — забормотала она чуть слышно, искоса наблюдая, как втянув обратно выдвинувшуюся на добрых полметра клешню, рейдер грузно топает в ее сторону. — Под кожей баллистическая броня третьего класса, катушки выработки ионизированного водорода для защиты от радиации и энергетического оружия. Большая часть скелета заменена. Армированный позвоночник. Наносталь [29]? Нет, вряд ли, скорее всего, обычные титановые имплантаты. Возможно, противоосколочное бронирование хрящевой ткани. В надпочечниках дополнительные адреналиновые синтезаторы. Суставы укреплены полимерными нитями. Хорошая начинка, дорогая. А вот систем ускорителей проводимости синаптических связей у тебя нет, и вестибулярный аппарат тебе тоже не доработали. Большой, сильный, тупой и неуклюжий. Медленный ты, парень. Идешь напролом, а значит, анализаторов реакций и фильтра частиц у тебя нет. Ты даже силу своих ударов не ощущаешь, зато есть гироскоп — вон к черепушке прикручен, чтобы тяжелой пулей голову не оторвало. Дебил. — От забившихся в нос опилок хотелось чихнуть, жилетка задралась и перекрутилась, небрежно обструганные доски немилосердно царапали живот. На лицо девушки упала тень. Радостно хрюкнув, киборг поднял ногу, готовясь опустить ее на череп наемницы. Дождавшись, когда стальная нога на мгновенье зависнет в вышей точке, Элеум, откатившись в сторону, с хриплым криком рванулась вверх. Лицо Ллойс на секунду превратившись в хищную звериную маску, исказилось от напряжения, на руках, плечах и животе проступили жилы. Прогудевшая в воздухе дубинка с громким звоном и треском врубилась в покрытый сталью подбородок рейдера. В лицо Элеум брызнула слюна, куски пластика и осколки зубов. На грудь невольно потянувшегося к наполовину вырванной из крепления шипастой челюсти киборга полился черно-багровый водопад из дикой смеси крови и машинного масла. В опилки упало вырванное из разбитого черепа чудовищным ударом глазное яблоко. Отступив на несколько шагов, рейдер недоуменно выпучил на наемницу побелевший от боли сохранившийся глаз, бестолково взмахнул манипулятором и, покачнувшись, рухнул лицом вниз.
— Слабак! — Голос Элеум без труда разнесся над притихшими трибунами. — Я даже не успела разогреться, Гратц! Ты прав — я рабыня! Меня продали, когда мне не было и семи! Я получила свое первое клеймо, — рука девушки коснулась вытатуированного между ключиц бриллианта, — в десять! Вышла на арену в двенадцать! И даже тогда мне достался противник покрепче этого куска металлолома! Я Ллойс — Нежить, Фурия — чемпион арены Сити! Что ты будешь делать, Гратц?! — Описав треснувшей, покрытой потеками крови дубинкой в воздухе замысловатую петлю, наемница громко расхохоталась. — Натравишь на меня очередного своего щенка? Или десяток? Однажды я продержалась сотню боев подряд! Прикажешь меня застрелить?! Это, ведь, тоже выход! Выход труса! Не дрейфь, Гратц! Спускайся! Покажи, что ты мужчина! Что достоин быть боссом! Вести за собой людей! Испытай собственную веру! Мы станцуем замечательный танец! — Еще раз взмахнув битой, Ллойс оскалила зубы в недоброй усмешке...
Толпа загудела. То тут, то там начали раздаваться выкрики.
— А ты — наглая, девчонка. — Не торопясь, встав с потрепанного дивана, лидер рейдеров лениво оперся на ограждение. — Смелая или глупая, но ты заслужила жизнь. И смогла меня удивить. Чемпион арены, надо же. В мои силки угодила редкая птичка. Может быть, мы бы и станцевали. — Манипулятор Гратца сжался в подобие кулака и, изогнувшись совершенно невообразимым для живой руки образом, вытащил откуда-то из-за спины рейдера длинный и тонкий тесак. — Но я не люблю, когда такие бойцы умирают зря... Предлагаю тебе место среди нас, девчонка. Что скажешь? Хочешь ли ты пропасть в безвестности или присоединишься к новому миру! Хочешь ли слиться с Ржавчиной!?
— Согласна! — Кивнула наемница, и отбросив в сторону дубинку, подняла руки.
— Гра-а-а-а! — Откликнулась толпа.
Ллойс чуть заметно улыбнулась. Арена обожает победителей.
* * *
— Это ты правильно решила, — кивнул один из конвоиров наемницы, идущий по правую руку седой, грузный мужчина с кожей, в равной степени покрытой морщинами и шрамами, с кожей, под которой то тут, то там проглядывали пучки вживленных в тело проводов, — правда, Стэн?
Идущий слева, вооруженный обрезом двустволки громила с плоским, будто его еще в младенчестве хорошенько приложили тяжелой чугунной сковородкой, лицом, согласно кивнул. — Твой-то дружок еще ночью присягу принял. Сначала палец на ржавый алтарь положил. А когда босс сказал, что этого мало, то взял и еще два себе оттяпал... — проворчал он.
