Победителей не судят

— Сам ты конь рыжеусый, — отшутился Деметрий в ответ. — Но тут ты прав боги действительно любят смелых!

Сержанты переглянулись между собой и согласно кивнули, а Никомед сказал:

— Александр, ты наш командир! Ты вел нас в бой, а мы всегда шли за тобой. Почему же ты думаешь, что сейчас мы не выполним твой приказ. Помнишь, что ты говорил нам о воинском братстве и о нашем отряде, который стал единой семьей, а разве можно бросать семью в час беды?

— Я рад это слышать. Значит решено. Мы принимаем бой! А теперь постройте солдат. Я хочу обратиться к ним с речью! — обрадовался Саня.

* * *

— Соратники! Друзья! Братья! Хочу сообщить вам, что скоро нам предстоит серьезное испытание. Я получил сведения, что скоро через границу вторгнется большой отряд аспендских наемников. Их ведет брат убитого нами командира аспендских рейдеров в бою возле той пограничной деревни. Их гораздо больше, чем нас, но я решил, что мы будем драться с ними. Возможно, многие из вас погибнут. Поэтому, если кто-то хочет уйти, то пусть скажет об этом прямо. Я освобожу его от клятвы и отпущу на все четыре стороны! — заявил Громов, прохаживаясь перед строем отряда.

— Но ты то останешься, и будешь биться? — выкрикнул кто-то из задних рядов.

— Да! Я буду драться, даже если останусь в одиночестве! — громко ответил Саня, вынимая 'Жизнелов' из ножен и поднимая его над головой.

По рядам бойцов пробежал возбужденный гул, а потом кто-то крикнул:

— Веди нас за собой! Мы будем сражаться!

И этот выкрик как будто подстегнул людей. Они начали громко выкрикивать имя своего командира, вздымая вверх свое оружие.

— Александр! Александр! Веди нас! — несся над долиной громкий боевой клич.

А их командир в ответ взмахнул своим мечом, и свет костра отразился от лезвия мгновенной вспышкой.

— Тогда решено! Мы принимаем бой! Пощады не будет! И пусть враги дрожат от страха, а боги даруют нам победу! — проревел Саня, еще раз взмахнув над головой мечом.

* * *

— Многовато их для нас. В поле они нас просто растопчут, — задумчиво произнес Деметрий.

— Значит, мы не будем драться в поле. Что ты там говорил про Фермопилы? Вот и нам надо найти такое же место, где мы малыми силами сможем биться против трехсот человек. Какое-нибудь ущелье или горный перевал, — ответил ему Саня, разглядывая карту.

— Я думаю, что знаю такое место. Это Ветреное ущелье недалеко отсюда, — вмешался в разговор сидевший рядом Оман.

Его тоже пригласили на военный совет в командирском шатре, когда он заявил, что сможет привести людей, которые помогут отряду в сражении.

— Я знаю это место, — кивнул один из проводников отряда.

— А что это за люди, которых ты обещал привезти к нам в помощь? Павсаний мне говорил, что у города нет лишних воинов, — внезапно спросил Омана Громов.

— Это те, кого вы называете разбойниками. Ведь я один из них. Точнее сказать, я вожак одной из шаек. Моя банда включает в себя тридцать два человека и является самой крупной в округе. Вожаки других шаек ко мне прислушиваются. Я думаю, что сумею их уговорить, помочь нам, — немного подумав, честно ответил Оман.

— Почему ты думаешь, что разбойники пойдут за тобой? — заинтересовался Лиск, погладив свои пышные усы.

— Мы промышляем на дорогах, но никогда не трогаем крестьян и не берем лишнего. У многих разбойников есть семьи и родственники в тех деревнях, что грозится сжечь Гелен. Поэтому, они нам помогут. Я в этом уверен. Конечно, на многих моих парнях висят смертные приговоры, но ведь вы не являетесь представителями городских властей. У вас нет к нам счетов и обид. Вы просто наемные солдаты, которые уйдут отсюда, когда закончится срок вашей службы, — с усмешкой ответил вожак разбойников.