— Пацан? Даже как-то не верится... — Ллойс устало прикрыла глаза. Ботинки девушки с хрустом ступали по покрытому мусором кафельному полу. Путь, по которому они шли, был уже ей знаком. Скрипучий, проржавевший подъемник лифта, несколько сот метров, причудливо петляющих, освещенных светом покрытых копотью люминесцентных ламп, коридоров. Задраенные, покореженные давними взрывами шлюзы, стены, испятнанные попаданиями пуль... Элеум равнодушно считала шаги. До "разделочной" оставалось еще три или четыре поворота.
— Нет, — покачал головой рейдер, — седой. Сопляк, как очнулся сразу проповедовать начал. Гимны дурацкие петь. Библию свою ублюдочную цитировать. Мир для чистых и все такое. Ну, ровно программу заглючило. Так всех допек, что его в нижние камеры отправили. Как бои закончатся, хозяин сказал, сам им займется.
— Слушай, — повернулась к седому наемница. — А почему мы вообще здесь? Я хотела посмотреть бои... У вас, ведь, в одном из контейнеров урсус [30], так? И вообще, где праздник? Я думала, будет что-то типа торжественного посвящения, ну, там поздравления, бухло, оргия, чашечка горячего какао утром. — Девушка мечтательно закатила глаза. — Знаешь, я бы убила за чашку горячего какао.
— Будет тебе... эта, как ее.. какава. — Проскрипел плосколицый и заговорщически подмигнул второму рейдеру. — Просто, пока ты верность не подтвердишь, тебя одну не велели оставлять. Да и потом... Сама понимаешь...
— Ага. — Нахмурилась Элеум.— Буду обыкновенным новичком. В первых рядах под "присмотром", и всё такое...
— А ты чего хотела? — Удивился седой. — Чтоб тебя сразу на трибуну к боссу посадили?
— В Стае я бы уже получила место Пилы, — ощерилась Элеум. — Я его честно добыла.
— А ты была в Стае? — Плосколицый невольно сбился с шага и чуть не споткнулся. В голосе громилы появилась немалая доля уважения. — И как там?
— Была, ага. — С усмешкой девушка провела ладонью по жесткой щетке волос и сплюнула под ноги. — Почти полгода была бетой. Правой рукой, по-вашему. Но, если честно, мне не нравилось. Слишком часто приходилось следить за спиной. Потому и ушла. Здесь, надеюсь, не так?
— Не. — Седой слегка смутился и поспешно отвернулся от отчаянно делающего ему страшные глаза и корчащего рожи громилы. — Мы не дикари, мы братство, семья. И вообще, у нас не принято своих обижать. А ты почти своя. Бои кончатся еще до вечера. Потом тебя проведут к бассейну реактора. Бросишь в воду... что-нибудь. В смысле, это как клятва. Свидетельство того, что ты отрекаешься от своей плоти и принимаешь нашу веру. Ну, а потом праздник, конечно.
— Прямо в бассейн? — Вскинула брови девушка. — Может, мне проще голову себе о стену расшибить?
— Да не бойся, — отмахнулся плосколицый. — Там не сильно фонит. Реактор давно сдох. Я вот тоже боялся...
— Так ты не местный, что ли? — Удивилась Элеум.
— Нет, конечно, — усмехнулся рейдер.— Тут вообще местных мало. Да и видок у них, в основном... Третье поколение мутантов, сама понимаешь... Нет... меня еще лет тридцать назад завербовали. — Словоохотливо пояснил плосколицый.
— И как? — Поинтересовалась девушка.
— Как-как... как обычно, — криво усмехнулся громила, — вырезали почти весь поселок, уцелевших баб да детишек на колени, тем, кто покрепче — в руки ножи. Жить хотите — режьте... Я хотел... Зато сейчас у меня целый отряд в подчинении... Мама бы мной гордилась... Мама... Взгляд бандита на миг затуманился, стал серым и пустым.
— Понятно, — с неопределенной интонацией кивнула Элеум.
— Вот и хорошо, что понятно, — кивнул плосколицый, тихонько подталкивая девушку. — Шагай лучше.
— Ага, — кивнула Элеум, покосившись в сторону вооруженного дробовиком громилы. Если расчеты верны, до ее "комнаты отдыха" оставалось не больше двух сотен метров.
— А ты что в жертву принесешь? — Опустив дробовик, поинтересовался громила.
— Не знаю еще. — Пожала плечами наемница. — Пальцы мне дороги. Может зуб?
— Не, не катит, — покачал головой седой. — Нужно что-то посущественнее...
— Тогда сиськи. — Похлопала ладонью по встопорщенной жилетке Ллойс. — Все равно, только мешаются, мужики вечно пялятся, когда бежишь — трясутся, на пузе ползать опять же неудобно...
— Не вздумай.— Не на шутку перепугался седой. — Чего удумала, такую красоту портить. Бабе — это дело самое...
С хрустом врезавшийся рейдеру в переносицу локоть наемницы загнал нос вглубь черепа и заставил его прерваться на полуслове. Закатив глаза, бандит, как подкошенный, рухнул на пол. Прежде чем голова старого разбойника коснулась пола, девушка развернулась к запоздало вскидывающему дробовик плосколицему громиле и с разворота ударила его каблуком в горло. Рейдер, выпучив глаза, выронил оружие и, схватившись за горло, упал на колени. Прыгнув бугаю на спину, девушка, зажав пострадавшее горло локтем, зарычав от усилий, резко рванула в сторону. Раздался чуть слышный хруст, и мощное, перегруженное мускулами тело напоследок взбрыкнув ногами, обмякнув, сползло на пол.