— Ну что же, мы не откажемся от помощи. Кто бы нам ее не предложил, — сказал Саня, обводя взглядом своих офицеров.

— Да пусть это будут хоть сирийские демоны! Лишь бы они дрались на нашей стороне, — выразил общее мнение Деметрий.

— Тогда ждите меня и моих людей через три дня в Ветреном ущелье, — ответил повеселевший Оман.

— Мы там будем. Но как мы заставим Гелена идти этой дорогой? — произнес в ответ Громов.

— Я сделаю так, что Гелен пойдет через границу именно по этому ущелью, — сказал Оман, сверкнув белозубой улыбкой.

* * *

Благородный Гелен сын Менекрата из знатного аспендского рода внимательно посмотрел на смуглого, оборванного детину, который сидел напротив него и хлестал из серебряного кубка вино из личных запасов Гелена.

— Так ты говоришь, что этот Александр со своим отрядом сейчас расположился в деревне возле Ветреного ущелья? И они там будут стоять еще три дня? Это так? — спросил Гелен у сидевшего напротив бандита.

Не надо быть гением, чтобы понять, чем промышляет собеседник Гелена. Впрочем, тот и не скрывал род своих занятий. Этот нагловатый высокий и жилистый человек с пышной курчавой бородой совсем недавно прибыл в лагерь наемников Гелена, располагавшийся возле границы. Он назвался Рустамом и заявил, что у него есть информация, которая может заинтересовать Гелена.

— Да, господин! Убийца твоего брата со своими людьми сейчас находится именно там, — ответил работник ножа и топора, заискивающе глядя в глаза сыну Менекрата.

— А почему он хочет пробыть так долго именно в этой деревне? — с подозрением сказал Гелен.

— Александр хочет дать небольшой отдых своим людям. Они сильно устали, патрулируя границу, и поэтому начали сильно роптать. Вот Александр, чтобы не допустить мятежа в отряде, решил сделать передышку. К тому же это поселение является самым крупным в округе. Там неплохое вино и женщины. А что еще надо, чтобы успокоить недовольных воинов? — произнес в ответ Рустам.

— Но почему ты пришел именно ко мне, чтобы рассказать об этом? — спросил аспендский аристократ, презрительно морща губы.

— Ну, я бедный человек, и я слышал, что случилось с вашим братом, и что вы собираетесь делать. Поэтому я подумал, что моя информация может вам помочь, — ответил детина, многозначительно глядя на собеседника.

— Понятно! Ты хочешь денег, — хмыкнул Гелен, наконец, поверив рассказу этого смуглого типа. — Ты получишь деньги и мою благодарность. Я ценю тех, кто мне бывает полезен.

— Ты сама щедрость, господин! — обрадовался Рустам, не забыв при этом одним залпом выдуть почти полный кубок вина.

— Значит, говоришь, они там будут отдыхать, пить и веселиться с женщинами. Это нам на руку. Мы обрушимся на них как внезапно налетевшая буря. Мой брат будет отомщен! — воскликнул Гелен, азартно сверкнув глазами.

— Да, да! Вы отомстите! Ну а я хотел бы получить свои деньги, — сказал его смуглый собеседник, с сожалением поглядев на свой опустевший кубок.

* * *

— Отличная тут позиция! — произнес Громов, поглядев на проводника. — А почему это ущелье называют Ветреным?

— Местные жители говорят, что здесь очень часто дуют довольно сильные ветры, — ответил Ксарт, пожав плечами.

— Я думаю, что здесь мы и встанем. Вот тут соорудим вал. На нем поставим наших арбалетчиков. Это вроде самое узкое место в ущелье. Тут действительно удобно обороняться, — сказал Саня, обращаясь к своим офицерам.

— Да, место хорошее! Только можем не успеть насыпать вал. Людей у нас мало, — согласно кивнул Деметрий.

— Люди будут. Мне староста деревни пообещал выделить людей. Ведь мы и их тут будем защищать. Так, что помощники у нас будут, — заверил его Саня.

— Посмотрите на этот карниз слева над тропою. Если туда посадить стрелков, то они могут хорошо попортить нервы наступающим аспендцам, а сами будут в безопасности. Гоплиты до них точно не доберутся, — указал влево Никомед, стоявший рядом.

— Хорошая мысль! Надо будет посмотреть, можно ли туда добраться, — оценил предложение грека Громов.

— Это все конечно замечательно, но уж слишком много врагов нам будет противостоять. Если будем тут обороняться, стоя на месте, то они нас просто перебьют. Ведь это не толпа восточных варваров, а хорошо тренированные пехотинцы, которые отлично умеют биться в строю и держать удар. Если они пойдут на нас единым строем, то нам будет очень тяжело устоять. Для этого у нас слишком мало людей. А на разбойников, если они вообще придут к нам на помощь, я бы не стал возлагать больших надежд, — уверенно произнес сержант Леонид, командовавший первым отделением арбалетчиков.

— Поэтому, нам надо заставить врагов биться вне строя. Можно набросать перед валом больших камней, чтобы они мешали наступающим гоплитам идти единым строем. Пусть по одиночке пробираются меж камней и подходят к нашей насыпи. Еще накидаем рогаток из древесных стволов и заклиним их между камнями, чтобы гоплиты их не могли легко убрать с дороги. Думаю, что так у наших бойцов будет больше шансов на победу. А насчет численного преимущества ты конечно прав. Поэтому, надо как-то подсократить численность воинов противника. Помните, как горцы обрушили камнепад на каппадокийцев при нападении на караван? Вот и мы можем устроить нечто подобное, — немного подумав, ответил Громов.

— А что! Я согласен! Это должно сработать! Только, может вместо отдельных рогаток, соорудим баррикаду из тех же древесных стволов и перегородим ею ущелье? — воскликнул Деметрий, оглядываясь на остальных офицеров, которые согласно закивали.

— Нет! Увидев баррикаду, они могут повернуть назад, ведь у них нет осадных машин. А нам это надо? Совсем не надо. Гоняйся за ними потом. Камни и рогатки между ними выглядят не так неприступно, как баррикада. Поэтому я надеюсь, что Гелен рискнет напасть на нас. Тут то мы их всех и похороним! — возразил Саня своему заместителю.

Сержант Антей — командир второго отделения предложил еще на том склоне насыпи, что будет обращен к противнику, воткнуть пару рядов заостренных кольев, наклоненных в сторону противника. Все офицеры поддержали эту идею, и Громов не стал возражать.

— Значит решено! Ставим лагерь здесь. Никомед, сходи в деревню и поговори со старостой насчет питания нашего отряда. Думаю, что он нам не откажет. Ну а мы будем готовиться к приему 'дорогих гостей'! — деловито подвел итог Саня, оглядывая своих соратников.

* * *

— Принимайте пополнение! — произнес Оман, широко улыбаясь.

— Я рад видеть тебя и твоих людей. Сколько бойцов ты привел? — улыбнулся в ответ Громов, внимательно рассматривая прибывших союзников.

— Со мною пришли только пятьдесят восемь человек. Правда, у них мало хорошего оружия и доспехов, но они готовы сражаться. Я думал, что смогу уговорить больше людей, но многие из них предпочли спрятаться в горах и переждать там, пока все не закончится, — ответил Оман, покачав головой.

— Не переживай так! Слабаки нам не нужны. Для того дела, что мы здесь задумали, подойдут только настоящие мужчины! А оружие и доспехи я вам дам. У нас тут как раз образовался небольшой запас после боя с аспендцами. Только объясни своим орлам, что это казенное имущество и после боя его надо будет вернуть, — успокоил вожака разбойников Саня.

— Ты прав, слабаки нам будут только мешать! Ведь об этой битве сложат легенды. А в легенде нет места трусам. Кроме того, если мы победим, то нам должны достаться неплохие трофеи. Представляю, как будут потом грызть ногти эти трусливые крысы, узнав о нашей богатой добыче, — хохотнул в ответ Оман.

— Ты меня успокоил, а то я уже было решил, что мне попался альтруист, — решил подколоть бандитского вожака Громов.

— А что это за зверь такой — альтурист? — недоуменно глядя на собеседника, спросил Оман.

— Не альтурист, а альтруист! Это человек который любит работать за даром, то есть не получая денег за свою работу, — с важным видом просветил разбойника Саня и, не удержавшись, громко расхохотался.

— Тут ты пальцем в небо попал! Уж что-что, а деньги я люблю. А чтоб не брать плату за свою работу тут надо быть либо рабом, либо больным на голову. Но слово красивое! Надо его запомнить! Сразу видно, что ты образованный человек, — ухмыльнулся в ответ криминальный авторитет.

— Кстати, у меня тут уже есть еще один такой же, как ты. Тоже мечтает стать богатым и знаменитым. Его зовут Лиск. Думаю, что вы с ним точно сработаетесь! — с улыбкой сказал Громов, еще раз бросив взгляд на вновь прибывших союзников.

Оборванцами их конечно нельзя было назвать, но и на уважаемых людей они были похожи мало. В отличие от мирных поселян, эти ребята прекрасно знали, с какого краю браться за оружие. И пусть в них не было спокойной уверенности профессиональных солдат, но для того кровавого дела, что им предстояло, они вполне подходили. Лишь немногие из них были одеты в простые кожаные доспехи. Все остальные щеголяли вообще без доспехов. Приличное оружие и щиты опять же было не у всех. Около половины были вооружены только пращей или небольшим луком. Еще раз, оглядев своих новых союзников, Саня только разочарованно вздохнул. Тут явно сказывалась специфика деятельности этих достойных людей. Ведь, для разбойника главное — это маневр. А в тяжелом панцире особо не побегаешь по пересеченной местности.

— А вы тут неплохо устроились. Прошло всего три дня, а тут прямо настоящая крепость выросла. Думаю, что и моих ребят эти укрепления тоже впечатлили так же, как и меня, — произнес Оман, с интересом рассматривающий готовую насыпь.

— Да, у нас уже все готово к встрече гостей. Главное, чтобы они сюда пришли, — ответил Громов, согласно кивнув.

Действительно, за те три дня, что отряд находился здесь, была проделана просто титаническая работа. С помощью местных крестьян бойцы отряда насыпали большую насыпь из камней. Это добротное оборонительное сооружение высотой в три метра перегораживало ущелье в самом узком месте, где ширина горного прохода составляла около тридцати метров. Склон насыпи, обращенный к противнику, был более крутым и утыкан заостренными кольями. Перед насыпью в хаотичном беспорядке были разбросаны большие валуны с длинными древесными стволами, украшенными длинными толстыми сучьями и заклиненными меж камней. При этом концы сучьев были любовно заточены.

Эта веселая полоса препятствий начиналась от кромки насыпи и тянулась на пятьдесят метров вглубь ущелья. Слева над горным проходом нависал скальный карниз. Скифы вместе с местными проводниками из крестьян разведали к нему вполне проходимую тропу. Там можно было разместить около двадцати стрелков, недоступных для пехотинцев противника. Кроме того, на карниз крестьяне под чутким руководством Никомеда натаскали много больших камней, которые предполагалось сбрасывать сверху на врагов, если они подойдут близко к карнизу. На правом склоне ущелья так же все было подготовлено для организации довольно крупной каменной лавины. В последний день 'великой стройки' Саня волевым решением освободил своих бойцов от тяжелых работ. Воины должны были отдохнуть перед битвой. Поэтому, сейчас на строительстве укрепрайона пахали только крестьяне из ближайшей деревни, а бойцы точили мечи и подгоняли снаряжение.

— По моим сведениям Гелен со своими мальчиками уже выступил к границе и завтра они будут здесь. Они очень спешат, так как надеются поймать вас со спущенными штанами. Один законопослушный доброжелатель сообщил Гелену, что твой отряд сейчас придается пьянству и разврату в той самой деревне, что ты видишь возле входа в ущелье, — усмехнулся Оман.